Париж 1920-х годов: в Булонский лес - березку обнимать
Владимир Маяковский прибыл в Париж ноябрьским днем 1922 года не один, вместе с твердой уверенностью в том, что Европа загнивает, а мировая революция не за горами. Но площадь Согласия, стоящая в гуле сотен автомобилей, рестораны, увешанные бананами да омарами, кабаки Монпарнаса, заполненные творческой интеллигенцией несколько смутили «певца революции». «Даже тиф в Париже и то шикарный: парижане его приобретают от устриц», - свои впечатления поэт оформил в отдельной книге «Париж. Записки Людогуся». Но Маяковский приехал в Париж и уехал. Снова приехал, на этот раз в 1928 году, на обратном пути прихватив с собой новенький Renault для горячо любимой Лилички.
Другие же в Париже оставались. Правда, в большинстве случаев, вынужденно. Безусловно, русская эмиграция во Франции - явление историческое, корнями уходящее в девятнадцатое столетие. Но с двадцатых годов двадцатого века оно приобретает совершенно иные масштабы: из СССР прибывает все больше людей, несогласных с новым режимом, в их числе - политики, люди искусства и интеллигенция, а Париж становится культурным центром русской эмиграции. Предложением: «Айда в Булонский лес - березку обнимать, - приветствуют друг друга бывшие советские сограждане, русская жизнь» в Париже бьет ключом.
А давайте прогуляемся по русскому Парижу, по районам Пасси и Бийанкур, зайдем в театр на Елисеевских полях и посмотрим "Русские сезоны" Дягилева.