(no subject)
В 1872-м князь Кропоткин едет в Европу - в Бельгию и Швейцарию - где его жизнь меняет вектор. Встретившись с представителями российских и европейских революционных организаций, он вступает в Юрскую федерацию Интернационала, организованную за год до этого. Юрская федерация - это швейцарская секция Международного товарищества рабочих (Первого интернационала), фактическим лидером который был Михаил Бакунин.
Вернувшись в Россию, продолжая работать в отделе физической географии Русского географического общества, Кропоткин становится членом наиболее значительной из ранних народнических организаций - Большого общества агитации, известного как кружок «чайковцев». Князь-революционер ведет агитацию среди питерских рабочих, он - один из инициаторов «хождения в народ», за что и арестован на следующий день после своего сенсационного доклада в Географическом обществе о существовании в недалёком прошлом ледниковой эпохи.
Значимость заслуг Кропоткина-ученого была столь велика, что
по личному распоряжению Александра Второго, Кропоткину-революционеру в камере Петропавловской крепости были выданы перо и бумага и предоставлена возможность работать в тюрьме. Там Кропоткин напишет «Исследования о ледниковом периоде», обосновывающие ледниковую теорию - одну из важнейших в науках о Земле. Князь предсказал существование и рассчитал координаты Земли Франца-Иосифа и Северной Земли, благодаря чему сохранился суверенитет России над открытыми им землями, несмотря на их первые посещения иностранными, а не русскими, экспедициями.
Естествонаучные работы Кропоткина - огромный вклад в геологические и географические науки. В частности, он заложил основу теории четвертичных оледенений и ввёл термин вечная мерзлота.
В тюрьме Кропоткин начал терять здоровье. С признаками цинги был переведен в арестантское отделение Николаевского военного госпиталя, откуда летом 1876-го бежал через Финляндию, Швецию и Норвегию - в Англию.
«В 60-х годах ссыльным приходилось совершать пешком весь путь от Москвы до места их назначения. Таким образом, им надо было пройти около 7000 верст, чтобы достигнуть каторжных тюрем Забайкалья и около 8000 верст, чтобы попасть в Якутскую область, два года в первом случае и 2½ года - во втором. С того времени, в способе [93]транспортировки введены некоторые улучшения. Теперь ссыльных собирают со всех концов России в Москву или Нижний Новгород, откуда их препровождают на пароходе до Перми, оттуда железной дорогой до Екатеринбурга, затем на лошадях до Тюмени и, наконец, опять на пароходе до Томска. Таким образом, ссыльным приходится идти пешком, как выражается автор одной английской книжки о ссылке в Сибирь, - «лишь пространство за Томском». Но, переводя на язык цифр, это пустячное «пространство», напр, от Томска до Кары, будет равняться 3100 верстам, т. е. около девяти месяцев пути пешком. А если арестант посылается в Якутск, то ему придется идти только 4400 верст. Но русское правительство открыло, что даже Якутск является местом чересчур близким от Петербурга для высылки туда политических ссыльных и оно посылает их теперь в Верхоянск и Нижне-Колымск (по соседству с зимней стоянкой Норденшильда), - значит, к вышеуказанному «пустячному» расстоянию надо прибавить еще около 2½ тысяч верст и мы опять получаем магическую цифру 7000 верст, или, другими словами, два года пешей ходьбы».
Петр Кропоткин,
«В русских и французских тюрьмах»,
Глава «Отверженная Россия»
На фото - Рисунок П. А. Кропоткина: он в камере арестантского отделения Николаевского военного госпиталя.
Подпись рукой Кропоткина - слегка видоизмененный диалог патрульного офицера и часового из «Записок революционера»: «Где у тебя патроны? - В подсумке, В[аше] б[лагородие]. - Разве не было приказано держать 5 патронов в кармане? Сейчас же положить».
Вернувшись в Россию, продолжая работать в отделе физической географии Русского географического общества, Кропоткин становится членом наиболее значительной из ранних народнических организаций - Большого общества агитации, известного как кружок «чайковцев». Князь-революционер ведет агитацию среди питерских рабочих, он - один из инициаторов «хождения в народ», за что и арестован на следующий день после своего сенсационного доклада в Географическом обществе о существовании в недалёком прошлом ледниковой эпохи.
Значимость заслуг Кропоткина-ученого была столь велика, что
по личному распоряжению Александра Второго, Кропоткину-революционеру в камере Петропавловской крепости были выданы перо и бумага и предоставлена возможность работать в тюрьме. Там Кропоткин напишет «Исследования о ледниковом периоде», обосновывающие ледниковую теорию - одну из важнейших в науках о Земле. Князь предсказал существование и рассчитал координаты Земли Франца-Иосифа и Северной Земли, благодаря чему сохранился суверенитет России над открытыми им землями, несмотря на их первые посещения иностранными, а не русскими, экспедициями.
Естествонаучные работы Кропоткина - огромный вклад в геологические и географические науки. В частности, он заложил основу теории четвертичных оледенений и ввёл термин вечная мерзлота.
В тюрьме Кропоткин начал терять здоровье. С признаками цинги был переведен в арестантское отделение Николаевского военного госпиталя, откуда летом 1876-го бежал через Финляндию, Швецию и Норвегию - в Англию.
«В 60-х годах ссыльным приходилось совершать пешком весь путь от Москвы до места их назначения. Таким образом, им надо было пройти около 7000 верст, чтобы достигнуть каторжных тюрем Забайкалья и около 8000 верст, чтобы попасть в Якутскую область, два года в первом случае и 2½ года - во втором. С того времени, в способе [93]транспортировки введены некоторые улучшения. Теперь ссыльных собирают со всех концов России в Москву или Нижний Новгород, откуда их препровождают на пароходе до Перми, оттуда железной дорогой до Екатеринбурга, затем на лошадях до Тюмени и, наконец, опять на пароходе до Томска. Таким образом, ссыльным приходится идти пешком, как выражается автор одной английской книжки о ссылке в Сибирь, - «лишь пространство за Томском». Но, переводя на язык цифр, это пустячное «пространство», напр, от Томска до Кары, будет равняться 3100 верстам, т. е. около девяти месяцев пути пешком. А если арестант посылается в Якутск, то ему придется идти только 4400 верст. Но русское правительство открыло, что даже Якутск является местом чересчур близким от Петербурга для высылки туда политических ссыльных и оно посылает их теперь в Верхоянск и Нижне-Колымск (по соседству с зимней стоянкой Норденшильда), - значит, к вышеуказанному «пустячному» расстоянию надо прибавить еще около 2½ тысяч верст и мы опять получаем магическую цифру 7000 верст, или, другими словами, два года пешей ходьбы».
Петр Кропоткин,
«В русских и французских тюрьмах»,
Глава «Отверженная Россия»
На фото - Рисунок П. А. Кропоткина: он в камере арестантского отделения Николаевского военного госпиталя.
Подпись рукой Кропоткина - слегка видоизмененный диалог патрульного офицера и часового из «Записок революционера»: «Где у тебя патроны? - В подсумке, В[аше] б[лагородие]. - Разве не было приказано держать 5 патронов в кармане? Сейчас же положить».