(no subject)
По вторникам я еду на работу раньше обычного. В это время, когда потоки школьников и их родителей еще не заполонили улицы, когда тротуары безлюдны и дороги полупусты - я выхожу из сонного дома, сажусь в выстуженную за ночь машину и еду в офис.
В зеркале заднего вида обычно показывают восход, прямо по курсу сизые облака на горизонте, как никогда, похожи на горную гряду, и светлеющее небо над ней еще безупречно чисто и свободно от дневной суматохи. Почему-то вся эта утренняя картинка неожиданно напоминает мне московские утра: морозное небо, едва начинающее розоветь почти на юге, те же сизые облака на горизонте, сонно-деловая публика набитой маршрутки, спешащей к ближайшему метро... И меньше всего мне сейчас хочется вернуться в те морозные утра, но все равно в сердце что-то всполошилось, что-то невнятное и неопознаваемое. "Онегин, я тогда моложе..."
В зеркале заднего вида обычно показывают восход, прямо по курсу сизые облака на горизонте, как никогда, похожи на горную гряду, и светлеющее небо над ней еще безупречно чисто и свободно от дневной суматохи. Почему-то вся эта утренняя картинка неожиданно напоминает мне московские утра: морозное небо, едва начинающее розоветь почти на юге, те же сизые облака на горизонте, сонно-деловая публика набитой маршрутки, спешащей к ближайшему метро... И меньше всего мне сейчас хочется вернуться в те морозные утра, но все равно в сердце что-то всполошилось, что-то невнятное и неопознаваемое. "Онегин, я тогда моложе..."