В защиту гендерфлюидного корчевателя
Какой должна быть адекватная реакция научного сообщества на публикацию рецензируемым журналом бессмысленной или фейковой статьи? Давайте вспомним несколько интересных прецедентов.
В 2008 году доктор биологических наук Михаил Гельфанд опубликовал в «Журнале научных публикаций аспирантов и докторантов» фейковую статью, написанную генератором случайных текстов на английском и переведенную автоматическим переводчиком на русский. Статья называлась «Корчеватель: Алгоритм типичной унификации точек доступа и избыточности». Текст был настолько абсурдным, что время в нем измерялось в цилиндрах, а задержка - в Цельсиях. «Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов» убрали из списка ВАК. К сожалению, несмотря на «чистку», в списке еще числится много откровенно мусорных журналов, но небольшой прогресс достигнут.
В 2013 году Джон Боконон добился того, что 157 журналов, публикующих статьи за деньги авторов, приняли в печать фейковую медицинскую статью (отвергли статью 98 журналов). Об этой истории Боконон рассказал потом на страницах журнала Sciencе и прославился как защитник ученых от «хищных журналов».
Статья специалиста по методологии науки Джона Иоаннидиса «Почему большинство публикуемых результатов исследований неверны» с 2005 года набрала более шести тысяч цитирований. Нейробиологи часто цитируют работу про изменение активности мозга мертвого лосося, когда тому показывают фотографии людей. Эта статья объясняет одну распространенную ошибку в обработке данных МРТ.
Регулярно ведущие журналы мира публикуют статьи о невоспроизводимости многих работ в медицине, психологии и других науках. Обсуждаются способы преодоления возникшего кризиса. Появляются журналы, публикующие отрицательные результаты, и журналы, публикующие статьи при одном лишь условии - что работа выполнена корректно. Ученых призывают обсуждать работы коллег, например, используя платформу PubPeer для рецензирования уже вышедших статей. За плохой наукой наблюдает Retraction Watch. Организуются международные конференции, посвященные феномену плохой науки.
Проблемы есть, они признаются, над ними работают. Это соответствует духу науки: критичность, стремление лучше понимать этот мир, исправление ошибок, скептицизм. Ни разу я не слышал, чтобы людей, выводящих на чистую воду плохие журналы, разоблачающих плохую науку, называли троллями (в плохом смысле этого слова), ксенофобами, политтехнологами, а их деятельность - вредной и ненужной. Ни разу на критика плохой науки не лились ненависть и злость.
Тем удивительней наблюдать, какие потоки ненависти вызвала аналогичная деятельность Питера Богоссяна и его коллег. Эти ученые убедили семь журналов опубликовать их фейковые статьи по гендерным исследованиям. Подробно про эту историю я писал в посте « Ученые наносят ответный удар: второе пришествие концептуального пениса». Мне кажется, что такая общественная реакция еще более показательна, чем сам факт публикации подобных работ.
Ранее что-то подобное случалось разве что по отношению к афере физика Алана Сокала, который опубликовал на страницах академического журнала культурных постмодернистских исследований Social Text намеренно бессмысленную статью «Нарушая границы: к трансформативной герменевтике квантовой гравитации». Помню, как был на лекции одного социолога, который уничижительно отзывался о Сокале: «Мы, конечно, прогуляли уроки философии науки, но это не помешает нам сказать, что вы все лохи». Что характерно: объяснений, почему Сокал был не прав, не последовало.
Итак, на Богоссяна и его коллег обрушилась масса критики. Желающие могут найти ее образцы, как в зарубежных, так и отечественных изданиях. Типичным примером является публикация «Поиграть в идиотов. Зачем три западных «профессиональных просветителя» изготовили два десятка фейковых статей о правах меньшинств?» на сайте Интеллектуального журнала о культуре и обществе «Нож».
Во-первых, якобы авторы не понимают нюансов гуманитарных исследований.
Это опровергается тем фактом, что авторы добились принятия в печать семи работ не последними международными рецензируемыми журналами в данной области. Это более чем достаточно для защиты диссертации. Это больше, чем у большинства людей, критикующих авторов за незнание нюансов гуманитарных исследований. Один из затронутых журналов занимает девятое место в рейтинге научных изданий по гендерным исследованиям.
Во-вторых, некоторые критики утверждают, что данные журналы недостаточно хороши. Ну, тогда следовало бы сказать спасибо Питеру Богоссяну и его соавторам за то, что именно это они и продемонстрировали. И выразить свое возмущение этими журналами!
Еще одна линия защиты гласит, что авторы публиковали не бессмысленные научные тексты, а вполне нормальные для данной области работы.
Однако Богоссян и коллеги довольно четко описали свою методику: берем некоторый абсурдный тезис и далее подгоняем аргументацию, занимаемся софистикой, используем методы, которыми можно обосновать все, что угодно. Никакого следования научному методу. Рецензенты должны были определить, что работы Богоссяна являются бредом, не зная, что это бред. Но то, что даже после раскрытия карт некоторые не могут отличить бред от «небреда», показывает, что проблема еще глубже, чем мы думали.
Это возвращает нас к проблеме псевдоглубокомысленных текстов и склонности людей на них вестись. Накидав массу сложных терминов и красивых выражений, легко создать иллюзию научности и аргументированности. Здесь же можно упомянуть знаменитый эффект доктора Фокса (этот термин появился после того, как актер, представившийся доктором Майклом Фоксом, эффектно выступил перед студентами со слабым докладом и завоевал симпатию аудитории). Увы, в некоторых дисциплинах такое «прокатывает» слишком легко. Поэтому так полезна работа «Интеллектуальные уловки: критика современной философии постмодерна», написанная Аланом Сокалом и Жаном Брикмоном, которую я всем рекомендую прочитать.
В-четвертых, критики Богоссяна обращают внимание на то, что и в других науках публикуют всякую ерунду. Я даже видел такой тезис: «за публикацию фейков обычно исключают не журнал, а автора».
Несостоятельность этого аргумента я продемонстрировал в начале статьи. В знакомой мне области естественных наук людей, выводящих на чистую воду плохие практики рецензирования в научных журналах, принято считать героями. Представьте, если бы Гельфанда уволили за «Корчеватель». Кроме того, это аргумент в духе «а в Америке негров линчуют». Чушь в одной области не оправдывает чушь в другой. Тем более что в одной области пишут похвалу разоблачителям и зовут их на конференции, а в другой пытаются оправдать кривые практики проведения и рецензирования якобы научных статей. Надо чистить свою область от псевдонауки, а не сетовать на то, что где-то еще с наукой все плохо и укорять критиков.
Наконец, последний аргумент звучит примерно так: «журналы просто захотели помочь молодым и неизвестным авторам опубликовать их первые работы. Поэтому какие-то недочеты им простили».
Это я просто оставлю без комментариев.
Мне кажется, что более глубокую проблему, которую затронула данная история, хорошо описал эксперт общества «Диссернет» Иван Бабицкий у себя в Facebook:
«Я думаю, суть проблемы в том, что в гуманитарных науках до сих пор не работает понятный механизм отбраковки вненаучного, который в естественных науках (всех?) уже достаточно давно работает удовлетворительно».
Он же объяснил, почему это так волнует всех нас:
«Поэтому не случайно, скажем, математики и физики подписывали протест против спасения степени Мединского: репутационные издержки имеют свойство расползаться, как масляное пятно. Если терпеть лженауку в гуманитарной области, в конечном счёте страдает доверие к науке вообще».
В 2008 году доктор биологических наук Михаил Гельфанд опубликовал в «Журнале научных публикаций аспирантов и докторантов» фейковую статью, написанную генератором случайных текстов на английском и переведенную автоматическим переводчиком на русский. Статья называлась «Корчеватель: Алгоритм типичной унификации точек доступа и избыточности». Текст был настолько абсурдным, что время в нем измерялось в цилиндрах, а задержка - в Цельсиях. «Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов» убрали из списка ВАК. К сожалению, несмотря на «чистку», в списке еще числится много откровенно мусорных журналов, но небольшой прогресс достигнут.
В 2013 году Джон Боконон добился того, что 157 журналов, публикующих статьи за деньги авторов, приняли в печать фейковую медицинскую статью (отвергли статью 98 журналов). Об этой истории Боконон рассказал потом на страницах журнала Sciencе и прославился как защитник ученых от «хищных журналов».
Статья специалиста по методологии науки Джона Иоаннидиса «Почему большинство публикуемых результатов исследований неверны» с 2005 года набрала более шести тысяч цитирований. Нейробиологи часто цитируют работу про изменение активности мозга мертвого лосося, когда тому показывают фотографии людей. Эта статья объясняет одну распространенную ошибку в обработке данных МРТ.
Регулярно ведущие журналы мира публикуют статьи о невоспроизводимости многих работ в медицине, психологии и других науках. Обсуждаются способы преодоления возникшего кризиса. Появляются журналы, публикующие отрицательные результаты, и журналы, публикующие статьи при одном лишь условии - что работа выполнена корректно. Ученых призывают обсуждать работы коллег, например, используя платформу PubPeer для рецензирования уже вышедших статей. За плохой наукой наблюдает Retraction Watch. Организуются международные конференции, посвященные феномену плохой науки.
Проблемы есть, они признаются, над ними работают. Это соответствует духу науки: критичность, стремление лучше понимать этот мир, исправление ошибок, скептицизм. Ни разу я не слышал, чтобы людей, выводящих на чистую воду плохие журналы, разоблачающих плохую науку, называли троллями (в плохом смысле этого слова), ксенофобами, политтехнологами, а их деятельность - вредной и ненужной. Ни разу на критика плохой науки не лились ненависть и злость.
Тем удивительней наблюдать, какие потоки ненависти вызвала аналогичная деятельность Питера Богоссяна и его коллег. Эти ученые убедили семь журналов опубликовать их фейковые статьи по гендерным исследованиям. Подробно про эту историю я писал в посте « Ученые наносят ответный удар: второе пришествие концептуального пениса». Мне кажется, что такая общественная реакция еще более показательна, чем сам факт публикации подобных работ.
Ранее что-то подобное случалось разве что по отношению к афере физика Алана Сокала, который опубликовал на страницах академического журнала культурных постмодернистских исследований Social Text намеренно бессмысленную статью «Нарушая границы: к трансформативной герменевтике квантовой гравитации». Помню, как был на лекции одного социолога, который уничижительно отзывался о Сокале: «Мы, конечно, прогуляли уроки философии науки, но это не помешает нам сказать, что вы все лохи». Что характерно: объяснений, почему Сокал был не прав, не последовало.
Итак, на Богоссяна и его коллег обрушилась масса критики. Желающие могут найти ее образцы, как в зарубежных, так и отечественных изданиях. Типичным примером является публикация «Поиграть в идиотов. Зачем три западных «профессиональных просветителя» изготовили два десятка фейковых статей о правах меньшинств?» на сайте Интеллектуального журнала о культуре и обществе «Нож».
Во-первых, якобы авторы не понимают нюансов гуманитарных исследований.
Это опровергается тем фактом, что авторы добились принятия в печать семи работ не последними международными рецензируемыми журналами в данной области. Это более чем достаточно для защиты диссертации. Это больше, чем у большинства людей, критикующих авторов за незнание нюансов гуманитарных исследований. Один из затронутых журналов занимает девятое место в рейтинге научных изданий по гендерным исследованиям.
Во-вторых, некоторые критики утверждают, что данные журналы недостаточно хороши. Ну, тогда следовало бы сказать спасибо Питеру Богоссяну и его соавторам за то, что именно это они и продемонстрировали. И выразить свое возмущение этими журналами!
Еще одна линия защиты гласит, что авторы публиковали не бессмысленные научные тексты, а вполне нормальные для данной области работы.
Однако Богоссян и коллеги довольно четко описали свою методику: берем некоторый абсурдный тезис и далее подгоняем аргументацию, занимаемся софистикой, используем методы, которыми можно обосновать все, что угодно. Никакого следования научному методу. Рецензенты должны были определить, что работы Богоссяна являются бредом, не зная, что это бред. Но то, что даже после раскрытия карт некоторые не могут отличить бред от «небреда», показывает, что проблема еще глубже, чем мы думали.
Это возвращает нас к проблеме псевдоглубокомысленных текстов и склонности людей на них вестись. Накидав массу сложных терминов и красивых выражений, легко создать иллюзию научности и аргументированности. Здесь же можно упомянуть знаменитый эффект доктора Фокса (этот термин появился после того, как актер, представившийся доктором Майклом Фоксом, эффектно выступил перед студентами со слабым докладом и завоевал симпатию аудитории). Увы, в некоторых дисциплинах такое «прокатывает» слишком легко. Поэтому так полезна работа «Интеллектуальные уловки: критика современной философии постмодерна», написанная Аланом Сокалом и Жаном Брикмоном, которую я всем рекомендую прочитать.
В-четвертых, критики Богоссяна обращают внимание на то, что и в других науках публикуют всякую ерунду. Я даже видел такой тезис: «за публикацию фейков обычно исключают не журнал, а автора».
Несостоятельность этого аргумента я продемонстрировал в начале статьи. В знакомой мне области естественных наук людей, выводящих на чистую воду плохие практики рецензирования в научных журналах, принято считать героями. Представьте, если бы Гельфанда уволили за «Корчеватель». Кроме того, это аргумент в духе «а в Америке негров линчуют». Чушь в одной области не оправдывает чушь в другой. Тем более что в одной области пишут похвалу разоблачителям и зовут их на конференции, а в другой пытаются оправдать кривые практики проведения и рецензирования якобы научных статей. Надо чистить свою область от псевдонауки, а не сетовать на то, что где-то еще с наукой все плохо и укорять критиков.
Наконец, последний аргумент звучит примерно так: «журналы просто захотели помочь молодым и неизвестным авторам опубликовать их первые работы. Поэтому какие-то недочеты им простили».
Это я просто оставлю без комментариев.
Мне кажется, что более глубокую проблему, которую затронула данная история, хорошо описал эксперт общества «Диссернет» Иван Бабицкий у себя в Facebook:
«Я думаю, суть проблемы в том, что в гуманитарных науках до сих пор не работает понятный механизм отбраковки вненаучного, который в естественных науках (всех?) уже достаточно давно работает удовлетворительно».
Он же объяснил, почему это так волнует всех нас:
«Поэтому не случайно, скажем, математики и физики подписывали протест против спасения степени Мединского: репутационные издержки имеют свойство расползаться, как масляное пятно. Если терпеть лженауку в гуманитарной области, в конечном счёте страдает доверие к науке вообще».