Съезд пришел к печальному выводу
Оригинал взят у ext_449909 в Съезд пришел к печальному выводу
Резолюция Съезда монархистов по вопросу о нашем финансовом неустройстве *
6 октября 1909 г.
Обыкновенно упрекают монархистов, что ими выдвигаются исключительно политические вопросы, интересы же народного хозяйства и благосостояния остаются в пренебрежении.
Закрывшийся в субботу, 3 октября, съезд «Русских людей» не заслуживает такого упрека, и в этом отношении нельзя не приветствовать его почина. Приводим в полном объеме резолюцию съезда по вопросу финансовому:
«Съезд, выслушав в V отделе доклад Георгия Васильевича Бутми «О народо-хозяйственном возрождении России» и считая вполне естественным, что народ, потребляющий больше ценностей, чем он их производит, должен оказаться в долгу у соседей, обратил особенное внимание на финансовые итоги по нашей внешней торговле в сопоставлении с ростом государственной задолженности.
* Опубликована в газете «Санкт-Петербургские ведомости»
(...)
Из сопоставления этих чисел (+527,5-263,8+1373,3+1421,0) видно, что за 90 лет - с 1816 по 1905 год - Россия вывезла товаров больше, чем ввезла, т.е. русский народ произвел больше ценностей, чем потребил, на сумму 3058 миллионов рублей золотом старого чекана, или на четыре миллиарда пятьсот восемьдесят семь миллионов нынешних рублей (4 587 000 000 р.).
Приведенные цифры ясно показывают, что русский народ не жил избытком произведений чужих стран, но, напротив, отдавал избытки своего труда народам Западной Европы, зарабатывая ежегодно от соседей десятки и сотни миллионов рублей, которые, с начислением сложного роста, хотя бы из 4 проц. годовых, должны были сделать Россию богатейшею в мире страною, а русский народ кредитором Западной Европы на громадную сумму, превышающую пятнадцать миллиардов рублей.
Вместо этого, на деле достигнут обратный результат - задолженность России, превышающая 10 миллиардов рублей. Эта разница в 25 миллиардов рублей не может быть объяснена осложнениями внешней политики и войнами. Император Николай Павлович, царствованием которого завершается эпоха безпрерывных войн, оставил после себя денежное хозяйство страны, в полной мере удовлетворявшее все требованиям разумной денежной системы:
1) обилие денег в стране,
2) устойчивость их курса,
3) эластичность обращения и
4) низкий и постоянный учетный процент. (...)
Государственный долг, едва достигавший 350 миллионов руб. [по контексту, около 1857 г.], можно считать совершенно ничтожным, так как он с избытком уравновешивался наличностью металлических денег в стране, превышавшею 400 миллионов руб.(...)
Таким образом, при всех сознаваемых несовершенствах системы денежного хозяйства, сменившей стройную денежную систему Императора Николая I, народохозяйственное возрождение России было еще делом, хотя и трудным, но возможным.
Лишь со времени денежной реформы, проведенной в жизнь министром финансов Витте, вопреки предостерегающим голосам из среды Государственного Совета и из среды сельских хозяев, наблюдается, при возрастающем до громадных размеров превышении вывоза над ввозом, непрекращающемся даже в годы войны и смуты (в 1904 году 355 миллионов руб., в 1905 г. 442 милл. руб.), - одновременно с таким опасным в годы народных бедствий напряжением вывоза, столь же опасное возрастание государственной задолженности. Съезд обратил внимание и на то, что явление это не может быть объяснено ни войною, ни неумелым применением новой системы (...) Также и после войны, при продолжающемся напряжении вывоза, наблюдается дальнейшее увеличение задолженности. (...)
Вследствие вышеизложенного Съезд пришел к печальному выводу, что при таких условиях, когда честный и упорный труд народный ведет к народной нищете и даже к утрате экономической, а с нею и политической независимости государства, народохозяйственное возрождение России является делом невозможным, не взирая на доказанную, при самых даже неблагоприятных условиях, многолетними избытками вывоза над ввозом производительность русского народного труда. (...)
Санкт-Петербургские ведомости. 1909, 6 октября.
Цит. по: Правые партии. Документы и материалы. Том 1. 1905-1910 гг. М., 1998. с. 521-526.
P.S.
Некоторые сведения о гос. долге России по дореволюционным источникам.
1. Финн-Енотаевский А.Ю. Современное хозяйство России (1890-1910 гг.). СПб., 1911. с. 155
Данные по государственным процентным долгам (в т.ч. железнодорожные долги, но без учета безпроцентных долгов, составлявших на начало 1889 - 568,6 млн. руб., и прочих долгов, составлявших в 1890 г. - 240,1 млн. руб. по разсчету Кашкарова), по отчетам Госуд. Контроля:
На 01.01.1889 - 4 423,7 млн. руб.
На 01.01.1892 - 4 648,9 млн. руб.
На 01.01.1902 - 6 392,4 млн. руб.
На 01.01.1906 - 7 841,2 млн. руб.
2. Боголепов М.И. (ред.). Русские биржевые ценности 1914-15 гг. Пг., 1915. с. 21
На 01.01.1900 г. - 6 220 134 873 руб.
На 01.01.1905 г. - 7 081 746 619 руб.
На 01.01.1906 г. - 7 841 161 510 руб.
P.P.S.
Боголепов М.И. 9 миллиардов рублей. Русский государственный долг. Спб, 1906. с. 8-9
В газете "Новое Время", т.е. в такой газете, которая всегда была прислужницей русской самовластной бюрократии, которая ненавидит и клевещет на великое русское освободительное движение, - в такой газете мы нашли однажды статью о национальной политике ("Новое Время", №10687). В этой статье, автор которой скрылся под подписью "монархист", высказывалось несколько интересных мыслей. Автор говорит, что Россия находится на краю гибели: в недалеком прошлом Россия пережила военную катастрофу, а впереди надвигается финансовая; в будущем грозит окончательная политическая катастрофа. Оценивая отношения России к заграничным государствам, г-н "монархист" говорит, что Россия представляет собой по существу колонию Европы или ряд колоний, ряд зависимых от Европы полувассальных, третьестепенных государств. За последние два десятилетия, по словам того же "монархиста", русскому народу предоставлялось коснеть в невежестве, а развитие образованных классов искусственно понижалось, и нам пришлось стать, вместо культурного народа, лишь слепым орудием в руках международных дельцов. Россия превратилась в арену для действий европейского капитала, уподобившись в этом отношении Турции, Персии и Китаю. Виновата в таком положении дел правительственная политика. Разлад между Россией и ей политикой, по словам монархиста, особенно усилился за последнее время, за время последней войны. "Нам, правда, случалось и прежде сражаться за чужие алтари и престолы, но в первый раз нам пришлось воевать за чужие банкирские синдикаты!" Русское правительство, по словам нововременского "монархиста", свои собственные ошибки приписывало чужим, иноземным проискам и больше всего боялось Европы. Русское правительство постаралось сделать из России какую-то неприступную крепость, но в этой крепости оказалось слабое место, потайная дверь, которая открывалась золотым ключом: правительству постоянно нужны были деньги, и деньги эти давала Европа. Вместе с деньгами в Россию проникло влияние тех капиталистов, которые давали деньги. Во внешней политике мы сделались фирмой, прикрывающей интересы европейских банкиров, т.е. мы стали своими руками загребать жар для европейского капитала. Наше стремление на Востоке приняло невыгодную форму для европейских капиталистов. В Портсмуте, говорит монархист, - банкирский синдикат ликвидировал свои денежные счеты, связанные с дальневосточными предприятиями, а в результате - "Россия на краю гибели; она истощена, обезсилена".