Вчера - сегодня - завтра...
введение к отсутствующему:
из письма другу
=====================
а в ответ на твою реплику про «долг», Михайловского и проч. - подумал, что вот любопытно… не то, чтобы много читаю советских мемуаров, но довольно регулярно приходится, в том числе и потому, что затрагивают сюжеты «моего прошлого» или же от того, что тех или о тех, кто в XX веке занимался значимым для меня и потому хотя бы уже «историография вопроса». но это все пролог, а по существу подумал, что ведь примечательно, но во 2-й половине XX века (и, думается, во многом вплоть до наших дней) происходит сокращение до элементарного суждений о социальном, о самопонимании (и, в меньшей степени, но поскольку это вещи взаимосвязанные - то и понимании других) в рамках социального описания/объяснения.
то есть мемуары эти интересно бывает читать, авторы иногда передают замечательные детали, кто-то очень внимателен к индивидуальному, кто-то чувствителен к местам/словам и т.д. - но то, что выступает едва ли не как общая характеристика, так это их неинтересность в плане «размышлений о времени», «общих суждений».
независимо от того, как относиться к конкретным суждениям - мемуаристика XIX - начала XX века, как и публицистика, наполнены различными размышлениями над тем, как устроено общество, о своем собственном положении и положении других, переменах, направлении динамики, уходящих средах, возникающих новых и т.п. - это языки от правового (который играет большую, на протяжении XIX века - преобладающую - роль в описании социального опыта) до народнического и марксистского наречий (допуская сознательную сбивку в типологии, от права к идейным направлениям, чтобы показать многоплоскостность) -
- и та же литература с ее огромной ролью «очерка» (становящегося на короткое время господствующим жанром в 60-е, но так или иначе в подкладке других жанров играющего большую роль с 40-х, если не 30-х - и далее вплоть до советской эпохи, с ее вошедшей в плоть «советского писателя» творческой командировкой, овладением новым материалом) - она одновременно о познании «жизни», в смысле в первую очередь эмпирического многообразия (от «физиологического очерка», узнавания других сред городской жизни - как устроено существование тех, кого ты видишь лишь мельком, ровно в одном-двух ракурсах, до этнографических повестей, где рассказ об устройстве уже жизни в целом в другом месте, от взаимодействия вроде бы знакомых персонажей, того же священника или врача, действующих и существующих сильно другим образом именно от того, что структура отношений, другие их участники - существенно отличны от знакомых, да просто - место другое [где та же «хроника» Сергея Тим. Аксакова во многом задается «местом», освоением волжских степей: вот те же дворяне, вот крестьяне… - а они не сидят на месте, а осваивают новину, а тут же рядом башкиры - и в итоге все другое, где-то похожее, где-то радикально отличное, а где-то история как срастается то, что столь понятно, знакомо - из радикально несхожего] -
- но, впрочем, я заговорился. мысль же была в том, что «советский» век довольно скоро отучился анализировать свое положение (куда и знаменитое андроповское о «незнании» и проч.), марксистской язык оказался языком власти, да и сама марксистская теория, чтобы анализировать происходящее, нуждалась в довольно основательной модификации - а другого языка и, что важнее, значительного пространства, где он мог бы выработаться, не существовало -
- ведь это невозможно сделать ни экивоками, ни «фигой в кармане», ни «вы же понимаете», иносказаниями и историческими аллюзиями -
- и в итоге при множестве отдельных зарисовок и т.п. - найти развернутое, интересное описание «своего советского общества» очень сложно
а в целом - побудем хотя бы на мгновение марксистами -
- и посмотрим на происходящее этими глазами -
- вот большая экономика и большая держава, что важно - именно вместе, в одном флаконе -
- пытается выбить себе лучшее место - при текущем раскладе обреченная не просто оставаться бесконечно во втором ряду, но потихоньку (но это для вежливости, скорее - довольно быстро) откатываться все дальше -
- поскольку «мировое хозяйство» хорошо извлекает ресурсы - не только материальные, но и нематериальные - перекачивая их ближе к центру, при этом само физическое перемещение даже не обязательно, глобализация ведь -
- в этой перспективе для более или менее привилегированных на разных уровнях все хорошо - начиная от совсем привилегированных, кому светит включение в большой мир, до ничтожных, кто выступает местными агентами того самого мира -
- но проблема - и здесь диалектика - что это слишком большое тело, политически и экономически, чтобы быть вполне включенным -
- распаду оно не подлежит, поскольку издержки для любой стороны, стимулирующей распад, слишком велики, чем возможный прибыток -
- а в наличном виде - слишком большое, чтобы его можно интегрировать вполне -
- более того, по мере относительного наращивания «мяса», это целое становится скорее лишь хуже интегрируемым - поскольку экономика генерирует политические амбиции, которые тесно связаны с экономическими -
- экономика сама по себе вроде бы велит терпеть и жить дальше, но это лишь при анти-марксистском взгляде, который видит экономику нео-кантиански, как одну из автономных областей, а не диалектически -
- а марксизм, как известно, есть диалектика, «ставшая на ноги» , да и «национальная экономика» не является противоположностью мировой, как и «нация» не есть противоположность мировому, а лишь способ включения в него (один из, но все остальные коллективно - в целом куда менее приятные, хотя индивидуально есть варианты) -
- именно потому, что это целое - реакция на силовое решение оказывается исключением, поскольку допустить противное - например, оставить «свободу капиталов» в условиях, когда вроде бы нет войны - значило бы создать понятную опаснейшую серую зону не на границах своего, а прямо внутри -
- но именно от того - и здесь остается вспомнить диалектику - происходит национализация капиталов, привязываемых к политическому телу - и возможность инвестировать в первую очередь внутри страны, равно как и намного более интересная принудительная национализация политических сфер -
- и тем самым внешним давлением происходит формирование национальной экономики на новом витке - где история включения в мировое оказывается общим делом, тесно связанным с вопросами внешне- и военно-политическими -
- никто конкретно не собирался запускать цепочку, но логика событий привела к этому -
- не в качестве единственно-возможного варианта, развилки продолжаются, а уж о предшествующих можно сочинить многотомный роман исследование -
- но для первого урока диалектики достаточно, на тему: как мировое, глобальное не противоречит национальному -
- ну а на тему, как последнее сопряжено с имперским - можно будет поговорить в следующий раз
а вот с имперским - сложно и интересно, но пока можно остановиться на одном аспекте, благо он выразителен -
- если нация/национальное стремится к гомогенности - граждан, в знакомом и самом распространенном варианте «общего языка и культуры» -
- то империи настоятельно нужны «свои чужаки», те, кто выступает «агентом империи», ни для кого в ней не выступая в качестве «своего», держась если не только, то в первую очередь связанностью с центральной властью -
- в Российской империи это хорошо известные остзейцы, которые и будут благополучно существовать вплоть до тех пор, пока «германское отечество» из культурного не превратится в политическое и не начнутся проблемы с лояльностью -
- Советский Союз обретет в качестве таковых евреев [и с этой точки зрения любопытно посмотреть на кризис зрелого Союза как на кризис отношений со своими ключевыми агентами] -
- собственно, вот тот глобальный пост-советский мир, который дожил до 24.02.22 - где вроде бы и неважно, где именно ты живешь и какой твой паспорт, все мы из одного мира и его продолжаем, от Москвы до Иерусалима, от Нижнего до Одессы и Варны, от Казани до Берлина - был во многом еще и миром поздне-советской эмиграции -
- это масса тонких человеческих связей, обеспечивавшая достаточно прочную сеть -
- и где 2022 стал очевидным концом пост-советского -
- и здесь же и интересный вопрос, где если с «русскими» как народом империи относительно понятно (хотя на деле - не очень, но это отдельный разговор), то вопрос о «своем чужом» оказывается открытым и отнюдь не очевидно, что решаемым -
- поскольку евреи в смысле 1-й трети XX века давно закончились, да и сама нынешняя Россия фактически выступает сейчас в роли сокрушителя остатков того мира, что вырос с 1970-х [в чем есть своя логика, поскольку ставить на это в перспективе не было смысла, по причине затухания, исчерпания - другой вопрос, насколько резонна подобная логика, принимающая сокращающееся за не имеющее цены и сохранения в уменьшении на более или менее долгий период] -
- а нахождение/создание такого - вопрос конструкции империи
https://t.me/mestrru/5142
из письма другу
=====================
а в ответ на твою реплику про «долг», Михайловского и проч. - подумал, что вот любопытно… не то, чтобы много читаю советских мемуаров, но довольно регулярно приходится, в том числе и потому, что затрагивают сюжеты «моего прошлого» или же от того, что тех или о тех, кто в XX веке занимался значимым для меня и потому хотя бы уже «историография вопроса». но это все пролог, а по существу подумал, что ведь примечательно, но во 2-й половине XX века (и, думается, во многом вплоть до наших дней) происходит сокращение до элементарного суждений о социальном, о самопонимании (и, в меньшей степени, но поскольку это вещи взаимосвязанные - то и понимании других) в рамках социального описания/объяснения.
то есть мемуары эти интересно бывает читать, авторы иногда передают замечательные детали, кто-то очень внимателен к индивидуальному, кто-то чувствителен к местам/словам и т.д. - но то, что выступает едва ли не как общая характеристика, так это их неинтересность в плане «размышлений о времени», «общих суждений».
независимо от того, как относиться к конкретным суждениям - мемуаристика XIX - начала XX века, как и публицистика, наполнены различными размышлениями над тем, как устроено общество, о своем собственном положении и положении других, переменах, направлении динамики, уходящих средах, возникающих новых и т.п. - это языки от правового (который играет большую, на протяжении XIX века - преобладающую - роль в описании социального опыта) до народнического и марксистского наречий (допуская сознательную сбивку в типологии, от права к идейным направлениям, чтобы показать многоплоскостность) -
- и та же литература с ее огромной ролью «очерка» (становящегося на короткое время господствующим жанром в 60-е, но так или иначе в подкладке других жанров играющего большую роль с 40-х, если не 30-х - и далее вплоть до советской эпохи, с ее вошедшей в плоть «советского писателя» творческой командировкой, овладением новым материалом) - она одновременно о познании «жизни», в смысле в первую очередь эмпирического многообразия (от «физиологического очерка», узнавания других сред городской жизни - как устроено существование тех, кого ты видишь лишь мельком, ровно в одном-двух ракурсах, до этнографических повестей, где рассказ об устройстве уже жизни в целом в другом месте, от взаимодействия вроде бы знакомых персонажей, того же священника или врача, действующих и существующих сильно другим образом именно от того, что структура отношений, другие их участники - существенно отличны от знакомых, да просто - место другое [где та же «хроника» Сергея Тим. Аксакова во многом задается «местом», освоением волжских степей: вот те же дворяне, вот крестьяне… - а они не сидят на месте, а осваивают новину, а тут же рядом башкиры - и в итоге все другое, где-то похожее, где-то радикально отличное, а где-то история как срастается то, что столь понятно, знакомо - из радикально несхожего] -
- но, впрочем, я заговорился. мысль же была в том, что «советский» век довольно скоро отучился анализировать свое положение (куда и знаменитое андроповское о «незнании» и проч.), марксистской язык оказался языком власти, да и сама марксистская теория, чтобы анализировать происходящее, нуждалась в довольно основательной модификации - а другого языка и, что важнее, значительного пространства, где он мог бы выработаться, не существовало -
- ведь это невозможно сделать ни экивоками, ни «фигой в кармане», ни «вы же понимаете», иносказаниями и историческими аллюзиями -
- и в итоге при множестве отдельных зарисовок и т.п. - найти развернутое, интересное описание «своего советского общества» очень сложно
а в целом - побудем хотя бы на мгновение марксистами -
- и посмотрим на происходящее этими глазами -
- вот большая экономика и большая держава, что важно - именно вместе, в одном флаконе -
- пытается выбить себе лучшее место - при текущем раскладе обреченная не просто оставаться бесконечно во втором ряду, но потихоньку (но это для вежливости, скорее - довольно быстро) откатываться все дальше -
- поскольку «мировое хозяйство» хорошо извлекает ресурсы - не только материальные, но и нематериальные - перекачивая их ближе к центру, при этом само физическое перемещение даже не обязательно, глобализация ведь -
- в этой перспективе для более или менее привилегированных на разных уровнях все хорошо - начиная от совсем привилегированных, кому светит включение в большой мир, до ничтожных, кто выступает местными агентами того самого мира -
- но проблема - и здесь диалектика - что это слишком большое тело, политически и экономически, чтобы быть вполне включенным -
- распаду оно не подлежит, поскольку издержки для любой стороны, стимулирующей распад, слишком велики, чем возможный прибыток -
- а в наличном виде - слишком большое, чтобы его можно интегрировать вполне -
- более того, по мере относительного наращивания «мяса», это целое становится скорее лишь хуже интегрируемым - поскольку экономика генерирует политические амбиции, которые тесно связаны с экономическими -
- экономика сама по себе вроде бы велит терпеть и жить дальше, но это лишь при анти-марксистском взгляде, который видит экономику нео-кантиански, как одну из автономных областей, а не диалектически -
- а марксизм, как известно, есть диалектика, «ставшая на ноги» , да и «национальная экономика» не является противоположностью мировой, как и «нация» не есть противоположность мировому, а лишь способ включения в него (один из, но все остальные коллективно - в целом куда менее приятные, хотя индивидуально есть варианты) -
- именно потому, что это целое - реакция на силовое решение оказывается исключением, поскольку допустить противное - например, оставить «свободу капиталов» в условиях, когда вроде бы нет войны - значило бы создать понятную опаснейшую серую зону не на границах своего, а прямо внутри -
- но именно от того - и здесь остается вспомнить диалектику - происходит национализация капиталов, привязываемых к политическому телу - и возможность инвестировать в первую очередь внутри страны, равно как и намного более интересная принудительная национализация политических сфер -
- и тем самым внешним давлением происходит формирование национальной экономики на новом витке - где история включения в мировое оказывается общим делом, тесно связанным с вопросами внешне- и военно-политическими -
- никто конкретно не собирался запускать цепочку, но логика событий привела к этому -
- не в качестве единственно-возможного варианта, развилки продолжаются, а уж о предшествующих можно сочинить многотомный роман исследование -
- но для первого урока диалектики достаточно, на тему: как мировое, глобальное не противоречит национальному -
- ну а на тему, как последнее сопряжено с имперским - можно будет поговорить в следующий раз
а вот с имперским - сложно и интересно, но пока можно остановиться на одном аспекте, благо он выразителен -
- если нация/национальное стремится к гомогенности - граждан, в знакомом и самом распространенном варианте «общего языка и культуры» -
- то империи настоятельно нужны «свои чужаки», те, кто выступает «агентом империи», ни для кого в ней не выступая в качестве «своего», держась если не только, то в первую очередь связанностью с центральной властью -
- в Российской империи это хорошо известные остзейцы, которые и будут благополучно существовать вплоть до тех пор, пока «германское отечество» из культурного не превратится в политическое и не начнутся проблемы с лояльностью -
- Советский Союз обретет в качестве таковых евреев [и с этой точки зрения любопытно посмотреть на кризис зрелого Союза как на кризис отношений со своими ключевыми агентами] -
- собственно, вот тот глобальный пост-советский мир, который дожил до 24.02.22 - где вроде бы и неважно, где именно ты живешь и какой твой паспорт, все мы из одного мира и его продолжаем, от Москвы до Иерусалима, от Нижнего до Одессы и Варны, от Казани до Берлина - был во многом еще и миром поздне-советской эмиграции -
- это масса тонких человеческих связей, обеспечивавшая достаточно прочную сеть -
- и где 2022 стал очевидным концом пост-советского -
- и здесь же и интересный вопрос, где если с «русскими» как народом империи относительно понятно (хотя на деле - не очень, но это отдельный разговор), то вопрос о «своем чужом» оказывается открытым и отнюдь не очевидно, что решаемым -
- поскольку евреи в смысле 1-й трети XX века давно закончились, да и сама нынешняя Россия фактически выступает сейчас в роли сокрушителя остатков того мира, что вырос с 1970-х [в чем есть своя логика, поскольку ставить на это в перспективе не было смысла, по причине затухания, исчерпания - другой вопрос, насколько резонна подобная логика, принимающая сокращающееся за не имеющее цены и сохранения в уменьшении на более или менее долгий период] -
- а нахождение/создание такого - вопрос конструкции империи
https://t.me/mestrru/5142