Адвокаты Ходорковского.
http://vorontsova-nvu.livejournal.com/401904.html
Адвокат Ходорковского Леонид Сайкин ехал в восьмом вагоне. Адвокат Ходорковского Борис Грузд тоже ехал в восьмом вагоне. Подорвались на взрывном устройстве вагоны №1, 2 и 3. И адвокат Борис Грузд в интервью «Новой газете» быстренько прокомментировал это так:
«Процесс эвакуации и оказания первой медицинской помощи сразу после катастрофы «Невского Экспресса» был организован плохо». И далее: «Не исключаю, что впоследствии может оказаться, что значительная часть погибших скончалась не в результате самой травмы, а из-за неоказания своевременной медпомощи». http://echo.msk.ru/news/637875-echo.html
Такие слова - подлость. Самая обыкновенная и самая гнусная подлость, какую только может придумать изощренный ум небедного адвоката. Потому что сразу после катастрофы - с учетом всеобщей растерянности и ужаса! - организовать эвакуацию и медицинскую помощь хорошо невозможно в принципе. Это еще не удавалось вообще никому и нигде. Люди ошарашены, выбиты из колеи, в головах полное непонимание произошедшего, всюду кровь, стоны, искореженные части, кромешная темнота, первые два вагона - сплошное месиво. Люди в ужасе зовут своих близких, люди перепуганы, у них шок, их близкие - кто-то мертв, кто-то ранен, и этот страшный факт надо еще осознать. Требуется время - чтобы прийти в себя. Даже тем, кто не ранен. Потому что попасть в такое и остаться живым - это тоже шок. На который тоже нужно время.
О том же говорит и адвокат Леонид Сайкин http://www.kp.ru/online/news/578737/:
«…В первые минут 30-40 от проводников, к сожалению, никакой информации не поступало. Насколько я понял, они руководствовались приказом начальника поезда, который попросил их, чтобы они не сеяли панику среди пассажиров, что, возможно, разумно».
«Это произошло вдали от населенного пункта, там никакого освещения не было, очень темно. Мобильные телефоны не у всех брали».
«- Знаете, почему два часа к вам ехали кареты скорой помощи?
- Я слышал, что там очень глухое место и что бездорожье, поэтому очень трудно было пробиться».
«где-то в 23.50 уже подоспела основная помощь, подъехала железнодорожная платформа с мощным прожектором, на которой находились люди, прибывшие для спасения, и в этот же момент пришли проводники с нашего поезда, которые сказали, что поезд, следовавший по маршруту Санкт-Петербург-Самара, остановлен и его будут использовать для того, чтобы пассажиров с нашего поезда довезти до ближайшей станции, где нас должны пересадить в скоростной новый поезд «Сапсан»…
*
А теперь вернемся к провокации адвоката Бориса Грузда. На фоне даже кратко перечисленных объективных причин, по которым было просто невозможно моментально оказать профессиональную помощь, подлое высказывание Грузда становится особенно мерзким:
«Процесс эвакуации и оказания первой медицинской помощи сразу после катастрофы «Невского Экспресса был организован плохо. … Не исключаю, что впоследствии может оказаться, что значительная часть погибших скончалась не в результате самой травмы, а из-за неоказания своевременной медпомощи».
Заметим и еще одну провокацию Бориса Грузда: «…необходимых медикаментов и медицинских аптечек в составе не хватало, и врачи, которые ехали в поезде, мало что могли сделать».
Собственно, о том же говорит и адвокат Леонид Сайкин: «Проводники были рядом, но какой-то организованной помощи оказать не могли, аптечек, мы спросили, у них в поезде не было. Подручных средств для того, чтобы вскрывать вагоны, там топоров, еще чего-то, тоже не было».
Говорит Леонид Сайкин и о том, что точно также не было нужного количества медикаментов и подручных средств и у пассажиров поезда: «…те люди, которые владели основами помощи медицинской, находившиеся в поезде, они, что могли, то пытались сделать. Но, конечно, ни у кого не было ни перевязочных средств, ни обезболивающих, ничего. Поэтому просили у пассажиров, у кого что есть, какие лекарства, какие-то таблетки дать им, чтобы хоть как-то облегчить страдания».
Разница в ответах очевидна: один утверждает, что аптечек вообще не было, другой - что аптечки были, но медикаментов на всех не хватило». Именно нехватка медикаментов и ставится адвокатом Грузом в очередную «вину» в деле спасения людей. Намек очевиден: дескать, халатность и бардак в этих российских поездах.
Однако медикаментов действительно не хватило.
Вопрос - почему?
Ответ настолько очевиден, что даже стыдно за таких недогадливых адвокатов. Лекарств не хватило исключительно потому, что их и не должно было хватить! Потому что это был абсолютно мирный экспресс, а не бронепоезд. Потому что никто и никогда в этом экспрессе не готовился к теракту! Потому что никому в этом экспрессе и в голову не могло прийти, что мирный поезд будет взорван.
Очень жаль, что у адвоката Грузда хватило стыда на подлость, но не хватило совести заметить, как героически вели себя оставшиеся в живых люди. Хотя вот даже его коллега Сайкин это заметил: «Что же касается тех людей, которые пришли уже непосредственно к месту, где находились эти последние два вагона, и тех, кто в них оказался, то они себя вели просто геройски». http://www.kp.ru/online/news/578737/
Интересно, а как сами адвокаты себя вели? К чести Леонида Сайкина надо сказать, что он оказался на высоте: «Через метров 500 мы обнаружили лежащий на боку второй из этих трех вагонов, из которого через одну дверь уже пытались вынуть людей. Тогда мы зашли с другой стороны этого вагона, я забрался внутрь и стали кричать, есть ли там живые, прося их отозваться».
Обращаю ваше внимание: Леонид Сайкин лично залез в искореженный вагон и стал искать там живых. Один живой оказался, и его Леонид Сайкин спас: «Обнаружили там одного мужчину, которому помогли вылезти, поскольку коридор, по которому он полз, он был сплюснут и там только на животе можно было пролезть. Вытащили его». Думаю, что для этого Леониду Сайкину потребовалось мужество - это был риск, все-таки части вагона могли обрушиться в любую минуту.
Там же, в искореженном страшном вагоне он встретил проводника поезда, который тоже пытался найти живых: «Через некоторое время из этого же прохода появился проводник, который сказал, что больше там живых нет, есть люди, которые погибли, но их достать невозможно, потому что они завалены частями вагона и щебнем, которым отсыпано дорожное полотно».
А что же делал на месте крушения адвокат Борис Грузд? В своем интервью «Радио Свобода» http://www.svobodanews.ru/content/transcript/1890443.html он подробнейшим образом об этом рассказал. Господин Грузд тоже вышел из своего непострадавшего вагона и тоже подошел к месту катастрофы - ко второму вагону, перевернутому и отлетевшему от состава примерно на 700 метров. Там находился раненый - «возле него находились другие пассажиры, проводники, которые ему оказывали помощь», а также три мертвых человека - «которых выбросило из состава». Борис Грузд накрыл их тела «простынями, одеялами».
На этом его помощь пострадавшим, собственно, и закончилась. Это не он полез в искореженный вагон искать оставшихся в живых - это сделал другой человек: «Один из пассажиров с фонарем забрался внутрь вагона, пытался выяснить, есть ли там раненые, которым можно еще оказать помощь».
А Борис Грузд просто стоял рядом с вагоном. А когда никого из живых залезший в вагон «пассажир с фонарем» не обнаружил, стоявший рядом с вагоном Борис Грузд тут же мысленно присоединился к чужому поступку - как говорится, подсуетился со множественным числом: «Но таких мы там не обнаружили».
Далее Борису Грузду снова «не повезло» - когда он подошел к следующему изуродованному вагону, то его помощь снова попросту не понадобилась: «…было много людей, пассажиров, которые пришли раньше, чем я. Те пассажиры, которые не очень сильно пострадали, могли оказывать помощь другим. И здесь уже пытались вытащить раненых, выбрасывали из окон сломанные сиденья».
На этом адвокат Борис Грузд стал мне окончательно не интересен.
Адвокат Ходорковского Леонид Сайкин ехал в восьмом вагоне. Адвокат Ходорковского Борис Грузд тоже ехал в восьмом вагоне. Подорвались на взрывном устройстве вагоны №1, 2 и 3. И адвокат Борис Грузд в интервью «Новой газете» быстренько прокомментировал это так:
«Процесс эвакуации и оказания первой медицинской помощи сразу после катастрофы «Невского Экспресса» был организован плохо». И далее: «Не исключаю, что впоследствии может оказаться, что значительная часть погибших скончалась не в результате самой травмы, а из-за неоказания своевременной медпомощи». http://echo.msk.ru/news/637875-echo.html
Такие слова - подлость. Самая обыкновенная и самая гнусная подлость, какую только может придумать изощренный ум небедного адвоката. Потому что сразу после катастрофы - с учетом всеобщей растерянности и ужаса! - организовать эвакуацию и медицинскую помощь хорошо невозможно в принципе. Это еще не удавалось вообще никому и нигде. Люди ошарашены, выбиты из колеи, в головах полное непонимание произошедшего, всюду кровь, стоны, искореженные части, кромешная темнота, первые два вагона - сплошное месиво. Люди в ужасе зовут своих близких, люди перепуганы, у них шок, их близкие - кто-то мертв, кто-то ранен, и этот страшный факт надо еще осознать. Требуется время - чтобы прийти в себя. Даже тем, кто не ранен. Потому что попасть в такое и остаться живым - это тоже шок. На который тоже нужно время.
О том же говорит и адвокат Леонид Сайкин http://www.kp.ru/online/news/578737/:
«…В первые минут 30-40 от проводников, к сожалению, никакой информации не поступало. Насколько я понял, они руководствовались приказом начальника поезда, который попросил их, чтобы они не сеяли панику среди пассажиров, что, возможно, разумно».
«Это произошло вдали от населенного пункта, там никакого освещения не было, очень темно. Мобильные телефоны не у всех брали».
«- Знаете, почему два часа к вам ехали кареты скорой помощи?
- Я слышал, что там очень глухое место и что бездорожье, поэтому очень трудно было пробиться».
«где-то в 23.50 уже подоспела основная помощь, подъехала железнодорожная платформа с мощным прожектором, на которой находились люди, прибывшие для спасения, и в этот же момент пришли проводники с нашего поезда, которые сказали, что поезд, следовавший по маршруту Санкт-Петербург-Самара, остановлен и его будут использовать для того, чтобы пассажиров с нашего поезда довезти до ближайшей станции, где нас должны пересадить в скоростной новый поезд «Сапсан»…
*
А теперь вернемся к провокации адвоката Бориса Грузда. На фоне даже кратко перечисленных объективных причин, по которым было просто невозможно моментально оказать профессиональную помощь, подлое высказывание Грузда становится особенно мерзким:
«Процесс эвакуации и оказания первой медицинской помощи сразу после катастрофы «Невского Экспресса был организован плохо. … Не исключаю, что впоследствии может оказаться, что значительная часть погибших скончалась не в результате самой травмы, а из-за неоказания своевременной медпомощи».
Заметим и еще одну провокацию Бориса Грузда: «…необходимых медикаментов и медицинских аптечек в составе не хватало, и врачи, которые ехали в поезде, мало что могли сделать».
Собственно, о том же говорит и адвокат Леонид Сайкин: «Проводники были рядом, но какой-то организованной помощи оказать не могли, аптечек, мы спросили, у них в поезде не было. Подручных средств для того, чтобы вскрывать вагоны, там топоров, еще чего-то, тоже не было».
Говорит Леонид Сайкин и о том, что точно также не было нужного количества медикаментов и подручных средств и у пассажиров поезда: «…те люди, которые владели основами помощи медицинской, находившиеся в поезде, они, что могли, то пытались сделать. Но, конечно, ни у кого не было ни перевязочных средств, ни обезболивающих, ничего. Поэтому просили у пассажиров, у кого что есть, какие лекарства, какие-то таблетки дать им, чтобы хоть как-то облегчить страдания».
Разница в ответах очевидна: один утверждает, что аптечек вообще не было, другой - что аптечки были, но медикаментов на всех не хватило». Именно нехватка медикаментов и ставится адвокатом Грузом в очередную «вину» в деле спасения людей. Намек очевиден: дескать, халатность и бардак в этих российских поездах.
Однако медикаментов действительно не хватило.
Вопрос - почему?
Ответ настолько очевиден, что даже стыдно за таких недогадливых адвокатов. Лекарств не хватило исключительно потому, что их и не должно было хватить! Потому что это был абсолютно мирный экспресс, а не бронепоезд. Потому что никто и никогда в этом экспрессе не готовился к теракту! Потому что никому в этом экспрессе и в голову не могло прийти, что мирный поезд будет взорван.
Очень жаль, что у адвоката Грузда хватило стыда на подлость, но не хватило совести заметить, как героически вели себя оставшиеся в живых люди. Хотя вот даже его коллега Сайкин это заметил: «Что же касается тех людей, которые пришли уже непосредственно к месту, где находились эти последние два вагона, и тех, кто в них оказался, то они себя вели просто геройски». http://www.kp.ru/online/news/578737/
Интересно, а как сами адвокаты себя вели? К чести Леонида Сайкина надо сказать, что он оказался на высоте: «Через метров 500 мы обнаружили лежащий на боку второй из этих трех вагонов, из которого через одну дверь уже пытались вынуть людей. Тогда мы зашли с другой стороны этого вагона, я забрался внутрь и стали кричать, есть ли там живые, прося их отозваться».
Обращаю ваше внимание: Леонид Сайкин лично залез в искореженный вагон и стал искать там живых. Один живой оказался, и его Леонид Сайкин спас: «Обнаружили там одного мужчину, которому помогли вылезти, поскольку коридор, по которому он полз, он был сплюснут и там только на животе можно было пролезть. Вытащили его». Думаю, что для этого Леониду Сайкину потребовалось мужество - это был риск, все-таки части вагона могли обрушиться в любую минуту.
Там же, в искореженном страшном вагоне он встретил проводника поезда, который тоже пытался найти живых: «Через некоторое время из этого же прохода появился проводник, который сказал, что больше там живых нет, есть люди, которые погибли, но их достать невозможно, потому что они завалены частями вагона и щебнем, которым отсыпано дорожное полотно».
А что же делал на месте крушения адвокат Борис Грузд? В своем интервью «Радио Свобода» http://www.svobodanews.ru/content/transcript/1890443.html он подробнейшим образом об этом рассказал. Господин Грузд тоже вышел из своего непострадавшего вагона и тоже подошел к месту катастрофы - ко второму вагону, перевернутому и отлетевшему от состава примерно на 700 метров. Там находился раненый - «возле него находились другие пассажиры, проводники, которые ему оказывали помощь», а также три мертвых человека - «которых выбросило из состава». Борис Грузд накрыл их тела «простынями, одеялами».
На этом его помощь пострадавшим, собственно, и закончилась. Это не он полез в искореженный вагон искать оставшихся в живых - это сделал другой человек: «Один из пассажиров с фонарем забрался внутрь вагона, пытался выяснить, есть ли там раненые, которым можно еще оказать помощь».
А Борис Грузд просто стоял рядом с вагоном. А когда никого из живых залезший в вагон «пассажир с фонарем» не обнаружил, стоявший рядом с вагоном Борис Грузд тут же мысленно присоединился к чужому поступку - как говорится, подсуетился со множественным числом: «Но таких мы там не обнаружили».
Далее Борису Грузду снова «не повезло» - когда он подошел к следующему изуродованному вагону, то его помощь снова попросту не понадобилась: «…было много людей, пассажиров, которые пришли раньше, чем я. Те пассажиры, которые не очень сильно пострадали, могли оказывать помощь другим. И здесь уже пытались вытащить раненых, выбрасывали из окон сломанные сиденья».
На этом адвокат Борис Грузд стал мне окончательно не интересен.