Стратегия-31 раскололась по вопросу тактики
В последний день октября на Триумфальной площади традиционная акция внепарламентской оппозиции состоялась в двух видах: разрешённом - во главе с Людмилой Алексеевой - и запрещённом - во главе с Эдуардом Лимоновым.
Всё в этот раз было не так. Милиционеры (судя по возрасту - чисто офицерские подразделения, прямо как при штурме президентского дворца в Кабуле) вместо того, чтобы прогонять публику от выхода из метро со словами «Не мешайте проходу граждан!» громко созывали всех на митинг, указывая всем выходящим из метро, куда идти. Идти следовало к стоящему почти на противоположной стороне площади лёгкому грузовику, на котором была смонтирована трибуна.
Недовольные тем, что их митинг разрешили, крутые оппозиционеры, видимо - преимущественно лимоновцы, а возможно и часть леваков старались держаться от трибуны подальше, а поближе к выходу из метро, желательно - на проезжей части, откуда их более или менее вежливо выпроваживали милиционеры. Незадолго до 18 часов на площади сразу за переходом зажгли файеры, после чего милиция приступила к растаскиваниям и задержаниям, как кажется, стремясь свести их к минимуму. Минут через 20 после начала милиционеры за руки и за ноги дотащили Эдуарда Лимонова до трибуны со словами «Пропустите, человек на митинг опоздал». Встав на ноги, радикальный оппозиционер брезгливо удалился от коллег-«соглашателей» в сторону перехода.
Тем временем, с трибуны выступили Людмила Алексеева, Борис Немцов, Евгения Чирикова, Лев Пономарёв, Илья Яшин, Роман Доброхотов, Олег Козловский, Сергей Удальцов, Валерий Борщёв, Екатерина Гордон и ещё несколько человек. Алексеева подвергла критике власти, которые позволили некоему инвестору перегородить площадь забором. Какие могут быть инвесторы, когда площадь нужна НАМ и сегодня, и понадобится ещё 31 декабря? Ведь ЭТО НАШ ГОРОД! Немцов возразил кому-то из толпы, крикнувшему, что митинг разрешили по причине отставки Лужкова: нет, митинг разрешили благодаря нашей стойкой борьбе! Он призвал на достигнутом не останавливаться и 31 декабря провести марш к Кремлю за отставку правительства Путина. Чирикова говорила о своём, экологическом. Пономарёв призвал возвысить голос в защиту не только политических, а всех заключённых, преступников в том числе, потому что к ним применяют пытки.
На митинге раздавались значки «31 статья Конституции», доклады «Путин. Итоги» и «Лужков. Итоги», анкеты вступающего в «Солидарность» и резиновые маски Путина. Один такой «Путин» взобрался на время на трибуну, ещё один ходил среди толпы с плакатом примерно такого содержания: «Провожу одиночный пикет в защиту меня. Идите сами в отставку!». Среди оригинального реквизита были чья-то голова-тыква и гордо поднятая над головой у самой трибуны синяя садовая лейка с цифрой 31. Традиционные карточки с той же цифрой в чёрном круге совсем отсутствовали на площади, зато ими был густо усеян переход через дорогу у метро, что показывает чёткую фракционную дивергенцию собравшихся.
По площади туда-сюда перемещался Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Владимир Петрович Лукин, то давая интервью российским и иностранным журналистам, то за что-то критикуя в лицо милицейское начальство.
В 19 часов Лев Пономарёв объявил, что время митинга истекло и призвал всех организованно и без давки покинуть площадь, что и было сделано, но не всеми. Как сообщили позже радио «КоммерсантЪ-FM» и отдельные блоггеры, человек 100-150, до трети из которых были журналистами, двинулись по проезжей части Садового кольца в сторону Пресни, намереваясь пройти полный круг, но были остановлены милицией недоходя Белого дома на Краснопресненской набережной. Человек 20 из них, включая Марину Литвинович, были задержаны, отвезены в околоток, но вскоре отпущены.
Кажется, итогом мероприятия остались довольны все, кроме нацболов. Эдуард Лимонов сказал 1 ноября Интерфаксу, что «Борщёвы, Орловы, Пономарёвы» покусились на его «авторский проект» и «захватили бизнес» (цитаты по newsru.com).
По оценке милиции, на площади было 800 митингующих и 300-400 журналистов. Скорее всего, первая цифра занижена, а вторая завышена (сумма если и занижена, то не сильно). Ведь если признать, что демонстрантов было больше восьмисот (предварительно разрешённое число), против организаторов пришлось бы заводить административное дело, а милиции явно хотелось на этот раз закончить всё миром.
Гр.Точкин
Всё в этот раз было не так. Милиционеры (судя по возрасту - чисто офицерские подразделения, прямо как при штурме президентского дворца в Кабуле) вместо того, чтобы прогонять публику от выхода из метро со словами «Не мешайте проходу граждан!» громко созывали всех на митинг, указывая всем выходящим из метро, куда идти. Идти следовало к стоящему почти на противоположной стороне площади лёгкому грузовику, на котором была смонтирована трибуна.
Недовольные тем, что их митинг разрешили, крутые оппозиционеры, видимо - преимущественно лимоновцы, а возможно и часть леваков старались держаться от трибуны подальше, а поближе к выходу из метро, желательно - на проезжей части, откуда их более или менее вежливо выпроваживали милиционеры. Незадолго до 18 часов на площади сразу за переходом зажгли файеры, после чего милиция приступила к растаскиваниям и задержаниям, как кажется, стремясь свести их к минимуму. Минут через 20 после начала милиционеры за руки и за ноги дотащили Эдуарда Лимонова до трибуны со словами «Пропустите, человек на митинг опоздал». Встав на ноги, радикальный оппозиционер брезгливо удалился от коллег-«соглашателей» в сторону перехода.
Тем временем, с трибуны выступили Людмила Алексеева, Борис Немцов, Евгения Чирикова, Лев Пономарёв, Илья Яшин, Роман Доброхотов, Олег Козловский, Сергей Удальцов, Валерий Борщёв, Екатерина Гордон и ещё несколько человек. Алексеева подвергла критике власти, которые позволили некоему инвестору перегородить площадь забором. Какие могут быть инвесторы, когда площадь нужна НАМ и сегодня, и понадобится ещё 31 декабря? Ведь ЭТО НАШ ГОРОД! Немцов возразил кому-то из толпы, крикнувшему, что митинг разрешили по причине отставки Лужкова: нет, митинг разрешили благодаря нашей стойкой борьбе! Он призвал на достигнутом не останавливаться и 31 декабря провести марш к Кремлю за отставку правительства Путина. Чирикова говорила о своём, экологическом. Пономарёв призвал возвысить голос в защиту не только политических, а всех заключённых, преступников в том числе, потому что к ним применяют пытки.
На митинге раздавались значки «31 статья Конституции», доклады «Путин. Итоги» и «Лужков. Итоги», анкеты вступающего в «Солидарность» и резиновые маски Путина. Один такой «Путин» взобрался на время на трибуну, ещё один ходил среди толпы с плакатом примерно такого содержания: «Провожу одиночный пикет в защиту меня. Идите сами в отставку!». Среди оригинального реквизита были чья-то голова-тыква и гордо поднятая над головой у самой трибуны синяя садовая лейка с цифрой 31. Традиционные карточки с той же цифрой в чёрном круге совсем отсутствовали на площади, зато ими был густо усеян переход через дорогу у метро, что показывает чёткую фракционную дивергенцию собравшихся.
По площади туда-сюда перемещался Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Владимир Петрович Лукин, то давая интервью российским и иностранным журналистам, то за что-то критикуя в лицо милицейское начальство.
В 19 часов Лев Пономарёв объявил, что время митинга истекло и призвал всех организованно и без давки покинуть площадь, что и было сделано, но не всеми. Как сообщили позже радио «КоммерсантЪ-FM» и отдельные блоггеры, человек 100-150, до трети из которых были журналистами, двинулись по проезжей части Садового кольца в сторону Пресни, намереваясь пройти полный круг, но были остановлены милицией недоходя Белого дома на Краснопресненской набережной. Человек 20 из них, включая Марину Литвинович, были задержаны, отвезены в околоток, но вскоре отпущены.
Кажется, итогом мероприятия остались довольны все, кроме нацболов. Эдуард Лимонов сказал 1 ноября Интерфаксу, что «Борщёвы, Орловы, Пономарёвы» покусились на его «авторский проект» и «захватили бизнес» (цитаты по newsru.com).
По оценке милиции, на площади было 800 митингующих и 300-400 журналистов. Скорее всего, первая цифра занижена, а вторая завышена (сумма если и занижена, то не сильно). Ведь если признать, что демонстрантов было больше восьмисот (предварительно разрешённое число), против организаторов пришлось бы заводить административное дело, а милиции явно хотелось на этот раз закончить всё миром.
Гр.Точкин