225
ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ ИЮЛЯ
Как ты мила мне, память, в заточенье!
Ребёнком я услышал над собой:
- К оружью! На Бастилию! Отмщенье!
- В бой, буржуа! Ремесленники, в бой!
Покрыла бледность щёки многих женщин,
Треск барабанов. Пушек воркотня.
Бессмертной славой навсегда увенчан
Рассвет того торжественного дня,-
Торжественного дня.
Богач и бедный карманьолу пляшут,
Все заодно, все об одном твердят.
И дружелюбно треуголкой машет
Примкнувший к делу парижан солдат.
Признанье Лафайета всенародно.
Дрожит король и вся его родня.
Светает разум. Франция свободна -
Таков итог торжественного дня, -
Торжественного дня.
На следующий день учитель рано
Привёл меня к развалинам тюрьмы:
"Смотри, дитя! Тут капище тирана.
Ещё вчера тут задыхались мы.
Но столько рвов прорыто было к башням,
Что крепость, равновесье не храня,
Сдалась при первом натиске вчерашнем.
Вот в чём урок торжественного дня,-
Торжественного дня".
Мятежная Свобода оглашает
Европу звоном дедовской брони.
И на триумф Равенство приглашает.
Сих двух сестёр мы знаем искони.
О будущем грома оповестили.
То Мирабо, версальский двор дразня,
Витийствует: "Есть множество бастилий,
Не кончен труд торжественного дня,-
Торжественного дня".
Что мы посеяли, пожнут народы.
Вот короли, осанку потеряв,
Трясутся, слыша грозный шаг Свободы
И декларацию Священных Прав.
Да! Ибо здесь - начало новой эры,-
Как в первый день творенья, из огня
Бог создаёт кружащиеся сферы,
Чьё солнце - свет торжественного дня,-
Торжественного дня".
Сей голос старческий не узнаю ли?
Его речей не стёрся давний след.
Но вот четырнадцатого июля
Я сам в темнице - через сорок лет.
Свобода! Голос мой не будет изгнан!
Он и в цепях не отнят у меня!
Пою тебя! Да обретёт отчизна
Зарю того торжественного дня,-
Торжественного дня!
Пьер Жан БЕРАНЖЕ
Как ты мила мне, память, в заточенье!
Ребёнком я услышал над собой:
- К оружью! На Бастилию! Отмщенье!
- В бой, буржуа! Ремесленники, в бой!
Покрыла бледность щёки многих женщин,
Треск барабанов. Пушек воркотня.
Бессмертной славой навсегда увенчан
Рассвет того торжественного дня,-
Торжественного дня.
Богач и бедный карманьолу пляшут,
Все заодно, все об одном твердят.
И дружелюбно треуголкой машет
Примкнувший к делу парижан солдат.
Признанье Лафайета всенародно.
Дрожит король и вся его родня.
Светает разум. Франция свободна -
Таков итог торжественного дня, -
Торжественного дня.
На следующий день учитель рано
Привёл меня к развалинам тюрьмы:
"Смотри, дитя! Тут капище тирана.
Ещё вчера тут задыхались мы.
Но столько рвов прорыто было к башням,
Что крепость, равновесье не храня,
Сдалась при первом натиске вчерашнем.
Вот в чём урок торжественного дня,-
Торжественного дня".
Мятежная Свобода оглашает
Европу звоном дедовской брони.
И на триумф Равенство приглашает.
Сих двух сестёр мы знаем искони.
О будущем грома оповестили.
То Мирабо, версальский двор дразня,
Витийствует: "Есть множество бастилий,
Не кончен труд торжественного дня,-
Торжественного дня".
Что мы посеяли, пожнут народы.
Вот короли, осанку потеряв,
Трясутся, слыша грозный шаг Свободы
И декларацию Священных Прав.
Да! Ибо здесь - начало новой эры,-
Как в первый день творенья, из огня
Бог создаёт кружащиеся сферы,
Чьё солнце - свет торжественного дня,-
Торжественного дня".
Сей голос старческий не узнаю ли?
Его речей не стёрся давний след.
Но вот четырнадцатого июля
Я сам в темнице - через сорок лет.
Свобода! Голос мой не будет изгнан!
Он и в цепях не отнят у меня!
Пою тебя! Да обретёт отчизна
Зарю того торжественного дня,-
Торжественного дня!
Пьер Жан БЕРАНЖЕ