Соколов или его защита, что одно и то же, утверждает следующее: да, я убил, потому, что избивал, а еще потому, что изменял. Смягчите мне за это наказание.
НИ НА ОДНОЙ из сотен фотографий, которые показывает поисковик, она даже рядом не стоит с молодыми людьми, мужчинами , не танцует ни с кем, кроме....
Из всего, что сегодня было опубликовано по делу об убийстве Анастасии Ещенко, мне так и не удалось выяснить: а чем же кончилось заседание?
Ясно лишь одно - приговор еще не вынесен. Сколько еще заседаний необходимо для осуждения того, кто выстрелил в голову спящей девушке, затем поломал ей руками шейные позвонки, потом выстрелил еще два раза, каждый раз перезаряжая пистолет? Затем, с мертвым телом в квартире, повеселился с сердечными друзьями за столом, а потом долго терзал тело, раздирая на куски? После же - ходил топить фрагменты в Мойке, на чем и попался? Что тут еще требует слушаний?
О чем писали сегодня газеты? Все как одна вышли с шапками о том, что переписка Насти с доцентом предана гласности. Произошло ровно то, чего Соколов с защитой добивался. «Фонтанка» пошла еще дальше: заголовком взяла весьма эмоциональную реплику Анастасии, что-то вроде «Я тебя ненавижу, тварь!»
Сотрудникам этой газеты можно сказать одно: вы - на подтанцовке у подонков. Глупы вы, аморальны, вам приказано, вам заплачено, да какая разница?
Всякий и всякая, кто сейчас готов повестись на оголтелый victim blaming, должен сначала спросить себя: а вы никогда никому не писали, что ненавидите, никогда никого не обзывали грубым словом? Если припомнить - сколько раз вас можно безнаказанно убить? Уж явно больше, чем единожды.
Но есть и еще один нюанс, меня лично повергший в полную оторопь. Такого, кажется, еще не случалось за историю юриспруденции никогда.
И ведь, похоже, только я на это и обратила внимание.
Тут есть, отчего остолбенеть Лотовой женой. И от самого факта, и от того, что его даже не осознали. Вроде бы пока не превращаюсь в соляной кристалл, пальцы по клавиатуре бегают свободно.
Поэтому - разбираемся.
Сначала в качестве смягчающего обстоятельства Соколов ссылался на видео ссоры (которое заранее сам заботливо снимал). Защита уже говорила, что дескать видео свидетельствует о том-сем, доценту было эмоционально тяжело.
Отставим в сторону, что это не повод убивать. Речь еще кое о чем.
На видео Настя кричит: «Кто тебе дал право меня бить?!»
Едем дальше.
Переписка обнародована. Да, Настя пишет резкие слова. А смысл этих слов?
А смысл «ты мне изменяешь».
А мы понимаем, что, если бы Настя изменяла доценту, это бы давно уже было вывалено нам на головы?
Этой самой защитой.
Да что там - факт измены. Будь хоть легкий флирт, подозрение на флирт с каким аспирантом или реконструктором, этого человека бы уже затаскали в суд. Истерзали бы интервью. Нафотографировали бы в неизъяснимых количествах.
Кто-нибудь сомневается, что, будь хоть крошечный повод обвинить Настю в измене, из этого бы выжали всё?
По сути, Соколов, или его защита, что одно и то же, утверждает следующее: да, я убил, потому, что избивал, а еще потому, что изменял. Смягчите мне за это наказание.
Насте по существу ставится в вину то, что она неодобрительно реагировала на побои и измены. (Факт первого подтверждает видео, второе весьма можно предположить по сумме репутации историка).
Вот, за что в наше время простительно убивать: если нас начинают ненавидеть за побои и неверность, которыми мы, добрые люди, простодушно дарим возлюбленных.
Я сказала выше, что мы даже не обсуждаем сейчас то, что закон должен защищать не только «чистых невинных девочек», а вообще любых девочек, любых женщин, мужчин и прочих граждан, симпатичных и не очень.
Но такое, чтобы отягчающее преподносили как смягчающее, а общество этого не замечало, я наблюдаю в первый раз.
Даже нет информации, когда же следующее заседание.
Соколов же пока добился своего.
Соколов все время меняет адвокатов, плетет какие-то речи о том, что его защите «угрожают» … научные оппоненты. Кто и кому на самом деле угрожает, я еще расскажу. Да меня это тоже затронуло, когда я занялась преступлением Соколова.