Любая правда ныне экстремизм
Оригинал взят у gordyata в Любая правда ныне экстремизм
Существование «древлего» благочестия - главная душегрейка «уверовавших», особенно студентов 90-х, после разрешительной отмашки на нормальность религиозного мировоззрения. Просто выражаясь: мол, это сейчас продукт выходит неважнецкого качества, и мы это прогрессивно понимаем, нынешние попы - в силу разных причин - слабы в радиации истинной святости, но вот раньше - то да, первосортный продукт был. Сплошное лето господне. А уж канувшее византийское православие - то вообще был мед шмелиный. Сладкое, мммм. Йямми. Кавайное такое. Любой бы от умимиления возликовал. Чего вы нам постоянно современным эрефийским эрзацем в нос тычете? Нам оно самим не ахти как.
А дальше подходы уже разделяются. Оптимисты-державники уверяют: просто подождать надо. Постепенно, с молитвами и радением, Святая Кавайная Русь возродится. СлаваРуси. И от каждого камня на любом церковном дворе такая сила духовная лучиться начнет, что сразу все дружно в лапоточках, с троицкими веничками и монархию восстановят, и проливы освободят, и кресты нательные как в былые дни из олова белага всем подряд вешать начнут. Имперка или смерть, однозначно. Русский - значит православный, по любому. А иначе в «мичеть».
Пессимисты-антисоветчики в свою очередь, давно плюнули и растерли, как наиболее здравомыслящие, и надежд на эрефийское православие не возлагая, в массе своей свалили в зарубежные приходы, где, как они грозно уверяют со страниц многочисленных жж, по-миссионерски ориентированных на рунет, православие ныне на порядок качественнее производят. Ибо оно трушнее от олдовых дореволюционных производителей. А если что - бан, гнидасовковая. И добить по утру - булкохруст-копипастой - на два авторских листа об Иоанне Кронштадском или Ледяном походе, да с таким выражением лица, как будто сам там был, я так и вижу этакого франта в молочного оттенка офицерском мундире, жмакающего энтер, осеняясь в перчатке, обезфураженного, с прищелкиванием каблуков. Во фрунт под портретом хасударя. А после, может через неделю - уже совсем умиротворенное, усталое описание погод в родной Аргентине под чашку кофе на летней террасе. Горечь, мудрая горечь. Но в любом случае, русский - значит, православный. А иначе на лубянку, гэбэшная ты тварь.
Девушки-гуманитарии, со своей стороны, как могут, занимаются подвижничеством - лики многочисленных страстотерпцев под кат не убирают, и раз в пятнадцать минут сублимируют на глубокое таинство первого катакомбного христианства «ориджинал», под бокал местной массандры смиренно указуя на фанеру и клей текущих декораций посредством цитирования святоотеческих квазиумствований. «Если ваша религия ложна, вы рискуете всем, считая ее истинной». И опять, русский - значит, православный, так как по Лихачеву, интеллигентность для русского человека начинается с православия. А иначе в адъ и израиль, звериным обычаем, бескультурное варварство и антисистема, крах цивилизационного столпа. Брр.
Нет, я не включаю сюда тех пациентов, которых продукт заорпц устраивает чуть более чем полностью. Им муки критической рефлексии не известны. Их мыслием себя наполнять - грех на душу брать.
В любом случае, все они изначально согласны (даже не обсуждается) с постулатом о канувшем концентрированном, исключительно качественном продукте - византийском христианстве, и его чистом дитяте - христианстве древнерусском, пока его не запаганили язычники «слепороды-проломленные головы», ну или жыдобольшевики и/или бюрократы-мздоимцы от церкви. «Вот к нему и должно стремиться. Альтернативы быть не может. А вот это вот, из телевизора - временное, ты на это не смотри, сами знаем».
София, фреска Рублева, медведь Серафима, кириллица Мефодия, хор мужской, Кижи, горох и репа. Все это понятно. Как насчет книжки полистать? Которые всякие там типа историки понаписали. Академики, профессора, доктора. Доценты. Чевойто они там по теме панакалякали? Или еще невздолеваннее - сами источники, византийские? Асилим, не? Или стереотипы - это святое, на них не замай?
Пригубим из источника, пока - вашими молитвами! - еще непризнанного экстремистским, о гнезде истинного благочестия, о нраве святых государей Византии, а именно из повествования придворного летописца Льва Диакона. http://krotov.info/acts/10/lev_diak/leo_00.htm Он без особых эвфемизмов режет правду-матку. Приведу не своими словами, ибо лень обуяла компилировать, но суть не меняется:
«Чего стоил пример одного только императора Михаила, правившего за век до крещения Руси, но многим в империи запомнившегося надолго. Тот шатался по улице в компании пьяных прихлебателей, которым роздал шутовские церковные чины, вырядил в ризы священнослужителей и слонялся с ними по столице, распевая похабные пародии на богослужебные песнопения. Святотатец не пощадил и родной матери, сделав её участницей гнусного розыгрыша, заставив слабую глазами старуху «исповедоваться» наряженному патриархом собутыльнику сына, Гриллу. «Исповедь» закончилась тем, что Грилл, развернувшись к простёршейся ниц, испрашивая благословения, престарелой государыне, громко испустил ветры. Оба подонка от души веселились. Церковь, сносившая от правителей такое (добавим, что официальным титулованием правителей Восточного Рима было «агиос деспоте» - «святой государь»), была для Владимира попросту находкой. […]
Шурин Владимира-крестителя, в честь которого тот принял крестное имя Василий, император Василий II, вошел в историю под звучным прозвищем Болгаробойцы. Он устроил посреди града святого равноапостольного Константина на ипподроме кровавую потеху столичной черни, казнив в честь триумфа над единоверцами-болгарами 48 тысяч пленных. [Всего-то. тьфу. болгары-румыны, да кто они вообще, троглодиты] Он, во время похода на Грузию, объявил награду за грузинские головы и складывал жуткие трофеи, в неисчислимом множестве натащенные наёмниками, в пирамиды по сторонам дороги, которой шло по православной стране православное воинство, на полтысячи лет предвосхитив азиата Тимура. [Кого таким поведением после 2008-го удивишь? Все правильно сделал.]
Сам Василий пришёл к власти, отравив в сговоре со своим тёзкой, главой придворных евнухов [ой. придворные евнухи, как это благочестиво и по православному], своего отчима Иоанна Цимисхия. Вслед за Иоанном юный государь отправил чересчур ушлого скопца - на всякий случай. Впрочем, и сам Иоанн мало походил на невинно убиенного праведника - к власти он пришёл, зарезав в дворцовой спальне предыдущего отчима Василия, своего двоюродного брата Никифора Фоку. Когда Иоанна помазывали на царство, окоченевшее тело его невезучего родича валялось на заднем дворе, в грязи и снегу. В убийстве Фоки приняла посильное участие матушка Василия, Феофано, имевшая в таких делах некоторый опыт - незадолго до того она расчистила трон для самого Фоки, отравив отца Василия, Романа II - муж, пристрастившийся с подачи дружков к противоестественным порокам, стал пренебрегать ласками пылкой жёнушки. [гомосеки-святые? Хм…] Впрочем, был ли он отцом Василия, дело тёмное - императрица, извлечённая когда-то будущим мужем из портового кабака, в строгой нравственности современниками замечена не была. […] Дед Василия, знаменитый Константин Багрянородный был отравлен собственным сыном и снохой…». Все персонажи, на минутку, причислены к лику. Помолимся.
Продолжать можно как угодно долго, история Ромеи позволяет. Но, может быть, лучше самим, так сказать, полистать и приобщиться? Или дальше будем полагаться на «слово пастыря»?
Теперь касаемо тождественности национальной идентификации с идентификацией религиозной. Такой роскошью обладают, как известно, только представители генотеистических верований. Прозелитические религии, в тч христианство, со свистом пролетают. Ибо, как вещал достославный архиепископ Антоний (Храповицкий) в 1916 году (от слов таких аж слезы мимими наворачиваются): «Напрасно заговорили у нас о какой-то национальной русской Церкви: таковой не существует, а существует церковная национальность, существует церковный народ наш (и отчасти церковное наше общество), который родным и своим признает лишь то, что согласно с Церковью и ее учением, который не признает русскими русских штундистов (протестантов), но не полагает никакой разницы между собою и православными иностранцами - греками, арабами и сербами(…) В Киево-Печерской лавре ежесубботно читается на заутрене акафист Божией матери и после него длинная-предлинная молитва, в которой воздается хвала Пречистой за то, что Она избавила Свой царствующий град от нашествия нечестивых язычников и потопила их в волнах Черного моря с их кораблями и их мерзким каганом, другом бесов и сыном погибели. На кого составлена была греками и читается русскими эта молитва? На наших предков, когда они были язычниками и обложили Константинополь в 9 веке! Не с ними, значит, душа и молитва русского духовенства и народа, а с православными чужестранцами, нашими отцами по вере».
Еще раз, по буквам. Акафист Богородице «Взбранной воеводе», который читают по церквам «русские» священники, и который с легкостью можно отыскать у вашей «русской» бабушки в молитвеннике, сложен в честь разгрома русских войск под Царьградом. Его наши ж армейские священники юзают. А вы говорите - проливы вернем. «Мерзкий каган» - русский князь Игорь, официально сын Рюрика, отец Святослава. Патриотизм, говорите. Здесь и кроется неразрешимая для «патриотов» дилемма: или русский, или церковный. Третьего не дано, как не прыгай. Тот кто, рождается в христианстве, погибает в русскости. И, чтобы ничего и никогда никто об этой дилемме не знал и не спрашивал, прощай, правда. Здравствуй, ложь.
-
Существование «древлего» благочестия - главная душегрейка «уверовавших», особенно студентов 90-х, после разрешительной отмашки на нормальность религиозного мировоззрения. Просто выражаясь: мол, это сейчас продукт выходит неважнецкого качества, и мы это прогрессивно понимаем, нынешние попы - в силу разных причин - слабы в радиации истинной святости, но вот раньше - то да, первосортный продукт был. Сплошное лето господне. А уж канувшее византийское православие - то вообще был мед шмелиный. Сладкое, мммм. Йямми. Кавайное такое. Любой бы от умимиления возликовал. Чего вы нам постоянно современным эрефийским эрзацем в нос тычете? Нам оно самим не ахти как.
А дальше подходы уже разделяются. Оптимисты-державники уверяют: просто подождать надо. Постепенно, с молитвами и радением, Святая Кавайная Русь возродится. СлаваРуси. И от каждого камня на любом церковном дворе такая сила духовная лучиться начнет, что сразу все дружно в лапоточках, с троицкими веничками и монархию восстановят, и проливы освободят, и кресты нательные как в былые дни из олова белага всем подряд вешать начнут. Имперка или смерть, однозначно. Русский - значит православный, по любому. А иначе в «мичеть».
Пессимисты-антисоветчики в свою очередь, давно плюнули и растерли, как наиболее здравомыслящие, и надежд на эрефийское православие не возлагая, в массе своей свалили в зарубежные приходы, где, как они грозно уверяют со страниц многочисленных жж, по-миссионерски ориентированных на рунет, православие ныне на порядок качественнее производят. Ибо оно трушнее от олдовых дореволюционных производителей. А если что - бан, гнидасовковая. И добить по утру - булкохруст-копипастой - на два авторских листа об Иоанне Кронштадском или Ледяном походе, да с таким выражением лица, как будто сам там был, я так и вижу этакого франта в молочного оттенка офицерском мундире, жмакающего энтер, осеняясь в перчатке, обезфураженного, с прищелкиванием каблуков. Во фрунт под портретом хасударя. А после, может через неделю - уже совсем умиротворенное, усталое описание погод в родной Аргентине под чашку кофе на летней террасе. Горечь, мудрая горечь. Но в любом случае, русский - значит, православный. А иначе на лубянку, гэбэшная ты тварь.
Девушки-гуманитарии, со своей стороны, как могут, занимаются подвижничеством - лики многочисленных страстотерпцев под кат не убирают, и раз в пятнадцать минут сублимируют на глубокое таинство первого катакомбного христианства «ориджинал», под бокал местной массандры смиренно указуя на фанеру и клей текущих декораций посредством цитирования святоотеческих квазиумствований. «Если ваша религия ложна, вы рискуете всем, считая ее истинной». И опять, русский - значит, православный, так как по Лихачеву, интеллигентность для русского человека начинается с православия. А иначе в адъ и израиль, звериным обычаем, бескультурное варварство и антисистема, крах цивилизационного столпа. Брр.
Нет, я не включаю сюда тех пациентов, которых продукт заорпц устраивает чуть более чем полностью. Им муки критической рефлексии не известны. Их мыслием себя наполнять - грех на душу брать.
В любом случае, все они изначально согласны (даже не обсуждается) с постулатом о канувшем концентрированном, исключительно качественном продукте - византийском христианстве, и его чистом дитяте - христианстве древнерусском, пока его не запаганили язычники «слепороды-проломленные головы», ну или жыдобольшевики и/или бюрократы-мздоимцы от церкви. «Вот к нему и должно стремиться. Альтернативы быть не может. А вот это вот, из телевизора - временное, ты на это не смотри, сами знаем».
София, фреска Рублева, медведь Серафима, кириллица Мефодия, хор мужской, Кижи, горох и репа. Все это понятно. Как насчет книжки полистать? Которые всякие там типа историки понаписали. Академики, профессора, доктора. Доценты. Чевойто они там по теме панакалякали? Или еще невздолеваннее - сами источники, византийские? Асилим, не? Или стереотипы - это святое, на них не замай?
Пригубим из источника, пока - вашими молитвами! - еще непризнанного экстремистским, о гнезде истинного благочестия, о нраве святых государей Византии, а именно из повествования придворного летописца Льва Диакона. http://krotov.info/acts/10/lev_diak/leo_00.htm Он без особых эвфемизмов режет правду-матку. Приведу не своими словами, ибо лень обуяла компилировать, но суть не меняется:
«Чего стоил пример одного только императора Михаила, правившего за век до крещения Руси, но многим в империи запомнившегося надолго. Тот шатался по улице в компании пьяных прихлебателей, которым роздал шутовские церковные чины, вырядил в ризы священнослужителей и слонялся с ними по столице, распевая похабные пародии на богослужебные песнопения. Святотатец не пощадил и родной матери, сделав её участницей гнусного розыгрыша, заставив слабую глазами старуху «исповедоваться» наряженному патриархом собутыльнику сына, Гриллу. «Исповедь» закончилась тем, что Грилл, развернувшись к простёршейся ниц, испрашивая благословения, престарелой государыне, громко испустил ветры. Оба подонка от души веселились. Церковь, сносившая от правителей такое (добавим, что официальным титулованием правителей Восточного Рима было «агиос деспоте» - «святой государь»), была для Владимира попросту находкой. […]
Шурин Владимира-крестителя, в честь которого тот принял крестное имя Василий, император Василий II, вошел в историю под звучным прозвищем Болгаробойцы. Он устроил посреди града святого равноапостольного Константина на ипподроме кровавую потеху столичной черни, казнив в честь триумфа над единоверцами-болгарами 48 тысяч пленных. [Всего-то. тьфу. болгары-румыны, да кто они вообще, троглодиты] Он, во время похода на Грузию, объявил награду за грузинские головы и складывал жуткие трофеи, в неисчислимом множестве натащенные наёмниками, в пирамиды по сторонам дороги, которой шло по православной стране православное воинство, на полтысячи лет предвосхитив азиата Тимура. [Кого таким поведением после 2008-го удивишь? Все правильно сделал.]
Сам Василий пришёл к власти, отравив в сговоре со своим тёзкой, главой придворных евнухов [ой. придворные евнухи, как это благочестиво и по православному], своего отчима Иоанна Цимисхия. Вслед за Иоанном юный государь отправил чересчур ушлого скопца - на всякий случай. Впрочем, и сам Иоанн мало походил на невинно убиенного праведника - к власти он пришёл, зарезав в дворцовой спальне предыдущего отчима Василия, своего двоюродного брата Никифора Фоку. Когда Иоанна помазывали на царство, окоченевшее тело его невезучего родича валялось на заднем дворе, в грязи и снегу. В убийстве Фоки приняла посильное участие матушка Василия, Феофано, имевшая в таких делах некоторый опыт - незадолго до того она расчистила трон для самого Фоки, отравив отца Василия, Романа II - муж, пристрастившийся с подачи дружков к противоестественным порокам, стал пренебрегать ласками пылкой жёнушки. [гомосеки-святые? Хм…] Впрочем, был ли он отцом Василия, дело тёмное - императрица, извлечённая когда-то будущим мужем из портового кабака, в строгой нравственности современниками замечена не была. […] Дед Василия, знаменитый Константин Багрянородный был отравлен собственным сыном и снохой…». Все персонажи, на минутку, причислены к лику. Помолимся.
Продолжать можно как угодно долго, история Ромеи позволяет. Но, может быть, лучше самим, так сказать, полистать и приобщиться? Или дальше будем полагаться на «слово пастыря»?
Теперь касаемо тождественности национальной идентификации с идентификацией религиозной. Такой роскошью обладают, как известно, только представители генотеистических верований. Прозелитические религии, в тч христианство, со свистом пролетают. Ибо, как вещал достославный архиепископ Антоний (Храповицкий) в 1916 году (от слов таких аж слезы мимими наворачиваются): «Напрасно заговорили у нас о какой-то национальной русской Церкви: таковой не существует, а существует церковная национальность, существует церковный народ наш (и отчасти церковное наше общество), который родным и своим признает лишь то, что согласно с Церковью и ее учением, который не признает русскими русских штундистов (протестантов), но не полагает никакой разницы между собою и православными иностранцами - греками, арабами и сербами(…) В Киево-Печерской лавре ежесубботно читается на заутрене акафист Божией матери и после него длинная-предлинная молитва, в которой воздается хвала Пречистой за то, что Она избавила Свой царствующий град от нашествия нечестивых язычников и потопила их в волнах Черного моря с их кораблями и их мерзким каганом, другом бесов и сыном погибели. На кого составлена была греками и читается русскими эта молитва? На наших предков, когда они были язычниками и обложили Константинополь в 9 веке! Не с ними, значит, душа и молитва русского духовенства и народа, а с православными чужестранцами, нашими отцами по вере».
Еще раз, по буквам. Акафист Богородице «Взбранной воеводе», который читают по церквам «русские» священники, и который с легкостью можно отыскать у вашей «русской» бабушки в молитвеннике, сложен в честь разгрома русских войск под Царьградом. Его наши ж армейские священники юзают. А вы говорите - проливы вернем. «Мерзкий каган» - русский князь Игорь, официально сын Рюрика, отец Святослава. Патриотизм, говорите. Здесь и кроется неразрешимая для «патриотов» дилемма: или русский, или церковный. Третьего не дано, как не прыгай. Тот кто, рождается в христианстве, погибает в русскости. И, чтобы ничего и никогда никто об этой дилемме не знал и не спрашивал, прощай, правда. Здравствуй, ложь.
-