Мифы и правда о «Большом терроре». Часть 1
Сегодня, 30 октября, в нашей стране отмечается день памяти жертв политических репрессий. Нынешний год - особый. 75 лет назад, 30 июля 1937 года, в СССР появился печально известный приказ НКВД №00447, стоивший жизни многим тысячам безвинных людей.
Репрессии против собственного народа - один из смертных грехов коммунистического режима, стоивший ему потери власти четверть века назад. Однако продолжающаяся мифологизация общественного сознания мешает увидеть правдивую картину жизни нашей Родины в тридцатые годы.
Наш собеседник - признанный специалист по теме политических репрессий, доктор исторических наук, профессор, ректор СмолГУ Евгений КОДИН, автор книги «Репрессированная российская провинция. Смоленщина. 1917 - 1953 годы».
Перед угрозой войны
- Евгений Владимирович, каковы, на ваш взгляд, основные мифы, связанные с событиями 75-летней давности?
- Очевидная готовность стран запада к началу мировой войны и наличие в это время большой «пятой колонны», которая при начале войны могла ударить ножом в спину режиму. Это основной и главный миф, самый большой и самый весомый. Сегодня любой сторонник сталинского режима, объясняя произошедшее, на первое место поставит именно эти мотивы. Ощущение предстоящей войны уже висело в воздухе, уже случился аншлюс Австрии, уже сложился тройственный союз по оси Берлин - Рим - Токио, почти решён вопрос по Чехословакии. Поэтому есть такая точка зрения, что не будь репрессий 1937-38 годов, проблемы борьбы с советским режимом на нашей территории были бы ещё острее. Отсюда разговоры о «полезности» террора. Напомню, тогда в стране вычистили кулацкий элемент, сохранившийся после раскулачивания 1930-33 годов, вычистили бывших помещиков (а ведь ещё в 1928 годах только на Смоленщине в своих усадьбах спокойно жили почти 700 семей бывших помещиков), по второму разу почистили священников, уголовный элемент, прописанный в приказе №00447… В ходе национальных операций подчистили население в приграничных территориях. На Смоленщине это были латыши и поляки. Немцев у нас жило совсем немного, и их вычистили под корень. И эта плата считается многими неизбежной, иначе, мол, это была бы «пятая колонна» в наступающей войне.
Заговор Тухачевского
- Второй миф - это боязнь Сталина возможной потери личной власти. Поскольку в армии в первую очередь зрело недовольство тем, что верхушка во главе со Сталиным не прислушивается к предложениям окружения Тухачевского, какой должна быть современная армия. И, знаете, под этим мифом, если мы его так называем, очень много правды. Тухачевский - тот человек, который побывал, наверное, на всех оборонных заводах Германии. Тухачевский познакомился со всей немецкой тактикой и стратегией военных действий, знал немецкую армию изнутри. Он знал про новую немецкую методику ведения войны танковыми клиньями: расчленить, окружить, уничтожить. Про трехуровневые оборонительные сооружения, про наступательный характер немецкой армии ему тоже было известно. Но столкновение линий Тухачевского и Будённого, за которым стоял Сталин, приводит к тому, что идеология Тухачевского, новых методов ведения войны - не принимается, отторгается, и мы всё ещё на лошадках собираемся воевать против танков. Здесь недовольство армейской верхушки таким подходом, конечно, было, оно и не скрывалось. Был ли заговор Тухачевского и других - этот вопрос будет дискутироваться ещё десятилетия. И здесь будут противоположные точки зрения. Мол, боялся Сталин, что авторитет Тухачевского и других военных руководителей будет столь высок, что можно будет потерять власть. Если не фактическую, то - над армией, а этого допустить он не мог.
Дело Тухачевского начинается в апреле 1937-го, летом оно по сути заканчивается. Вместе с Тухачевским было репрессировано 44 тысячи человек командного состава, тем самым армия по уровню командования вернулась к временам гражданской войны.
- Как может существовать миф номер два - военный, если пострадали не только военные? У Виктора Суворова была простая и по-своему красивая гипотеза: события 1937-38 годов - это устрашение как собственного народа в начавшейся подготовке к большой войне, так и её армии в частности. Из армии, мол, было необходимо вычистить всех предателей, трусов и бездарей. Всех тех, кто может подвести в критический момент.
- С моей стороны не вполне корректно назвать это глупостью, но я всё равно это сделаю. Порядок был наведён уже к 1934 году. Полный порядок! Единоличная власть Сталина существует с 1929 года, с празднования 50-летия вождя. Ему уже не надо было в 1937 году наводить порядок - был порядок. 1934 год уже показал стране и миру, что победил колхозный строй, победила пятилетка. 1934 год - самый демократичный год российской истории. В этом году не только «Весёлых ребят» смотрим и радуемся жизни, но выдаём паспорта бывшим кулакам. Мы их выгнали в 1930-32 годах, а теперь возвращаем обратно: вы нам не опасны! Приезжайте, работайте, мы уже создали колхозы! Вот тебе паспорт, вот право голосовать! Мы возвращали гражданские права бывшим врагам народа! Это 1934 год - до 1 декабря, до убийства Кирова.
Этот порядок был наведён не только в экономике и в структуре, но и в сознании людей. Они искренне радовались достижениям. Тогда были основания сказать, что жить стало лучше, жить стало веселее - напомню, 1934 год. Поэтому я в принципе не могу согласиться с отсутствием порядка к 1937 году.
- Это касается не только порядка в обществе, но и «заговора Тухачевского». Логика такая: если сейчас вы позволяете себе вольнодумство в армии, ещё до начала военных действий, то как на вас можно будет положиться потом, в критический час? Поэтому железной рукой пресечём вольномыслие, обеспечим единоначалие и строжайшую дисциплину!
- Для этого не нужно было положить на плаху 44 тысячи военачальников.
- Но Суворов утверждает, что там далеко не все - военачальники: были и политруки, и интенданты…
- Это неправда. Публикаций по террору в Красной армии - десятки, там всё расписано. На неправду не нужно обращать внимание. Армия была вырезана, да. Вырезан её командный состав, к сожалению. Не только до командующих армий, но вплоть до «простых» полковников.
В приказе №00447 категории «военные» нет, и заговор Тухачевского на категории этого приказа никак не накладывается. Он - сам по себе.
Вина общества
- Я бы обратил внимание на составляющую, которая присутствовала при реализации любого сценария, каким бы он ни был. Это - вначале безмолвное, а потом громкое, с аплодисментами и злорадством, участие самого общества в репрессиях.
Мне кажется, даже если мы определим причины, не они будут главными в нашем понимании этого исторического явления под названием «массовый террор». Для меня как историка важнее понять, как те, кого репрессия уничтожала, сами участвовали в этом процессе.
Когда фальсифицируются реальные события - придумывается то, чего не было, ради спасения себя или кого-то другого, загоняются в число будущих невинных жертв новые люди - вот это участие самого общества, и если бы не оно, у нас не было такой массовости репрессий. Потому что не было никакого другого плана, кроме приказа №00447, сколько граждан должно быть репрессировано (выделено мною. - С.М.). Открываем приказ и читаем цифры по территориям и областям. В Западной области под первую категорию, значит, под расстрел, подпадала тысяча человек. Это прописано в документе. Он готовился заранее, по старым спискам кулаков, помещиков, белых офицеров и так далее. Их всех сосчитали и получилась - тысяча. И нашлось ещё пять тысяч неблагонадёжных, которые должны были пойти по второй категории - выселение. И это - на всю Западную область, огромнейшую территорию, в которую входило 125 районов (пять сегодняшних областей, включая Смоленщину). На всю её - шесть тысяч человек. И что дальше? А дальше каждая территория начинает писать товарищу Сталину и товарищу Ежову: ну что вы, почему так мало? Давайте увеличим!
И увеличилось почти в два раза!.. Кто просил? Да сами и просили. Партийный аппарат, спасая себя, устроил соцсоревнование, доказывая, у кого больше врагов. Эта та чиновничья рабская психология, которая и сегодня никуда не пропала.
Я всегда призываю студентов и всех собеседников: нельзя, пытаясь понять причины и механизм репрессий, валить всё на товарища Сталина. Это было бы слишком однозначно, слишком примитивно. Вину за произошедшее надо разделить, и обществу - в том числе.
- Как вы охарактеризуете массовое сознание того времени?
- Алек Ноув, британский историк, советолог, сказал: «Понять - не значит простить». Не надо бояться понять сталинизм во всей многогранности его проявлений. Если мы в сталинизме видим не только репрессии, то это не значит, что мы оправдываем сталинизм. А видеть не только репрессии мы все ещё боимся - и вся историческая школа, и общественность. Я призываю студентов и других: не надо этого бояться! Иначе мы ещё сто лет будем вешать вину на кого-то и видеть в собственной истории только негативное. Люди, которые жили в эпоху Ивана Грозного или Петра Первого, оценивали их именно так, как мы сейчас говорим про Сталина.
К 1937 году в сталинизме как в историческом явлении было очень много положительного в сравнении с эпохой нэпа, а уж тем более - с гражданской войной. Те, кто стали бенефициариями, то есть получили привилегии от режима, а это были уже сотни тысяч людей, которые получили должности, образование, возможность работать на построенных новых 6,5 тысячах предприятий - у них не было изначального отторжения той политики, благодаря которой они стали успешными людьми в плащах и шляпах.
Я обычно привожу пример, который очень хорошо понимается студентами. В 1936 году прожиточный минимум, как сейчас это называется, был равен 110 рублям. Стипендию в вузах получали до 70% студентов, если брать в целом по стране. Размер стипендии - 160 рублей. Это - тот же сталинизм, который репрессировал людей в 1936 году, который построил 20 тысяч новых школ за пятилетку и так далее.
И вот этой части общества в 1937 году предлагается: вот - достижения, а вот - те, кто им мешает. Вот - реальный хороший сталинизм, а вот - враги народа, которые против. А тут ещё стучится война… Поддержали приказ №00447, а потом требовали увеличить квоты не только начальники, но и простые люди.
Мы не оценим правильно первый миф, если не примем это в расчёт. И это - отдельная тема, очень многогранная сама по себе. Но общество сейчас совершенно не готово к такой постановке вопроса.