Тарантино по Шпенглеру ;)
«У каждой культуры своя собственная цивилизация»
О. Шпенглер
Что ещё можно сказать о кино Тарантино, помимо того, что уже было сказано. По большому счету, ничего. Квентин уже много лет верен себе и много лет его кино популярно. В этой связи «Джанго Освобожденный» не оставляет какого-то большого пространства для разговора, который бы не казался эхом сказанного и не скатывался в изощренную или не очень похвалу или хулу. Иными словами, как бы противоречиво это ни звучало, но обсуждать тут нечего, если только есть охота опять поговорить о кино как виде искусства через призму этого образчика, о спагетти-вестерне как жанре, пародии на вестерн, насилии или брутальности персонажей Квентина, о диалогах: их качестве и количестве. И пусть никого не смутит то обстоятельство, что в «Д. О.» можно обнаружить гуманистический пафос (пафос в значении эмоционально-ценностной ориентации). Всё это не больше чем тема для чрезмерно эстетического восприятия жизни. Если угодно, то К. Тарантино - это своего рода О. Уайльд, только без самообмана по поводу того, что тяга к прекрасному, пусть это даже мужские бедра, есть главная добродетель сама по себе. При этом он эксплуатирует самый сильный из модусов человечности, сиречь гуманности, месть или чувство справедливости, которое есть ничто иное как жажда платы по долгам, оттого и реки крови льются игриво и с упоением. Уже 10 лет эта форма справедливости у американского режиссера балансирует то на кончике катаны, то на мушке шмайсера, а вот теперь и на курке «Смит-энд-Вессон». Не самый лучший мэссэдж, но надо быть идиотом или Ханеке, чтобы относится к этому кино всерьез (говорю сейчас совершенно серьезно, я очень уважаю Ханеке и во многом разделяю его позицию, но фильмы Тарантино всё-таки не локомотив
в деле роста насилия и снижения ценности человеческой жизни).
Но не об этом я собирался сказать. Раз Тарантино получает удовольствие от игры с киножанрами, то я нахожу определенное интеллектуальное удовольствие в иносказательном прочтении того или иного образчика искусства, что-то вроде «Хаус и Философия», «Сумерки и Философия» (эти сравнения должны красноречиво говорить о самооценки написанного). Что поделать - времена постмодерна, культура слишком много накопила схем, идей, концепций и структур, что уже нельзя сказать что-то осмысленное, чтобы кого-то не процитировать. И раз уж я упомянул О. Уайльда, то вспомню еще одного европейца, почти его современника, который через 16 лет после смерти английского эстета опубликовал труд, который лихо овладел умами современников. Я говорю об Освальде Шпенглере и «Закате Европы». В этом внушительном труде Шпенглера можно взять одну ценную для истории «Д. О» схему, суть которой антагонизм цивилизации и культуры. Тема цивилизации и культуры сложная и подходов к ней было большое множество, но немецкий культуролог первым раскрыл эти отношения через антагонизм.
Если в двух словах, то цивилизация одновременно и последняя стадия культуры, и её противоположность. Культура - это сложная ценностная система, органичная, основанная на творчестве и фун
кционирующая как живое целое, при этом, в широком смысле, аристократична. И прямым её представителем является немец Шульц. Вспомните, как говорит этот персонаж, о чем он говорит, насколько он образован, воспитан, сколько в нем того самого европейского гуманизма и аристократического достоинства. Хорошей иллюстрацией натуры Шульца и имманентно присущего ему конфликта является сцена, в которой, метафорично, «цивилизация» присваивает Бетховена как второсортного раба. Насколько Шульц нетерпим, при всей его деликатности и обходительности.
Цивилизация же прагматична, технологична, утилитарна, она оплот «массового» человека, но она и оплот человеческой отчужденности и бездушности, как антонима духовности. И её главный наместник в ленте американец Кэлвин Кэнди. Он человек барыша и гедонист в самом низком смысле, он прагматичный и одномерный, при этом хитрый, расчетливый и успешный, а главное, такие как он - ядро «цивилизации». И пусть таких не МАССА, но эти идеалы - это идеалы нового по тем временам «массового» человека.
Остается Джанго, и он - это территория борьбы «культуры» и «цивилизации», скажу патетично иными словами, борьба идет за человека, его свободу, в конце концов, за его жизнь. Правда, всё по тому же Шпенглеру, исход этой борьбы предрешен: «жалкий неудачник» в итоге проигрывает «отвратительному победителю». А как иначе? Но.. . В любом случае, финал «Джанго Освобожденного» не так пессимистичен, как будущее западной цивилизации в представлениях уже позднего Шпенглера.
Да, вот ещё один интересный сюжет связки Шпенглер-Тарантино. Американский же режиссер, как известно, убил Гитлера, немецкий же культуролог, несмотря на свои имперские, но при этом крайне правые взгляды, пусть и не участвовал в заговорах против фюрера, но при личной встрече нашел Гитлера ничтожеством и отказался пожать ему руку.
Что значит весь этот текст? Полагаю, ничего особенного, но вдруг он кому-то покажется занятным.
Ждем третью часть «Билла».
П. С. Скорее всего, только ради забавы в одной из финальных сцен с участием Тарантино была использована взрывчатка, но у меня промелькнула мысль - может Тарантино хочет в следующий раз предстать перед нами кем-то новым, совершенно новым. Как будто он приготовился восстать, буквально, из пепла своих сапог, как Феникс. Говорить яснее не могу, обвинят в спойлере.