Решение суда по восстановлению меня на работе в Спецстрое.
Последние два дня я провел в суде г. Балтийска. На 2 августа было назначено рассмотрение дела, в 10 утра мы вошли в зал заседаний, в 6 вечера был объявлен перерыв в судебном заседании до 11 утра 3 августа. И сегодня, 3 августа, в 5 вечера дело было рассмотрено и вынесено решение.
Это был цирк с конями и другими парнокопытными. Представителем ответчика пришли - юрист Спецстроя (которая за два дня суда не задала ни одного вопроса никому, и с трудом невпопад отвечала на вопросы суда), и начальник филиала Павлов, который так же на вопросы отвечал - Я не знаю, надо спросить у начальника охраны/отдела кадров/инженера по ТБ, и другие варианты не ответов. Миссия его, как я позже понял, заключалась в том, что б контролировать показания многочисленных свидетелей, которых они притащили в суд, с тем, что б показаниями этих свидетелей убедить судью какой я негодяй. Свидетели эти - сотрудники охраны, большинство из которых работали не в мою смену, на разные лады повторяли заученную инструкцию от своего начальства, однако, когда судья, или я, или присутствовавший в деле прокурор задавали неожиданные вопросы, терялись, мычали что то неопределенное, или каждый врал на свой лад. Трое из них проявили особое рвение в исполнении воли начальства, и врали самозабвенно и с выдумкой. В какой то момент я понял: Вот он, момент истины! И для меня, и для этих людей. Каждый из них, кто вошел в зал суда, под взглядами с одной стороны судьи, с другой меня, а с третьей - своего главного начальника, принимал решение - кто я? тварь дрожжащая, или право имею? Так, мой напарник, с которым я проработал на п. Восточном почти полгода, с которым ел одной ложкой и пил из одной кружки, Витя, который работал, помимо этого, еще на одной работе, и все время опаздывал, а когда приходил, валился спать, и я, понимая, что парень уставший, был к нему терпим и лоялен, Витя, которого я отмазывал в его отсутствие на работе, помогал по разным другим вопросам, он сдал меня с потрохами. Просто пришел, и стал нести такую ахинею, что мне стыдно за него стало. Витек врал так, что даже его начальник голову опустил, чувствуя провал из провалов. И ведь начальнику и предъявить ему будет нечего - просили врать, Витя и врал. Второй - старший смены, Миша, тот принципиальный лизоблюд. Даже когда мы вышли на короткий перерыв, он посчитал нужным подойти ко мне, и сказать - Знаешь, Серёга, я считаю, что нефик срать там, где живешь. Не надо делать пакости своим работодателям, так вот. В голове у этого человека я увидел устойчивую связь - Начальник - царь - Бог. Видел я и таких, да. Которые лижут жопу начальству из идейных соображений. Считают, что жизнь так устроена. Третий суперлжец был мне знаком лишь наглядно. Из его выступления самым памятным было то, что он настолько буквально исполняет инструкцию по несению службы, что даже не берет с собой мобильного телефона, дабы не нарушить запрет на фотосъемку. Правда в каком пункте инструкции установлен этот запрет ему пояснить так и не удалось. На вопрос суда, какой смысл ему исполнять это требование, когда каждый день почти двести работников Спецстроя проходят на объект и у каждого мобильник, да еще и (о боже!) с фотокамерой, он ответить не смог. Начальник и одновременно представитель ответчика получил не менее 15 замечаний по ходу слушаний, за реплики с места, ответы на вопросы за свидетелей, и многие другие косяки. Вобщем, друзья, это было незабываемое зрелище!
Остальные врали без огонька, как то вяло, нехотя, и на острые вопросы отвечали в основном мычанием. Однако, должен сказать, что мой старший смены, который был до Миши, Володя (он потом ушел в отпуск, и на его место пришел Миша) врать не стал вообще. Мужик взрослый, ему уж за 50 точно, он сказал так, как есть. Он конечно не стал меня защищать, рассказывая, что все эти действия по отношению ко мне - только что б меня любой ценой уволить, но и напраслину наговаривать не стал. Сказал как было, молодец. И второй мой напарник Женя. Этот парень проработал со мной в паре тот месяц, что я был в гавани, когда меня каждую смену прессовали что б уволить. Всего лишь месяц мы с ним были напарники. Женя из тех, что молчат в основном. Есть такие, говорить много не любят. Уважаю таких. И когда он вошел в зал суда - я подумал, ну давай, дружище, не забойся, покажи этим упырям что ты мужик! Мне по сути то все равно было, что он говорить будет, вранье мне может даже больше на руку, чем правда. Но очень не хотелось, что б именно в нем я ошибся.
Я позвонил ему потом, после всего, сказал - спасибо, дружище, что врать не стал. И Володе позвонил. Двое всего порядочных. Не просто им было быть не такими как все. С удовольствием пожму обоим руку.
А прокурор порадовал отдельно. Видно было по характеру его вопросов к ответчику, свидетелям, что он не формально отбывает заседание. Неприятные вопросы для них задавал. В конце его реплика - мне наверно придется заинтересоваться, как на вашем предприятии соблюдается трудовой кодекс и другие законы. И отдельно обратился к юристу Спецстроя (примерно так) - Вы, говорит, если вдруг Дустина восстановите на работе, премию ему выпишите, за то, что заставил вас привести в порядок свои дела, и напомнил вам о существовании трудового кодекса. Свое заключение по делу он дал такое, что по сути лишил меня моей речи в судебных прениях. Мне после него и говорить то особо не о чем было.
Юрист спецстроя, сохранявшая гробовое молчание весь процесс, в прениях сказала, одно предложение, суть которого заключалась в следующем: Строж предприятия не имеет права на гражданскую позицию, и не может заявлять кому бы то ни было о мнимых нарушениях по сбросу нефтепродуктов, так как связан с предприятием трудовым соглашением. Взглад судьи при этом выражал жалость к этой девушке, каким то нелепым образом очутившейся в зале судебных заседаний.
Мне подумалось - а ведь все эти люди получают немалую зарплату в Спецстрое. Вот к чему приводит кумовство и протекционизм. Дурак дураком погоняет.
Прудников, начальник охраны, после речи прокурора, когда судья ушла выносить решение, и до которого наконец дошло, что все их потуги не привели их к успеху, спросил меня - А как вы, Сергей Александрович, собираетесь работать у нас? Виктор Палыч, отвечаю, мы с вами уже обсуждали этот вопрос, припоминаете? Не вижу препятствий я для своей работы. Тут его прорвало. шипя от злости, позеленев лицом, он поведал мне, что попал из за меня в больницу, и что стоит мне выйти на работу в гавань, мне башку свернут. И что то еще нечленораздельное.
К 5 ти часам, когда судья оглашала решения, в зале суда я был один. Ответчик потерял интерес к процессу.
Решение - иск удовлетворить частично. Признать все вынесенные в отношении меня приказы о наложении дисциплинарных взысканий незаконными, восстановить на работе, выплатить компенсацию за вынужденный прогул за 2 месяца в размере 30 000 руб., компенсацию морального вреда - 15 000 рублей, и за медосмотр - 1900 (не помню точную цифру). В остальной части отказать.
Ну и хорошо. Сказать по правде, на большее я и не расчитывал. Судья Чолий Людмила Львовна - спасибо за законное решение. В наше время это очень важно.
Это был цирк с конями и другими парнокопытными. Представителем ответчика пришли - юрист Спецстроя (которая за два дня суда не задала ни одного вопроса никому, и с трудом невпопад отвечала на вопросы суда), и начальник филиала Павлов, который так же на вопросы отвечал - Я не знаю, надо спросить у начальника охраны/отдела кадров/инженера по ТБ, и другие варианты не ответов. Миссия его, как я позже понял, заключалась в том, что б контролировать показания многочисленных свидетелей, которых они притащили в суд, с тем, что б показаниями этих свидетелей убедить судью какой я негодяй. Свидетели эти - сотрудники охраны, большинство из которых работали не в мою смену, на разные лады повторяли заученную инструкцию от своего начальства, однако, когда судья, или я, или присутствовавший в деле прокурор задавали неожиданные вопросы, терялись, мычали что то неопределенное, или каждый врал на свой лад. Трое из них проявили особое рвение в исполнении воли начальства, и врали самозабвенно и с выдумкой. В какой то момент я понял: Вот он, момент истины! И для меня, и для этих людей. Каждый из них, кто вошел в зал суда, под взглядами с одной стороны судьи, с другой меня, а с третьей - своего главного начальника, принимал решение - кто я? тварь дрожжащая, или право имею? Так, мой напарник, с которым я проработал на п. Восточном почти полгода, с которым ел одной ложкой и пил из одной кружки, Витя, который работал, помимо этого, еще на одной работе, и все время опаздывал, а когда приходил, валился спать, и я, понимая, что парень уставший, был к нему терпим и лоялен, Витя, которого я отмазывал в его отсутствие на работе, помогал по разным другим вопросам, он сдал меня с потрохами. Просто пришел, и стал нести такую ахинею, что мне стыдно за него стало. Витек врал так, что даже его начальник голову опустил, чувствуя провал из провалов. И ведь начальнику и предъявить ему будет нечего - просили врать, Витя и врал. Второй - старший смены, Миша, тот принципиальный лизоблюд. Даже когда мы вышли на короткий перерыв, он посчитал нужным подойти ко мне, и сказать - Знаешь, Серёга, я считаю, что нефик срать там, где живешь. Не надо делать пакости своим работодателям, так вот. В голове у этого человека я увидел устойчивую связь - Начальник - царь - Бог. Видел я и таких, да. Которые лижут жопу начальству из идейных соображений. Считают, что жизнь так устроена. Третий суперлжец был мне знаком лишь наглядно. Из его выступления самым памятным было то, что он настолько буквально исполняет инструкцию по несению службы, что даже не берет с собой мобильного телефона, дабы не нарушить запрет на фотосъемку. Правда в каком пункте инструкции установлен этот запрет ему пояснить так и не удалось. На вопрос суда, какой смысл ему исполнять это требование, когда каждый день почти двести работников Спецстроя проходят на объект и у каждого мобильник, да еще и (о боже!) с фотокамерой, он ответить не смог. Начальник и одновременно представитель ответчика получил не менее 15 замечаний по ходу слушаний, за реплики с места, ответы на вопросы за свидетелей, и многие другие косяки. Вобщем, друзья, это было незабываемое зрелище!
Остальные врали без огонька, как то вяло, нехотя, и на острые вопросы отвечали в основном мычанием. Однако, должен сказать, что мой старший смены, который был до Миши, Володя (он потом ушел в отпуск, и на его место пришел Миша) врать не стал вообще. Мужик взрослый, ему уж за 50 точно, он сказал так, как есть. Он конечно не стал меня защищать, рассказывая, что все эти действия по отношению ко мне - только что б меня любой ценой уволить, но и напраслину наговаривать не стал. Сказал как было, молодец. И второй мой напарник Женя. Этот парень проработал со мной в паре тот месяц, что я был в гавани, когда меня каждую смену прессовали что б уволить. Всего лишь месяц мы с ним были напарники. Женя из тех, что молчат в основном. Есть такие, говорить много не любят. Уважаю таких. И когда он вошел в зал суда - я подумал, ну давай, дружище, не забойся, покажи этим упырям что ты мужик! Мне по сути то все равно было, что он говорить будет, вранье мне может даже больше на руку, чем правда. Но очень не хотелось, что б именно в нем я ошибся.
Я позвонил ему потом, после всего, сказал - спасибо, дружище, что врать не стал. И Володе позвонил. Двое всего порядочных. Не просто им было быть не такими как все. С удовольствием пожму обоим руку.
А прокурор порадовал отдельно. Видно было по характеру его вопросов к ответчику, свидетелям, что он не формально отбывает заседание. Неприятные вопросы для них задавал. В конце его реплика - мне наверно придется заинтересоваться, как на вашем предприятии соблюдается трудовой кодекс и другие законы. И отдельно обратился к юристу Спецстроя (примерно так) - Вы, говорит, если вдруг Дустина восстановите на работе, премию ему выпишите, за то, что заставил вас привести в порядок свои дела, и напомнил вам о существовании трудового кодекса. Свое заключение по делу он дал такое, что по сути лишил меня моей речи в судебных прениях. Мне после него и говорить то особо не о чем было.
Юрист спецстроя, сохранявшая гробовое молчание весь процесс, в прениях сказала, одно предложение, суть которого заключалась в следующем: Строж предприятия не имеет права на гражданскую позицию, и не может заявлять кому бы то ни было о мнимых нарушениях по сбросу нефтепродуктов, так как связан с предприятием трудовым соглашением. Взглад судьи при этом выражал жалость к этой девушке, каким то нелепым образом очутившейся в зале судебных заседаний.
Мне подумалось - а ведь все эти люди получают немалую зарплату в Спецстрое. Вот к чему приводит кумовство и протекционизм. Дурак дураком погоняет.
Прудников, начальник охраны, после речи прокурора, когда судья ушла выносить решение, и до которого наконец дошло, что все их потуги не привели их к успеху, спросил меня - А как вы, Сергей Александрович, собираетесь работать у нас? Виктор Палыч, отвечаю, мы с вами уже обсуждали этот вопрос, припоминаете? Не вижу препятствий я для своей работы. Тут его прорвало. шипя от злости, позеленев лицом, он поведал мне, что попал из за меня в больницу, и что стоит мне выйти на работу в гавань, мне башку свернут. И что то еще нечленораздельное.
К 5 ти часам, когда судья оглашала решения, в зале суда я был один. Ответчик потерял интерес к процессу.
Решение - иск удовлетворить частично. Признать все вынесенные в отношении меня приказы о наложении дисциплинарных взысканий незаконными, восстановить на работе, выплатить компенсацию за вынужденный прогул за 2 месяца в размере 30 000 руб., компенсацию морального вреда - 15 000 рублей, и за медосмотр - 1900 (не помню точную цифру). В остальной части отказать.
Ну и хорошо. Сказать по правде, на большее я и не расчитывал. Судья Чолий Людмила Львовна - спасибо за законное решение. В наше время это очень важно.