о троицком
У меня нет симпатии к агрессивной пропаганде известными меньшинствами себя самих, но слова Н. Т. о бомбах чудовищны. Забавно, что он еще и расписался, говоря без реверансов, в некоторой некомпетентности по части философии и естественных науках. Сработай его замечательные бомбы, мечта журналиста не сбудется. Ненавистные ему и, малоприятные мне, субъекты, не исчезнут “навсегда”, как мнилось гуманисту. Такова биология с ее сложностью, красотой, мерзостью, взлетами, ошибками и отклонениями.
Не говоря уж о взлетах и отклонениях “в одном флаконе”. И сколько их, пораженных рассматриваемой странностью, гениев! Упомяну лишь об одном. В своих виршах, обращенных к прекрасному юному патрицию, великий живописец и скульптор Буонаротти, поведал, как ему хочется быть кожей подкладки сапог этого красавца. Ну и ну! Кстати, аристократ ответил вежливым, почтительным отказом.
Ну, а, как “свято место”, так и далеко не свято - пусто не будет, и хорошие, и плохие народятся вновь.
Так что, пришлось бы Т. раскурочить бомбами все человечество, пожалуй, помогло бы.
А можно все-таки, оставить этому человечеству Микельанджело? Да и всякая мелочь пусть остается, черт с ней.
Не говоря уж о взлетах и отклонениях “в одном флаконе”. И сколько их, пораженных рассматриваемой странностью, гениев! Упомяну лишь об одном. В своих виршах, обращенных к прекрасному юному патрицию, великий живописец и скульптор Буонаротти, поведал, как ему хочется быть кожей подкладки сапог этого красавца. Ну и ну! Кстати, аристократ ответил вежливым, почтительным отказом.
Ну, а, как “свято место”, так и далеко не свято - пусто не будет, и хорошие, и плохие народятся вновь.
Так что, пришлось бы Т. раскурочить бомбами все человечество, пожалуй, помогло бы.
А можно все-таки, оставить этому человечеству Микельанджело? Да и всякая мелочь пусть остается, черт с ней.