Гуд бай, Америка.
С одной стороны я понимаю, что надо бы к человеку хорошо относиться и простить его - любой человек в сущности не положителен по своей природе. Я себя успокаиваю и почти смиряюсь, а потом, вдруг он делает что-то такое, что меня просто сражает, наповал, можно сказать. Я знаю, что даже если я его прощу - он все равно не изменится и будет продолжать делать вещи, которые я считаю недопустимыми по отношению к себе, которые меня раздражают. И тогда, что-то как будто обрывается внутри, мое отношение к нему становится иным, равнодушным, как к постороннему. Мне уже от него ничего не надо - пусть живет своей жизнью, лишь бы от меня поскорее отстал. Он просит прощения, пытается наладить отношения, а мне это не надо. Я уже больше к нему ничего не чувствую, да и не смогу почувствовать уже никогда. Может, это жестоко, я соглашусь. Но я не могу подделать интерес к человеку, который его не оправдал. Разочарование для меня - самое худшее в отношениях.
Собственно, эти мысли к делу не относятся. Но вчера они пришли мне в голову по поводу случая, произошедшего. Скорее не как оформленные мысли, а как воспоминания о том, что со мной было.
Не знаю, как бы я поступила на месте А. и Д., но знаю, что когда поезд уходит остается лишь с ним попрощаться.
Собственно, эти мысли к делу не относятся. Но вчера они пришли мне в голову по поводу случая, произошедшего. Скорее не как оформленные мысли, а как воспоминания о том, что со мной было.
Не знаю, как бы я поступила на месте А. и Д., но знаю, что когда поезд уходит остается лишь с ним попрощаться.