революции Пи

Sep 29, 2016 15:30

Политолог Соловей, верно предсказывающий события на российском политическом поле, имеет свое инетресное мнение по поводу революций.


Расскажите о своей новой книге и о революции. Какое отношение к ситуации в России имеет ваша книга? (интервью Радио Свобода)

- Моя книга называется "Революtion! Основы революционной борьбы в современную эпоху" и по жанру носит историко-социологический характер, а не исторический. Я пишу о революциях вообще. Но меня занимает, в первую очередь, опыт так называемых "цветных" революций, которые проходили в течение последних десяти лет, и особенно меня интересует постсоветское пространство. Российский опыт 2011-12 годов я также трактую как попытку революции, которую власть успешно купировала, в отличие от революций на Украине и некоторых других постсоветских и не только постсоветских странах. Я ставлю вопрос о том, можно ли вообще предсказать революцию. Исходя из того, что я знаю, и что пишут все, кто занимался изучением революций, ни одна революция нигде и никем не была предсказана, все революции всегда начинались неожиданно. Я анализирую, как любой человек, который интересуется российской политикой и историей, факторы риска, которые существуют сейчас в России. Я считаю, что у нас не вполне понимают, в чем состоит главный фактор риска.

- В чем?

- Он состоит в том, что Россия в 2014 году сама начала новую динамику. Все, что связано с Украиной, с Крымом, было началом новой динамики. Ситуация к концу 2013 года в России была абсолютно зацементирована. Однако весьма часто кризисы начинаются не в силу внешнего и внутреннего давления, а в силу действий самой власти. Власть, которая не имеет вызовов, теряет чувство самосохранения. То, что началось в 2014 году, происходило в сфере геополитики, но система устроена так, что если вы начинаете динамизировать одну ее часть, вы неизбежно включаете динамику для других частей системы. И это тоже классика перемен, происходивших в мире. Советский Союз рухнул не вследствие того, что Запад победил, он рухнул вследствие той динамики, которая была начата в самом Советском Союзе. Если посмотреть мировую историю, то мы увидим, что в тех или иных странах начинались реформы или военная экспансия с целью укрепить режим, придать ему новое дыхание, а заканчивалось все тем, что режим разрушался. Но мы увидим это, только когда и если это начнет разворачиваться. Причем начало политических перемен может происходить настолько быстро, что мы, скажем, легли спать в одной стране, а проснемся уже в совершенно другой.

- Нас учили, что есть некая движущая сила революции: рабочий класс, или не рабочий класс, но какой-то класс должен быть. Это кто может быть? Вот эти трактористы, шахтеры? Кто эти люди?

- Особенность современных революций в том, что в них нет класса-гегемона, нет даже политического гегемона. В них возникают ситуативные протестные коалиции, и благодаря социальным сетям, интернету, - почему власть так и боится социальных сетей и интернета, - эти коалиции возникают стремительно. Если вы посмотрите на египетскую "лотосовую" революцию, то увидите, что на площади Тахрир бок о бок стояли вестернизированные студенты, требовавшие демократизации, и сторонники "Братьев-мусульман". Или то, что мы видели на киевском Майдане. Ситуативные протестные коалиции возникают очень быстро, потому что между этими политико-идеологическими кластерами уже налажено если не сотрудничество, то общение в интернете и социальных сетях. Исследования российской социальной блогосферы показали очень интересную вещь: у нас политико-идеологические кластеры, которые, казалось бы, противоположны, - националисты, либералы, левые, - в отличие от других стран, интенсивно общаются и сотрудничают. Они не закрываются в собственных гетто. То есть культурная и коммуникационная основа для подобной протестной коалиции уже существует. Просто надо, чтобы сошлось несколько обстоятельств, и мы эту коалицию увидим, она очень быстро возникнет. Причем коалиция такого рода всегда выступает под лозунгом "Мы хотим справедливости". Участники коалиции вкладывают в это понятие собственное содержание, но лозунг у них один: "Справедливость!" И второй их лозунг: "Власть несправедлива, поэтому она должна быть свергнута или изменена". Вот вся идеология революции. Последние 15-20 лет именно так и происходило. Никакая партия нового или новейшего типа, никакой передовой класс просто не нужны. [партии, классы - это по 4-й чакре. Ныне кластеры - это уже 5-я чакра социальных движений - Valex]

- Тут есть важная поправка. В 2014 году после Крыма русские националисты перешли в другой окоп, и брустверы окопов такой высоты, что сложно представить себе, что они снова объединятся с либералами в борьбе с режимом Владимира Путина. Вы настаиваете на том, что в новой коалиции могут быть и националисты, и либералы, демократы?

- И левые, и экологи, и защитники животных... Вопрос Крыма, вопрос Украины третьестепенен сейчас для российского политического дискурса. Они не входят в первостепенную повестку российского общества. Вы можете превратить Крым в непреодолимое препятствие, а можете вынести его за скобку, сказав: у нас есть более важные проблемы, и когда мы решим важные проблемы, то разберемся со всем остальным. То, что сделал ПАРНАС, включив националиста Мальцева, как раз указывает, что подобная коалиция может работать. В парламентской кампании вопрос о Крыме разве стоял? Нет. Вопрос об отношении к войне на Украине, к Донбассу стоял? Ничего подобного. Общество это уже не занимает. У него есть другие проблемы, и эти проблемы описываются одним словом - справедливость. Российскому обществу остро не хватает справедливости. Ее не хватает, например, тем, кто занимается бизнесом, они считают, что несправедливо обижены, на них оказывается сильное административное, фискальное и неправовое давление. Любая группа о себе может сказать, что она несправедливо обижена. Крым и Украина не имеют и не будут в будущем иметь никакого значения для российской политической повестки.

- Для успешной революции, помимо выступлений снизу, должна быть часть элиты, готовая перейти на сторону выступающих. Вот вы говорите, что Кудрин "вычеркнут", но экономический блок правительства по-прежнему у либералов. То есть пресловутые "системные либералы" политическим весом не обладают, но, возможно, ставят на продвижение Медведева - это все такие досужие рассуждения. Не может так быть, что все эти появившиеся утечки, о которых мы беседуем, - как раз попытка какой-то части элиты дать знать куда-то наружу, что, в принципе, в элите есть кто-то, готовый в какой-то момент что-то поддержать?

- Нет, это было бы слишком стратегически сложно для них. Они мыслят исключительно групповыми категориями, хотя и какая-то имплицитная идеология у них может быть. Но эта имплицитная идеология, - системные либералы, силовики, - станет явной в ситуации усиливающегося социального подавления. Элита раскалывается, когда видит снизу давление и совершает операцию рационального выбора: зачем мне тонуть с режимом, если я могу протянуть руку восставшему народу (назовем это так)?[что и произошло на Майдане, власть реальная оказалась не утех, кто жаждал справедливости, а у Порошенко, Яценюка и пр. из ранее привластных - Valex] И тут же начнется конкуренция за то, кто первый протянет руку! Какая группа элиты окажется удачливой - трудно сказать, это зависит от обстоятельств. Но могу сказать, что сопротивляться особо никто не станет. Не стоит преувеличивать способность правящей элиты России и вообще режима к сопротивлению. Он пытается произвести впечатление очень жесткого, брутального, готового на все, и успешно производит. Однако наша власть - это не гранитная скала, не монолит, это ноздреватый швейцарский сыр. Она просто не сталкивалась еще с серьезным давлением снизу, даже с не очень серьезным давлением снизу она еще не сталкивалась. Как только столкнется, мы увидим, как сыр начнет крошиться.

- В свое время вы себя описывали как "националиста в самом лучшем смысле слова", либерала и демократа. Вот есть люди во власти, которые с вами общаются, и можно предположить, что обычно люди общаются с теми, кто близок им в каком-то смысле. Если представить себе, что какая-то часть элиты поддержит выступления снизу, кто это будет - националисты в лучшем смысле, либералы, демократы, еще кто-то?

- Я думаю, что, скорее всего, это будут технократы. В России во власти имеется немалый технократический слой. Он не очень заметен, потому что эти люди не светятся, предпочитают не быть публичными, но они весьма влиятельны. Как правило, это люди в ранге замминистров. И некоторые министры тоже. Это люди, которые понимают, что проблемы, стоящие перед страной, надо решать, исходя не из идеологем, а из здравого смысла и экономической логики. В России надо обеспечивать экономическое развитие, надо восстанавливать социальные подсистемы. Речь идет не о реформе здравоохранения и образования, а о восстановлении их нормальной деятельности. Надо восстанавливать эффективность административного аппарата. И надо создавать работающую правовую систему. Это масштабные, но технократические задачи, они не предполагают никакой идеологической подоплеки. Мы же не говорим о том, что хотим изменить форму собственности, что мы хотим на место формально работающей судебной системы вернуть революционную целесообразность и пролетарскую законность. В России есть некие оболочки институтов, их надо наполнить работающим содержанием. Даже в случае самых масштабных перемен речь идет не о социальной революции. Того, что происходило в 1917 году, не будет. Не будет ни масштабного передела собственности, ни гражданской войны. Слишком низкий энергетический потенциал в обществе, чтобы оно пошло на какую-то войну. Нам придется решать проблемы выживания и развития, действуя вне идеологических парадигм. А что касается идеологии протеста, то любой призыв к обществу со стороны протестной коалиции будет популистским. Не надо этого бояться, это норма во всех странах, где подобные перемены начинались.

- Нынешние выборы, вы пишете, показали, что оппозиция потерпела фиаско и легальными средствами прийти к власти не может, но у нее есть "другие пути". Кроме того, удивительным образом после этих выборов мы видим в публичном поле недовольные высказывания пропутински настроенных людей, они недовольны тем, как проведены выборы. Появляется ощущение, что на всех уровнях есть недовольные выборами. Это создает революционную ситуацию?

- Это не создает революционную ситуацию, это просто выражает нарастающее непонимание, раздражение и растерянность во всех слоях обществах, снизу доверху. Никто не понимает, куда мы движемся. Россия сейчас очень напоминает корабль без руля и ветрил. Каковы наши цели, в чем стратегия, чего мы добиваемся - непонятно. У подавляющего большинства людей есть устойчивое ощущение ухудшения, которое уже очень серьезное, и которое надолго, они не видят перспективы. Достаточно прочитать официальные прогнозы правительственных ведомств, и становится понятно: они рассчитывают, что кризис, рецессия продлятся еще минимум три-четыре года. И люди в ужасе думают: а как же мы будем жить? Наши реальные доходы снижаются каждый год! Это пока не результируется ни в какое радикальное политическое и социальное поведение. Ну, мы видим отдельные всполохи - попытка марша трактористов на Москву.

- Фермеры встречаются с Путиным.

- И это очень правильный шаг с точки зрения власти. Это надо было сделать раньше, не разгонять, не препятствовать им, а обеспечить им встречу если не с Путиным, то с кем-то еще, чтобы успокоить. Другое дело, что этих конкретных можно успокоить, но в стране нет денег, чтобы заливать ими все подобные проблемы все время. Поэтому недовольство будет расти. Оно сейчас очень похоже на тлеющий торф: вроде бы все благополучно, все адаптировалось, но это не так. Это не то, чем кажется. Происходит не очень видимое, но серьезное изменение в общественном сознании. И социологи это знают, фиксируют эти изменения. Они предощущают, что изменения будут носить качественный характер. Но никто не может дать ответа на вопрос, когда эти изменения результируются в новое социальное поведение и каким будет это социальное поведение. Единственные исходящие от социологов прогнозы со сроками, которые я видел, указывали на то, что в 2017 году произойдет перелом в массовом сознании. Но из этого не следует, что это будет перелом в политическом и социальном поведении. Вот мы обсуждали, что в элите напряженность, конфликты, но эти конфликты могут стать расколом только, если элита ощутит массовое давление снизу. Как только мы увидим, что беспорядки, социальные протесты захватывают несколько регионов России, - одновременно или последовательно, не имеет значения, - мы тут же заметим, что у элиты появляется какая-то самостоятельная политическая позиция, отличная от позиции верховной власти. Это нормальная логика всех политических перемен в мире, если не брать такие экстремальные формы, как военный мятеж и государственный переворот, до чего в России не дойдет. У нас перемены будут происходить по классическому сценарию, если они будут происходить.

- И что это за классический сценарий?

- Классический сценарий очень прост. Неожиданно для всех, - а это всегда происходит неожиданно, - социальный градус в обществе повышается, начинаются акции протеста, - скорее всего, сперва в провинции, в промышленных регионах, потому что в Москве все зацементировано, оппозиция откровенно боится, и у нее есть основания бояться. Начинаются волнения, и людей, которые будут выходить на улицы, - рабочих, трактористов, шоферов, комбайнеров, - нельзя будет обвинить в том, что это "пятая колонна", выступающая на деньги Госдепа. После этого - политические выступления в крупных городах, в первую очередь в столицах, в Москве и в Питере. Одновременно колебания элиты, которая начинает задумываться о том, чтобы протянуть руку народу. И тут выяснится, что некоторые группы элиты всегда были с народом, всегда были демократами, всегда хотели перемен и боролись за то, чтобы не стало хуже. Вот это классический сценарий.

Украина, анализ, история, предсказания, demie, книга, чакры, революции, политические дела, Россия, Крым, Майдан, сравнение, СССР, арабский бунт, прогноз, партии, идеология, Сеть, разрушение, Интернет, распад, политологи

Previous post Next post
Up