Он со мной не спит.....
Оригинал взят у prostitutka_ket в Он со мной не спит
Знаете, еще пару лет назад мне и в голову не пришло бы об этом писать. Всё потому, что я вижу мужчин только с одной стороны. Все они приходят ко мне за сексом.
И я раньше никогда не могла себе даже представить, что есть вообще такая проблема мужчины, которым не нужен секс.
Ну ведь принято считать, что это у женщин всегда болит голова, и что именно женщины стараются всеми силами свести секс в своей жизни к минимуму. Принято считать... Да только это совсем не так.
Когда я завела курилку, ко мне посыпались письма. Много писем. И вы даже представить себе не можете, в каком количестве мне пишут женщины, чьи мужчины всячески избегают секса, или занимаются им в духе “да на тебе, отстань уже от меня...”
Можно было бы подумать - что все эти женщины стары, а их мужчины уже давно перешагнули тот рубеж возраста, когда в жизни не остается ничего, кроме утки и клизмы, но...
Если свести почти каждое такое письмо к одной фразе, то это будет выглядеть примерно так:
“Мне 22, ему 28, он спит со мной раз в месяц”.
“Мне 26, ему 32, секса у нас не было уже полгода”.
“Мне 35, ему 40, как только я начинаю его стимулировать, он уходит спать в другую комнату...”.
Таких писем не-ре-аль-но, просто таки зашкаливающе много.
Все эти женщины перепробовали всё, что только можно: бельё и афродизиаки, флирт с собственными мужьями и просто прямые разговоры, но...
И самое печальное, что в каждом из этих писем обязательно есть фраза вроде: “Я уже извелась вся, часто плачу, и не понимаю, что со мной не так...”
А ведь с ними всё так. Вот с их мужчинами - не очень.
* * * * *
Эту историю рассказала мне одна приятельница, с которой мы за рюмкой чая вспоминали дела давно минувших дней.
У неё, у Вики, был молодой человек. Он был всем хорош: и высок он был, и сложен прекрасно, и красив, и Вика не раз ловила не нём чужие заинтересованные взгляды.
И всё в нём было хорошо, и они были бы счастливы долго, если бы не одно большое НО.
Секс у них был три раза за два года.
Три раза. За два года.
Три раза, не шучу.
Они жили вместе, да.
О, нет, у него было всё в порядке со всеми этими мужскими делами - и размером он был не обделён, да и со стойкостью всё было, как у оловянного солдатика, и петтингом он вовсе не пренебрегал, но... Как только после поцелуев Вика пыталась перейти к делу, он мягко, но настойчиво убирал её руку с теплого места, и... да, собственно, на этом всё и заканчивалось.
Вика перепробовала многое. Утром она перелезала через него, стараясь задержаться; перехватывала его по дороге в утренний душ; заимела огромный арсенал эротического белья, и даже раз, отчаявшись, накупила в секс-шопе маленьких разноцветных таблеток, повышающих либидо.
После задушевного разговора на кухне он безропотно выпил таблетки, и...
Нет, он не имел её всю ночь. Мог бы, потому что, по словам Вики, до утра стояло так, что можно было разбивать орехи, но...
После поцелуев и прелюдии, когда Вика уж было решила, что счастье - пришло, он, как обычно, мягко, но настойчиво убрал её руку и очень твёрдо заявил, что на дальнейшее - не настроен.
И “не дал”.
И заснул.
Настоящий кризис случился чуть больше чем через полтора года.
Они поехали отдыхать, их поселили в отличный номер с огромной кроватью и весьма романтической атмосферой, в которой просто таки невозможно было не думать о сексе.
И Вика думала. Они заказали в номер вкусной еды, выпивки, мило поболтали и даже потанцевали... А дальше он просто предложил ей лечь спать.
В этот момент у Вики попросту сорвало башню.
Она вспомнила всю их сексуальную жизнь, его холодность, то, что он ей, в прямом смысле, “не давал”...
Она плакала, как последний раз в жизни, а он просто лежал, смотрел на неё, молчал и ничего не делал.
И следующее, что сделала она, было жестом безысходного отчаяния.
У них осталась пустая бутылка от вина. Вот этой-то бутылкой Вика и удовлетворила себя на его глазах.
А он, поняв, что она собирается делать, просто сделал вид, что заснул. Лежал, замерев, явно боясь пошевелиться, закрыв глаза, и притворялся, что спит.
Вы понимаете, да? Ему было проще перетерпеть её дикую истерику и эту бутылку в её руках, чем просто трахнуть её один раз.
Отдых закончился быстро.
Дома она собрала вещи и ушла от него.
Он примчался через день к её родителям, к которым она ушла, плакал, клялся в любви, упрашивал вернуться, убеждал, что теперь-то всё будет хорошо, и ещё с месяц осаждал её с цветами и побитым видом у парадной.
Она вернулась.
Тогда же, в день возвращения, случился тот самый, третий секс. И Вика была счастлива: наконец-то наладилось.
Он буквально носил её на руках, и она решила не торопить события.
Но когда через две недели она поняла, что что-то, всё-таки, не так, поползновений в её сторону он сам ни в какую не делает, и попыталась повторить, он мягко, но настойчиво...
Они прожили вместе ещё три месяца, в течение которых Вика не находила себе места.
А потом она ушла от него насовсем. Он ещё долго упрашивал её вернуться, не понимая, что теперь она решила твёрдо: такой жизни у неё больше не будет.
* * * * *
С Танькой мы были в одной девичьей компании и, когда разговор плавно перешёл на обсуждение мужчин, она рассказала про своего Колю.
Колю я видела раза два. Ему тридцать три года. Высокий, умный и харизматичный, он производит впечатление “мужика на 100%”: цепкий взгляд, упрямый подбородок, ощущение силы и альфа-самца, готового оставлять за собой стайки лучших самочек, красиво уложенных в штабеля у его ног и, конечно же, оплодотворённых.
Таня встречается с ним три месяца, из них живёт - два с половиной. Начало отношений - самое то время, когда есть новизна и страсть. Они прекрасно ладят, он смотрит на неё влюблёнными глазами и сдувает с неё невидимые пылинки.
-Ну, наконец-то, и у тебя наладилось, - сказала Таньке моя Машка, когда мы уже изрядно выпили, - видишь, нашла же себе...
-Не так уж хорошо и нашла, - подумав, сказала Танька, - я вообще сейчас всерьёз решаю - сколько я смогу с ним продержаться...
И рассказала про то, что весь их секс за эти три месяца свёлся к двум разам. Первый был в день знакомства, и после него окрылённая Танька решила, что Коля - мужик ого-го!
Оказалось, что не так уж ого-го.
Второй секс случился где-то через месяц, а после него - всё. Что странно - Коля ничего не имеет против Таниных игрушек, которые она теперь уже, от безнадёги, начала брать с собой в постель.
Коля с интересом рассматривает смазки и спрашивает у Тани, какая лучше.
Коля добродушно посмеивается, когда она мастурбирует и, похоже, не имеет никаких предубеждений.
Но секса нет.
Коля идёт в постель, как на каторгу.
Каждый раз, когда Таня пытается его расшевелить, он делает вид, что спит, или лежит с таким отрешённым видом, что ей и продолжать-то не хочется.
Нет, строго говоря, какое-то подобие секса у них есть: Таня мастурбирует и делает Коле минет. Он, вроде, не против минета, если она, конечно, сама хочет, но сам - не предложит никогда.
Коля, посмеиваясь, уходит от разговоров. Раз, основательно напоив его, разозлившаяся Танька настойчиво подняла разговор, от которого он, как ни пытался, не смог отвертеться.
Апофеозом этого разговора стала одна фраза, которую Коля произнёс совершенно твёрдо, глядя Тане в глаза.
Она, отчаявшись его соблазнить, спросила:
-Коля, как мы дальше будем с тобой жить? Ну днём-то понятно, хорошо и дружно, а ночью - как мы будем?
И Коля ответил одним словом:
-Сублимировать.
Таня варила это в себе с неделю, варила и закипала. А через неделю после этого они снова поговорили. Она сказала ему жёстко, что он должен понимать: ей тридцать лет, а не шестьдесят, она - молодая женщина, и секса хочется дико - пусть он не хочет так часто, но хотя бы раз в неделю, хоть как-то, но секс должен быть. Потому что ей без секса - плохо.
Коля молча смотрел на неё.
Она разозлилась страшно, и объяснила ему, что так - долго не выдержит, и, несмотря на то, что вместе им живётся очень хорошо и уютно, чисто по-человечески, но рано или поздно при таких раскладах у неё появится кто-то, кто будет ей давать этот самый секс вне дома...
Секс, просто секс, но вне дома.
А Коля спокойно ответил, что это - тот случай, когда ей надо выбирать: или держать себя в руках, или из-за какой-то глупости рушить всё то хорошее, что у них есть.
И в этот момент у Тани опустились руки. Она и вправду не знает, что еще с этим можно сделать.
Но самое страшное даже не само по себе отсутствие секса. Самое страшное, что из-за всего этого Танина самооценка летит в тар-тарары.
Умом она понимает: просто это он такой. Ему самому не надо. Ему просто не надо. Ни с кем.
Его не интересует секс. Не интересует настолько, что он, вполне осознавая её метания, всё равно не готов им заниматься чаще, чем раз в месяц. И то - если она сильно попросит.
Умом Таня понимает, что дело - только в нём.
Но червячок сомнения внутри уже разросся до размеров гремучей змеи: “А что если это я недостаточно красива, недостаточно хороша, недостаточно желанна...”
Таня подолгу смотрит на себя в зеркало и пытается хоть как-то выровнять свою самооценку, вспоминая предыдущих партнеров: ни с одним из них не возникало таких мыслей.
Там был этот самый чёртов секс.
* * * * *
И ведь правда - не так страшно отсутствие секса само по себе - в конце-концов, оргазм можно получить и мастурбируя, да и в секс-шопах полно игрушек, хоть как-то заменяющих мужчин.
Страшно то, что у женщины, при отсутствии секса, рушится самооценка.
Потому что глубоко на подкорке есть стереотипы.
Мужчины любят секс.
Мужчины должны хотеть секса всегда. Это природа. Природа, мать её.
И когда жизнь расходится со стереотипами, начинаются душевные метания.
Если совсем просто, то выглядит это так:
“Секс - это еще одно подтверждение того, что меня хотят, а значит, я желанна, хороша и красива.
И если он избегает секса со мной - то, может, дело во мне?
Значит, я недостаточно желанна... А нежеланна потому, что недостаточно красива. Или не слишком хороша....”
Самое страшное для женщины - чувствовать себя нежеланной. Нежеланной и потому не нужной.
И знаете, в этих письмах, которые приходят ко мне, женщины всегда спрашивают: что делать?
И в этом “что делать” - всегда отчаяние.
Должно быть, все они думают, что есть что-то такое, ещё неиспробованное; ждут какого-то универсального ответа, волшебного набора действий, после которых их мужчины вдруг очнутся и захотят иметь секс.
И увы, это, пожалуй, те самые ситуации, думая о которых, я могу сказать одно: когда так - это безнадёжно.
Невозможно переделать сексуальность человека. Да, должно быть, можно придумать какие-то встряски, и это поможет на короткий срок, но глобально - ничего не изменит.
Они, эти мужчины, просто вот такие. И им действительно не нужно.
И да - вариантов “что делать, если он такой” , как я вижу, всего два: или смириться с тем, что секса почти не будет, держать в себя в руках, мастурбировать и постоянно возрождать из хлама свою самооценку, или...
Впрочем, теперь, когда я знаю, сколько на самом деле у нас мужчин, не желающих секса, второй вариант - уходить к другому - видится мне вовсе не таким однозначным.
________
© Екатерина Безымянная
Знаете, еще пару лет назад мне и в голову не пришло бы об этом писать. Всё потому, что я вижу мужчин только с одной стороны. Все они приходят ко мне за сексом.
И я раньше никогда не могла себе даже представить, что есть вообще такая проблема мужчины, которым не нужен секс.
Ну ведь принято считать, что это у женщин всегда болит голова, и что именно женщины стараются всеми силами свести секс в своей жизни к минимуму. Принято считать... Да только это совсем не так.
Когда я завела курилку, ко мне посыпались письма. Много писем. И вы даже представить себе не можете, в каком количестве мне пишут женщины, чьи мужчины всячески избегают секса, или занимаются им в духе “да на тебе, отстань уже от меня...”
Можно было бы подумать - что все эти женщины стары, а их мужчины уже давно перешагнули тот рубеж возраста, когда в жизни не остается ничего, кроме утки и клизмы, но...
Если свести почти каждое такое письмо к одной фразе, то это будет выглядеть примерно так:
“Мне 22, ему 28, он спит со мной раз в месяц”.
“Мне 26, ему 32, секса у нас не было уже полгода”.
“Мне 35, ему 40, как только я начинаю его стимулировать, он уходит спать в другую комнату...”.
Таких писем не-ре-аль-но, просто таки зашкаливающе много.
Все эти женщины перепробовали всё, что только можно: бельё и афродизиаки, флирт с собственными мужьями и просто прямые разговоры, но...
И самое печальное, что в каждом из этих писем обязательно есть фраза вроде: “Я уже извелась вся, часто плачу, и не понимаю, что со мной не так...”
А ведь с ними всё так. Вот с их мужчинами - не очень.
* * * * *
Эту историю рассказала мне одна приятельница, с которой мы за рюмкой чая вспоминали дела давно минувших дней.
У неё, у Вики, был молодой человек. Он был всем хорош: и высок он был, и сложен прекрасно, и красив, и Вика не раз ловила не нём чужие заинтересованные взгляды.
И всё в нём было хорошо, и они были бы счастливы долго, если бы не одно большое НО.
Секс у них был три раза за два года.
Три раза. За два года.
Три раза, не шучу.
Они жили вместе, да.
О, нет, у него было всё в порядке со всеми этими мужскими делами - и размером он был не обделён, да и со стойкостью всё было, как у оловянного солдатика, и петтингом он вовсе не пренебрегал, но... Как только после поцелуев Вика пыталась перейти к делу, он мягко, но настойчиво убирал её руку с теплого места, и... да, собственно, на этом всё и заканчивалось.
Вика перепробовала многое. Утром она перелезала через него, стараясь задержаться; перехватывала его по дороге в утренний душ; заимела огромный арсенал эротического белья, и даже раз, отчаявшись, накупила в секс-шопе маленьких разноцветных таблеток, повышающих либидо.
После задушевного разговора на кухне он безропотно выпил таблетки, и...
Нет, он не имел её всю ночь. Мог бы, потому что, по словам Вики, до утра стояло так, что можно было разбивать орехи, но...
После поцелуев и прелюдии, когда Вика уж было решила, что счастье - пришло, он, как обычно, мягко, но настойчиво убрал её руку и очень твёрдо заявил, что на дальнейшее - не настроен.
И “не дал”.
И заснул.
Настоящий кризис случился чуть больше чем через полтора года.
Они поехали отдыхать, их поселили в отличный номер с огромной кроватью и весьма романтической атмосферой, в которой просто таки невозможно было не думать о сексе.
И Вика думала. Они заказали в номер вкусной еды, выпивки, мило поболтали и даже потанцевали... А дальше он просто предложил ей лечь спать.
В этот момент у Вики попросту сорвало башню.
Она вспомнила всю их сексуальную жизнь, его холодность, то, что он ей, в прямом смысле, “не давал”...
Она плакала, как последний раз в жизни, а он просто лежал, смотрел на неё, молчал и ничего не делал.
И следующее, что сделала она, было жестом безысходного отчаяния.
У них осталась пустая бутылка от вина. Вот этой-то бутылкой Вика и удовлетворила себя на его глазах.
А он, поняв, что она собирается делать, просто сделал вид, что заснул. Лежал, замерев, явно боясь пошевелиться, закрыв глаза, и притворялся, что спит.
Вы понимаете, да? Ему было проще перетерпеть её дикую истерику и эту бутылку в её руках, чем просто трахнуть её один раз.
Отдых закончился быстро.
Дома она собрала вещи и ушла от него.
Он примчался через день к её родителям, к которым она ушла, плакал, клялся в любви, упрашивал вернуться, убеждал, что теперь-то всё будет хорошо, и ещё с месяц осаждал её с цветами и побитым видом у парадной.
Она вернулась.
Тогда же, в день возвращения, случился тот самый, третий секс. И Вика была счастлива: наконец-то наладилось.
Он буквально носил её на руках, и она решила не торопить события.
Но когда через две недели она поняла, что что-то, всё-таки, не так, поползновений в её сторону он сам ни в какую не делает, и попыталась повторить, он мягко, но настойчиво...
Они прожили вместе ещё три месяца, в течение которых Вика не находила себе места.
А потом она ушла от него насовсем. Он ещё долго упрашивал её вернуться, не понимая, что теперь она решила твёрдо: такой жизни у неё больше не будет.
* * * * *
С Танькой мы были в одной девичьей компании и, когда разговор плавно перешёл на обсуждение мужчин, она рассказала про своего Колю.
Колю я видела раза два. Ему тридцать три года. Высокий, умный и харизматичный, он производит впечатление “мужика на 100%”: цепкий взгляд, упрямый подбородок, ощущение силы и альфа-самца, готового оставлять за собой стайки лучших самочек, красиво уложенных в штабеля у его ног и, конечно же, оплодотворённых.
Таня встречается с ним три месяца, из них живёт - два с половиной. Начало отношений - самое то время, когда есть новизна и страсть. Они прекрасно ладят, он смотрит на неё влюблёнными глазами и сдувает с неё невидимые пылинки.
-Ну, наконец-то, и у тебя наладилось, - сказала Таньке моя Машка, когда мы уже изрядно выпили, - видишь, нашла же себе...
-Не так уж хорошо и нашла, - подумав, сказала Танька, - я вообще сейчас всерьёз решаю - сколько я смогу с ним продержаться...
И рассказала про то, что весь их секс за эти три месяца свёлся к двум разам. Первый был в день знакомства, и после него окрылённая Танька решила, что Коля - мужик ого-го!
Оказалось, что не так уж ого-го.
Второй секс случился где-то через месяц, а после него - всё. Что странно - Коля ничего не имеет против Таниных игрушек, которые она теперь уже, от безнадёги, начала брать с собой в постель.
Коля с интересом рассматривает смазки и спрашивает у Тани, какая лучше.
Коля добродушно посмеивается, когда она мастурбирует и, похоже, не имеет никаких предубеждений.
Но секса нет.
Коля идёт в постель, как на каторгу.
Каждый раз, когда Таня пытается его расшевелить, он делает вид, что спит, или лежит с таким отрешённым видом, что ей и продолжать-то не хочется.
Нет, строго говоря, какое-то подобие секса у них есть: Таня мастурбирует и делает Коле минет. Он, вроде, не против минета, если она, конечно, сама хочет, но сам - не предложит никогда.
Коля, посмеиваясь, уходит от разговоров. Раз, основательно напоив его, разозлившаяся Танька настойчиво подняла разговор, от которого он, как ни пытался, не смог отвертеться.
Апофеозом этого разговора стала одна фраза, которую Коля произнёс совершенно твёрдо, глядя Тане в глаза.
Она, отчаявшись его соблазнить, спросила:
-Коля, как мы дальше будем с тобой жить? Ну днём-то понятно, хорошо и дружно, а ночью - как мы будем?
И Коля ответил одним словом:
-Сублимировать.
Таня варила это в себе с неделю, варила и закипала. А через неделю после этого они снова поговорили. Она сказала ему жёстко, что он должен понимать: ей тридцать лет, а не шестьдесят, она - молодая женщина, и секса хочется дико - пусть он не хочет так часто, но хотя бы раз в неделю, хоть как-то, но секс должен быть. Потому что ей без секса - плохо.
Коля молча смотрел на неё.
Она разозлилась страшно, и объяснила ему, что так - долго не выдержит, и, несмотря на то, что вместе им живётся очень хорошо и уютно, чисто по-человечески, но рано или поздно при таких раскладах у неё появится кто-то, кто будет ей давать этот самый секс вне дома...
Секс, просто секс, но вне дома.
А Коля спокойно ответил, что это - тот случай, когда ей надо выбирать: или держать себя в руках, или из-за какой-то глупости рушить всё то хорошее, что у них есть.
И в этот момент у Тани опустились руки. Она и вправду не знает, что еще с этим можно сделать.
Но самое страшное даже не само по себе отсутствие секса. Самое страшное, что из-за всего этого Танина самооценка летит в тар-тарары.
Умом она понимает: просто это он такой. Ему самому не надо. Ему просто не надо. Ни с кем.
Его не интересует секс. Не интересует настолько, что он, вполне осознавая её метания, всё равно не готов им заниматься чаще, чем раз в месяц. И то - если она сильно попросит.
Умом Таня понимает, что дело - только в нём.
Но червячок сомнения внутри уже разросся до размеров гремучей змеи: “А что если это я недостаточно красива, недостаточно хороша, недостаточно желанна...”
Таня подолгу смотрит на себя в зеркало и пытается хоть как-то выровнять свою самооценку, вспоминая предыдущих партнеров: ни с одним из них не возникало таких мыслей.
Там был этот самый чёртов секс.
* * * * *
И ведь правда - не так страшно отсутствие секса само по себе - в конце-концов, оргазм можно получить и мастурбируя, да и в секс-шопах полно игрушек, хоть как-то заменяющих мужчин.
Страшно то, что у женщины, при отсутствии секса, рушится самооценка.
Потому что глубоко на подкорке есть стереотипы.
Мужчины любят секс.
Мужчины должны хотеть секса всегда. Это природа. Природа, мать её.
И когда жизнь расходится со стереотипами, начинаются душевные метания.
Если совсем просто, то выглядит это так:
“Секс - это еще одно подтверждение того, что меня хотят, а значит, я желанна, хороша и красива.
И если он избегает секса со мной - то, может, дело во мне?
Значит, я недостаточно желанна... А нежеланна потому, что недостаточно красива. Или не слишком хороша....”
Самое страшное для женщины - чувствовать себя нежеланной. Нежеланной и потому не нужной.
И знаете, в этих письмах, которые приходят ко мне, женщины всегда спрашивают: что делать?
И в этом “что делать” - всегда отчаяние.
Должно быть, все они думают, что есть что-то такое, ещё неиспробованное; ждут какого-то универсального ответа, волшебного набора действий, после которых их мужчины вдруг очнутся и захотят иметь секс.
И увы, это, пожалуй, те самые ситуации, думая о которых, я могу сказать одно: когда так - это безнадёжно.
Невозможно переделать сексуальность человека. Да, должно быть, можно придумать какие-то встряски, и это поможет на короткий срок, но глобально - ничего не изменит.
Они, эти мужчины, просто вот такие. И им действительно не нужно.
И да - вариантов “что делать, если он такой” , как я вижу, всего два: или смириться с тем, что секса почти не будет, держать в себя в руках, мастурбировать и постоянно возрождать из хлама свою самооценку, или...
Впрочем, теперь, когда я знаю, сколько на самом деле у нас мужчин, не желающих секса, второй вариант - уходить к другому - видится мне вовсе не таким однозначным.
________
© Екатерина Безымянная