Что-то текущее
Листья уже шуршат... и ещё два абзаца про время года, уют и что там ещё принято писать. Проходишь мимо или насквозь эту лужицу времени, отмечаешь про себя эстетизм, обычность или нечто среднее- неспособность избежать обыденных слов в описании красоты.
Происходит отслоение внутренней катаракты. Я замечаю это стабильно годами. Будто сам момент отслоения зациклился во времени и повторяется снова и снова. Перестанешь фокусироваться на нём и забудешь, что такое вообще было.
Отслоение это делит меня надвое. С одной стороны - смех от радости, краснение до ушей от смущения, радость от возможности хотя бы позвонить нескольким людям и знать, что они есть в моём мире. Или даже просто перекинуться парой слов с Рыжей по скайпу в далёкий-предалёкий Израиль и обратно, намудрить по этому поводу целую реальность, в центре которой не перестрелки и сорокаградусная жара, а панды с большими пушистыми попами.
С другой стороны кто-то взрослый и мудрый, и, при этом, я. И эта женщина смотрит на своё же поведение и понимает все его причины, видит массу сценариев и от-да-ёт се-бе от-чёт. Странное ощущение избыточной трезвости.
Получается, что смотрю на мир двумя парами глаз. Одними из-под других.
А ещё- я настолько сильно увязла в мечтах и фантазиях, что действительно уже плохо ощущаю физическую грань между пережитым и прочувствованным. Поэтому, вроде бы и нечего рассказать, а ярких событий масса.
И напоследок.
У меня в окружении есть люди- литературные наследия. Сюжеты и привкусы Улицкой, Толстой, есть карманный Набоков, пара заигравшихся писателей-фантастов, Гиппиус, как ни прискорбно, вся такая в белом, Высоцкий чудит отчаянно и вредно для здоровья, увы- Андрухович никак не уймётся, и не донести до него, что вот это - не смешно и толсто. Есть чудесная смесь средневековой любовной лирики, Джейн Остин и Кортасара, есть Опасные связи в трёх томах.
А мне бы вот ещё хотелось кого-то с юмором и жизнелюбием, как у Пушкина, тонкости и глубины Бродского. Есть эти черты, они разбросаны и всё никак не достигнут нужной, чёткой концентрации. Наверное, потому, что быть как Пушкин или Бродский ошибочно считается мейнстримом. Не то, что поланики - эвона сколько развелось. Не говоря уже о духовно богатых девах, которые пишут, как я, только чаще, и совершенно не отличаются ни от меня, ни друг от друга.
Кстати, о последних. Случился недавно очень заурядный и скучный, но продуктивный в плане выводов, вечер. Весь его пришлось проговорить за себя и собеседника. Собеседник сидел, слушал, улыбался и на предложения- требования- мольбу наконец-то открыть рот, только бормотал что-то из области "я не так интересен, мне нечего рассказать". Вот знаете, спасибо ему. Благодаря этому смертельно зевотному недодиалогу я опять убедилась, что слушать саму себя - это пытка. Каким бы гениальным Доктором или Шелдоном ты ни был,- нужно запредельное себялюбие, чтобы не рехнуться от скуки в собственной компании. А если ты не гений, а в глазах сидящего напротив отражается полное ничто... я могу рассказать о пирогах, дельфинах, моём понимании реинкарнации, вспомнить массу смешных разной степени приличности историй, соорудить вечер из ничего. Но зачем это нужно, если мне просто не нравится говорить в данные конкретные чужие глаза?
Каждый раз, когда я хочу ляпнуть что-то в интернет, я думаю о трёх вещах: так ли вообще важно произошедшее, если важно- то стоит ли этим вообще делиться, а если всё-таки стоит,- то может лучше рассказать об этом одному, живому и важному? Поэтому я не пишу по два-три поста в день, при всей своей болтливости.
...
Кстати, это интересно - люди как отыгрыши целых метароманов или циклов короткой прозы. Думаю, можно найти достаточно близких попаданий.
Происходит отслоение внутренней катаракты. Я замечаю это стабильно годами. Будто сам момент отслоения зациклился во времени и повторяется снова и снова. Перестанешь фокусироваться на нём и забудешь, что такое вообще было.
Отслоение это делит меня надвое. С одной стороны - смех от радости, краснение до ушей от смущения, радость от возможности хотя бы позвонить нескольким людям и знать, что они есть в моём мире. Или даже просто перекинуться парой слов с Рыжей по скайпу в далёкий-предалёкий Израиль и обратно, намудрить по этому поводу целую реальность, в центре которой не перестрелки и сорокаградусная жара, а панды с большими пушистыми попами.
С другой стороны кто-то взрослый и мудрый, и, при этом, я. И эта женщина смотрит на своё же поведение и понимает все его причины, видит массу сценариев и от-да-ёт се-бе от-чёт. Странное ощущение избыточной трезвости.
Получается, что смотрю на мир двумя парами глаз. Одними из-под других.
А ещё- я настолько сильно увязла в мечтах и фантазиях, что действительно уже плохо ощущаю физическую грань между пережитым и прочувствованным. Поэтому, вроде бы и нечего рассказать, а ярких событий масса.
И напоследок.
У меня в окружении есть люди- литературные наследия. Сюжеты и привкусы Улицкой, Толстой, есть карманный Набоков, пара заигравшихся писателей-фантастов, Гиппиус, как ни прискорбно, вся такая в белом, Высоцкий чудит отчаянно и вредно для здоровья, увы- Андрухович никак не уймётся, и не донести до него, что вот это - не смешно и толсто. Есть чудесная смесь средневековой любовной лирики, Джейн Остин и Кортасара, есть Опасные связи в трёх томах.
А мне бы вот ещё хотелось кого-то с юмором и жизнелюбием, как у Пушкина, тонкости и глубины Бродского. Есть эти черты, они разбросаны и всё никак не достигнут нужной, чёткой концентрации. Наверное, потому, что быть как Пушкин или Бродский ошибочно считается мейнстримом. Не то, что поланики - эвона сколько развелось. Не говоря уже о духовно богатых девах, которые пишут, как я, только чаще, и совершенно не отличаются ни от меня, ни друг от друга.
Кстати, о последних. Случился недавно очень заурядный и скучный, но продуктивный в плане выводов, вечер. Весь его пришлось проговорить за себя и собеседника. Собеседник сидел, слушал, улыбался и на предложения- требования- мольбу наконец-то открыть рот, только бормотал что-то из области "я не так интересен, мне нечего рассказать". Вот знаете, спасибо ему. Благодаря этому смертельно зевотному недодиалогу я опять убедилась, что слушать саму себя - это пытка. Каким бы гениальным Доктором или Шелдоном ты ни был,- нужно запредельное себялюбие, чтобы не рехнуться от скуки в собственной компании. А если ты не гений, а в глазах сидящего напротив отражается полное ничто... я могу рассказать о пирогах, дельфинах, моём понимании реинкарнации, вспомнить массу смешных разной степени приличности историй, соорудить вечер из ничего. Но зачем это нужно, если мне просто не нравится говорить в данные конкретные чужие глаза?
Каждый раз, когда я хочу ляпнуть что-то в интернет, я думаю о трёх вещах: так ли вообще важно произошедшее, если важно- то стоит ли этим вообще делиться, а если всё-таки стоит,- то может лучше рассказать об этом одному, живому и важному? Поэтому я не пишу по два-три поста в день, при всей своей болтливости.
...
Кстати, это интересно - люди как отыгрыши целых метароманов или циклов короткой прозы. Думаю, можно найти достаточно близких попаданий.