Посадка в минимум погоды
Когда вываливаешься в светлый мир из-под плотной кромки сплошной облачности,
висящей у самой земли, посадочная полоса открывается внезапно и неожиданно
близко -- как удар в лицо.
Ты стремился к ней, ты совершил тысячи тонких обдуманных действий и расчетов, ты, как говорят летчики, собрал " в кучу" разбегающиеся стрелки приборов, стабилизировал все параметры; ты уверен, что в результате этих расчетов и действий тяжелый лайнер -- да что там лайнер -- ты сам, твой центр тяжести, твой позвоночник -- направлен точно в торец этой, скрытой там, внизу, под свинцовой ватой облаков, полосы -- и... удар в лицо!
Ты должен этот удар держать.
Ты замираешь на мгновение. Получил -- и сразу утверждаешься в мире зримых ориентиров.
Положение посадочное. Идешь строго по оси. Все стабильно. Короткий вопрос штурмана: "Решение?"
- Садимся, ребята.
Отключил автопилот -- и потащило вбок, и надо тут же прикрыться креном и выйти снова на ось, и противоположным креном тут же остановить перемещение, чтоб не переехать; краем глаза -- взгляд на скорость и вариометр... сдернуть один процент оборотов двигателей... еще один... как треплет...
Вот он, торец. "Зебра", знаки, пунктир оси -- все едва просматривается сквозь густые косые полосы поземки; последний взгляд на скорость: 270 -- норма.
- Торец, пятнадцать! -- отсчитывает штурман.
- Десять!
Руки сами чуть подтягивают штурвал -- они знают, каким темпом и на сколько.
- Пять!
- Пла-авно малый газ!
- Три! Два! Метр! Метр! Метр! -- звенит голос штурмана.
Замерла... Медленно подплывают знаки. Секунда. Другая. Третья. Теперь хорошо добрать. Руки знают.... Все, замри!
Где-то сзади внизу родилось: толчок -- не толчок, скорее, уплотнение под колесами, какое-то шевеление, что-то там задышало. Кажется, покатились.
- Реверс включить!
Держишь штурвалом переднюю ногу, не давая ей опуститься, а педалями помогаешь машине нащупать ось полосы.
- Двести двадцать!
Нос опустился, под полом загремело: катимся.
- Двести!
Реверс набрал силу, тянет за хвост, трясет.
- Притормаживаю...
- Сто восемьдесят! Сто шестьдесят!
- Торможу!
- Сто сорок!
- Реверс выключить!
И покатились, поехали, порулили в косой поземке, и с трудом улавливаешь направление и скорость движения; только по боковым фонарям видно, что едем, а не стоим.
Это движение будет все замедляться и замедляться -- и плавно затихнет на перроне, превратившись в покой, устойчивость и тишину.
- На стояночном. Выключить потребители. Выключить двигатели. Спасибо, ребята.
Из книги В.В.Ершова "Раздумья ездового пса"
Ты стремился к ней, ты совершил тысячи тонких обдуманных действий и расчетов, ты, как говорят летчики, собрал " в кучу" разбегающиеся стрелки приборов, стабилизировал все параметры; ты уверен, что в результате этих расчетов и действий тяжелый лайнер -- да что там лайнер -- ты сам, твой центр тяжести, твой позвоночник -- направлен точно в торец этой, скрытой там, внизу, под свинцовой ватой облаков, полосы -- и... удар в лицо!
Ты должен этот удар держать.
Ты замираешь на мгновение. Получил -- и сразу утверждаешься в мире зримых ориентиров.
Положение посадочное. Идешь строго по оси. Все стабильно. Короткий вопрос штурмана: "Решение?"
- Садимся, ребята.
Отключил автопилот -- и потащило вбок, и надо тут же прикрыться креном и выйти снова на ось, и противоположным креном тут же остановить перемещение, чтоб не переехать; краем глаза -- взгляд на скорость и вариометр... сдернуть один процент оборотов двигателей... еще один... как треплет...
Вот он, торец. "Зебра", знаки, пунктир оси -- все едва просматривается сквозь густые косые полосы поземки; последний взгляд на скорость: 270 -- норма.
- Торец, пятнадцать! -- отсчитывает штурман.
- Десять!
Руки сами чуть подтягивают штурвал -- они знают, каким темпом и на сколько.
- Пять!
- Пла-авно малый газ!
- Три! Два! Метр! Метр! Метр! -- звенит голос штурмана.
Замерла... Медленно подплывают знаки. Секунда. Другая. Третья. Теперь хорошо добрать. Руки знают.... Все, замри!
Где-то сзади внизу родилось: толчок -- не толчок, скорее, уплотнение под колесами, какое-то шевеление, что-то там задышало. Кажется, покатились.
- Реверс включить!
Держишь штурвалом переднюю ногу, не давая ей опуститься, а педалями помогаешь машине нащупать ось полосы.
- Двести двадцать!
Нос опустился, под полом загремело: катимся.
- Двести!
Реверс набрал силу, тянет за хвост, трясет.
- Притормаживаю...
- Сто восемьдесят! Сто шестьдесят!
- Торможу!
- Сто сорок!
- Реверс выключить!
И покатились, поехали, порулили в косой поземке, и с трудом улавливаешь направление и скорость движения; только по боковым фонарям видно, что едем, а не стоим.
Это движение будет все замедляться и замедляться -- и плавно затихнет на перроне, превратившись в покой, устойчивость и тишину.
- На стояночном. Выключить потребители. Выключить двигатели. Спасибо, ребята.
Из книги В.В.Ершова "Раздумья ездового пса"