Предисловие к Хрестоматии для I - II классов ДМШ
При составлении этого пособия одной из задач виделось возвращение понятию «хрестоматия» изначального смысла. Не просто очередная подборка педагогического репертуара, но основной сборник, в который включены - при самом строгом подходе, в соответствии с самой высокой профессиональной цензурой - лишь те произведения, которые стали неотъемлемой и важнейшей частью педагогической работы, которые проверены годами и столетиями. Это - хрестоматия классическая и даже, если угодно, консервативная.
Жалобы педагогов, что невозможно из года в год проходить со всеми учениками одни и те же сочинения, что даже самые лучшие образцы могут оказаться заезженными, и их желание обновить, освежить репертуар вполне можно понять. Однако всё это нисколько не умаляет права этих лучших образцов на существование и их несомненных достоинств. Такое основное пособие должно быть у педагога всегда под рукой. В конце концов, без обращения к этим основам, без серьезного знакомства с ними ни один музыкант состояться не может. Выход в свет этого издания, разумеется, ни в коей мере не предполагает, чтобы педагоги ограничивались его содержанием, но призван помочь бережному сохранению означенных основ.
Это приобретает особенное значение в последнее время, когда наряду с хорошими, достойными публикациями печатается великое множество изданий сомнительных, в которых забота о просвещении юношества оказывается далеко не на первом месте, появление которых объясняется различного рода конъюнктурными соображениями. На этом фоне представляется особенно важным умение ощутить грань между вещами вечными и преходящими.
Тем не менее, настоящая хрестоматия отнюдь не является простой перепечаткой известного материала.
Здесь предлагается уточненный, подлинный авторский текст, устранены искажения (вплоть до неверных нот), которые были в предшествующих изданиях и успели, к сожалению, стать традиционными. В отдельных случаях уточняется принадлежность сочинения тому или иному композитору (по поводу чего до сих пор сохранилось также немало укоренившихся заблуждений).
Особое, принципиальное значение имеет предлагаемая аппликатура, во многом отличная от печатавшейся в этих пьесах ранее. Она призвана помочь преодолеть старомодную боязнь употреблять первый палец на черной клавише - что является во многих случаях необходимым и даже единственно верным; развенчать порочную, вредную установку менять пальцы на одной и той же повторяющейся ноте (лишающую кисть устойчивости и равновесия); способствовать правильному ощущению мотивного строения и естественному положению руки на клавиатуре (что часто одно и то же - настолько одно с другим органически неразрывно связано); наконец - помочь более осознанно, критически подойти к проблеме legato, а точнее (пора назвать вещи своими именами) - освободиться от рабства, в котором у тотального legato находится, что греха таить, едва ли не подавляющее большинство педагогов.
Наверняка предложенная здесь аппликатура может показаться странной или неудобной именно тому, кто (нередко безсознательно) предполагает legato как нечто непременное и безусловное.
Эта всеобщая привычка к сплошному legato, отношение к нему как к предопределенному «основному» способу, начисто перекрывает дорогу к ясной, членораздельной, артикулированной игре. В первую очередь это касается музыки барокко. Но не только! Обратите внимание на подлинные лиги Чайковского в Старинной французской песенке (см. стр. 25); на лиги Шумана в «Первой утрате» (стр. 29, такты 6 - 7 и 14 - 15); и даже в «Шарманке» Шостаковича (стр. 32). Во всех этих и многочисленных подобных случаях авторская запись беззастенчиво искажалась на протяжении многих лет. Лиги продлевались «до логического конца фразы», и драгоценные подробности и заключенный в них живой смысл замазывались legato.
Нельзя перепутывать артикуляцию и фразировку, отождествлять их. Связанность по смыслу - даже внутри неделимого мотива, где один звук активно устремлен к следующему, - далеко не всегда напрямую означает legato; напротив, эти «странные» разрывы между лигами часто с гораздо большей выразительной силой по смыслу объединяют.
И наоборот: в той же Старинной французской песенке в такте 8 гениальный композитор поставил лигу точно на границе между построениями, соединив последнюю ноту предыдущего с первой нотой последующего. Это - разделительная функция лиги, явление на грани чуда.
Здесь в музыке проявляется универсальный закон Божьего мiроздания - диалектическое единство и взаимопроникновение противоположностей. Штрихи и мотивы суть разные вещи. И подчас для того, чтобы соединить, нужно разделить, а для того, чтобы разделить, нужно соединить.
Legato - очень важный на своем месте и яркий штрих. Но его абсолютизация приводит к обеднению художественной мысли, к профанации содержания музыки.
В этом издании внимательный музыкант, без сомнения, обнаружит в давно известных и всеми игранных пьесах кое-что новое как в текстологическом, так и в методическом плане.
С. ДИДЕНКО
© С. В. Диденко, 2002 г.
Обложка
Жалобы педагогов, что невозможно из года в год проходить со всеми учениками одни и те же сочинения, что даже самые лучшие образцы могут оказаться заезженными, и их желание обновить, освежить репертуар вполне можно понять. Однако всё это нисколько не умаляет права этих лучших образцов на существование и их несомненных достоинств. Такое основное пособие должно быть у педагога всегда под рукой. В конце концов, без обращения к этим основам, без серьезного знакомства с ними ни один музыкант состояться не может. Выход в свет этого издания, разумеется, ни в коей мере не предполагает, чтобы педагоги ограничивались его содержанием, но призван помочь бережному сохранению означенных основ.
Это приобретает особенное значение в последнее время, когда наряду с хорошими, достойными публикациями печатается великое множество изданий сомнительных, в которых забота о просвещении юношества оказывается далеко не на первом месте, появление которых объясняется различного рода конъюнктурными соображениями. На этом фоне представляется особенно важным умение ощутить грань между вещами вечными и преходящими.
Тем не менее, настоящая хрестоматия отнюдь не является простой перепечаткой известного материала.
Здесь предлагается уточненный, подлинный авторский текст, устранены искажения (вплоть до неверных нот), которые были в предшествующих изданиях и успели, к сожалению, стать традиционными. В отдельных случаях уточняется принадлежность сочинения тому или иному композитору (по поводу чего до сих пор сохранилось также немало укоренившихся заблуждений).
Особое, принципиальное значение имеет предлагаемая аппликатура, во многом отличная от печатавшейся в этих пьесах ранее. Она призвана помочь преодолеть старомодную боязнь употреблять первый палец на черной клавише - что является во многих случаях необходимым и даже единственно верным; развенчать порочную, вредную установку менять пальцы на одной и той же повторяющейся ноте (лишающую кисть устойчивости и равновесия); способствовать правильному ощущению мотивного строения и естественному положению руки на клавиатуре (что часто одно и то же - настолько одно с другим органически неразрывно связано); наконец - помочь более осознанно, критически подойти к проблеме legato, а точнее (пора назвать вещи своими именами) - освободиться от рабства, в котором у тотального legato находится, что греха таить, едва ли не подавляющее большинство педагогов.
Наверняка предложенная здесь аппликатура может показаться странной или неудобной именно тому, кто (нередко безсознательно) предполагает legato как нечто непременное и безусловное.
Эта всеобщая привычка к сплошному legato, отношение к нему как к предопределенному «основному» способу, начисто перекрывает дорогу к ясной, членораздельной, артикулированной игре. В первую очередь это касается музыки барокко. Но не только! Обратите внимание на подлинные лиги Чайковского в Старинной французской песенке (см. стр. 25); на лиги Шумана в «Первой утрате» (стр. 29, такты 6 - 7 и 14 - 15); и даже в «Шарманке» Шостаковича (стр. 32). Во всех этих и многочисленных подобных случаях авторская запись беззастенчиво искажалась на протяжении многих лет. Лиги продлевались «до логического конца фразы», и драгоценные подробности и заключенный в них живой смысл замазывались legato.
Нельзя перепутывать артикуляцию и фразировку, отождествлять их. Связанность по смыслу - даже внутри неделимого мотива, где один звук активно устремлен к следующему, - далеко не всегда напрямую означает legato; напротив, эти «странные» разрывы между лигами часто с гораздо большей выразительной силой по смыслу объединяют.
И наоборот: в той же Старинной французской песенке в такте 8 гениальный композитор поставил лигу точно на границе между построениями, соединив последнюю ноту предыдущего с первой нотой последующего. Это - разделительная функция лиги, явление на грани чуда.
Здесь в музыке проявляется универсальный закон Божьего мiроздания - диалектическое единство и взаимопроникновение противоположностей. Штрихи и мотивы суть разные вещи. И подчас для того, чтобы соединить, нужно разделить, а для того, чтобы разделить, нужно соединить.
Legato - очень важный на своем месте и яркий штрих. Но его абсолютизация приводит к обеднению художественной мысли, к профанации содержания музыки.
В этом издании внимательный музыкант, без сомнения, обнаружит в давно известных и всеми игранных пьесах кое-что новое как в текстологическом, так и в методическом плане.
С. ДИДЕНКО
© С. В. Диденко, 2002 г.
Обложка