Святейший город Пури
Пури - страшно святой город. Каждый правоверный хинду должен отметиться в местном храме хоть бы раз в жизни. Говорят, святость Пури ощущается за многие километры. Еще только подъезжая к Пури, чувствую - тянет говном. Забегали мыши. Сквозь вагон вихрем пронеслись охотники за пустой тарой, рраз! - и как будто и вовсе не было - моей бутылки. А в ней, между прочим, еще пол-литра воды плескалось.
Выхожу с вокзала - на огромной пустоши горит мусор, бивуачат нищие, готовится атаковать армия тук-туков. Продрался сквозь них и нырнул в узкие улочки трущоб. Сразу стало тихо. Только отдышался и вдруг - крики, плач, над головой пробежала стая обезьян, вороны с карканьем взметнулись прочь. В одной из хижин кто-то умер. Толпа расступилась для неприкасаемых, снова сомкнулась и опять ничего не видно. Пока шум-да-гам - освободились места в местной едальне. Сижу в метре от соседнего магазинчика, где стоят несколько деревянных истуканчиков и лежит продавец. Я хищно подкрался к нему с телефоном.
На щелк продавец открыл глаза. Они поёрзали в глазницах и в итоге сфокусировались - один на истуканчиках, другой где-то за линией горизонта.
- Вот кантри?
Я, на всякий случай, оглянулся. За спиной на потолке ничего не было.
- Нью-Йорк, Ю-Эс-Эй.
- А! Америка! Ач-ча! Очень далеко от святого города.
- Ну да.
- Надо было тебе летом приехать, когда на колесницах из храма богов вывозят. Каждая колесница - как огромный дом! Каждое колесо - выше человеческого роста! Раньше под эти колесницы паломники бросались - если умрешь под ними, попадешь прямо в Рай. Говорю тебе, летом - лучшее время.
- А каких богов?
- Так вот же! Продаю я их! Святейшие идолы бога Джаганнатха, вместе с его братом Баларамой и сестрой Субхадрой, точные копии храмовых, явившихся в Пури почти тысячу лет назад.
Охренеть. Боги из «Южного Парка». В Индии реально есть всё.
- Чего это ты хихикаешь?
- Нет, нет, ничего, извините. Жалко под колесницы не попадаю. Ну, зато хоть храм посмотрю.
- Не-индусов в Храм не пускают. И даже если ты правоверный хинду, но не-индийского происхождения тебя все равно не пустят.
- Но почему?
- За последнюю тысячу лет иностранцы захватывали Храм целых восемнадцать раз! И каждый раз, на улицах святого города текли реки крови! Так что, не доверяют им больше. Но ты пойди, посмотри снаружи. Храм настолько свят, что ты почувствуешь это даже за его воротами. Я тебе это гарантирую. Может, купишь бога?
- Нет, спасибо, в следующий раз.
- Следующего раза может и не быть, - вкрадчиво сказал он, - ну, хорошо. Тебе по вон той улице, никуда не сворачивая.
По той улице натыкано дикое количество разных храмов и храмиков. Перед многими из них лежат усатые львы. Все они выглядят так, как будто хотят Ларису Ивановну:
Улица выводит на храмовые ворота. За ними видны храмовые башни - белая, желтая и черная - самая большая. Веретено-образная, она похожа на огромный конденсатор. Вдруг, она мигнула в полуденном мареве и раздалось секундное жужжание. Я протер глаза.
Из ворот как раз выходили лысые богомольцы. Тут один другому и говорит:
- Блядская жара сегодня, Федя.
- Точно! Можно с ума сойти.
Всё. Девятнадцатый раз захватили, обмирая, подумал я. «Реки крови...» прогремел в моих ушах голос торговца богами.
Сразу-же, паломники, тащившие мимо меня какого-то идола, бросили паланкин, барабаны, начали меняться местами и ругаться о том, кто следующий будет нести.
Пока идол терпеливо ждал под чахлым деревом, оттуда шлепнулась на землю старая, плешивая обезьяна. Дала оплеуху экземной собаке и - сразу обратно. Засмотревшись на это, рикша въехал в паломника. Завязалась драчка. Я отшатнулся на другую сторону улицы.
Там, трое мужиков тыкали кулаками в гуруобразно-выглядящего бородатого дядю. Увидев меня, все, включая гуру, стыдливо заулыбались и виновато опустили головы. Я сделал строгое лицо и неодобрительно покачал головой, пятясь задом в узкий переулок.
В переулке, на огромной мусорной куче, три старушки хлестали по щекам четвертую игральными картами. Крики, ругательства. Только я прицелился телефоном, как из-за угла вышел карликовый буйвол! Никогда таких раньше не видел. Я забыл про старушек и начал фотографировать буйвола. Тут в кадр вбежал нищий и начал бить буйвола палкой. Буйвол закричал тонким, женским криком и из ноздрей его брызнули зеленые сопли.
Мир расползался на глазах. Усатые львы начали совокупляться с карликовыми слониками. Знаю что вы мне на слово не поверите, поэтому - вот:
Наверное, мне пора на вокзал, решил я. Как-то незаметно для себя прибавил шаг и чуть не врезался в дерево. Там, на низкой, широкой ветке, сидела собака. Она пялила очи горе, одним оком в зенит, другим - куда-то за линию горизонта. Почему-то это (плюс шкура в струпьях) придавало ей очень великомученический вид. Вдруг она открыла пасть, вывалив лиловый язык и залилась хриплым, лающим смехом. Я подпрыгнул, перешел на полугалоп и в облаке пыли исчез в направлении станции.
Выхожу с вокзала - на огромной пустоши горит мусор, бивуачат нищие, готовится атаковать армия тук-туков. Продрался сквозь них и нырнул в узкие улочки трущоб. Сразу стало тихо. Только отдышался и вдруг - крики, плач, над головой пробежала стая обезьян, вороны с карканьем взметнулись прочь. В одной из хижин кто-то умер. Толпа расступилась для неприкасаемых, снова сомкнулась и опять ничего не видно. Пока шум-да-гам - освободились места в местной едальне. Сижу в метре от соседнего магазинчика, где стоят несколько деревянных истуканчиков и лежит продавец. Я хищно подкрался к нему с телефоном.
На щелк продавец открыл глаза. Они поёрзали в глазницах и в итоге сфокусировались - один на истуканчиках, другой где-то за линией горизонта.
- Вот кантри?
Я, на всякий случай, оглянулся. За спиной на потолке ничего не было.
- Нью-Йорк, Ю-Эс-Эй.
- А! Америка! Ач-ча! Очень далеко от святого города.
- Ну да.
- Надо было тебе летом приехать, когда на колесницах из храма богов вывозят. Каждая колесница - как огромный дом! Каждое колесо - выше человеческого роста! Раньше под эти колесницы паломники бросались - если умрешь под ними, попадешь прямо в Рай. Говорю тебе, летом - лучшее время.
- А каких богов?
- Так вот же! Продаю я их! Святейшие идолы бога Джаганнатха, вместе с его братом Баларамой и сестрой Субхадрой, точные копии храмовых, явившихся в Пури почти тысячу лет назад.
Охренеть. Боги из «Южного Парка». В Индии реально есть всё.
- Чего это ты хихикаешь?
- Нет, нет, ничего, извините. Жалко под колесницы не попадаю. Ну, зато хоть храм посмотрю.
- Не-индусов в Храм не пускают. И даже если ты правоверный хинду, но не-индийского происхождения тебя все равно не пустят.
- Но почему?
- За последнюю тысячу лет иностранцы захватывали Храм целых восемнадцать раз! И каждый раз, на улицах святого города текли реки крови! Так что, не доверяют им больше. Но ты пойди, посмотри снаружи. Храм настолько свят, что ты почувствуешь это даже за его воротами. Я тебе это гарантирую. Может, купишь бога?
- Нет, спасибо, в следующий раз.
- Следующего раза может и не быть, - вкрадчиво сказал он, - ну, хорошо. Тебе по вон той улице, никуда не сворачивая.
По той улице натыкано дикое количество разных храмов и храмиков. Перед многими из них лежат усатые львы. Все они выглядят так, как будто хотят Ларису Ивановну:
Улица выводит на храмовые ворота. За ними видны храмовые башни - белая, желтая и черная - самая большая. Веретено-образная, она похожа на огромный конденсатор. Вдруг, она мигнула в полуденном мареве и раздалось секундное жужжание. Я протер глаза.
Из ворот как раз выходили лысые богомольцы. Тут один другому и говорит:
- Блядская жара сегодня, Федя.
- Точно! Можно с ума сойти.
Всё. Девятнадцатый раз захватили, обмирая, подумал я. «Реки крови...» прогремел в моих ушах голос торговца богами.
Сразу-же, паломники, тащившие мимо меня какого-то идола, бросили паланкин, барабаны, начали меняться местами и ругаться о том, кто следующий будет нести.
Пока идол терпеливо ждал под чахлым деревом, оттуда шлепнулась на землю старая, плешивая обезьяна. Дала оплеуху экземной собаке и - сразу обратно. Засмотревшись на это, рикша въехал в паломника. Завязалась драчка. Я отшатнулся на другую сторону улицы.
Там, трое мужиков тыкали кулаками в гуруобразно-выглядящего бородатого дядю. Увидев меня, все, включая гуру, стыдливо заулыбались и виновато опустили головы. Я сделал строгое лицо и неодобрительно покачал головой, пятясь задом в узкий переулок.
В переулке, на огромной мусорной куче, три старушки хлестали по щекам четвертую игральными картами. Крики, ругательства. Только я прицелился телефоном, как из-за угла вышел карликовый буйвол! Никогда таких раньше не видел. Я забыл про старушек и начал фотографировать буйвола. Тут в кадр вбежал нищий и начал бить буйвола палкой. Буйвол закричал тонким, женским криком и из ноздрей его брызнули зеленые сопли.
Мир расползался на глазах. Усатые львы начали совокупляться с карликовыми слониками. Знаю что вы мне на слово не поверите, поэтому - вот:
Наверное, мне пора на вокзал, решил я. Как-то незаметно для себя прибавил шаг и чуть не врезался в дерево. Там, на низкой, широкой ветке, сидела собака. Она пялила очи горе, одним оком в зенит, другим - куда-то за линию горизонта. Почему-то это (плюс шкура в струпьях) придавало ей очень великомученический вид. Вдруг она открыла пасть, вывалив лиловый язык и залилась хриплым, лающим смехом. Я подпрыгнул, перешел на полугалоп и в облаке пыли исчез в направлении станции.