«Танец с саблями» голого Сальвадора Дали +18
В 1951 году в Испании состоялось знакомство двух гигантов мировой культуры - советского композитора Арама Хачатуряна и испанского художника-сюрреалиста Сальвадора Дали. Встреча эта приобрела столь скандальный характер, что в среде информированных деятелей искусства упоминать о ней на официальном уровне не принято до сих пор из соображений деликатности.
Но, как говорится, шила в мешке не утаишь, и время от времени намеки на эту потрясающую и не совсем приличную историю вновь всплывают на поверхность в творчестве различных авторов.
Возьмем к примеру картины современной художницы Веры Донской-Хилько, специализирующейся на изображении знаменитостей.
Вера Донская-Хилько, «Паромщик», 2011 г.
Вера Донская-Хилько, «Wrestling», 2011 г.
Среди ее многочисленных работ мы можем обнаружить и такую картину:
Вера Донская-Хилько, "Гала-концерт", 2008 г.
Как мы можем видеть, прямых указаний на личности изображенных персонажей в названии картины нет, в чем и проявляется деликатность автора. Но нетрудно догадаться, что на картине "Гала-концерт" изображены Дали и Хачатурян, а двусмысленное название лишь намекает на то, что обсуждаемое здесь представление, по мнению художницы, Дали устроил для увеселения своей жены Галы.
Гала на картинах Сальвадора Дали:
"Атомная Леда", 1949
Гала на картинах Сальвадора Дали:
"Сон, навеянный полётом пчелы вокруг граната, за секунду до пробуждения" 1944
Однако вернемся в 1951 год.
Слава об эксцентричном сюрреалисте Дали к тому времени уже гремела по всему миру. Экспозиции его картин с триумфом прошли по самым известным выставочным залам Европы и Америки. Все знаменитости мира желали с ним познакомиться и публично восхищались его творчеством. Без преувеличения можно сказать, что в изобразительном искусстве он уже считался «звездой первой величины».
Арам Ильич Хачатурян к этому времени был одним из немногих советских композиторов, добившихся мировой известности, хотя и не столь громогласной. Он был лауреатом Государственной и Ленинской премий, Героем Социалистического труда, народным артистом СССР, уже объездил весь мир, встречался с Роменом Ролланом, Хемингуэем, Чаплином, Стравинским. Хачатуряна с радостью принимали великие мира сего - королева Бельгии Елизавета, Папа Римский Иоанн ХХIII, католикос Вазген.
Наибольшую известность Хачатуряну принесла небольшая сюита к балету «Гаянэ» - знаменитый «Танец с саблями», - которую он написал в 1942 году всего за один вечер. Эта сюита быстро набрала популярность, и многие симфонические оркестры мира включили ее в свои репертуары, а за композитором утвердилось неофициальное прозвище «мистер Танец с саблями».
Сюита «Танец с саблями» из балета "Гаянэ"
Во время творческой поездки по Испании Хачатуряну, конечно же, очень хотелось встретиться лично с «великим и ужасным» Сальвадором Дали. Однако тут было одно «но». Дали не очень-то жаловало руководство СССР, сюрреализм вообще считался «сугубо буржуазным», «классово чуждым» направлением в искусстве, и советская цензура очень неохотно пропускала репродукции картин Дали в многотиражные СМИ.
Дали в долгу не оставался. Однажды на вопрос о солидарности всего мирового пролетариата он высокомерно ответил: «У меня нет знакомого с фамилией Пролетариат». А в другом интервью Дали заявил: «Я хочу написать Ленина с ягодицей трехметровой длины, которую будет подпирать костыль». И впоследствии написал.
Поэтому об официальном визите Хачатуряна к мэтру буржуйского авангарда не могло быть и речи.
Но Арам Ильич все-таки не удержался и попросил испанских коллег устроить ему негласную встречу, как можно менее официальную. Неожиданно для всех великий Дали без всяких проволочек легко согласился принять Хачатуряна тет-а-тет в своем роскошном особняке, и даже прислал ему личное приглашение.
Итак, в назначенный день Арам Хачатурян подъехал на лимузине к дому Дали около двух часов пополудни. Прислуга проводила его в просторный обеденный зал. Как только старинные часы на стене пробили два, дверь отворилась, и на пороге появился церемониймейстер в парадной ливрее и в парике. Ударив жезлом в пол, он торжественно провозгласил об открытии аудиенции и не менее торжественно удалился.
Когда часы пробили четверть третьего, Хачатурян все еще был один в зале, если не считать павлина, распускающего великолепный радужный хвост в золоченой клетке. Еще через четверть часа Хачатурян стал проявлять признаки беспокойства - явно что-то пошло не так. Это обычная испанская непунктуальность или высокомерное пренебрежение?
Обеденный стол был накрыт фруктами, винами и другими напитками. Чтобы снять раздражение Хачатурян выпил коньяку, закусил виноградом, наполнил бокал гранатовым вином из хрустального кувшина.
Часы пробили три, затем половину четвертого, но никто не появлялся. От волнения Хачатуряну стало душно, он сорвал с себя галстук и сунул его в карман. Гнев продолжал утолять коньяком, а жажду вином. Это уже явное издевательство! В конце концов, ему пора выйти в туалет!
Хачатурян подошел к двери - закрыто. Проверил другие двери - закрыто. В недоумении он стоял посреди зала и смотрел на чирикающего в золотой клетке павлина. Что тут вообще происходит?!
Стучать и ломиться в двери оказалось бесполезно. Хачатурян осмотрел две большие керамические вазы, стоявшие на паркете у камина, и принял решение - он подождет до четырех часов, и не секундой больше!
И вот, с первым ударом часов, доведенный до крайней степени возмущения композитор кинулся к старинной вазе и стал в нее натурально писать. И в тот же миг из скрытых в стенах динамиков на весь зал прогремели первые аккорды сюиты «Танец с саблями». Двери распахнулись, и в зал влетел ни кто иной, как абсолютно голый Сальвадор Дали верхом на швабре, размахивающий саблей. Но ошарашенный маэстро Хачатурян уже не в силах был прервать мочеиспускание, ему оставалось только неподвижно следить за происходящим. Дали проскакал мимо него, совершил по залу несколько кругов почета в экспрессивном ритме сюиты и скрылся за дверью по ее окончании. В наступившей тишине дверь снова отворилась, вошел церемониймейстер, ударил жезлом в пол и провозгласил: «Аудиенция окончена!»
Занавес.
Рисунок Евгения Морозова, 1989
В последствии многие биографы Дали пытались найти ответ на вопрос - зачем он это сделал? Ведь это была не просто спонтанная эксцентричная шутка. Подготовка к осуществлению такой сценической композиции потребовала от «магистра абсурдного эпатажа» немалых затрат творческой энергии. Для начала ему требовалось продумать сценарий до мельчайших подробностей. Затем подготовить музыку и антураж. Главная сложность - незаметное наблюдение за Хачатуряном в течение двух часов, для этого требовались помощники. Так ради какой же цели Дали озадачил себя столькими проблемами?
Может быть тут имели место какие-то личные мотивы? Некоторые исследователи считают, что главным инициатором этой шутки была русская по происхождению Гала - жена, натурщица и «Муза» Сальвадора Дали. На такой вариант, в частности, намекает название картины Веры Донской-Хилько "Гала-концерт". Советская власть вынудила родителей Галы бежать из России от «красного террора», сама она воспитывалась в европейских традициях приоритета полной духовной свободы (отчего Дали и видел в ней родственную душу), и, возможно, она питала глубокую внутреннюю неприязнь ко всему, что связано с СССР, даже в искусстве.
Но большинство исследователей все же считают, что главным инициатором, сценаристом, режиссером и постановщиком этой феерической сцены был именно Дали. Подобные психологические инсталляции всегда вполне соответствовали его внутренней душевной организации. Ему было мало ощущать красоту абсурда где-то глубоко внутри себя, и вся его жизнь была попыткой вывести эту красоту на поверхность, внедрить ее непосредственно в окружающую жизнь. В инсталляции с Хачатуряном такая попытка, несомненно, увенчалась полным успехом, и сам Дали считал ее одним из лучших сюрреалистических опытов в своей жизни.
Современным художникам, как мы можем видеть, не хватает смелости графически отобразить весь шокирующий пафос сцены в полном объеме. Уважение к авторитету выдающегося музыканта не позволяет изобразить его в момент удовлетворения естественной потребности, а ведь это и есть главная деталь - «гвоздь», на котором держится вся грандиозность смысловой композиции. Иначе не стоило запирать Хачатуряна на 2 часа.
Но так или иначе Дали своего добился - зыбкую сюрреалистическую фантазию своей творческой души он воплотил в зримую и осязаемую реальность, и это мгновение торжества созидающего разума навсегда запечатлелось в космической хронике Вселенной - великий композитор Хачатурян, писающий в драгоценную фарфоровую вазу XVI века, и скачущий мимо в обнаженном виде величайший живописец XX века под «Танец с саблями» в исполнении Венского симфонического оркестра.
Париж, 1933 год.
Молодой и еще никому не известный Сальвадор Дали в окружении художников-сюрреалистов. (Слева направо: Тристан Тцара, Поль Элюар, Андре Бретон, Ханс Арп, Сальвадор Дали, Ив Танги, Макс Эрнста, Рене Кревель и Ман Рэй).
Примерно в этот период Сальвадор Дали отправил своему отцу письмо в Испанию. Вскрыв конверт, отец обнаружил в нем маленький пакетик с какой-то липкой мутной жидкостью и короткую записку: «Больше я тебе ничего не должен».
Но, как говорится, шила в мешке не утаишь, и время от времени намеки на эту потрясающую и не совсем приличную историю вновь всплывают на поверхность в творчестве различных авторов.
Возьмем к примеру картины современной художницы Веры Донской-Хилько, специализирующейся на изображении знаменитостей.
Вера Донская-Хилько, «Паромщик», 2011 г.
Вера Донская-Хилько, «Wrestling», 2011 г.
Среди ее многочисленных работ мы можем обнаружить и такую картину:
Вера Донская-Хилько, "Гала-концерт", 2008 г.
Как мы можем видеть, прямых указаний на личности изображенных персонажей в названии картины нет, в чем и проявляется деликатность автора. Но нетрудно догадаться, что на картине "Гала-концерт" изображены Дали и Хачатурян, а двусмысленное название лишь намекает на то, что обсуждаемое здесь представление, по мнению художницы, Дали устроил для увеселения своей жены Галы.
Гала на картинах Сальвадора Дали:
"Атомная Леда", 1949
Гала на картинах Сальвадора Дали:
"Сон, навеянный полётом пчелы вокруг граната, за секунду до пробуждения" 1944
Однако вернемся в 1951 год.
Слава об эксцентричном сюрреалисте Дали к тому времени уже гремела по всему миру. Экспозиции его картин с триумфом прошли по самым известным выставочным залам Европы и Америки. Все знаменитости мира желали с ним познакомиться и публично восхищались его творчеством. Без преувеличения можно сказать, что в изобразительном искусстве он уже считался «звездой первой величины».
Арам Ильич Хачатурян к этому времени был одним из немногих советских композиторов, добившихся мировой известности, хотя и не столь громогласной. Он был лауреатом Государственной и Ленинской премий, Героем Социалистического труда, народным артистом СССР, уже объездил весь мир, встречался с Роменом Ролланом, Хемингуэем, Чаплином, Стравинским. Хачатуряна с радостью принимали великие мира сего - королева Бельгии Елизавета, Папа Римский Иоанн ХХIII, католикос Вазген.
Наибольшую известность Хачатуряну принесла небольшая сюита к балету «Гаянэ» - знаменитый «Танец с саблями», - которую он написал в 1942 году всего за один вечер. Эта сюита быстро набрала популярность, и многие симфонические оркестры мира включили ее в свои репертуары, а за композитором утвердилось неофициальное прозвище «мистер Танец с саблями».
Click to viewСюита «Танец с саблями» из балета "Гаянэ"
Во время творческой поездки по Испании Хачатуряну, конечно же, очень хотелось встретиться лично с «великим и ужасным» Сальвадором Дали. Однако тут было одно «но». Дали не очень-то жаловало руководство СССР, сюрреализм вообще считался «сугубо буржуазным», «классово чуждым» направлением в искусстве, и советская цензура очень неохотно пропускала репродукции картин Дали в многотиражные СМИ.
Дали в долгу не оставался. Однажды на вопрос о солидарности всего мирового пролетариата он высокомерно ответил: «У меня нет знакомого с фамилией Пролетариат». А в другом интервью Дали заявил: «Я хочу написать Ленина с ягодицей трехметровой длины, которую будет подпирать костыль». И впоследствии написал.
Поэтому об официальном визите Хачатуряна к мэтру буржуйского авангарда не могло быть и речи.
Но Арам Ильич все-таки не удержался и попросил испанских коллег устроить ему негласную встречу, как можно менее официальную. Неожиданно для всех великий Дали без всяких проволочек легко согласился принять Хачатуряна тет-а-тет в своем роскошном особняке, и даже прислал ему личное приглашение.
Итак, в назначенный день Арам Хачатурян подъехал на лимузине к дому Дали около двух часов пополудни. Прислуга проводила его в просторный обеденный зал. Как только старинные часы на стене пробили два, дверь отворилась, и на пороге появился церемониймейстер в парадной ливрее и в парике. Ударив жезлом в пол, он торжественно провозгласил об открытии аудиенции и не менее торжественно удалился.
Когда часы пробили четверть третьего, Хачатурян все еще был один в зале, если не считать павлина, распускающего великолепный радужный хвост в золоченой клетке. Еще через четверть часа Хачатурян стал проявлять признаки беспокойства - явно что-то пошло не так. Это обычная испанская непунктуальность или высокомерное пренебрежение?
Обеденный стол был накрыт фруктами, винами и другими напитками. Чтобы снять раздражение Хачатурян выпил коньяку, закусил виноградом, наполнил бокал гранатовым вином из хрустального кувшина.
Часы пробили три, затем половину четвертого, но никто не появлялся. От волнения Хачатуряну стало душно, он сорвал с себя галстук и сунул его в карман. Гнев продолжал утолять коньяком, а жажду вином. Это уже явное издевательство! В конце концов, ему пора выйти в туалет!
Хачатурян подошел к двери - закрыто. Проверил другие двери - закрыто. В недоумении он стоял посреди зала и смотрел на чирикающего в золотой клетке павлина. Что тут вообще происходит?!
Стучать и ломиться в двери оказалось бесполезно. Хачатурян осмотрел две большие керамические вазы, стоявшие на паркете у камина, и принял решение - он подождет до четырех часов, и не секундой больше!
И вот, с первым ударом часов, доведенный до крайней степени возмущения композитор кинулся к старинной вазе и стал в нее натурально писать. И в тот же миг из скрытых в стенах динамиков на весь зал прогремели первые аккорды сюиты «Танец с саблями». Двери распахнулись, и в зал влетел ни кто иной, как абсолютно голый Сальвадор Дали верхом на швабре, размахивающий саблей. Но ошарашенный маэстро Хачатурян уже не в силах был прервать мочеиспускание, ему оставалось только неподвижно следить за происходящим. Дали проскакал мимо него, совершил по залу несколько кругов почета в экспрессивном ритме сюиты и скрылся за дверью по ее окончании. В наступившей тишине дверь снова отворилась, вошел церемониймейстер, ударил жезлом в пол и провозгласил: «Аудиенция окончена!»
Занавес.
Рисунок Евгения Морозова, 1989
В последствии многие биографы Дали пытались найти ответ на вопрос - зачем он это сделал? Ведь это была не просто спонтанная эксцентричная шутка. Подготовка к осуществлению такой сценической композиции потребовала от «магистра абсурдного эпатажа» немалых затрат творческой энергии. Для начала ему требовалось продумать сценарий до мельчайших подробностей. Затем подготовить музыку и антураж. Главная сложность - незаметное наблюдение за Хачатуряном в течение двух часов, для этого требовались помощники. Так ради какой же цели Дали озадачил себя столькими проблемами?
Может быть тут имели место какие-то личные мотивы? Некоторые исследователи считают, что главным инициатором этой шутки была русская по происхождению Гала - жена, натурщица и «Муза» Сальвадора Дали. На такой вариант, в частности, намекает название картины Веры Донской-Хилько "Гала-концерт". Советская власть вынудила родителей Галы бежать из России от «красного террора», сама она воспитывалась в европейских традициях приоритета полной духовной свободы (отчего Дали и видел в ней родственную душу), и, возможно, она питала глубокую внутреннюю неприязнь ко всему, что связано с СССР, даже в искусстве.
Но большинство исследователей все же считают, что главным инициатором, сценаристом, режиссером и постановщиком этой феерической сцены был именно Дали. Подобные психологические инсталляции всегда вполне соответствовали его внутренней душевной организации. Ему было мало ощущать красоту абсурда где-то глубоко внутри себя, и вся его жизнь была попыткой вывести эту красоту на поверхность, внедрить ее непосредственно в окружающую жизнь. В инсталляции с Хачатуряном такая попытка, несомненно, увенчалась полным успехом, и сам Дали считал ее одним из лучших сюрреалистических опытов в своей жизни.
Современным художникам, как мы можем видеть, не хватает смелости графически отобразить весь шокирующий пафос сцены в полном объеме. Уважение к авторитету выдающегося музыканта не позволяет изобразить его в момент удовлетворения естественной потребности, а ведь это и есть главная деталь - «гвоздь», на котором держится вся грандиозность смысловой композиции. Иначе не стоило запирать Хачатуряна на 2 часа.
Но так или иначе Дали своего добился - зыбкую сюрреалистическую фантазию своей творческой души он воплотил в зримую и осязаемую реальность, и это мгновение торжества созидающего разума навсегда запечатлелось в космической хронике Вселенной - великий композитор Хачатурян, писающий в драгоценную фарфоровую вазу XVI века, и скачущий мимо в обнаженном виде величайший живописец XX века под «Танец с саблями» в исполнении Венского симфонического оркестра.
Париж, 1933 год.
Молодой и еще никому не известный Сальвадор Дали в окружении художников-сюрреалистов. (Слева направо: Тристан Тцара, Поль Элюар, Андре Бретон, Ханс Арп, Сальвадор Дали, Ив Танги, Макс Эрнста, Рене Кревель и Ман Рэй).
Примерно в этот период Сальвадор Дали отправил своему отцу письмо в Испанию. Вскрыв конверт, отец обнаружил в нем маленький пакетик с какой-то липкой мутной жидкостью и короткую записку: «Больше я тебе ничего не должен».