May 07, 2012 11:17
Николай I накануне коронации повесил пятерых. Повесил несмотря на то, что общество ждало, что он их помилует, хотя и каторгой, но помилует. Повесил, получив на то благословение московского митрополита Филарета. Повесил. И вошёл в историю как солдафон, сатрап, мучитель, злодей, умерший от позора Крымского поражения. Мало кто поминает ему железные дороги, а вот солдатские поселения и оловянный взгляд помнят все.
Николай II после Ходынки отправился на бал во французское посольство. И вошёл в историю как Кровавый и подкаблучник своей жены. Убитый со всей семьёй в подвале особняка Ипатьева, он так и не отмылся ни от Ходынки, ни от Кровавого воскресенья, ни от Распутина, ни от Цусимы, ни от вступления в ненужную войну, ни от бездарного и катастрофического по своим последствиям отречения на станции Дно. Церковь причислила его к лику святых, другие постоянно твердят про экономичесий рост, но ничто не может подлакировать убогий лик этого ничтожества.
Вчера я от начала и до конца был свидетелем событий. Аналогии с Ходынкой напрашивались невольно. Чудовище с благословения Патриарха попило крови своего народа. Вряд ли напилось. Что-то будет дальше?