(no subject)
Предисловие к сборнику "Конница иностранных армий" (М., 1929).
Настоящий сборник имеет задачей дать нашему командному составу сведения о взглядах западно-европейских капиталистических армий и Северо-американских соединенных штатов на тактическую и оперативную деятельность конницы. В таком виде наш сборник является первым опытом; до него отрывочные сведения по этим вопросам можно было найти только в отдельных трудах нашей военной периодической литературы. Потребность в выпуске подобного сборника в данное время - бесспорна: мы уже прошли тот период черновой учебы, когда разнообразие и разнохарактерность чужих идей и методов, выросших на другой почве, отличной от наших современных условий, являлись только помехой в проведении прямой линии нашей работы. Сейчас мы стоим накануне окончательного выпуска серии наших постоянных кавалерийских уставов, которые, соответственно нашим экономическим и политическим условиям, дают общую сводку положений и требований, определяющих нашу тактику и стратегию. Наличие своих кавалерийских уставов, стоящих на уровне современности, даже по признанию наших вероятных противников, и почти 6-летний опыт учебной работы по подготовке конницы, дали нам твердые основы для дальнейшей самостоятельной работы. Широкое ознакомление нашего командного состава кавалерии с формами боевого применения к-цы западно-европейских стран и Америки настоятельно необходимо, при обязательном, конечно, учете тех условий, на которых эти формы выросли. Подобное ознакомление даст не только сведения о том, что и как думают делать наши соседи и возможные противники, но увеличит тактический кругозор и будет способствовать развитию тактического мышления.
В статьях настоящего сборника, несмотря на различие, обусловленное той или иной индивидуальностью их авторов, сделана попытка выдержать одну общую схему: 1) краткие сведения по организации, комплектованию и ремонтированию иностранных конниц, с целью избежать параллельных справок в других трудах и рельефнее осветить тактический смысл организации и материальную форму последующих тактических положений; 2) принятая система подготовки конницы, ее комсостава, рядовых, унтер-офицеров и частей; 3) взгляды на оперативную деятельность и 4) тактика конницы (бой подразделений, частей и соединений).
Значительная часть содержания предлагаемых статей опирается на официальный (уставной) материал, но так как большинство иностранных конниц имеет «временные» уставы, то эти официальные взгляды в некоторых случаях далеко отстали от тех нововведений и усовершенствований, которые имеют место в настоящее время в армии. В виду этого в отдельной главе даются характеристики и изложение мнений наиболее крупных военных писателей и тех опытов, которые в данной стране имели руководящее значение. Необходимо отметить, что в некоторых странах авторы, выступающие с критикой различных официальных положений, принадлежат зачастую к лицам очень авторитетным и близко стоящим к руководящим верхам; это обстоятельство заставляет рассматривать их пожелания как то направление, в котором может пойти и официальная работа. Такой литературный материал, в настоящем сборнике, в некоторых странах дается в более живой и непосредственной форме с тем, чтобы перед читателем создать картину более близкую к действительности. Что касается общей оценки предлагаемого материала со стороны содержания, то не трудно заметить наличие нескольких довольно определенных типов конницы и типичных взглядов на нее, к которым примыкают ряд других, обычно второстепенных, стран, имеющих свои конницы. К категории руководящих и дающих тон остальным относится прежде всего Франция, Америка и Англия. Это те страны, которые принимали непосредственное участие в мировой бойне 1914 - 18 гг. и на военную доктрину которых глубокое влияние оказал позиционный принцип войны в силу развития техники. К категории вторых относятся экономически менее самостоятельные и более слабые государственные единицы, образовавшиеся большею частью только в результате распада центральных европейских держав и получившие самостоятельность после военных потрясений. Физическое и экономическое состояние крупных капиталистических держав и степень их промышленного развития в настоящее время делают вполне возможным применение в широком масштабе тех разнообразных технических средств, которыми последнее время техника дарит армию. Наиболее сильное насыщение конницы техническими и огневыми средствами предусматривается этими странами тогда, когда они предполагают действовать в условиях сугубо культурных театров и при наличии сильно вооруженных техникой противников. При переходе к действиям на менее культурных театрах, конница этих стран получает пониженную, в смысле техники, организацию и другие методы ведения боя. В некоторых странах двойственность организации конницы носит явно выраженный характер (Англия). Что касается второлинейных стран и их конниц, то многие из них, находясь в прямой экономической и политической зависимости от крупных магнатов, в своей организации и тактике повторяют чужие идеи, не всегда даже сообразуясь со своими экономическими и политическими условиями. Наиболее серьезная и крупная работа по перевариванию того, что было заимствовано извне, сейчас происходит в Польше: ее промежуточное положение, характер театров, экономика и пр. заставляют создавать «свои» приемы на основе переработки руководящих французских взглядов. Интересно отметить факт очень значительного расхождения «ножниц» между организацией и тактикой конницы в Румынии и Турции: здесь подобное явление с трудом находит свое объяснение. Особняком стоят англичане и Соединенные штаты: наличие особенностей их театров, наряду с мощной экономической и технической основой, делают их конницы своеобразными и значительно отличными от их западно-европейских собратий. В частности, идея широкого конного маневра и широких конных действий в САСШ, при наличии технических и огневых средств, усиливающих основные свойства конницы, делают конницу Америки заслуживающей самого серьезного внимания и изучения. В настоящем сборнике почти не отведено места нашим ближайшим соседям на западной границе - лимитрофам (Финляндия, Эстония, Латвия и Литва). Эти «страны» содержат у себя незначительное количество конницы (в Латвии и Эстонии по 1 полку и в Финляндии - 2 полка) и не возлагают на последнюю каких-либо широких оперативных заданий. Боевое применение конницы в этих странах тесно связывается с действиями стрелковых корпусов и дивизий и может расцениваться преимущественно как корпусная и дивизионная конница. Независимо от последнего, отдельные лимитрофы обнаруживают определенную идейную зависимость от уставов крупнейших капиталистических армий и в частности от устава германского. Таким образом, с формальной стороны, в сборнике мы будем иметь следующие группы: 1) центральную фигуру французской конницы с ее последователями - поляками и румынами; 2) германскую конницу и ее последователей - конницу Турции и лимитрофов и 3) Англия и САСШ. Что касается внутреннего содержания взглядов на тактику и оперативную деятельность конницы, то можно говорить, пожалуй, не больше чем о двух типах, из которых первый, с преимущественным уклоном в сторону пешего боя (Франция, Германия), а второй - с уклоном конного или так называемого комбинированного боя (Англия, Америка и Польша).
Теперь перейдем к краткому обзору конниц отдельных стран, не с целью критики их (ибо каждая страна строит себе армию и конницу по своим возможностям и вкусам), а для того, чтобы отметить наиболее существенные черты каждой и помочь читателю разобраться в предлагаемом содержании.
1. ФРАНЦИЯ. Французская конница принадлежит одной из могущественных капиталистических стран-победительниц в империалистическую войну 1914 - 18 гг. Экономические возможности для устройства конницы и для производства разнообразных опытов по наилучшему вооружению и подготовке - очень велики; внешних препятствий для устройства никаких не имеется. Противник, по всей вероятности, - один, из чего вытекает однотипность организации. Старые традиции и накопленные методы по подготовке в кадрах командного состава развивались все время непрерывно и передаются последующим. Опыт войны 1914 - 18 гг., при наличии тех театров, на которых французская конница вела войну в Европе, привел французов к тому, неприемлемому для нас положению, что: «конница маневрирует конем и дерется огнем». Это положение ныне действующего французского кавалерийского устава (имеющего уже постоянный характер) подготовлялось в процессе войны в ряде соответствующих «инструкций». От признания в довоенный период принципа преимущества конного боя французская конница пришла к послевоенному выводу, что бой пешком является «нормальным видом» боевых действий конницы, а конные действия являются лишь случайными эпизодами для мелких частей (не свыше эскадрона, дивизиона) и «то в особо благоприятных случаях». Подобная установка наложила свой определенный отпечаток на всю (организацию французской конницы, начиная с ее мелких подразделений. Начиная с отделения идет отвес в сторону огневых средств и в ущерб ударной силе. Сабельный эскадрон имеет 12 ружейно-пулеметных звеньев и только 8 звеньев сабельных. «Конница есть оружие подвижного огня» учат в Сен-Сирской школе и соответственно этому организация конницы переводится на пехотный язык и на пехотные формы. По сравнению с пехотной дивизией, французская кавалерийская дивизия в огневом отношении имеет не меньшую, если не большую огневую силу (7 батальонов слабого состава кавдивизии, но с 435 пулеметами и 63 пушками против 9 батальонов пехотных дивизий сильного состава с 468 пулеметами и 78 пушками); в отношении живой силы кавалерийская дивизия значительно уступает пехотной. Придача могущественных огневых и технических средств во французской коннице, однако, влияет уже и на самое «маневрирование конем»; опыт ронских и рейнских маневров в 1923 - 27 гг. установил определенное сковывание подвижности конницы и потерю ее наступательного движения, приводивших к усилению сопротивляемости противника. Проект создания конно-автомобильных дивизий, в составе 4-х кавалерийских полков и приданных огневых и технических моторизованных частей, вряд ли поможет делу, ибо привязывает эти моторизованные части к дорогам и ограничивает сферу боевой деятельности конницы в целом. Вместе с тем, несмотря на относительное экономическое благополучие страны, раздаются определенные голоса, опасающиеся за недостаток горючего, если моторизация будет иметь слишком большие размеры. Такова, в основном, французская кавалерийская доктрина. В духе последней французские уставы дают и соответствующую тактику. Конные строи предусматривают широко расчлененные формы (вплоть до звеньев), имея в виду возможно продолжительное движение на поле боя, вплоть до того момента, когда продвижение в конном строю станет невозможным; часть спешивается и продолжает свое наступление пешком. С целью принять все меры к уменьшению поражения, строи вытягиваются в глубину и расчленяются. Сам бой основывается на сочетании огня и движения (преимущественно пешком). Бой высших кавалерийских соединений (дивизия и корпус, который предусматриваются на военное время) основан на группировке огневых средств и сил и отличается от боя пехоты только действиями на более широком фронте и отсутствием глубины, причем самое действие происходит все-таки в пеших порядках. Относительно конного боя устав дает самые краткие указания, рекомендуя для полка, в случае внезапной атаки конного противника, спешивать идущие в хвосте колонны эскадроны и пулеметы и ими поддерживать или прикрывать атакующих. Вся официальная тактика французской конницы чрезвычайно методична и построена на определенных огневых точках. Подобное расчленение, проводимое длительное время, конечно, затрудняет управление и требует соответствующей организации штатных органов управления, начиная с низших подразделений, а также наивозможной квалификации младших командиров (звеньев). В соответствии с последним требованием французская конница обращает большое внимание на комплектование и подготовку рядовых и унтер-офицеров и учитывая трудность и разнообразность кавалерийской службы, предъявляет очень серьезные требования к физическому и моральному их состоянию. В связи с изложенным выше стоит также и чрезвычайно хорошо продуманная и всесторонняя методика организации и проведения занятий. Несмотря на свои «пехотные тенденции», французская конница большое внимание отводит конной подготовке и конному спорту, как одному из могучих методов подготовки. Тактика французской конницы после мировой войны 1914 - 18 гг., таким образом, сделала поворот на все 180°. Опыт марокканской войны дал только частные коррективы, которые в уставе освещены в отделах, предусматривающих действия конницы на малокультурных и обширных театрах военных действий. Что касается оперативной деятельности конницы, то она четко выражена в французском уставе 1923 года: «Конница разведывает, прикрывает и ведет бой в обшей увязке с боевыми действиями других родов войск». Таким образом, разведка, завеса, преследование, участие в общей операции, рейды и набеги являются основными задачами армейской конницы. Взгляды на разведку ничего нового не представляют. Понимание завесы резко отличается от наших взглядов, ибо предусматривается и «подвижная» завеса. Боевая деятельность французской конницы в общей операции понимается как «вклинение» в сражение и может иметь место в процессе наступательных и оборонительных действий. Итак, французская конница выросла на своеобразной почве и в этом смысле, как и проч., не подлежит критике. Построенная с учетом своих средств и вероятных противников, она является большой силой и в проекте предполагаемой реформы французской армии намечена к содержанию в размере 8,7% по отношению к общей численности армии. Несмотря на стабилизовавшуюся кавалерийскую доктрину французов, опыты с механизированием конницы, очевидно, продолжаются, но можно думать, что они вряд ли внесут что-либо новое.
2. ПОЛЬША. Польская конница со дня своего рождения была под счастливым влиянием (да и материальной поддержкой) французов. Миссия генерала Вейгана, одного из близких сподвижников маршала Фоша, не могла не оставить значительных следов. Польский кавалерийский устав 1922 года, сделавший попытку, по французскому образцу, охватить в одном выпуске все виды подготовки, тактику и оперативную деятельность, содержит в себе много прямых напоминаний о французах: здесь налицо не только та же схема, что и во французском уставе, но некоторые отделы (особенно действия в спешенном бою) целиком взлелеяны французской доктриной.
Устав однако не ограничивается одним французским источником, но щедро черпает и из русского кавалерийского устава 1912 года. Внешняя мозаичность польского кавалерийского устава соединяется с такой же мозаикой внутреннего содержания: с одной стороны, определенная установка на конный бой, с другой - признание, что кавалерия, в зависимости от местности, чаще всего будет «комбинировать» конный бой с пешим. В чем заключается это комбинирование неясно и не понятно, почему в перечне типичных случаев пешего боя отсутствует указание на использование огневых средств для подготовки конного удара и на активное использование спешенных частей. Однако в наши задачи не входит критика польского устава. В ближайшее время этот временный устав, очевидно, будет переработан, и современные польские критики знают это лучше нашего. За последнее время в польской военной литературе появилось много статей, и притом лиц очень авторитетных, которые пытаются выявить и фиксировать те положения устава, которые должны быть изменены и развиты. Несмотря на продолжающееся, в основном, влияние французской кавалерийской мысли, многие польские авторы не могут не чувствовать того положения, которое диктуется их собственной географией, экономикой и политикой. И если взгляды на тактику и боевое применение конницы еще не оформились окончательно, то не хватает данных и для построения законченной организации, могущей быть одинаково годной для всех театров и всяких противников. Если в попытках найти какую-либо основную руководящую линию мы обратимся к наиболее крупным польским писателям (Хржонстовский, Махальский, Прагловский, Руммель и др.), то увидим, что центром их внимания являются следующие вопросы. Эти авторы в том или ином виде критикуют устав и дают свои предложения. В связи с критикой устава производится и уточнение таких понятий, как «комбинированный», «конный» и «пеший» в применении к боевым действиям конницы; некоторые предложения в этом отношении очень целесообразны. Польские кавалеристы обосновывают возможность конных атак в современных сражениях не только благоприятствием обстановки, но и применением огневых и технических средств и изменением самых методов современной атаки конницы на конницу и на пехоту. В соответствии с последним предлагаются новые формы строев и боевых порядков, более гибкие и менее поражаемые огнем противника. Принципиальною особенностью новых польских взглядов на тактику конницы (на что есть указания и в польском кавалерийском уставе) является отказ от сомкнутых атак крупных частей на конницу и предоставление большей инициативы младшим командирам. Расчленение до эскадрона уже при подходе к полю боя является правилом, а самое сближение предлагается вести в расчлененных формах, хотя бы артиллерия противника себя ничем не проявляла. Эта тенденция - определенно французского происхождения, тесно обусловливающая надлежащее разрешение вопроса управления. Интересно отметить определенное стремление авторов к признанию за пешим боем конницы особых черт, отличающих боевые действия спешенной конницы от пехоты. В рамках приведенных общих взглядов делаются попытки дать схемы боевых порядков и начертать методику наступательных и оборонительных действий конницы. Таким образом, в качестве общего вывода, можно констатировать полную текучесть официальной польской кавалерийской доктрины настоящего дня: на ряду с временным польским уставом слышатся авторитетные голоса отдельных авторов, из которых некоторые (Руммель) примыкают прямо к французским взглядам. В связи с чисто тактическими предположениями создаются и проекты организационного порядка: сабельный эскадрон стремятся рассматривать как определенную «огневую» единицу и ставят вопрос об изменении существующей его организации и увеличения количества огневых средств. На ряду с реорганизацией мелких подразделений предположено массирование конницы и создание корпусных соединений, имеющих в своем составе такие единицы, которые снабжены всеми современными огневыми и техническими средствами. Что касается моторизации, то Польша пока еще может вряд ли мечтать о последней. Наиболее возможной комбинацией может явиться только придание пехотных поддержек. Что касается характеристики современных польских взглядов на оперативную деятельность конницы, то здесь также налицо неудовлетворенность как полевым, так и кавалерийским уставами. За последние два года в польской литературе усиленно подчеркивается мысль (Прагловский, Ровецкий) о необходимости широкого размаха наступательных действий конницы в будущей войне и желание видеть ее «первостепенным родом оружия на польских оперативных театрах» (Прагловский в «Беллоне»). Идея предполагаемых операций заставляет некоторых авторов считать, что при наличии крупных кавалерийских соединений судьбы некоторых сражений в кампанию 1920 года были бы иными. В вопросах полевой, службы польские авторы не открывают в общем ничего нового и обнаруживают большой интерес к нашим кавалерийским уставам. Чтобы закончить характеристику польской конницы, нужно сказать несколько слов о системе подготовки, принятой в Польше. Последняя ведется, в общем, на основе современных требований и в формах, подчас довольно громоздких и дорогих (подготовка офицерского состава). В этой области также в значительной степени чувствуется влияние французов. При подготовке частей обращается большое внимание на совместные с другими родами войск действия, причем части выходят на занятия, формируя единицы, приближающиеся к штатам военного времени. Перед польской конницей стоят сейчас серьезные проблемы: в процессе взаимодействия различных влияний найти такие тактические и оперативные формы, которые отвечали бы интересам, характеру и ресурсам самой страны.
3. РУМЫНИЯ. Если поляки в процессе своей внутренней жизни пытаются создать свою конницу по собственному вкусу, то последнего нельзя сказать о Румынии. Здесь налицо определенное расхождение между кавалерийской доктриной и действительностью. Если польская конница делает много, чтобы создать что-то свое, то румынские кавалеристы, судя по своим официальным взглядам, всецело в цепях французских тактических и организационных взглядов. Эволюция румынских взглядов на конницу, начиная с эпохи мировой войны (в которую Румыния «опоздала» вступить и вступила на два года позднее ее начала) и до настоящего времени, претерпела коренной поворот. Подобно французам, от использования конницы в конном строю в 1916 году румынское командование, через понятие «комбинированного боя» (инстр. больш. ген. штаба 1917 года), скатилась к утверждению, что огневой бой в пешем строю - нормальный вид боя конницы» и что «последний возможен только для мелких соединений и то в исключительных условиях». Попытки румынских сторонников конного боя и противников «пехотизации» конницы, опирающихся на доказательства из румынской географии и политики, пока не возымели успеха. Конь - остался средством передвижения, причем на полевых поездках комсостава кавалерии в 1926 году, где конница действовала очень «поучительно» в отрицательном смысле, лошадей, после спешивания, зачастую отправляли в тыл на 30 - 40 км, а кавалеристы действовали как настоящая пехота. Если бегло ознакомиться со строевыми формами румынского кавалерийского устава, то здесь налицо вся система французской кавалерии, с ее расчленением и параллелизмом форм конного и пешего строя, Основные принципы боевых действий румынской конницы заключаются в том, что все передвижения, как и у французов, ведутся в конном строю, а бой, за исключением случаев внезапности или деморализации противника, ведется пешком, причем резерв или прикрытие оставляются, как можно меньше, в конном строю. Расчленение в пешем строю, боевые порядки и правила ведения боя те же, что и у пехоты. Самое распределение сил в бою, в соответствии с характером боя, имеет определенные шаблонные нормы, устанавливающие количество частей или подразделений в первой линии, во второй и т. д. Изложенные тактические взгляды румынской конницы имеют тенденцию, в полной мере, отражаться и на организации румынской конницы. При сравнении румынской конницы с пехотой трудно уловить существенную разницу в организации мелких подразделений. Организация крупных соединений предусматривает (скорее теоретически) большое количество огневых и технических средств, наличие которых под силу только экономически могущественной государственной организации. Вместе с тем румынское командование считает недостаточным для будущих боевых действий на своем восточном фронте количество своих единиц стратегической конницы и предполагает дальнейшее увеличение конницы и ее массирование еще в мирное время (кавалерийские корпуса). Последняя проблема, несмотря на бесплатное приобретение после мировой войны больших конских ресурсов в Бессарабии, Буковине и Трансильвании, безусловно натолкнется на недостаток конского состава страны. Боевое применение румынской конницы, где высказываются мнения, что шашку как вооружение конницы пора сдать в архив, всецело определяется французским уставом и оригинального ничего не содержит. Что касается подготовки румынской конницы, то и здесь, в основе, французские идеи. Из отдельных моментов, относящихся к этому вопросу, следует отметить большое внимание румын к подготовке инструкторов для обучения новобранцев, путем пропуска их через полковые или дивизионные (при дивизионах) школы, а также стажирование младшего командного состава в пулеметных эскадронах и бронечастях.
Настоящий сборник имеет задачей дать нашему командному составу сведения о взглядах западно-европейских капиталистических армий и Северо-американских соединенных штатов на тактическую и оперативную деятельность конницы. В таком виде наш сборник является первым опытом; до него отрывочные сведения по этим вопросам можно было найти только в отдельных трудах нашей военной периодической литературы. Потребность в выпуске подобного сборника в данное время - бесспорна: мы уже прошли тот период черновой учебы, когда разнообразие и разнохарактерность чужих идей и методов, выросших на другой почве, отличной от наших современных условий, являлись только помехой в проведении прямой линии нашей работы. Сейчас мы стоим накануне окончательного выпуска серии наших постоянных кавалерийских уставов, которые, соответственно нашим экономическим и политическим условиям, дают общую сводку положений и требований, определяющих нашу тактику и стратегию. Наличие своих кавалерийских уставов, стоящих на уровне современности, даже по признанию наших вероятных противников, и почти 6-летний опыт учебной работы по подготовке конницы, дали нам твердые основы для дальнейшей самостоятельной работы. Широкое ознакомление нашего командного состава кавалерии с формами боевого применения к-цы западно-европейских стран и Америки настоятельно необходимо, при обязательном, конечно, учете тех условий, на которых эти формы выросли. Подобное ознакомление даст не только сведения о том, что и как думают делать наши соседи и возможные противники, но увеличит тактический кругозор и будет способствовать развитию тактического мышления.
В статьях настоящего сборника, несмотря на различие, обусловленное той или иной индивидуальностью их авторов, сделана попытка выдержать одну общую схему: 1) краткие сведения по организации, комплектованию и ремонтированию иностранных конниц, с целью избежать параллельных справок в других трудах и рельефнее осветить тактический смысл организации и материальную форму последующих тактических положений; 2) принятая система подготовки конницы, ее комсостава, рядовых, унтер-офицеров и частей; 3) взгляды на оперативную деятельность и 4) тактика конницы (бой подразделений, частей и соединений).
Значительная часть содержания предлагаемых статей опирается на официальный (уставной) материал, но так как большинство иностранных конниц имеет «временные» уставы, то эти официальные взгляды в некоторых случаях далеко отстали от тех нововведений и усовершенствований, которые имеют место в настоящее время в армии. В виду этого в отдельной главе даются характеристики и изложение мнений наиболее крупных военных писателей и тех опытов, которые в данной стране имели руководящее значение. Необходимо отметить, что в некоторых странах авторы, выступающие с критикой различных официальных положений, принадлежат зачастую к лицам очень авторитетным и близко стоящим к руководящим верхам; это обстоятельство заставляет рассматривать их пожелания как то направление, в котором может пойти и официальная работа. Такой литературный материал, в настоящем сборнике, в некоторых странах дается в более живой и непосредственной форме с тем, чтобы перед читателем создать картину более близкую к действительности. Что касается общей оценки предлагаемого материала со стороны содержания, то не трудно заметить наличие нескольких довольно определенных типов конницы и типичных взглядов на нее, к которым примыкают ряд других, обычно второстепенных, стран, имеющих свои конницы. К категории руководящих и дающих тон остальным относится прежде всего Франция, Америка и Англия. Это те страны, которые принимали непосредственное участие в мировой бойне 1914 - 18 гг. и на военную доктрину которых глубокое влияние оказал позиционный принцип войны в силу развития техники. К категории вторых относятся экономически менее самостоятельные и более слабые государственные единицы, образовавшиеся большею частью только в результате распада центральных европейских держав и получившие самостоятельность после военных потрясений. Физическое и экономическое состояние крупных капиталистических держав и степень их промышленного развития в настоящее время делают вполне возможным применение в широком масштабе тех разнообразных технических средств, которыми последнее время техника дарит армию. Наиболее сильное насыщение конницы техническими и огневыми средствами предусматривается этими странами тогда, когда они предполагают действовать в условиях сугубо культурных театров и при наличии сильно вооруженных техникой противников. При переходе к действиям на менее культурных театрах, конница этих стран получает пониженную, в смысле техники, организацию и другие методы ведения боя. В некоторых странах двойственность организации конницы носит явно выраженный характер (Англия). Что касается второлинейных стран и их конниц, то многие из них, находясь в прямой экономической и политической зависимости от крупных магнатов, в своей организации и тактике повторяют чужие идеи, не всегда даже сообразуясь со своими экономическими и политическими условиями. Наиболее серьезная и крупная работа по перевариванию того, что было заимствовано извне, сейчас происходит в Польше: ее промежуточное положение, характер театров, экономика и пр. заставляют создавать «свои» приемы на основе переработки руководящих французских взглядов. Интересно отметить факт очень значительного расхождения «ножниц» между организацией и тактикой конницы в Румынии и Турции: здесь подобное явление с трудом находит свое объяснение. Особняком стоят англичане и Соединенные штаты: наличие особенностей их театров, наряду с мощной экономической и технической основой, делают их конницы своеобразными и значительно отличными от их западно-европейских собратий. В частности, идея широкого конного маневра и широких конных действий в САСШ, при наличии технических и огневых средств, усиливающих основные свойства конницы, делают конницу Америки заслуживающей самого серьезного внимания и изучения. В настоящем сборнике почти не отведено места нашим ближайшим соседям на западной границе - лимитрофам (Финляндия, Эстония, Латвия и Литва). Эти «страны» содержат у себя незначительное количество конницы (в Латвии и Эстонии по 1 полку и в Финляндии - 2 полка) и не возлагают на последнюю каких-либо широких оперативных заданий. Боевое применение конницы в этих странах тесно связывается с действиями стрелковых корпусов и дивизий и может расцениваться преимущественно как корпусная и дивизионная конница. Независимо от последнего, отдельные лимитрофы обнаруживают определенную идейную зависимость от уставов крупнейших капиталистических армий и в частности от устава германского. Таким образом, с формальной стороны, в сборнике мы будем иметь следующие группы: 1) центральную фигуру французской конницы с ее последователями - поляками и румынами; 2) германскую конницу и ее последователей - конницу Турции и лимитрофов и 3) Англия и САСШ. Что касается внутреннего содержания взглядов на тактику и оперативную деятельность конницы, то можно говорить, пожалуй, не больше чем о двух типах, из которых первый, с преимущественным уклоном в сторону пешего боя (Франция, Германия), а второй - с уклоном конного или так называемого комбинированного боя (Англия, Америка и Польша).
Теперь перейдем к краткому обзору конниц отдельных стран, не с целью критики их (ибо каждая страна строит себе армию и конницу по своим возможностям и вкусам), а для того, чтобы отметить наиболее существенные черты каждой и помочь читателю разобраться в предлагаемом содержании.
1. ФРАНЦИЯ. Французская конница принадлежит одной из могущественных капиталистических стран-победительниц в империалистическую войну 1914 - 18 гг. Экономические возможности для устройства конницы и для производства разнообразных опытов по наилучшему вооружению и подготовке - очень велики; внешних препятствий для устройства никаких не имеется. Противник, по всей вероятности, - один, из чего вытекает однотипность организации. Старые традиции и накопленные методы по подготовке в кадрах командного состава развивались все время непрерывно и передаются последующим. Опыт войны 1914 - 18 гг., при наличии тех театров, на которых французская конница вела войну в Европе, привел французов к тому, неприемлемому для нас положению, что: «конница маневрирует конем и дерется огнем». Это положение ныне действующего французского кавалерийского устава (имеющего уже постоянный характер) подготовлялось в процессе войны в ряде соответствующих «инструкций». От признания в довоенный период принципа преимущества конного боя французская конница пришла к послевоенному выводу, что бой пешком является «нормальным видом» боевых действий конницы, а конные действия являются лишь случайными эпизодами для мелких частей (не свыше эскадрона, дивизиона) и «то в особо благоприятных случаях». Подобная установка наложила свой определенный отпечаток на всю (организацию французской конницы, начиная с ее мелких подразделений. Начиная с отделения идет отвес в сторону огневых средств и в ущерб ударной силе. Сабельный эскадрон имеет 12 ружейно-пулеметных звеньев и только 8 звеньев сабельных. «Конница есть оружие подвижного огня» учат в Сен-Сирской школе и соответственно этому организация конницы переводится на пехотный язык и на пехотные формы. По сравнению с пехотной дивизией, французская кавалерийская дивизия в огневом отношении имеет не меньшую, если не большую огневую силу (7 батальонов слабого состава кавдивизии, но с 435 пулеметами и 63 пушками против 9 батальонов пехотных дивизий сильного состава с 468 пулеметами и 78 пушками); в отношении живой силы кавалерийская дивизия значительно уступает пехотной. Придача могущественных огневых и технических средств во французской коннице, однако, влияет уже и на самое «маневрирование конем»; опыт ронских и рейнских маневров в 1923 - 27 гг. установил определенное сковывание подвижности конницы и потерю ее наступательного движения, приводивших к усилению сопротивляемости противника. Проект создания конно-автомобильных дивизий, в составе 4-х кавалерийских полков и приданных огневых и технических моторизованных частей, вряд ли поможет делу, ибо привязывает эти моторизованные части к дорогам и ограничивает сферу боевой деятельности конницы в целом. Вместе с тем, несмотря на относительное экономическое благополучие страны, раздаются определенные голоса, опасающиеся за недостаток горючего, если моторизация будет иметь слишком большие размеры. Такова, в основном, французская кавалерийская доктрина. В духе последней французские уставы дают и соответствующую тактику. Конные строи предусматривают широко расчлененные формы (вплоть до звеньев), имея в виду возможно продолжительное движение на поле боя, вплоть до того момента, когда продвижение в конном строю станет невозможным; часть спешивается и продолжает свое наступление пешком. С целью принять все меры к уменьшению поражения, строи вытягиваются в глубину и расчленяются. Сам бой основывается на сочетании огня и движения (преимущественно пешком). Бой высших кавалерийских соединений (дивизия и корпус, который предусматриваются на военное время) основан на группировке огневых средств и сил и отличается от боя пехоты только действиями на более широком фронте и отсутствием глубины, причем самое действие происходит все-таки в пеших порядках. Относительно конного боя устав дает самые краткие указания, рекомендуя для полка, в случае внезапной атаки конного противника, спешивать идущие в хвосте колонны эскадроны и пулеметы и ими поддерживать или прикрывать атакующих. Вся официальная тактика французской конницы чрезвычайно методична и построена на определенных огневых точках. Подобное расчленение, проводимое длительное время, конечно, затрудняет управление и требует соответствующей организации штатных органов управления, начиная с низших подразделений, а также наивозможной квалификации младших командиров (звеньев). В соответствии с последним требованием французская конница обращает большое внимание на комплектование и подготовку рядовых и унтер-офицеров и учитывая трудность и разнообразность кавалерийской службы, предъявляет очень серьезные требования к физическому и моральному их состоянию. В связи с изложенным выше стоит также и чрезвычайно хорошо продуманная и всесторонняя методика организации и проведения занятий. Несмотря на свои «пехотные тенденции», французская конница большое внимание отводит конной подготовке и конному спорту, как одному из могучих методов подготовки. Тактика французской конницы после мировой войны 1914 - 18 гг., таким образом, сделала поворот на все 180°. Опыт марокканской войны дал только частные коррективы, которые в уставе освещены в отделах, предусматривающих действия конницы на малокультурных и обширных театрах военных действий. Что касается оперативной деятельности конницы, то она четко выражена в французском уставе 1923 года: «Конница разведывает, прикрывает и ведет бой в обшей увязке с боевыми действиями других родов войск». Таким образом, разведка, завеса, преследование, участие в общей операции, рейды и набеги являются основными задачами армейской конницы. Взгляды на разведку ничего нового не представляют. Понимание завесы резко отличается от наших взглядов, ибо предусматривается и «подвижная» завеса. Боевая деятельность французской конницы в общей операции понимается как «вклинение» в сражение и может иметь место в процессе наступательных и оборонительных действий. Итак, французская конница выросла на своеобразной почве и в этом смысле, как и проч., не подлежит критике. Построенная с учетом своих средств и вероятных противников, она является большой силой и в проекте предполагаемой реформы французской армии намечена к содержанию в размере 8,7% по отношению к общей численности армии. Несмотря на стабилизовавшуюся кавалерийскую доктрину французов, опыты с механизированием конницы, очевидно, продолжаются, но можно думать, что они вряд ли внесут что-либо новое.
2. ПОЛЬША. Польская конница со дня своего рождения была под счастливым влиянием (да и материальной поддержкой) французов. Миссия генерала Вейгана, одного из близких сподвижников маршала Фоша, не могла не оставить значительных следов. Польский кавалерийский устав 1922 года, сделавший попытку, по французскому образцу, охватить в одном выпуске все виды подготовки, тактику и оперативную деятельность, содержит в себе много прямых напоминаний о французах: здесь налицо не только та же схема, что и во французском уставе, но некоторые отделы (особенно действия в спешенном бою) целиком взлелеяны французской доктриной.
Устав однако не ограничивается одним французским источником, но щедро черпает и из русского кавалерийского устава 1912 года. Внешняя мозаичность польского кавалерийского устава соединяется с такой же мозаикой внутреннего содержания: с одной стороны, определенная установка на конный бой, с другой - признание, что кавалерия, в зависимости от местности, чаще всего будет «комбинировать» конный бой с пешим. В чем заключается это комбинирование неясно и не понятно, почему в перечне типичных случаев пешего боя отсутствует указание на использование огневых средств для подготовки конного удара и на активное использование спешенных частей. Однако в наши задачи не входит критика польского устава. В ближайшее время этот временный устав, очевидно, будет переработан, и современные польские критики знают это лучше нашего. За последнее время в польской военной литературе появилось много статей, и притом лиц очень авторитетных, которые пытаются выявить и фиксировать те положения устава, которые должны быть изменены и развиты. Несмотря на продолжающееся, в основном, влияние французской кавалерийской мысли, многие польские авторы не могут не чувствовать того положения, которое диктуется их собственной географией, экономикой и политикой. И если взгляды на тактику и боевое применение конницы еще не оформились окончательно, то не хватает данных и для построения законченной организации, могущей быть одинаково годной для всех театров и всяких противников. Если в попытках найти какую-либо основную руководящую линию мы обратимся к наиболее крупным польским писателям (Хржонстовский, Махальский, Прагловский, Руммель и др.), то увидим, что центром их внимания являются следующие вопросы. Эти авторы в том или ином виде критикуют устав и дают свои предложения. В связи с критикой устава производится и уточнение таких понятий, как «комбинированный», «конный» и «пеший» в применении к боевым действиям конницы; некоторые предложения в этом отношении очень целесообразны. Польские кавалеристы обосновывают возможность конных атак в современных сражениях не только благоприятствием обстановки, но и применением огневых и технических средств и изменением самых методов современной атаки конницы на конницу и на пехоту. В соответствии с последним предлагаются новые формы строев и боевых порядков, более гибкие и менее поражаемые огнем противника. Принципиальною особенностью новых польских взглядов на тактику конницы (на что есть указания и в польском кавалерийском уставе) является отказ от сомкнутых атак крупных частей на конницу и предоставление большей инициативы младшим командирам. Расчленение до эскадрона уже при подходе к полю боя является правилом, а самое сближение предлагается вести в расчлененных формах, хотя бы артиллерия противника себя ничем не проявляла. Эта тенденция - определенно французского происхождения, тесно обусловливающая надлежащее разрешение вопроса управления. Интересно отметить определенное стремление авторов к признанию за пешим боем конницы особых черт, отличающих боевые действия спешенной конницы от пехоты. В рамках приведенных общих взглядов делаются попытки дать схемы боевых порядков и начертать методику наступательных и оборонительных действий конницы. Таким образом, в качестве общего вывода, можно констатировать полную текучесть официальной польской кавалерийской доктрины настоящего дня: на ряду с временным польским уставом слышатся авторитетные голоса отдельных авторов, из которых некоторые (Руммель) примыкают прямо к французским взглядам. В связи с чисто тактическими предположениями создаются и проекты организационного порядка: сабельный эскадрон стремятся рассматривать как определенную «огневую» единицу и ставят вопрос об изменении существующей его организации и увеличения количества огневых средств. На ряду с реорганизацией мелких подразделений предположено массирование конницы и создание корпусных соединений, имеющих в своем составе такие единицы, которые снабжены всеми современными огневыми и техническими средствами. Что касается моторизации, то Польша пока еще может вряд ли мечтать о последней. Наиболее возможной комбинацией может явиться только придание пехотных поддержек. Что касается характеристики современных польских взглядов на оперативную деятельность конницы, то здесь также налицо неудовлетворенность как полевым, так и кавалерийским уставами. За последние два года в польской литературе усиленно подчеркивается мысль (Прагловский, Ровецкий) о необходимости широкого размаха наступательных действий конницы в будущей войне и желание видеть ее «первостепенным родом оружия на польских оперативных театрах» (Прагловский в «Беллоне»). Идея предполагаемых операций заставляет некоторых авторов считать, что при наличии крупных кавалерийских соединений судьбы некоторых сражений в кампанию 1920 года были бы иными. В вопросах полевой, службы польские авторы не открывают в общем ничего нового и обнаруживают большой интерес к нашим кавалерийским уставам. Чтобы закончить характеристику польской конницы, нужно сказать несколько слов о системе подготовки, принятой в Польше. Последняя ведется, в общем, на основе современных требований и в формах, подчас довольно громоздких и дорогих (подготовка офицерского состава). В этой области также в значительной степени чувствуется влияние французов. При подготовке частей обращается большое внимание на совместные с другими родами войск действия, причем части выходят на занятия, формируя единицы, приближающиеся к штатам военного времени. Перед польской конницей стоят сейчас серьезные проблемы: в процессе взаимодействия различных влияний найти такие тактические и оперативные формы, которые отвечали бы интересам, характеру и ресурсам самой страны.
3. РУМЫНИЯ. Если поляки в процессе своей внутренней жизни пытаются создать свою конницу по собственному вкусу, то последнего нельзя сказать о Румынии. Здесь налицо определенное расхождение между кавалерийской доктриной и действительностью. Если польская конница делает много, чтобы создать что-то свое, то румынские кавалеристы, судя по своим официальным взглядам, всецело в цепях французских тактических и организационных взглядов. Эволюция румынских взглядов на конницу, начиная с эпохи мировой войны (в которую Румыния «опоздала» вступить и вступила на два года позднее ее начала) и до настоящего времени, претерпела коренной поворот. Подобно французам, от использования конницы в конном строю в 1916 году румынское командование, через понятие «комбинированного боя» (инстр. больш. ген. штаба 1917 года), скатилась к утверждению, что огневой бой в пешем строю - нормальный вид боя конницы» и что «последний возможен только для мелких соединений и то в исключительных условиях». Попытки румынских сторонников конного боя и противников «пехотизации» конницы, опирающихся на доказательства из румынской географии и политики, пока не возымели успеха. Конь - остался средством передвижения, причем на полевых поездках комсостава кавалерии в 1926 году, где конница действовала очень «поучительно» в отрицательном смысле, лошадей, после спешивания, зачастую отправляли в тыл на 30 - 40 км, а кавалеристы действовали как настоящая пехота. Если бегло ознакомиться со строевыми формами румынского кавалерийского устава, то здесь налицо вся система французской кавалерии, с ее расчленением и параллелизмом форм конного и пешего строя, Основные принципы боевых действий румынской конницы заключаются в том, что все передвижения, как и у французов, ведутся в конном строю, а бой, за исключением случаев внезапности или деморализации противника, ведется пешком, причем резерв или прикрытие оставляются, как можно меньше, в конном строю. Расчленение в пешем строю, боевые порядки и правила ведения боя те же, что и у пехоты. Самое распределение сил в бою, в соответствии с характером боя, имеет определенные шаблонные нормы, устанавливающие количество частей или подразделений в первой линии, во второй и т. д. Изложенные тактические взгляды румынской конницы имеют тенденцию, в полной мере, отражаться и на организации румынской конницы. При сравнении румынской конницы с пехотой трудно уловить существенную разницу в организации мелких подразделений. Организация крупных соединений предусматривает (скорее теоретически) большое количество огневых и технических средств, наличие которых под силу только экономически могущественной государственной организации. Вместе с тем румынское командование считает недостаточным для будущих боевых действий на своем восточном фронте количество своих единиц стратегической конницы и предполагает дальнейшее увеличение конницы и ее массирование еще в мирное время (кавалерийские корпуса). Последняя проблема, несмотря на бесплатное приобретение после мировой войны больших конских ресурсов в Бессарабии, Буковине и Трансильвании, безусловно натолкнется на недостаток конского состава страны. Боевое применение румынской конницы, где высказываются мнения, что шашку как вооружение конницы пора сдать в архив, всецело определяется французским уставом и оригинального ничего не содержит. Что касается подготовки румынской конницы, то и здесь, в основе, французские идеи. Из отдельных моментов, относящихся к этому вопросу, следует отметить большое внимание румын к подготовке инструкторов для обучения новобранцев, путем пропуска их через полковые или дивизионные (при дивизионах) школы, а также стажирование младшего командного состава в пулеметных эскадронах и бронечастях.