Про Шустрика
Шустрик жив и, надеюсь, здоров.
Оказывается, он пробрался на участок Инны Иванны, с которой у нас общий забор из рабицы.
«Смотрю, маленький такой, ковыряется там, и не боится совсем, представляешь? Я его в руки взяла, а он дрожит, замёрз, наверное. Ну, в дом понесла, чо, накормить надо, согреть. Поносила его, прилегла даже с ним, ты знаешь, он у меня так согрелся, так согрелся.
Дала ему курицу жареную, прямо набросился на эту курицу, вот такой кусок сожрал (показывает половину ладони), молочка налила, хлебушка туда покрошила, ну наелся, лапкой даже себе помогал, хрустел.
Днём не слышно его, спит что ли где-то, а как вечер - шумит, топает, интересный такой. Правда, гадит везде. На книжку мою нагадил, мыть пришлось. А у печки нолито везде, и откуда он воду-то взял? Ну, убираю, чо ж теперь.
А? Выпустить надо? Отпущу-отпущу, сейчас куда его, холодно ж на улице. Вот с пятницы потепление обещают, тогда и выпущу. Прям не знаю, чего он на улице есть-то будет, травку, наверное. Не ест, говоришь, травку? Да я сама видела, как он ел!
Ну, я ему буду на крыльцо поесть приносить, пусть приходит. Курица завсегда лучше, чем травка.
Пойду я, Лен. Сегодня индюшку жарила, надо индюшкой его покормить, кефирчику в миску налить».
Получается, не больные они были, ежиные дети, а просто голодные…
Оказывается, он пробрался на участок Инны Иванны, с которой у нас общий забор из рабицы.
«Смотрю, маленький такой, ковыряется там, и не боится совсем, представляешь? Я его в руки взяла, а он дрожит, замёрз, наверное. Ну, в дом понесла, чо, накормить надо, согреть. Поносила его, прилегла даже с ним, ты знаешь, он у меня так согрелся, так согрелся.
Дала ему курицу жареную, прямо набросился на эту курицу, вот такой кусок сожрал (показывает половину ладони), молочка налила, хлебушка туда покрошила, ну наелся, лапкой даже себе помогал, хрустел.
Днём не слышно его, спит что ли где-то, а как вечер - шумит, топает, интересный такой. Правда, гадит везде. На книжку мою нагадил, мыть пришлось. А у печки нолито везде, и откуда он воду-то взял? Ну, убираю, чо ж теперь.
А? Выпустить надо? Отпущу-отпущу, сейчас куда его, холодно ж на улице. Вот с пятницы потепление обещают, тогда и выпущу. Прям не знаю, чего он на улице есть-то будет, травку, наверное. Не ест, говоришь, травку? Да я сама видела, как он ел!
Ну, я ему буду на крыльцо поесть приносить, пусть приходит. Курица завсегда лучше, чем травка.
Пойду я, Лен. Сегодня индюшку жарила, надо индюшкой его покормить, кефирчику в миску налить».
Получается, не больные они были, ежиные дети, а просто голодные…