Как в Первую мировую войну русские солдаты встретились с русинами в Карпатах
Оригинал взят у matveychev_oleg в Как в Первую мировую войну русские солдаты встретились с русинами в Карпатах
Статья опубликована в 1915 г. в газете «Донские областные ведомости»
Далее текст из газеты:
"Села Галиции и Прикарпатья невзрачны на вид, маленькие деревянные хатки, кое-где крытые соломою, ветхие униатские церкви, мало насаждений… Но в каждом селе, в каждой захудалой деревушке непременно имеется большое красивое здание - это «народная школа». Название это написано на фасаде на польском и «руськом». Правда, когда мы путешествовали по галичанским селам, в школах помещались лазареты, штабы, камендатуры, а вместо школьников там прибывали офицеры и солдаты.
Мне пришлось познакомиться с учениками и их учебниками. Все школьные книги, и польские, и «руськие», печатает учреждение, которое носит название «Рада школьна краева». Ну и конечно, направление в них соответственное. В русских учебниках говорится об основании и дальнейшей жизни «руськой земли». Сначала все идет как будто ничего: Рюрик, Владимир, Киев… Ну а потом, бедные головы русских детишек затемняются различными размышлениями австрийского стиля.
Под «Руськой землей» подразумевается только нынешняя Малороссия и Галиция, все же остальное - Московия, населенная лютыми «москалями», народом неизвестно какого племени. О Великом Новгороде со скорбью упоминается, что он тоже был «руським», а потом был взят «москалями». Много говорится о жестокости и коварности московских князей, подчинивших себе «часть руськой земли». Наша Волынь и Подолия считается в этих учебниках частью «Руськой земли», находящейся под иноземным «московским игом». А? Каково? Про веру греческую говорится, что мы, де, «москали» (значит и сами греки), откололись по корыстным соображениям от папства, а «руськие», приняв унию, просто, видите ли, воссоединились, будучи ранее отторгнуты от нее «москалями». Таких «перлов» полны все учебники-хрестоматии.
Но к досаде «просветителей» галичанских детей, далеко не все учителя преподают эту премудрость в таком виде, в котором она преподносится «Радой школьной». Нам приходилось наблюдать характерное явление: в тех селах, где учителя ушли в войска или уехали вглубь страны, детишки и крестьянские головы начинены басням вроде выше указанных. При входе русских войск в село можно было услышать такой диалог:
- Ты кто такой будешь? - спрашивает стрелок местного жителя - поляк или кто?
- Не, пане, я «руський».
Земляк довольно ухмыляется и говорит:
-Значит, то выходит, наш брат православный, только живешь не в России. Так что ли?
- Не, пане, бо вы москали «чужи люди», а я «руський».
Наш солдат делает удивленное лицо и никак не может взять в толк, каким это образом он, Никита Сидоров, оказался вдруг не русским, а каким-то «москалем», а вот этот длинноволосый малый - русский. Впрочем, такие разговоры бывали в тех селах, которые еще не имели дело с русской ратью. Вскоре же селяне убеждались, что эти «москали» по всем признакам ближе им, чем «свои» австрийцы - говорят сходным языком, поют также «Отче наш» и т.д. В селах, где «пана учителя забирали», совсем другая картина, там все знают, что русские - свои, кровные, такие же русские как и они сами, и, наоборот, австрийцы «чужи люди».
По ту сторону Карпат в пределах Угрии хороших школьных зданий меньше, а вывески в школах только на мадьярском (венгерском), но духа русского, пожалуй, намного больше, чем в Галиции, и язык ближе к нашему. В речи, конечно, пестрят полонизмы, таких слов у угрорусов много.
В деревне В. разговорился с мальчиком, зовут его Петро Логойда, он учится в местной школе по-мадьярски и по-русски у «пана профессора» Миколая Гробаря. Впрочем, не учится, а учился, «пан профессор» взят мадьярами и уведен «до самого Будапешта». Показал он мне русскую книгу, вот ее заглавие: «Составилъ Августинъ Волошинъ священникъ епархіи Мункачевскѣ профессоръ учительскѣ семинарiя унгварскоѣ. Часть перва. Для низших классовъ народныхъ школъ. Изданiе II, Унгвар, 1908». А ведь почти по-русски? Ничего подобного мне не приходилось видеть за несколько месяцев галицийского похода в тамошних школах. В «Читанке» приведены стихи некоторых русских народных поэтов: Кольцова, Никитина, а в Галиции (кроме «батьки Тараса») в учебниках «Рады» русского духа нет и в помине. Например, «Птичка Божия» в этой «Читанке» представляется в таком произношении:
«Птичка Божа не знае ни работы, ни труда,
Хлопотливо не свивае долговiчного гнiзда…»
В конце учебника - ряд моментов на церковно-славянском языке, напечатанных церковным же шрифтом. Воздействие мадьярское, конечно, и здесь есть. Мой знакомый Петро Логойда читает по-русски прекрасно, но писать не умеет, так как разрешается учить письму только по-мадьярски.
Но есть все-таки там, в суровых Карпатах, скромные русские люди, «паны профессора», которые составляют для русской молодежи свои «читанки» и поддерживают в них дух русский. Да будет слава этим скромным героям - мученикам»…"
«О». 1915 год, газета «Донские областные ведомости».
[link]
Статья опубликована в 1915 г. в газете «Донские областные ведомости»
Далее текст из газеты:
"Села Галиции и Прикарпатья невзрачны на вид, маленькие деревянные хатки, кое-где крытые соломою, ветхие униатские церкви, мало насаждений… Но в каждом селе, в каждой захудалой деревушке непременно имеется большое красивое здание - это «народная школа». Название это написано на фасаде на польском и «руськом». Правда, когда мы путешествовали по галичанским селам, в школах помещались лазареты, штабы, камендатуры, а вместо школьников там прибывали офицеры и солдаты.
Мне пришлось познакомиться с учениками и их учебниками. Все школьные книги, и польские, и «руськие», печатает учреждение, которое носит название «Рада школьна краева». Ну и конечно, направление в них соответственное. В русских учебниках говорится об основании и дальнейшей жизни «руськой земли». Сначала все идет как будто ничего: Рюрик, Владимир, Киев… Ну а потом, бедные головы русских детишек затемняются различными размышлениями австрийского стиля.
Под «Руськой землей» подразумевается только нынешняя Малороссия и Галиция, все же остальное - Московия, населенная лютыми «москалями», народом неизвестно какого племени. О Великом Новгороде со скорбью упоминается, что он тоже был «руським», а потом был взят «москалями». Много говорится о жестокости и коварности московских князей, подчинивших себе «часть руськой земли». Наша Волынь и Подолия считается в этих учебниках частью «Руськой земли», находящейся под иноземным «московским игом». А? Каково? Про веру греческую говорится, что мы, де, «москали» (значит и сами греки), откололись по корыстным соображениям от папства, а «руськие», приняв унию, просто, видите ли, воссоединились, будучи ранее отторгнуты от нее «москалями». Таких «перлов» полны все учебники-хрестоматии.
Но к досаде «просветителей» галичанских детей, далеко не все учителя преподают эту премудрость в таком виде, в котором она преподносится «Радой школьной». Нам приходилось наблюдать характерное явление: в тех селах, где учителя ушли в войска или уехали вглубь страны, детишки и крестьянские головы начинены басням вроде выше указанных. При входе русских войск в село можно было услышать такой диалог:
- Ты кто такой будешь? - спрашивает стрелок местного жителя - поляк или кто?
- Не, пане, я «руський».
Земляк довольно ухмыляется и говорит:
-Значит, то выходит, наш брат православный, только живешь не в России. Так что ли?
- Не, пане, бо вы москали «чужи люди», а я «руський».
Наш солдат делает удивленное лицо и никак не может взять в толк, каким это образом он, Никита Сидоров, оказался вдруг не русским, а каким-то «москалем», а вот этот длинноволосый малый - русский. Впрочем, такие разговоры бывали в тех селах, которые еще не имели дело с русской ратью. Вскоре же селяне убеждались, что эти «москали» по всем признакам ближе им, чем «свои» австрийцы - говорят сходным языком, поют также «Отче наш» и т.д. В селах, где «пана учителя забирали», совсем другая картина, там все знают, что русские - свои, кровные, такие же русские как и они сами, и, наоборот, австрийцы «чужи люди».
По ту сторону Карпат в пределах Угрии хороших школьных зданий меньше, а вывески в школах только на мадьярском (венгерском), но духа русского, пожалуй, намного больше, чем в Галиции, и язык ближе к нашему. В речи, конечно, пестрят полонизмы, таких слов у угрорусов много.
В деревне В. разговорился с мальчиком, зовут его Петро Логойда, он учится в местной школе по-мадьярски и по-русски у «пана профессора» Миколая Гробаря. Впрочем, не учится, а учился, «пан профессор» взят мадьярами и уведен «до самого Будапешта». Показал он мне русскую книгу, вот ее заглавие: «Составилъ Августинъ Волошинъ священникъ епархіи Мункачевскѣ профессоръ учительскѣ семинарiя унгварскоѣ. Часть перва. Для низших классовъ народныхъ школъ. Изданiе II, Унгвар, 1908». А ведь почти по-русски? Ничего подобного мне не приходилось видеть за несколько месяцев галицийского похода в тамошних школах. В «Читанке» приведены стихи некоторых русских народных поэтов: Кольцова, Никитина, а в Галиции (кроме «батьки Тараса») в учебниках «Рады» русского духа нет и в помине. Например, «Птичка Божия» в этой «Читанке» представляется в таком произношении:
«Птичка Божа не знае ни работы, ни труда,
Хлопотливо не свивае долговiчного гнiзда…»
В конце учебника - ряд моментов на церковно-славянском языке, напечатанных церковным же шрифтом. Воздействие мадьярское, конечно, и здесь есть. Мой знакомый Петро Логойда читает по-русски прекрасно, но писать не умеет, так как разрешается учить письму только по-мадьярски.
Но есть все-таки там, в суровых Карпатах, скромные русские люди, «паны профессора», которые составляют для русской молодежи свои «читанки» и поддерживают в них дух русский. Да будет слава этим скромным героям - мученикам»…"
«О». 1915 год, газета «Донские областные ведомости».
[link]