Житие протопопа Аввакума
Когда мне было лет 12, я попала в больницу. Пролежала там полтора дня, хотя клали на месяц. Но я сразу же объявила сухую голодовку, то есть отказалась что-либо есть или пить, пока меня не выпустят. Да, я была избалованным и упрямым ребёнком, к тому же неплохо подкованным в теории ненасильственного сопротивления, и лавры доктора Хайдера не давали мне покоя. И главное - я очень, очень, очень, просто невероятно сильно не любила больницы.
Через день врачи поняли, что по-хорошему меня убедить не удастся, и позвонили моей маме. Мама приехала, посмотрела на меня и уехала. Вернулась позже в тот же день на машине с подругой, и они вдвоём под покровом ночи выкрали меня из больницы, погрузили на заднее сиденье и отвезли домой. (Просто так меня бы не выпустили, потому что больница была инфекционная, потому что заболевание у меня тоже было инфекционное. И сама сбежать я не могла, потому что болела всерьёз и на ногах не держалась, особенно после полутора суток сухой голодовки). В результате остаток болезни я провела в своей собственной комнате, лёжа в своей собственной постели, что и было целью моей маленькой эскапады.
С тех пор и до сегодняшнего дня мне попадать в больницы не приходилось. Двадцать три охуительных года я провела, избегая этого сомнительного удовольствия. И вот сейчас меня опять кладут в больницу, и я чувствую… я чувствую, блять, что моя любовь к больницам с двенадцати лет нихуя не стала сильнее.
И ещё я чувствую, что номер с голодовкой в этот раз не пройдёт…