Терем’ok
1
Потапыча в лесу достал шалман,
Где жаба с крысою и заяц-косоглаз,
Кто песни голосит, кто в стельку пьян.
А рявкнешь: «Тихо там!», наслушаешься фраз:
Мы, мол, свободный фауны народ,
Не смеешь наши морды светлолицые
Ругать, когда верхов мешает гнёт
Нам выражать гражданские позиции.
Повадились в шалман лиса и волк,
Напоят дураков, те надрываются,
А мелкому зверью и невдомёк
Зачем им тут устроили свиданьица.
Давно б уже шалман Потапыч снёс.
Избенка хлипкая, не выдержит атак.
А дальше тихо жить среди берёз,
Детей растить, жену любить - всегда бы так.
Но то ли жалко глупых визгунов,
А то ли неохота позже маяться,
С болота слыша крики: «Ух, каков!
Всегда-то рушишь ты свободы зданьица».
В болоте же не только комары.
На кочках средь трясины вековая знать -
Судьба велела там, где все мокры,
Трём престарелым леопардам доживать.
Да ладно бы скулёж беззубых ртов,
Но вонь поднимут живо, хоть кидайся в крик.
Ну, а на этот смрад всегда готов
Из-за болот лететь пернатый падальщик.
Тогда медведь и выстроил тот план -
Явив свой образ внешне простоватенький,
Изобразив, что нынче в стельку пьян,
Предстать глупцам в наивной роли тятеньки.
«Я ж, мол, такой же увалень, как вы,
Пустите в терем’ок. Что? Не влезаю в дверь?
Так я по крыше, вон для головы
Там щель как раз подходит, ты уж мне поверь».
Не выдержал тщедушный терем’ок
Потапа сына веса богатырского.
Успел в полёте видеть, как утёк
Косой с руин, как жаба крысу тискала.
Ух, хорошо, аж захотелось петь!
Доволен видом действа хулиганского.
Позволил себе вечером медведь
Бокал обширный крымского шампанского.
2
Тем временем на кочках-островках,
Да в шубах пошлых забытого сезона,
Леопарды, чьей злобой лес пропах,
В возмущенье бьются в танце Паркинсона.
Под их бит стенают волк и лиса:
«Ох, планы наши-то порушил вмиг злодей,
Надо завтра про него написать
В релизе Службы Ненормальных Новостей».
Затрещал с гнилых болот телетайп:
«От атаки косолапой воет чаща,
Жабе с крысой не поймать больше хайп,
Побегайка на нос зреть начал чаще».
Строгий падальщик релиз прочитал.
«Вери ж гуд!», - изрек, не соблюдая правил,
Когтем ловко белоглавый нахал,
Крысу с жабой подцепил и в рот отправил.
«Запретим медведю мёд добывать,
Жрать малину запретим, и расчихвостим».
Завалился в сапогах на кровать,
В угол сплюнув жабы с крысой голы кости.
…
На опушке жарил мясо медведь,
Рядом пасека, малинник огромадный,
Обок заяц плакал - начал трезветь,
Понял для чего про дружбу пели ладно…
Потапыча в лесу достал шалман,
Где жаба с крысою и заяц-косоглаз,
Кто песни голосит, кто в стельку пьян.
А рявкнешь: «Тихо там!», наслушаешься фраз:
Мы, мол, свободный фауны народ,
Не смеешь наши морды светлолицые
Ругать, когда верхов мешает гнёт
Нам выражать гражданские позиции.
Повадились в шалман лиса и волк,
Напоят дураков, те надрываются,
А мелкому зверью и невдомёк
Зачем им тут устроили свиданьица.
Давно б уже шалман Потапыч снёс.
Избенка хлипкая, не выдержит атак.
А дальше тихо жить среди берёз,
Детей растить, жену любить - всегда бы так.
Но то ли жалко глупых визгунов,
А то ли неохота позже маяться,
С болота слыша крики: «Ух, каков!
Всегда-то рушишь ты свободы зданьица».
В болоте же не только комары.
На кочках средь трясины вековая знать -
Судьба велела там, где все мокры,
Трём престарелым леопардам доживать.
Да ладно бы скулёж беззубых ртов,
Но вонь поднимут живо, хоть кидайся в крик.
Ну, а на этот смрад всегда готов
Из-за болот лететь пернатый падальщик.
Тогда медведь и выстроил тот план -
Явив свой образ внешне простоватенький,
Изобразив, что нынче в стельку пьян,
Предстать глупцам в наивной роли тятеньки.
«Я ж, мол, такой же увалень, как вы,
Пустите в терем’ок. Что? Не влезаю в дверь?
Так я по крыше, вон для головы
Там щель как раз подходит, ты уж мне поверь».
Не выдержал тщедушный терем’ок
Потапа сына веса богатырского.
Успел в полёте видеть, как утёк
Косой с руин, как жаба крысу тискала.
Ух, хорошо, аж захотелось петь!
Доволен видом действа хулиганского.
Позволил себе вечером медведь
Бокал обширный крымского шампанского.
2
Тем временем на кочках-островках,
Да в шубах пошлых забытого сезона,
Леопарды, чьей злобой лес пропах,
В возмущенье бьются в танце Паркинсона.
Под их бит стенают волк и лиса:
«Ох, планы наши-то порушил вмиг злодей,
Надо завтра про него написать
В релизе Службы Ненормальных Новостей».
Затрещал с гнилых болот телетайп:
«От атаки косолапой воет чаща,
Жабе с крысой не поймать больше хайп,
Побегайка на нос зреть начал чаще».
Строгий падальщик релиз прочитал.
«Вери ж гуд!», - изрек, не соблюдая правил,
Когтем ловко белоглавый нахал,
Крысу с жабой подцепил и в рот отправил.
«Запретим медведю мёд добывать,
Жрать малину запретим, и расчихвостим».
Завалился в сапогах на кровать,
В угол сплюнув жабы с крысой голы кости.
…
На опушке жарил мясо медведь,
Рядом пасека, малинник огромадный,
Обок заяц плакал - начал трезветь,
Понял для чего про дружбу пели ладно…