Рай навсегда внутри
Рай навсегда внутри
Благодаря неожиданному вмешательству (в хорошем смысле слова) уважаемого abroad, решил написать и выложить небольшое эссе. Я вообще не планировал выкладывать здесь ничего, кроме стихов - но вот решил это правило нарушить.
Текст будет посвящен «предсказательным» стихам. Поскольку ко мне заходят в основном близкие друзья, думаю, ничего страшного не случится - хотя для обычных людей тема, конечно, бредовая. Разговор пойдет о Музе - и тем, кто уже знает о ней - преамбулу (первую страницу) можно смело пропустить.
Вначале потребуется договориться о некоторых терминах. В мире постмодерна принято считать, что художник выкладывает нечто, найденное им внутри себя - в своем мире - и, стало быть, чем этот мир богаче или своеобразнее - тем лучше получается. На протяжении веков парадигма была совершенно (от слова идеал, то есть отдаленный прогноз) иной - настоящий художник доносил истины горние, постигал общечеловеческое, а то и божественное. Развитая личность здесь тоже необходима. Но при этом все достижения этой самой личности - либо ее изъяны - носили внешний и преходящий характер по отношению к тому, что он пытался понять и воплотить.
Легко проследить, как в постмодернистком варианте творчество постепенно, но неминуемо вырождается до мерзости, и выставки «консервированных какашек» в Германии логично продолжают изначально неверную традицию. Так же легко обнаружить, что во-втором варианте творчество и связанные с ним проблемы, которые испытывает художник, могут приводить к саморазрушению - либо к гармонизации личности, в зависимости от выбранного пути - здесь важно, что сам путь (пройденный художником) становится крайне важен, помимо собственно написанных стихов или полотен. В первом, постмодернистком варианте, путь не важен - важны паблисити и коммерческая составляющая.
Если посмотреть с позиций просто здравого смысла, не слушая танцы с бубнами от разнообразных литературных критиков, мы имеем простую взаимосвязь:
-увеличение количества читателей - и стало быть неминуемо падает глубина прочтения;
- увеличение роли беллетристов - людей, технически владеющих словом, но не передающих ничего, кроме своего «я». (Конечно, я пишу только об одной из ипостасей процесса.)
Когда доля беллетристов зашкаливает, рождается простая идея о том, что «все сказано», а развитие продолжается за счет разрушения форм и смыслов, созданных «настоящими художниками» в прежние времена. При этом «беллетристы» абсолютно искренны - они не знают, как работает «настоящая» Муза, и откуда приходят новые смыслы.
Понятно, не я первый все-это говорю - прошу прощения у тех, кто читает подобный текст в сотый раз.
Что происходит потом? А потом люди забывают о том, что когда-то все было не так. Творчество превращается в некий технологический процесс, и в этом смысле сталинское «инженеры душ» ничем не отличается по подходу от современных постмодернистких изысков. Между тем, отношение к себе как к «ретранслятору» чего-то иного легко обнаруживается у всех «настоящих», начиная от Александра Сергеевича Пушкина и до, скажем, Сергея Александровича Есенина. Интересующимся - для начала раскопок на эту тему - стих Блока «Художник».
Те, кто пишут настоящие тексты, обычно хорошо понимают разницу между «надиктованным» - и тем, что я называю «конфетками» - просто хорошо сделанными технически текстами. У первых и вторых - разная энергетика и происхождение. Конфетки часто нравятся людям больше, но это скорее зависит от художника - воплотить в слове или в краске «музыку сфер» очень сложно, почему и необходимы техническое совершенствование и внутренняя работа души.
Когда-то давно мне приходилось вести т.н. поэтические вечера при студклубе, и я в числе прочего иногда пытался объяснить КАК и о чем - по-видимому - писался тот или иной стих Бориса Леонидовича Пастернака или Александра Александровича Блока. Попытки, конечно, были не всегда удачны. Легче объяснить на своем собственном стихе, что естественно.
Именно это я и попытаюсь сделать. Всем, кому странности человеческой психики не интересны, а мир навсегда и полностью материален - причем сугубо в рамках законов известных науке на данный момент - читать далее не стоит.
В августе прошлого года я написал небольшой стих «Предчувствие войны». Был теплый день, прекрасный и спокойный. Я двигался к метро, радуясь тому, что под ногами ровный асфальт: после двухмесячной высокогорной экспедиции - это - совершенно особое наслаждение. Я шел и разговаривал (мысленно) со своей взрослой дочерью, как-то упрекнувшей меня в том, что я вижу только небольшую часть поэзии, просто игнорируя все остальное. Я думал, что она не права (я знаю, что она не права) - но доказать это невозможно. Вспоминал стилизации (поэтические, конечно), сделанные как-то под художников импрессионистов. Интересно, а сейчас я могу сделать такую конфетку, - подумал я.
Пусть будет скажем вот так:
В осколках счастья лежала чашка…
Я хотел сделать одно четверостишие, при этом спокойное и чистое - в такт погоде.
Неожиданно строчка закончилась сама собой:
…разбившаяся о край.
Вот тут что-то произошло, накатило, причем со страшной силой - то, что обычно называется вдохновением, и которое никогда не спрашивает, когда ему придти. Сам процесс я описывать не буду, считая его слишком уж личным и моим -пишу я о другом.
В результате стих был написан и к вечеру начерно отшлифован. Стих описывал то, что я видел и слышал - разрушение то ли города, то ли страны. Только закончив первую строфу, я уже знал, как он называется - «Предчувствие войны». Обычно стихи названия не имеют, здесь же название было важным и обязательным - это я откуда-то сразу понял.
Я почему-то решил, что речь идет о Москве, городе, который я люблю - и вообще московский поэт, причем Москва - совершенная золушка в русской поэзии, так что этим своим местом внутри поэзии - дорожу…
Мне было страшно, я не хотел чтобы Москва была разрушена. Я пытался убрать все кровавые подробности в стиле «кровь, пот и мясо», отчего в стихотворении проступил еще один, более глубокий смысл (связанный с последней его строкой) - и стало ясно, что движение было верным: в мелодии, которую я должен был передать - этот смысл тоже был.
Я продолжил попытки спасти город, хотя уже понимал, что город южный, совсем не Москва - и вообще не Россия… Хотя нет, Россия…странно, однако. Я сделал множество попыток переделать стихотворение - и частично преуспел: теперь погибали не все и не навсегда.
Началось обострение в Сирии, и на какое-то время я успокоился. Должно быть, речь идет о Сирии, подумал я. Но к концу августа стало ясно, что Сирия здесь почти что не причем.
Два месяца почти каждую ночь я переделывал стих. Бессонница просто измучила.
Ритмика стиха сложная - для меня, по крайней мере, и, думаю, что для читателя тоже - в связи с чем я сделал попытку ритмику упростить. Получилось нечто поистине страшное, глубокие смысловые слои почти исчезли - зато описание внешних событий резко проявилось. Город теперь уничтожался всерьез, детально и со смаком. Эффект превзошел ожидания. Первоначальный вариант и новый были прочитаны жене. «Второй, конечно, лучше, - сказала она, - по крайней мере, понятен. Только уж очень страшный. Ты уверен, что такие страшные стихи надо писать? А первый стих как-то непонятен, он о чем?».
Я уничтожил второй вариант - а жаль. Если бы мне пришло в голову, что я когда-нибудь буду писать это эссе - он бы очень пригодился.
Было сделано около 200 вариантов в исходной ритмике. Мой хороший друг и поэт дважды забраковывал тексты, которые я считал итоговыми. В конце концов, я вернулся к одному из самых первых вариантов. Поэтому дата написания - ограничена августом. По-хорошему, кроме 2-3 изменений - дата должна быть 13-14 августа).
Предчувствие войны
В осколках счастья лежала чашка,
разбившаяся о край.
Красное солнце катилось тяжко
в окне,
раскрытом в небесный рай.
И кто-то плакал, и кто-то спорил…
Лик на фасаде с разбитым ртом
крошился глиной,
и пахло горем -
и в рай не ушел никто.
Горело солнце, уже роняя
прозрачные капли вниз.
Ночь - на пороге,
и близость рая…
Pукой заденешь,
встав на карниз.
Прольется ночь -
и исчезнет город,
ни ликов глиняных,ни витрин…
Среди человечьего зла и мора
рай - навсегда внутри.
13-31 августа 2013
В 2014 начались события в Киеве. В какой-то момент я вдруг начал узнавать знакомые картинки. Взял текст - и ахнул.
Начнем.
Главная идея стиха на первом плане - о людях, которые хотят в рай, причем им кажется, что он здесь, близок - но туда они не попадают (за одним исключением - см. ниже). «Но в рай не попал никто».
Главный мем Майдана - небесная сотня.
Картина разрушения дана без звуков - звуков я не слышал. Кто-то спорит, но что именно говорит - не слышно. Зато все полотно пропитано запахом, запах указывается отдельно. Запах горя, запах горящих шин. Вообще, стихия огня - все горит. «Горело солнце».
Еще в процессе написания мне было непонятно - почему, если на город падают капли огня (капли солнца) - нет звука? Я считал, что это падают бомбы - а их слышно, они громкие.
Как описать коктейли молотова, если ты не понимаешь издалека, что это? Правильно - капли огня (горящего солнца). На фоне наступающей тьмы - тяжелого дыма от горящих шин.
Мой друг указал на повреждение лика князя Владимира, как раз во время Майдана (кто пропустил тогда эту новость - погуглите). Думаю, что это не так. По крайней мере, я знаю, что лик на фасаде - на самом деле отсылка к стиху И.Р., настоящего поэта, написанного еще в 80-х, когда она сидела в советских лагерях. И.Р. - из Одессы, и то, что отсылка на нее упрямо оставалась во всех вариантах, было несомненным свидетельством (для меня), что описанное как-то связано с Одессой.
(С другой стороны, лик князя был поврежден - кто знает, может, это так важно, что было необходимо указать… а уж как это у меня в голове связывалось…)
В марте я обсуждал с другом стих (выбранный вариант которого он наконец одобрил), рассказал про «лик». «Так ты думаешь, что это как-то связано с Одессой? С другой стороны, ведь все описанное уже произошло.» Тут у меня что-то щелкнуло.
Произошло? В стихотворении ТРИ времени - прошедшее (лежала, не ушел, спорил, горело), затем - настоящее (одна строчка - «рукой заденешь, встав на карниз»). Затем - будущее : «прольется ночь - и исчезнет город».
Стало быть, события происходят в три этапа. На втором этапе кто-то стоит на карнизе, собираясь прыгнуть вниз. Он тоже в огне. Он тоже идет в рай, причем почему-то через … самоубийство? Причем этому человеку вход в рай - не закрыт. Из текста последний вывод прямо не следует (хотя и подразумевается) - но я-то отлично помню, что долгое время вариантом этой строчки было: «Крылом заденешь, встав на карниз». Это был как бы ангел. Я вернул вариант «рукой», потому что точно знал, что ангелы не прыгают из зданий вниз головой. Он просто падал и умирал, но неба при этом касался крылом - а не рукой. Нет, это был человек - и он-то был хороший, я помнил…
Не буду описывать, что я чувствовал 2 мая.
Я по образованию - биолог, что означает правильно поставленное рациональное естественно-научное мышление. Просто как поэт я знаю, что мир несколько… ммм… разнообразнее, нежели свод явлений, открытых и изученных наукой к нынешнему дню. У меня уже было довольно много всяких «предсказаний» (желающим - стих «Туман» постом ниже, может быть потом выложу еще всякого) - но такой жути, Слава Богу, не было…
2 мая я взял еще раз этот страшный стих - и понял, что - идиот.
Вернемся к началу.
Стихотворение состоит из нескольких предложений, все они построены правильно с точки зрения русского языка. Все, кроме одного. Первого.
Еще раз.
«В осколках счастья лежала чашка, разбившаяся о край.»
Дальше - нет ничего, придаточного, нет обстоятельств места и времени. Где - о край? Край чего?
Что-то, вполне себе счастливое и уютное (любимая чашка) - разбилось на куски.
Лежат эти куски на краю.
Предложение оборвано так, что слово «о край» резко выделено, на него обращено все внимание первой строфы.
Стихотворение называется «Предчувствие войны».
Помните, я описывал, как все начиналось? Когда меня бумкнуло, на каком слове легкий импрессионистический стих для дочери превратился в нечто, терзающее меня до сих пор?
Я был слеп. Там прямым текстом сказано, какая страна и что именно будет.
Причем - со всеми ужасами.
Потому что «для тех, кто в танке», для тех, кто вдруг надеется, что перед нами просто описание заката - последние строки. Так сказать, чтобы не было отговорок: «я не понял!..»
«Среди человечьего зла и мора».
Страшно только, что это - в будущем времени, так сказать, третий временной этап. Вот я искренне надеюсь, что здесь все-таки имеется в виду идущая война, не физическое полное уничтожение города и людей, а разрушение Украины как государства. Наползание тьмы в метафизическом смысле. Если хотите.
К чему все это написано?
К тому, что музыка сфер, как была при Блоке, так и осталась. К тому, что настоящее искусство продолжает жить, и никакой постмодернизм его уничтожить не может (прошу прощения, что демонстрировал на себе - получается, я - настоящий, и еще раз простите - но я собственно всегда так и думал, другое дело, что радости от этого - мало, мягко говоря). К тому, что можно почувствовать объективные процессы. Много к чему. Собственно, текст личный потому, что его (по моему убеждению) прочтут только те, кому он действительно может пригодится в размышлениях о мире, о том, насколько мы владеем собой и как устроена человеческая психика.
Ну а с личной точки зрения - я надеюсь просто избавиться - наконец - от этого стиха. Он мне по-прежнему мешает жить.
Перечитал и понял, что необходимо сделать одно замечание. Конечно, как правило, Музы занимаются не предсказаниями. Они, слава Богу, обычно вообще о другом... Но - иногда - бывают и вот такие загогулины, как описанная выше.
PS. Для тех, кто понимает, что все еще глубже и местами страшнее - я тоже понимаю J
PPS. Только сейчас подумал - а может быть на физическом плане речь в конце идет просто о серьезных и долгих отключениях электричества? (другие планы все равно есть - стихи такого типа об электричестве не пишутся, это понятно).