Собственный дом Гавриила Барановского
Originally posted by jabberwoker at Собственный дом Гавриила Барановского
Свои представления о прекрасном Гавриил Барановский выразил следующей незатейливой формулой: «Наше прекрасное - в самобытном и рациональном». Отношение и того и другого к собственному дому архитектора вызывает некоторые вопросы, но несомненно, что здание на улице Достоевского - один из самых интересных доходных домов нашего города. Прежде чем рассмотреть подробно собственно историю строительства, нельзя не упомянуть о такой популярной у гг искусствоведов теме, как влияние венской архитектурной школы и творчества ее лидера Отто Вагнера на строительную практику Петербурга конца XIX-начала XX века...
Витраж с дырками для привлечения внимания:
К середине 90-х годов XIX века Отто Вагнер был уже весьма именитым мастером со сложившейся системой взглядов на проблемы архитектурного стиля. Несмотря на декларируемый рационализм, Вагнер в своей практике не порывал с классической традицией (характерная симметрия планов, общие пропорции), что, видимо, и обеспечило ему успех у петербургских архитекторов (его даже избрали почетным членом Петербургского общества архитекторов). В отличие от тех петербургских архитекторов и техников, которые увлеклись разного рода декоративными мотивами и прочими формальными находками венской школы, Барановский попытался применить теоретические посылы Вагнера в отечественном строительстве.
«При разработке проекта архитектор, руководствуясь перечнем помещений, <...> передвигая помещения и изменяя их форму, старается добиться более ясного симметричного и простого решения, пока не вырисуется так называемый академический проект, архитектурный тип», - писал Вагнер в своей книге «Современная архитектура». Так как новейшие средства коммуникации и лифты сделали квартиры на разных этажах более однородными по уровню комфорта, Вагнер считал различную обработку этажей противоречащей внутреннему устройству здания: «Разработка фасадов современных доходных домов сводится к гладкой поверхности, перебиваемой множеством одинаковых окон, к защитному карнизу». Все эти тезисы нашли свое преломление в рассматриваемом нами доме, причем о влиянии Вагнера и других ведущих архитекторов Западной Европы на творчество Барановского можно говорить без всякой натяжки: зодчий уделял много времени изучению градостроительства, истории строительного права и зарубежной строительной практике. Не зря статья Б. Кирикова о Барановском в одном из ленинградских журналов 80-х годов называлась «Зодчий-энциклопедист».
Лестница дворового корпуса:
В июне 1897 года, в самый разгар строительного сезона, Барановский направил в Городскую управу прошение о постройке на Ново-Ямской улице 36 «шестиэтажного дома с паровым отоплением». Проект был утвержден, но к концу июля архитектор подает новый проект, в котором уменьшил число этажей до пяти: задача улучшения санитарно-гигиенических условий оттеснила на второй план соображения доходности. Уже в этом проекте мы видим основные черты будущего дома: рациональный план, односкатная кровля, гладкая поверхность фасада в двенадцать осей, прорезанная мощными горизонталями ленточных балконов, консольный карниз. На чертеже фасада все еще присутствуют некоторые декоративные детали: фигуры драконов с флагштоками в боковых ризалитах, фонари, затейливая решетка подворотни.
Первый проект пятиэтажного дома:
Наконец, фиксационный(?) чертеж здания демонстрирует нам почти полный отказ от декоративных деталей (за исключением кованых ограждений), устройство в парадном лифта и введение в план дома висячей галереи, которая соединила лестницы лицевого и дворового корпусов.
Фиксационный чертеж:
Галерея продолжает эксперименты Барановского с планировкой дома, направленные на исключение контактов жильцов с территорией хозяйственного двора. Некоторое удорожание строительных работ должно было скомпенсироваться повышением арендной платы за квартиры в дворовом корпусе.
Висячая галерея во дворе:
Введение в проект галереи в свою очередь вызвало изменения и в основании дома: фундамент устроен почти под всей площадью участка, включая внутренний двор. Такой прием сделал осадку разных корпусов более равномерной, предохранив конструкцию галереи от излишних напряжений. Кроме того, уменьшение осадки уберегло от трещин и сколов дорогую облицовку фасада. Неподалеку находится еще один пример устройства фундамента сплошь под всей площадью участка - дом Бажанова.
Разрезы:
Применение дорогого облицовочного кирпича вместо штукатурки не только внесло необходимую теплоту в облик фасада, но и было оправдано функционально: в петербургском климате под длинными балконами неизменно живет сырость. Сами же «парижские» балконы, несмотря на эффектный внешний вид, вряд ли уместны. Интересно, что Барановскому чем-то не угодила и стандартная дешевая путиловская плита, вместо нее цоколь был облицован белым старицким камнем.
Фото Буллы с неразменной бричкой:
Небольшое, но сложное по структуре здание было окончено строительством только в 1898 году. К услугам жильцов были предоставлены паровое отопление, сортиры, ванные комнаты, лифт - весьма нехарактерный для этой части города уровень комфорта. При взгляде на план обращает внимание то, что прачечная была устроена на мансарде дворового корпуса, а не как обычно, в подвале. В такой мелочи также проявился рациональный подход - ведь сушили-то белье всегда на чердаке.
Поэтажные планы:
Пожалуй, рациональные установки, заложенные Отто Вагнером в теоретические основы «Современной архитектуры», проявились в собственном доме Барановского в большей мере, чем в строительной практике самого мэтра. Впрочем, вопрос о влияниях и заимствованиях не так уж однозначен. В европейских журналах того времени нередко встречаются проекты Л. Бенуа, В. Шретера, Г. Барановского, и случайно ли, что в 1898 году О. Вагнер строит в Вене (Линке Винцейле 38-40) комплекс, который не только близок по духу рассматриваемому нами дому, но и использует интересную планировочную находку Барановского, использованную им в доходном доме Елисеева, а именно: объединение дворового и лицевого корпусов цилиндрическим объемом общей лестницы?
«Майоликхауз» на Линке Винцейле, 38:
Ну черт с ним, с Вагнером, заглянем в дом... Внутри прежде всего обращают на себя внимание лестницы из металлических сборных конструкций. Небольшие лестницы этого типа (так называемой «системы Жоли») встречаются в особняках Петербурга, но дом Барановского, пожалуй, единственный пример применения подобных лестниц в многоквартирном жилом доме.
Лестничница в дворовом корпусе:
Несмотря на некоторые специальные меры, не удалось преодолеть главный недостаток металлических лестниц - их гулкость. Даже один человек, спускающийся по лестнице, создает много шума. Когда же в шахте движется лифт, вся лестничная клетка начинает гудеть.
Еще одна неприятность с металлической лестницой: на нее нельзя уложить метлахскую плитку. Но что за лестница без метлахской плитки? Барановский нашел остроумный выход из затруднительного положения: окна лестничных клеток были украшены витражами, в которых безошибочно узнается классический рисунок!
«Метлахские» витражи:
Помимо витражей с геометрическим орнаментом были и стекла с гравированным растительным рисунком - китайские бамбуки, ирисы, марихуаны, но к настоящему времени практически все художественное стекло выкурено утрачено.
Лифт завода «Карл Флор», смонтированный технической конторой Э. Петерсена, уже давным давно заменен на стандартный. К сожалению, ограждающие конструкции шахты лифта также не сохранились.
На верхних площадках сохранились стойки от фонарей, но самих фонарей, конечно, уже нет. Исчезли и изящные полукруглые лестницы, которые позволяли пройти на лестницу дворового корпуса по верху галереи.
Недавно в доме был сделан ремонт: что-то покрасили, что-то, наоборот, очистили от краски. Даже вот ковры постелили, но нынешние жильцы не пользуются калошами и ковры напоминают болотные мхи.
Хотя здание это - одно из интереснейших в своем роде, никакой традиции оно не создало. Пуристский облик его слишком уж входил в разрез с тогдашними представлениями о комфорте, отдельные детали вроде балконов были малоподходящи для местных условий. И лишь сплошная керамическая облицовка гладкого фасада несколько позже вошла в арсенал художественных средств модерна...
Б. М. Кириков «Архитектура Петербургского модерна. Особняки и доходные дома»
В. С. Горюнов, М. П. Тубли «Архитектура эпохи модерна»
Г. В. Барановский «Архитектурная энциклопедия второй половины XIX века»
«Архитектура Петербурга: материалы исследований»/Кириков Б. М. «Отто Вагнер и становление петербургского модерна»
«Петербургские чтения. Тезисы и доклады научной конференции, посвященной 291-летнию Санкт-Петербурга»/Кириков Б. М. «Дом архитектора Г. В. Барановского»
«Неделя строителя» №25 1897
«Ленинградская панорама» №2 1985
Свои представления о прекрасном Гавриил Барановский выразил следующей незатейливой формулой: «Наше прекрасное - в самобытном и рациональном». Отношение и того и другого к собственному дому архитектора вызывает некоторые вопросы, но несомненно, что здание на улице Достоевского - один из самых интересных доходных домов нашего города. Прежде чем рассмотреть подробно собственно историю строительства, нельзя не упомянуть о такой популярной у гг искусствоведов теме, как влияние венской архитектурной школы и творчества ее лидера Отто Вагнера на строительную практику Петербурга конца XIX-начала XX века...
Витраж с дырками для привлечения внимания:
К середине 90-х годов XIX века Отто Вагнер был уже весьма именитым мастером со сложившейся системой взглядов на проблемы архитектурного стиля. Несмотря на декларируемый рационализм, Вагнер в своей практике не порывал с классической традицией (характерная симметрия планов, общие пропорции), что, видимо, и обеспечило ему успех у петербургских архитекторов (его даже избрали почетным членом Петербургского общества архитекторов). В отличие от тех петербургских архитекторов и техников, которые увлеклись разного рода декоративными мотивами и прочими формальными находками венской школы, Барановский попытался применить теоретические посылы Вагнера в отечественном строительстве.
«При разработке проекта архитектор, руководствуясь перечнем помещений, <...> передвигая помещения и изменяя их форму, старается добиться более ясного симметричного и простого решения, пока не вырисуется так называемый академический проект, архитектурный тип», - писал Вагнер в своей книге «Современная архитектура». Так как новейшие средства коммуникации и лифты сделали квартиры на разных этажах более однородными по уровню комфорта, Вагнер считал различную обработку этажей противоречащей внутреннему устройству здания: «Разработка фасадов современных доходных домов сводится к гладкой поверхности, перебиваемой множеством одинаковых окон, к защитному карнизу». Все эти тезисы нашли свое преломление в рассматриваемом нами доме, причем о влиянии Вагнера и других ведущих архитекторов Западной Европы на творчество Барановского можно говорить без всякой натяжки: зодчий уделял много времени изучению градостроительства, истории строительного права и зарубежной строительной практике. Не зря статья Б. Кирикова о Барановском в одном из ленинградских журналов 80-х годов называлась «Зодчий-энциклопедист».
Лестница дворового корпуса:
В июне 1897 года, в самый разгар строительного сезона, Барановский направил в Городскую управу прошение о постройке на Ново-Ямской улице 36 «шестиэтажного дома с паровым отоплением». Проект был утвержден, но к концу июля архитектор подает новый проект, в котором уменьшил число этажей до пяти: задача улучшения санитарно-гигиенических условий оттеснила на второй план соображения доходности. Уже в этом проекте мы видим основные черты будущего дома: рациональный план, односкатная кровля, гладкая поверхность фасада в двенадцать осей, прорезанная мощными горизонталями ленточных балконов, консольный карниз. На чертеже фасада все еще присутствуют некоторые декоративные детали: фигуры драконов с флагштоками в боковых ризалитах, фонари, затейливая решетка подворотни.
Первый проект пятиэтажного дома:
Наконец, фиксационный(?) чертеж здания демонстрирует нам почти полный отказ от декоративных деталей (за исключением кованых ограждений), устройство в парадном лифта и введение в план дома висячей галереи, которая соединила лестницы лицевого и дворового корпусов.
Фиксационный чертеж:
Галерея продолжает эксперименты Барановского с планировкой дома, направленные на исключение контактов жильцов с территорией хозяйственного двора. Некоторое удорожание строительных работ должно было скомпенсироваться повышением арендной платы за квартиры в дворовом корпусе.
Висячая галерея во дворе:
Введение в проект галереи в свою очередь вызвало изменения и в основании дома: фундамент устроен почти под всей площадью участка, включая внутренний двор. Такой прием сделал осадку разных корпусов более равномерной, предохранив конструкцию галереи от излишних напряжений. Кроме того, уменьшение осадки уберегло от трещин и сколов дорогую облицовку фасада. Неподалеку находится еще один пример устройства фундамента сплошь под всей площадью участка - дом Бажанова.
Разрезы:
Применение дорогого облицовочного кирпича вместо штукатурки не только внесло необходимую теплоту в облик фасада, но и было оправдано функционально: в петербургском климате под длинными балконами неизменно живет сырость. Сами же «парижские» балконы, несмотря на эффектный внешний вид, вряд ли уместны. Интересно, что Барановскому чем-то не угодила и стандартная дешевая путиловская плита, вместо нее цоколь был облицован белым старицким камнем.
Фото Буллы с неразменной бричкой:
Небольшое, но сложное по структуре здание было окончено строительством только в 1898 году. К услугам жильцов были предоставлены паровое отопление, сортиры, ванные комнаты, лифт - весьма нехарактерный для этой части города уровень комфорта. При взгляде на план обращает внимание то, что прачечная была устроена на мансарде дворового корпуса, а не как обычно, в подвале. В такой мелочи также проявился рациональный подход - ведь сушили-то белье всегда на чердаке.
Поэтажные планы:
Пожалуй, рациональные установки, заложенные Отто Вагнером в теоретические основы «Современной архитектуры», проявились в собственном доме Барановского в большей мере, чем в строительной практике самого мэтра. Впрочем, вопрос о влияниях и заимствованиях не так уж однозначен. В европейских журналах того времени нередко встречаются проекты Л. Бенуа, В. Шретера, Г. Барановского, и случайно ли, что в 1898 году О. Вагнер строит в Вене (Линке Винцейле 38-40) комплекс, который не только близок по духу рассматриваемому нами дому, но и использует интересную планировочную находку Барановского, использованную им в доходном доме Елисеева, а именно: объединение дворового и лицевого корпусов цилиндрическим объемом общей лестницы?
«Майоликхауз» на Линке Винцейле, 38:
Ну черт с ним, с Вагнером, заглянем в дом... Внутри прежде всего обращают на себя внимание лестницы из металлических сборных конструкций. Небольшие лестницы этого типа (так называемой «системы Жоли») встречаются в особняках Петербурга, но дом Барановского, пожалуй, единственный пример применения подобных лестниц в многоквартирном жилом доме.
Лестничница в дворовом корпусе:
Несмотря на некоторые специальные меры, не удалось преодолеть главный недостаток металлических лестниц - их гулкость. Даже один человек, спускающийся по лестнице, создает много шума. Когда же в шахте движется лифт, вся лестничная клетка начинает гудеть.
Еще одна неприятность с металлической лестницой: на нее нельзя уложить метлахскую плитку. Но что за лестница без метлахской плитки? Барановский нашел остроумный выход из затруднительного положения: окна лестничных клеток были украшены витражами, в которых безошибочно узнается классический рисунок!
«Метлахские» витражи:
Помимо витражей с геометрическим орнаментом были и стекла с гравированным растительным рисунком - китайские бамбуки, ирисы, марихуаны, но к настоящему времени практически все художественное стекло выкурено утрачено.
Лифт завода «Карл Флор», смонтированный технической конторой Э. Петерсена, уже давным давно заменен на стандартный. К сожалению, ограждающие конструкции шахты лифта также не сохранились.
На верхних площадках сохранились стойки от фонарей, но самих фонарей, конечно, уже нет. Исчезли и изящные полукруглые лестницы, которые позволяли пройти на лестницу дворового корпуса по верху галереи.
Недавно в доме был сделан ремонт: что-то покрасили, что-то, наоборот, очистили от краски. Даже вот ковры постелили, но нынешние жильцы не пользуются калошами и ковры напоминают болотные мхи.
Хотя здание это - одно из интереснейших в своем роде, никакой традиции оно не создало. Пуристский облик его слишком уж входил в разрез с тогдашними представлениями о комфорте, отдельные детали вроде балконов были малоподходящи для местных условий. И лишь сплошная керамическая облицовка гладкого фасада несколько позже вошла в арсенал художественных средств модерна...
Б. М. Кириков «Архитектура Петербургского модерна. Особняки и доходные дома»
В. С. Горюнов, М. П. Тубли «Архитектура эпохи модерна»
Г. В. Барановский «Архитектурная энциклопедия второй половины XIX века»
«Архитектура Петербурга: материалы исследований»/Кириков Б. М. «Отто Вагнер и становление петербургского модерна»
«Петербургские чтения. Тезисы и доклады научной конференции, посвященной 291-летнию Санкт-Петербурга»/Кириков Б. М. «Дом архитектора Г. В. Барановского»
«Неделя строителя» №25 1897
«Ленинградская панорама» №2 1985