Самолеты ДРЛО в СССР и РФ.
Совершенно не знал, что имеем такое днище советского разлива. Считал, что наш А-50 такой же дрло как и амерского Е-2, а оказывается это невообразимая дорогостоящая игрушка лишь внешне похожая на американий летающий радар. Вот они стереотипы мышления.
В российском информпространстве неожиданно популярным стало обсуждать тематику самолетов дальнего радиолокационного обнаружения. Суть этого явления, впрочем, заключается исключительно и только в информповоде, связанном с потерей двух летательных аппаратов такого типа ВКС по оставшимся неизвестными причинам, а не в том, что широкая публика вдруг осознала некие проблемы в оснащении военно-воздушных сил.
Просматривая посвящённые этому заметки, вы можете увидеть ряд разнообразных эпитетов и характеристик, приписываемых А-50У плохо понимающим суть вопроса авторов (которые, будем честны, просто переписывают функционал американских AWACS из Вики): управление воздушными операциями, вскрытие работы средств ПВО...
Проблема в том, что это неправда.
Чтобы лучше понять, что такое А-50, необходимо вновь обратиться к истории. В 70-ых годах советское военное руководство приняло ряд решений, посвященных изменению концептуальных подходов в области оснащения вооруженных сил. В рамках этого процесса ВВС планировалось переоснастить на «американский манер» - в противовес связке F-16 и F-15 была создана связка МиГ-29 и Су-27, а авиация по образцу же ВВС США должна была получить собственные возможности разведки и управления на базе флота самолетов ДРЛО А-50. Проблема заключалась в том, что опыт строительства летательных аппаратов такого типа в СССР был крайне специфическим - например, в лице Ту-126, чья задача заключалась в обнаружении высотных разведчиков и стратегических бомбардировщиков в районах, недосягаемых для наземной ПВО.
Этот специфический опыт был в полной мере перенесен и реализован в А-50. Самолет уже на стадии своего появления уступал существовашему серийно конкуренту в лице американского Е-2, но, что было намного хуже, заложенная в него концепция оказала прямое влияние и на уровень технических решений, в результате чего А-50 оказался самолетом уровня конца 50-ых: он не мог реализовать собственные разведданные и управлять воздушным боем, а также оказался катастрофически «слепым» на низких высотах и не мог работать по земной поверхности или водной глади.
В 80-ых советская морская ракетоносная авиация провела серию локальных учений, призванных испытать возможности А-50 (информация об этом есть в открытом доступе - она не секретна). Результатом того стало неприятно-удивительное открытие - радиолокатор А-50 неспособен был обнаружить даже корабли в открытом море. Для него это была «слепая зона» - ведь конструкторы реализовали в нем знакомые и понятные черты Ту-126, даже не пытаясь осмыслить полного изменения характера современных воздушных угроз и изменения тактики ведения войны в воздухе (тогда как боевая авиация уже во время войны во Вьетнаме начала стремительно «прижиматься к земле», действуя на малых высотах).
Возможно, негативные черты А-50 были бы в конечном итоге устранены - в конце концов, для СССР это был первый проект такого рода, тем более что советское руководство прикладывало большие усилия к развитию боевых сетей обмена данных (благодаря чему самолет смог бы реализовать свой потенциал и в качестве воздушного командного пункта), но... СССР не стало, а А-50 так и остались «серийным прототипом». Модификация в лице А-50У едва ли затронула основные технические решения, заложенные в самолет, посему проводить некие аналогии между ним и зарубежными образчиками AWACS просто-напросто некорректно.
Сама по себе потеря столь редких летательных аппаратов, безусловно, трагична и печальна, но едва ли может оказать хоть какое-то существенное влияние на ход боевых действий или возможности ВКС - просто по причине того, что реальный функционал А-50У был крайне узким и весьма отдаленным образом влиял на ход воздушных операций. В сущности, он сводился к мониторингу воздушного пространства над украинской территорией и отслеживанием перемещения тех летательных аппаратов, что находились на высотах свыше 3000 метров - то есть фиксацией работы немногочисленных украинских транспортных самолетов и перемещающихся между аэродромами самолетов тактической авиации.
Необходимо ли ВКС срочное восполнение потерь самолетов ДРЛО? Это интересный и крайне неоднозначный в своей сути вопрос. Как военная структура, российские военно-воздушные силы обладают рядом структурных недостатков, которые препятствуют реализации возможностей самолетов такого типа (которые, в свою очередь, требуются для проведения сложных, многоступенчатых воздушных операций). Понять это можно, не прибегая к каким-либо «инсайдам» и используя российские же источники информации.
В первую очередь следует отметить отсутствие сети обмена данными в режиме реального времени - об этом нам красноречиво говорит и сама ситуация с поражениями А-50У дружественным, как заявляется в прессе, огнем. Подразделения ВВС не имеют возможности координировать свои действия и поддерживать с друг другом связь даже в пределах одной структуры - в таких условиях не может идти речи ни о каком управлении воздушными операциями с использованием самолетов ДРЛО (даже имея актуальные данные о местонахождении противника, операторы ДРЛО не могут навести на них, к примеру, союзные истребители).
Во-вторых, российская авиация вернулась де-факто по своему функционалу, подчинению и концепции построения боевой работы примерно к уровню ВВС СССР первой половины 60-ых годов прошлого века (отмечу, это не плохо - доктрины той эпохи были донельзя прагматичны и интуитивно понятны) - вся ее деятельность тесно связана с выполнением задач поддержки сухопутных войск в режиме «воздушной артиллерии», хорошо знакомом генералам от авиации с советских времён, тогда как прикрытие воздушного пространства осуществляется наземным ПВО. В рамках такого подхода (который, нужно понимать, не изменится еще долго) следует, очевидно, развивать разведывательные (и иные) возможности авиации в рамках практической плоскости, обеспечивая её выживаемость и эффективность боевой работы в прифронтовой зоне. С этой целью следует уделять больше внимания средствам не стратегической или оперативной разведки, к каким относятся самолеты ДРЛОиУ, а оперативно-тактическим, которые вкупе с системой обмена данных в режиме реального времени могут обеспечить существенный рост возможностей и боевой эффективности авиационных подразделений при выполнении задач, связанных с работой в интересах подразделений сухопутных войск.
В-третьих, с учетом перечисленных выше двух пунктов, военная авиация, очевидно, нуждается в чрезвычайно детальном пересмотре возможностей своего арсенала и его расширении. Масштабные боевые действия, безусловно, оказали крайне положительное влияние на данный аспект, позволив обратить внимание руководства ВВС на факт существования планирующих бомб, однако авиационные вооружения давно шагнули вперед, и этот факт нуждается в ничуть не меньшем внимании. К вопросу планирующих бомб следует также отметить и весьма удручающий факт того, что координаты целей в них закладываются до момента осуществления боевого вылета - то есть обеспечение непосредственной авиационной поддержки в режиме реального времени с их применением невозможно (допускаю, что мой уровень осведомленности не позволяет знать о каких-либо изменениях в данном вопросе, но массовые модификации УМПК программируются до вылета)
Самолеты ДРЛО в ВКС
Что же касается разного рода идей о покупке самолетов ДРЛО за рубежом или же созданием неких «эрзац-моделей» - это, конечно, демонстрация серьёзного непонимания авторами данной тематики хотя бы на неком минимальном уровне. Ни один импортный самолёт дальнего радиолокационного обнаружения не будет иметь возможностей для сопряжения с уже существующими российскими системами ПВО и боевыми самолётами - фактически, их функционал будет чрезвычайно ограничен, а сами самолеты будут бесполезным и дорогостоящим приобретением, которое без какого-либо смысла нанесет весомый удар по военному бюджету. К этой же категории относится и строительство неких упрощенных мобилизационных моделей такого типа летательных аппаратов - в действительности, «упрощенными» они будут лишь формально, ибо в любом случае потребуют огромного объема работ, связанного с существенной перестройкой фюзеляжа самолета, на базе которого будет выполнено такое решение, и масштабных вложений в электронику, которая позволит обеспечить хоть сколько-нибудь приемлемый уровень функционирования и обработки данных с РЛС «Ирбис» (которая в любом случае является крайне слабой в сравнении со специализированной РЛС и едва ли позволит вести хоть сколько-нибудь адекватную воздушную разведку). Словом, это будет очень дорогостоящий и не имеющий ценности проект, реализация которого при всех прочих равных займет не менее 3-5 лет.
В российских реалиях придётся следовать по пути более простых решений, которые, впрочем, потребуют серьёзных изменений в организации подхода к ведению боевых действий. Пожалуй, весьма актуальным здесь будет изучение опыта Ирана времен Ирано-иракской войны, когда ВВС Исламской Республики смогли организовать систему мониторинга собственного воздушного пространства и морскую разведку с использованием американского тяжёлого истребителя-перехватчика F-14A «Томкэт», имевшего мощную радиолокационную станцию. Важно отметить, что для этого иранцы организовали качественно функционирующую сеть обмена данными внутри ВВС, которая позволяла координировать действия тактической авиации, подразделений ПВО и импровизированных «ДРЛО».
Возможности «Томкэта», естественно, едва ли соответствовали потребностям, однако грамотная организация вкупе с грамотным же взаимодействием позволили раскрыть функционал данного истребителя с совершенно неожиданной стороны - при этом делалось все это в условиях ожесточённой воздушной войны с превосходящими силами хитрого и профессионального противника, который стремился к завоеванию превосходства в воздухе и дальнейшему проведению стратегических бомбардировок, чего иранские ВВС не могли допустить - и, собственно, не допустили.
Сложно судить, насколько возможности радиолокаторов Су-35С сопоставимы с F-14A, однако, очевидно, суть проблемы заключается в первую очередь не в технических характеристиках РЛС, а прежде всего в вопросах организации, которые, в свою очередь, могут реализовать заложенные возможности техники и купировать её недостатки (нужно отметить, что возможности мониторинга воздушного пространства в таком варианте будут в любом случае ограниченными, но он, тем не менее, будет осуществляться - и процесс этот будет происходить без реализации «шоковых» для военного бюджета и бесполезных проектов).
@atomiccherry 💯
В российском информпространстве неожиданно популярным стало обсуждать тематику самолетов дальнего радиолокационного обнаружения. Суть этого явления, впрочем, заключается исключительно и только в информповоде, связанном с потерей двух летательных аппаратов такого типа ВКС по оставшимся неизвестными причинам, а не в том, что широкая публика вдруг осознала некие проблемы в оснащении военно-воздушных сил.
Просматривая посвящённые этому заметки, вы можете увидеть ряд разнообразных эпитетов и характеристик, приписываемых А-50У плохо понимающим суть вопроса авторов (которые, будем честны, просто переписывают функционал американских AWACS из Вики): управление воздушными операциями, вскрытие работы средств ПВО...
Проблема в том, что это неправда.
Чтобы лучше понять, что такое А-50, необходимо вновь обратиться к истории. В 70-ых годах советское военное руководство приняло ряд решений, посвященных изменению концептуальных подходов в области оснащения вооруженных сил. В рамках этого процесса ВВС планировалось переоснастить на «американский манер» - в противовес связке F-16 и F-15 была создана связка МиГ-29 и Су-27, а авиация по образцу же ВВС США должна была получить собственные возможности разведки и управления на базе флота самолетов ДРЛО А-50. Проблема заключалась в том, что опыт строительства летательных аппаратов такого типа в СССР был крайне специфическим - например, в лице Ту-126, чья задача заключалась в обнаружении высотных разведчиков и стратегических бомбардировщиков в районах, недосягаемых для наземной ПВО.
Этот специфический опыт был в полной мере перенесен и реализован в А-50. Самолет уже на стадии своего появления уступал существовашему серийно конкуренту в лице американского Е-2, но, что было намного хуже, заложенная в него концепция оказала прямое влияние и на уровень технических решений, в результате чего А-50 оказался самолетом уровня конца 50-ых: он не мог реализовать собственные разведданные и управлять воздушным боем, а также оказался катастрофически «слепым» на низких высотах и не мог работать по земной поверхности или водной глади.
В 80-ых советская морская ракетоносная авиация провела серию локальных учений, призванных испытать возможности А-50 (информация об этом есть в открытом доступе - она не секретна). Результатом того стало неприятно-удивительное открытие - радиолокатор А-50 неспособен был обнаружить даже корабли в открытом море. Для него это была «слепая зона» - ведь конструкторы реализовали в нем знакомые и понятные черты Ту-126, даже не пытаясь осмыслить полного изменения характера современных воздушных угроз и изменения тактики ведения войны в воздухе (тогда как боевая авиация уже во время войны во Вьетнаме начала стремительно «прижиматься к земле», действуя на малых высотах).
Возможно, негативные черты А-50 были бы в конечном итоге устранены - в конце концов, для СССР это был первый проект такого рода, тем более что советское руководство прикладывало большие усилия к развитию боевых сетей обмена данных (благодаря чему самолет смог бы реализовать свой потенциал и в качестве воздушного командного пункта), но... СССР не стало, а А-50 так и остались «серийным прототипом». Модификация в лице А-50У едва ли затронула основные технические решения, заложенные в самолет, посему проводить некие аналогии между ним и зарубежными образчиками AWACS просто-напросто некорректно.
Сама по себе потеря столь редких летательных аппаратов, безусловно, трагична и печальна, но едва ли может оказать хоть какое-то существенное влияние на ход боевых действий или возможности ВКС - просто по причине того, что реальный функционал А-50У был крайне узким и весьма отдаленным образом влиял на ход воздушных операций. В сущности, он сводился к мониторингу воздушного пространства над украинской территорией и отслеживанием перемещения тех летательных аппаратов, что находились на высотах свыше 3000 метров - то есть фиксацией работы немногочисленных украинских транспортных самолетов и перемещающихся между аэродромами самолетов тактической авиации.
Необходимо ли ВКС срочное восполнение потерь самолетов ДРЛО? Это интересный и крайне неоднозначный в своей сути вопрос. Как военная структура, российские военно-воздушные силы обладают рядом структурных недостатков, которые препятствуют реализации возможностей самолетов такого типа (которые, в свою очередь, требуются для проведения сложных, многоступенчатых воздушных операций). Понять это можно, не прибегая к каким-либо «инсайдам» и используя российские же источники информации.
В первую очередь следует отметить отсутствие сети обмена данными в режиме реального времени - об этом нам красноречиво говорит и сама ситуация с поражениями А-50У дружественным, как заявляется в прессе, огнем. Подразделения ВВС не имеют возможности координировать свои действия и поддерживать с друг другом связь даже в пределах одной структуры - в таких условиях не может идти речи ни о каком управлении воздушными операциями с использованием самолетов ДРЛО (даже имея актуальные данные о местонахождении противника, операторы ДРЛО не могут навести на них, к примеру, союзные истребители).
Во-вторых, российская авиация вернулась де-факто по своему функционалу, подчинению и концепции построения боевой работы примерно к уровню ВВС СССР первой половины 60-ых годов прошлого века (отмечу, это не плохо - доктрины той эпохи были донельзя прагматичны и интуитивно понятны) - вся ее деятельность тесно связана с выполнением задач поддержки сухопутных войск в режиме «воздушной артиллерии», хорошо знакомом генералам от авиации с советских времён, тогда как прикрытие воздушного пространства осуществляется наземным ПВО. В рамках такого подхода (который, нужно понимать, не изменится еще долго) следует, очевидно, развивать разведывательные (и иные) возможности авиации в рамках практической плоскости, обеспечивая её выживаемость и эффективность боевой работы в прифронтовой зоне. С этой целью следует уделять больше внимания средствам не стратегической или оперативной разведки, к каким относятся самолеты ДРЛОиУ, а оперативно-тактическим, которые вкупе с системой обмена данных в режиме реального времени могут обеспечить существенный рост возможностей и боевой эффективности авиационных подразделений при выполнении задач, связанных с работой в интересах подразделений сухопутных войск.
В-третьих, с учетом перечисленных выше двух пунктов, военная авиация, очевидно, нуждается в чрезвычайно детальном пересмотре возможностей своего арсенала и его расширении. Масштабные боевые действия, безусловно, оказали крайне положительное влияние на данный аспект, позволив обратить внимание руководства ВВС на факт существования планирующих бомб, однако авиационные вооружения давно шагнули вперед, и этот факт нуждается в ничуть не меньшем внимании. К вопросу планирующих бомб следует также отметить и весьма удручающий факт того, что координаты целей в них закладываются до момента осуществления боевого вылета - то есть обеспечение непосредственной авиационной поддержки в режиме реального времени с их применением невозможно (допускаю, что мой уровень осведомленности не позволяет знать о каких-либо изменениях в данном вопросе, но массовые модификации УМПК программируются до вылета)
Самолеты ДРЛО в ВКС
Что же касается разного рода идей о покупке самолетов ДРЛО за рубежом или же созданием неких «эрзац-моделей» - это, конечно, демонстрация серьёзного непонимания авторами данной тематики хотя бы на неком минимальном уровне. Ни один импортный самолёт дальнего радиолокационного обнаружения не будет иметь возможностей для сопряжения с уже существующими российскими системами ПВО и боевыми самолётами - фактически, их функционал будет чрезвычайно ограничен, а сами самолеты будут бесполезным и дорогостоящим приобретением, которое без какого-либо смысла нанесет весомый удар по военному бюджету. К этой же категории относится и строительство неких упрощенных мобилизационных моделей такого типа летательных аппаратов - в действительности, «упрощенными» они будут лишь формально, ибо в любом случае потребуют огромного объема работ, связанного с существенной перестройкой фюзеляжа самолета, на базе которого будет выполнено такое решение, и масштабных вложений в электронику, которая позволит обеспечить хоть сколько-нибудь приемлемый уровень функционирования и обработки данных с РЛС «Ирбис» (которая в любом случае является крайне слабой в сравнении со специализированной РЛС и едва ли позволит вести хоть сколько-нибудь адекватную воздушную разведку). Словом, это будет очень дорогостоящий и не имеющий ценности проект, реализация которого при всех прочих равных займет не менее 3-5 лет.
В российских реалиях придётся следовать по пути более простых решений, которые, впрочем, потребуют серьёзных изменений в организации подхода к ведению боевых действий. Пожалуй, весьма актуальным здесь будет изучение опыта Ирана времен Ирано-иракской войны, когда ВВС Исламской Республики смогли организовать систему мониторинга собственного воздушного пространства и морскую разведку с использованием американского тяжёлого истребителя-перехватчика F-14A «Томкэт», имевшего мощную радиолокационную станцию. Важно отметить, что для этого иранцы организовали качественно функционирующую сеть обмена данными внутри ВВС, которая позволяла координировать действия тактической авиации, подразделений ПВО и импровизированных «ДРЛО».
Возможности «Томкэта», естественно, едва ли соответствовали потребностям, однако грамотная организация вкупе с грамотным же взаимодействием позволили раскрыть функционал данного истребителя с совершенно неожиданной стороны - при этом делалось все это в условиях ожесточённой воздушной войны с превосходящими силами хитрого и профессионального противника, который стремился к завоеванию превосходства в воздухе и дальнейшему проведению стратегических бомбардировок, чего иранские ВВС не могли допустить - и, собственно, не допустили.
Сложно судить, насколько возможности радиолокаторов Су-35С сопоставимы с F-14A, однако, очевидно, суть проблемы заключается в первую очередь не в технических характеристиках РЛС, а прежде всего в вопросах организации, которые, в свою очередь, могут реализовать заложенные возможности техники и купировать её недостатки (нужно отметить, что возможности мониторинга воздушного пространства в таком варианте будут в любом случае ограниченными, но он, тем не менее, будет осуществляться - и процесс этот будет происходить без реализации «шоковых» для военного бюджета и бесполезных проектов).
@atomiccherry 💯