Портреты и люди: «Сириянка»
Каждый раз, приходя в Эрмитаж, стараюсь увидеть два произведения. Одно из них - «Сириянка». Этот великолепный портрет II века я полюбила еще на втором курсе. Я даже какой-то доклад делала, сравнивая два римских портрета - эрмитажную даму и мальчика из ГМИИ.
Фотографировать «Сириянку» очень сложно из-за полировки мрамора. Но вот в последний раз мне, похоже, что-то удалось:
Интересно, что я писала о портрете на втором курсе? Да, цитировала О.Вальдгауера, который отмечал в ее облике семитские черты и говорил о «лукиановском настроении». Старалась в описании передать совершенство круглой пластики, поскольку с изменением нашего взгляда на портрет, меняется настроение дамы - она то грустит, то слегка улыбается:
Красавицей «Сириянку» назвать нельзя, но она прекрасна. Более того, ты не просто любуешься ею, но очень хочешь понять, о чем она думает. Меня немного позабавило смелое предположение на сайте Эрмитажа о том, что «может быть, эта неизвестная молодая женщина, современница императора-стоика Марка Аврелия, разделяла его философские взгляды». С другой стороны, почему нет? Только вот чем это можно подтвердить?
Когда я любуюсь ее профилем, то вспоминается любовная лирика. Например, эта элегия Секста Проперция:
Я удивился, увидев Камен ранним утром -
они пришли на рассвете и встали у моей постели.
Они напомнили мне, что сегодня день рождения моей девушки,
и трижды ударили ладонью о ладонь в знак счастья.
Пусть этот день не будет омрачён ни одним облаком,
не колышется воздух, а грозная волна нежно плещет о берег.
Мне не хочется видеть, чтоб кто-то печалился в этот день,
и самый Ниобин камень - да сдержит он слёзы!
Пусть клюв гальционы отдохнёт от вечных жалоб,
пусть мать не сетует об отнятом у неё Итисе.
А ты, моя дорогая, рождённая под знаком счастливой птицы,
вставай и требуй от богов заслуженного - они сами ждут этого.
Но прежде стряхни с себя сон чистой водою,
приведи в порядок и уложи прекрасные волосы;
затем, в каком платье ты впервые пленила взор Проперция,
то и надень, и не забудь убрать голову цветами;
проси, чтобы красота, твоя сила, была вечной,
а власть твоя надо мной не знала конца.
Потом, когда ты освятишь благовониями увенчанные алтари
и весь дом засияет благотворным пламенем,
надо позаботиться и о трапезе - пусть ночь пройдёт за чашами,
а мирровый оникс усладит обоняние душистым шафраном.
Пусть флейта охрипнет во время ночных плясок,
а ты без стесненья говори всё, что придёт в голову.
Пусть сладостный пир избавит нас от скучного сна,
и вся соседняя улица огласится ночным шумом.
Будем и гадать - толкователем станет бросок костей -
кого ударит своим тяжёлым крылом этот мальчишка.
Когда же достаточно времени пройдёт за обильными чашами,
Венера станет помощницей наших ночных таинств,
и мы отметим годовщину в нашем брачном покое
и так завершим торжество - твой день рождения.
Она живая! Вот в чем чудо. И это не противоречит тому, что исследователи из Эрмитажа считают, что этот портрет - часть заупокойной статуи. Опять вспоминается Проперций:
Маны - не совсем ничто, и не все кончается со смертью;
бледная тень ускользает от поверженного костра.
Недавно мне явилась Кинфия: она лежала, облокотившись на ложе, -
Кинфия, недавно погребенная в самом конце шумной улицы…
Сейчас портрет стоит так, что рассмотреть его можно со всех сторон, полюбоваться изысканной прической, прядками волос на нежной шее. Во времена моего студенчества портрет стоял около стены, на более высоком постаменте. До сих пор помню как служительница в зале, наблюдая за мной и понимая, что я не смогу рассмотреть прическу, предложила мне встать на ее скамеечку. В зале кроме нас никого не было, она на всякий случай стояла в дверях, а я рассматривала, как маленькая косичка поднимается вверх от шеи и распускается веером внутри короны из больших кос. Сегодня это увидеть может каждый:
Считается, что наша дама - представительница римской провинциальной знати. Это тоже возможно. Тем более что восточные и южные провинции могли в это время соперничать с самим Римом. Если уж даму величают «сириянкой», то вот что осталось от сирийских городов римской эпохи:
http://maximus101.livejournal.com/11930.html
http://nikidel.livejournal.com/26271.html
http://nikidel.livejournal.com/25995.html#cutid1
На фоне такой архитектуры совершенство эрмитажного портрета вполне объяснимо:
Проперция я цитировала по изданию: Секст Проперций. Элегии в четырех книгах. Перевод и примечания А.И.Любжина. М., 2004, с.145-147, 203.
Фотографировать «Сириянку» очень сложно из-за полировки мрамора. Но вот в последний раз мне, похоже, что-то удалось:
Интересно, что я писала о портрете на втором курсе? Да, цитировала О.Вальдгауера, который отмечал в ее облике семитские черты и говорил о «лукиановском настроении». Старалась в описании передать совершенство круглой пластики, поскольку с изменением нашего взгляда на портрет, меняется настроение дамы - она то грустит, то слегка улыбается:
Красавицей «Сириянку» назвать нельзя, но она прекрасна. Более того, ты не просто любуешься ею, но очень хочешь понять, о чем она думает. Меня немного позабавило смелое предположение на сайте Эрмитажа о том, что «может быть, эта неизвестная молодая женщина, современница императора-стоика Марка Аврелия, разделяла его философские взгляды». С другой стороны, почему нет? Только вот чем это можно подтвердить?
Когда я любуюсь ее профилем, то вспоминается любовная лирика. Например, эта элегия Секста Проперция:
Я удивился, увидев Камен ранним утром -
они пришли на рассвете и встали у моей постели.
Они напомнили мне, что сегодня день рождения моей девушки,
и трижды ударили ладонью о ладонь в знак счастья.
Пусть этот день не будет омрачён ни одним облаком,
не колышется воздух, а грозная волна нежно плещет о берег.
Мне не хочется видеть, чтоб кто-то печалился в этот день,
и самый Ниобин камень - да сдержит он слёзы!
Пусть клюв гальционы отдохнёт от вечных жалоб,
пусть мать не сетует об отнятом у неё Итисе.
А ты, моя дорогая, рождённая под знаком счастливой птицы,
вставай и требуй от богов заслуженного - они сами ждут этого.
Но прежде стряхни с себя сон чистой водою,
приведи в порядок и уложи прекрасные волосы;
затем, в каком платье ты впервые пленила взор Проперция,
то и надень, и не забудь убрать голову цветами;
проси, чтобы красота, твоя сила, была вечной,
а власть твоя надо мной не знала конца.
Потом, когда ты освятишь благовониями увенчанные алтари
и весь дом засияет благотворным пламенем,
надо позаботиться и о трапезе - пусть ночь пройдёт за чашами,
а мирровый оникс усладит обоняние душистым шафраном.
Пусть флейта охрипнет во время ночных плясок,
а ты без стесненья говори всё, что придёт в голову.
Пусть сладостный пир избавит нас от скучного сна,
и вся соседняя улица огласится ночным шумом.
Будем и гадать - толкователем станет бросок костей -
кого ударит своим тяжёлым крылом этот мальчишка.
Когда же достаточно времени пройдёт за обильными чашами,
Венера станет помощницей наших ночных таинств,
и мы отметим годовщину в нашем брачном покое
и так завершим торжество - твой день рождения.
Она живая! Вот в чем чудо. И это не противоречит тому, что исследователи из Эрмитажа считают, что этот портрет - часть заупокойной статуи. Опять вспоминается Проперций:
Маны - не совсем ничто, и не все кончается со смертью;
бледная тень ускользает от поверженного костра.
Недавно мне явилась Кинфия: она лежала, облокотившись на ложе, -
Кинфия, недавно погребенная в самом конце шумной улицы…
Сейчас портрет стоит так, что рассмотреть его можно со всех сторон, полюбоваться изысканной прической, прядками волос на нежной шее. Во времена моего студенчества портрет стоял около стены, на более высоком постаменте. До сих пор помню как служительница в зале, наблюдая за мной и понимая, что я не смогу рассмотреть прическу, предложила мне встать на ее скамеечку. В зале кроме нас никого не было, она на всякий случай стояла в дверях, а я рассматривала, как маленькая косичка поднимается вверх от шеи и распускается веером внутри короны из больших кос. Сегодня это увидеть может каждый:
Считается, что наша дама - представительница римской провинциальной знати. Это тоже возможно. Тем более что восточные и южные провинции могли в это время соперничать с самим Римом. Если уж даму величают «сириянкой», то вот что осталось от сирийских городов римской эпохи:
http://maximus101.livejournal.com/11930.html
http://nikidel.livejournal.com/26271.html
http://nikidel.livejournal.com/25995.html#cutid1
На фоне такой архитектуры совершенство эрмитажного портрета вполне объяснимо:
Проперция я цитировала по изданию: Секст Проперций. Элегии в четырех книгах. Перевод и примечания А.И.Любжина. М., 2004, с.145-147, 203.