назад, в 1882-й
Оригинал взят у prilepin в назад, в 1882-й
Когда в 1991 году нам сказали, что Россия, после 70 лет отсутствия, вновь вернулась на прежние исторические рельсы, в чём-то нас не обманули.
Потому что это очень смешно: читать заметку, опубликованную в 1882 году, и вдруг понимать, что там не нужно менять ни слова. Она написана только что, вчера.
Ну, разве что название «Вестник Европы» можно заменить на какое-то другое по вкусу, вместо Каткова и Толстого - назвать другого издателя и другого писателя, а вместо «петербургского геморроя» поставить «московский».
Итак.
Автор: Владимир Мещерский, государственный деятель и публицист, и, кстати, внук историка и писателя Карамзина.
Цитата:
«Есть либерализм острый и либерализм тихий; болезнь распространяется вследствие усиленного сидения в кружках и кабинетах, отсутствия свежего воздуха, полного незнания России, петербургского геморроя и т. п. причин.
Руководство тихим либерализмом принял на себя принял на себя один из шаблоннейших и бесцетнейших журналов в Европе - это «Вестник Европы», который как пустотелый кирпич падает неизбежно 1-го числа каждого месяца на голову подписчикам и которого рецепты унылы и шаблонны, как рецепты какой-нибудь поваренной книжки «подарка молодым хозяйкам».
Раскройте хоть последнюю книжку: если напечатана пошлая и бездарная повесть, то, наверное, потому, что там в мрачном виде представляется невозможная и ужасная жизнь в России (и зачем только все живут в ней гг. Стасюлевичи и Спасовичи, да ещё наживают состояния). Если напечатаны стихи, то только потому, что там есть «что-нибудь такое, знаете»...
Во внутреннем обозрении всегда говорится с открытой ненавистью о Каткове и гр. Толстом. Если печатают английский роман, то, конечно, такой, в котором в омерзительном и порочном виде представлен священник, где говорится, что «Церковь вообще, кроме зла, на земле ничего не сделала» и где атеист, герой романа, выставлен в самом привлекательном свете. Если говорится о Польше, то непременно в смысле её всяческого превосходства над Россией и необходимости уступок со стороны «победителя». Как видите, совершенно поваренная книжка.
В небольшой статье «Детский вопрос» делается выдержка, напр., из интересной книги француза Бартильона, которая выясняет нам отчасти неестественные причины призрачного и прославляемого экономического положения Франции. Он указывает на чрезвычайно малую рождаемость во Франции, классической стране «сбережений». Как только у француза есть клочок земли, лавка, как только он собственник и хозяин, - у него один или два ребёнка, НЕ БОЛЬШЕ. Это, видите ли, «ущерб сбережениям».
Вот удивительные основные причины малорождаемости во Франции, на мелких клочках которой сидят «буржуа» и берегут их: податься им некуда и они предпочитают сидеть на своих кочках и не рождать «более двух детей». Нечего сказать, естественное, завидное и достойное подражанию положение!
Но в своей книге Бертильён, француз-патриот, упомянул и о том, что уменьшаются «средства защиты» страны, и что для «силы» Франции представляется всё меньше рук, - и Боже! - какое шаблонное негодование он возбудил в либеральном журнале!
«Такова высота идеалов Бертильона! Они были бы поистине ужасны, эти идеалы, если бы их сила и свирепость не усмирялись бы рядом других проявлений (например, изданием «Вестника Европы» - В.М.). Возрастающее отвращение от войны, от милитаризма, развитие демократических начал ослабляет влияние шовинистов и расчищает почву для общественной солидарности».
С точки зрения тихого либерального безумия «Вестника Европы» есть партия людей, которых идеал - кровь, война, разрушение... Нет, этот идеал - крепкое, сильное государство, обеспеченное от всяких на него посягательств.
<...>
Эти унылые речи, эти удобные ссылки на какое-то «стеснение» при собственной ничтожности и неспособности - очень характеристичны... Совершенно ясно, что слово «либерализм» имеет вполне определённый образ, хотя самый нелепый, и можно бы взяться перечислить весь нехитрый катехизис нашего «либерализма», который по своей несложности и соблазнительной простоте так доступен всякой самой нетвёрдой голове. Тут не нужно ни знания жизни, ни убеждений, ни таланта, ни практических знаний - это талисман, который даёт возможность писать много людям, лишённым всего вышепоказанного».
Конец цитаты. Год, говорю, 1882-й.
Когда в 1991 году нам сказали, что Россия, после 70 лет отсутствия, вновь вернулась на прежние исторические рельсы, в чём-то нас не обманули.
Потому что это очень смешно: читать заметку, опубликованную в 1882 году, и вдруг понимать, что там не нужно менять ни слова. Она написана только что, вчера.
Ну, разве что название «Вестник Европы» можно заменить на какое-то другое по вкусу, вместо Каткова и Толстого - назвать другого издателя и другого писателя, а вместо «петербургского геморроя» поставить «московский».
Итак.
Автор: Владимир Мещерский, государственный деятель и публицист, и, кстати, внук историка и писателя Карамзина.
Цитата:
«Есть либерализм острый и либерализм тихий; болезнь распространяется вследствие усиленного сидения в кружках и кабинетах, отсутствия свежего воздуха, полного незнания России, петербургского геморроя и т. п. причин.
Руководство тихим либерализмом принял на себя принял на себя один из шаблоннейших и бесцетнейших журналов в Европе - это «Вестник Европы», который как пустотелый кирпич падает неизбежно 1-го числа каждого месяца на голову подписчикам и которого рецепты унылы и шаблонны, как рецепты какой-нибудь поваренной книжки «подарка молодым хозяйкам».
Раскройте хоть последнюю книжку: если напечатана пошлая и бездарная повесть, то, наверное, потому, что там в мрачном виде представляется невозможная и ужасная жизнь в России (и зачем только все живут в ней гг. Стасюлевичи и Спасовичи, да ещё наживают состояния). Если напечатаны стихи, то только потому, что там есть «что-нибудь такое, знаете»...
Во внутреннем обозрении всегда говорится с открытой ненавистью о Каткове и гр. Толстом. Если печатают английский роман, то, конечно, такой, в котором в омерзительном и порочном виде представлен священник, где говорится, что «Церковь вообще, кроме зла, на земле ничего не сделала» и где атеист, герой романа, выставлен в самом привлекательном свете. Если говорится о Польше, то непременно в смысле её всяческого превосходства над Россией и необходимости уступок со стороны «победителя». Как видите, совершенно поваренная книжка.
В небольшой статье «Детский вопрос» делается выдержка, напр., из интересной книги француза Бартильона, которая выясняет нам отчасти неестественные причины призрачного и прославляемого экономического положения Франции. Он указывает на чрезвычайно малую рождаемость во Франции, классической стране «сбережений». Как только у француза есть клочок земли, лавка, как только он собственник и хозяин, - у него один или два ребёнка, НЕ БОЛЬШЕ. Это, видите ли, «ущерб сбережениям».
Вот удивительные основные причины малорождаемости во Франции, на мелких клочках которой сидят «буржуа» и берегут их: податься им некуда и они предпочитают сидеть на своих кочках и не рождать «более двух детей». Нечего сказать, естественное, завидное и достойное подражанию положение!
Но в своей книге Бертильён, француз-патриот, упомянул и о том, что уменьшаются «средства защиты» страны, и что для «силы» Франции представляется всё меньше рук, - и Боже! - какое шаблонное негодование он возбудил в либеральном журнале!
«Такова высота идеалов Бертильона! Они были бы поистине ужасны, эти идеалы, если бы их сила и свирепость не усмирялись бы рядом других проявлений (например, изданием «Вестника Европы» - В.М.). Возрастающее отвращение от войны, от милитаризма, развитие демократических начал ослабляет влияние шовинистов и расчищает почву для общественной солидарности».
С точки зрения тихого либерального безумия «Вестника Европы» есть партия людей, которых идеал - кровь, война, разрушение... Нет, этот идеал - крепкое, сильное государство, обеспеченное от всяких на него посягательств.
<...>
Эти унылые речи, эти удобные ссылки на какое-то «стеснение» при собственной ничтожности и неспособности - очень характеристичны... Совершенно ясно, что слово «либерализм» имеет вполне определённый образ, хотя самый нелепый, и можно бы взяться перечислить весь нехитрый катехизис нашего «либерализма», который по своей несложности и соблазнительной простоте так доступен всякой самой нетвёрдой голове. Тут не нужно ни знания жизни, ни убеждений, ни таланта, ни практических знаний - это талисман, который даёт возможность писать много людям, лишённым всего вышепоказанного».
Конец цитаты. Год, говорю, 1882-й.