Дугин - ФИЛОСОФ - ЭТО ТОТ, КТО ЖИВЁТ ОПАСНО. Часть 2
Часть 1 : https://sbitnevsv.livejournal.com/1766641.html
Часть 3 : https://sbitnevsv.livejournal.com/1767166.html
Часть 4 : https://sbitnevsv.livejournal.com/1767399.html
Геополитика как судьба
Неоевразийство является переходом от метафизики и философии, которые были далеко не чужды основателям евразийства, к практическим вопросам геополитики, внешней политики, стратегии и обороны.
Почему собственно Запад так взвился в свое время от «Основ Геополитики»? Напомню контекст. В начале девяностых годов, когда идеологическое (то есть коммунистическое) обоснование субъектности СССР исчезло, и реформаторы во главе с Ельциным и его шпионским окружением (либералами, продажными агентами влияния Запада, коррупционерами) стали воспринимать РФ как часть единого глобального мира, наши военные круги, наши силовики оказались совершенно растерянными. Они понимали, что идти на поводу Запада никак нельзя, видели, что НАТО продолжает расширяться, чувствовали, что надо что-то этому натиску противопоставить, а идеологии не было. И тут геополитика, прежде всего мои лекции и выступления в Академии Генерального штаба, мои беседы с силовиками, мои тексты и статьи, сыграли очень важную роль. Они заполнили стратегический пробел в сознании. С этого момента геополитика стала своего ода «параллельной идеологией» российского Deep State - военных, силовых, патриотических кругов. Противостояние Land Power/Sea Power, Суша/Море, евразийство/атлантизм прекрасно и наглядно объясняло существующее положение дел - при чём по ту сторону какой бы то ни было идеологии.
В конечном итоге с приходом Путина это параллельное - геополитическое, евразийское - оборонное сознание было легализовано. Пусть частично, половинчато, но легализировано. И далее «вечер совсем перестал быть томным», потому что 4ПТ, традиционализм и Консервативная Революция, сомкнулись в евразийской геополитике - пусть даже по вполне прагматическим соображениям (необходимость иметь непротиворечивую стратегическую модель в ответ на непрекращающееся давление Запада) - с практической политикой.
Когда я выступал в Вашингтоне в 2005 году в институте Хопкинса, представляя меня, известный специалист по Центральной Азии и Ближнему Востоку профессор Фредерик Старр, (он, кстати, сказал, что когда-то играл на саксофоне в «Поп-Механике» Сергея Курёхина!) сказал: «Давайте посмотрим, что писал Дугин в девяностые или даже ещё в конце восьмидесятых, и что делает Путин в двухтысячные». И список был настолько впечатляющим, что все присутствующие в зале - а зал был полон, включая представителей Госдепа, Конгресса и разных силовиков - широко разинули рот. «После этого не будем спрашивать, какое влияние Дугин имеет на Кремль, потому что сам он никогда не отвечает на этот вопрос. И так все понятно. Просто сравним два столбца - теоретические («империалистические» и «реваншистские») тезисы Дугина с конца 80-х и реальные шаги Путина в 2000-е. В левой колонке Дугин, в правой колонке Путин. Найдите различия…»
Это был 2005 год.
Я сейчас под санкциями после Крыма и Русской весны, в Америку мне въезд закрыт. За мою «опасную» философскую жизнь, я плачу вполне конкретную цену. Но представим себе фантастический сценарий, что меня пригласили снова в 2021 году в Вашингтон читать лекцию в том же институте Хопкинса. Представляете, насколько список совпадений в обоих колонках существенно расширился бы. Уже 15 лет назад он был очень длинный. Теперь же туда надо ясно описанные в «Основах Геополитики» события августа 2008 года на Южном Кавказе, Крымский сценарий, отделение Новороссии, появление право-левого популизма в Европе и многое другое - наше сближение с Ираном, возвращение на Ближний Восток, нашу политику в отношении Турции, Ливии, Сирии и т.д. Вообще-то, осталось бы меня только задержать в Вашингтоне на как можно долгий срок, чтобы остановить рост этих соответствий и как-то предотвратить движение по ещё пока нереализованным пунктам «What to do». А в программе конец глобализации, уничтожение либеральной идеологии, падение гегемонии Запала, выход Турции из НАТО, а затем и полный роспуск этой организации, всемирная победа Консервативной Революции и 4ПТ, установление многополярного мира, возрождение великого Евразийского Союза и других полностью независимых от Запада «больших пространств», планетарный триумф цивилизации Суши. «Stop it! Now!» возопил бы зал Института Хопкинса в 2021 году.
Но этого не произойдёт. И в каком-то смысле уже поздно. «Основы геополитики» написаны - причём ещё в начале 90-х годов.
Конечно, я многое пересмотрел и скорректировал с того времени. У меня существенно изменилось отношение к Турции, к Китаю, отчасти к Азербайджану - после того, как я более внимательно изучил трансформации их политики в последние десятилетия.
Но «опасность» евразийской геополитики и «евразийских геополитиков» для Запада не сокращается, напротив возрастает. Моё участие в разного рода геополитических процессах, мои встречи, консультации, обмен мнений с руководством различных государств, с интеллектуальными элитами, стратегическими экспертами разных стран - всё это продолжается.
Планетарное влияние неизвестного маргинала
При этом интересно, что у людей, которые на Западе (и не только на Западе) меня ненавидят, считают меня «врагом человечества» (а я, на самом деле, являюсь врагом человечества - но не всего, а только либерального и, шире, современного, - ведь в Новом времени меня вообще ничего не устраивает), уживаются на мой счет два взаимоисключающих мнения: «Это очень влиятельный человек, он предельно опасен, он связан со множеством центров принятия решений» и одновременно: «Он полный маргинал, он никому не известен, он вообще ни на что не влияет». И такое раздвоение не у разных людей, а часто у одних и тех же. Почти в каждой фразе, описывающей меня и мои идеи, если внимательно присмотреться, мы найдём логическое противоречие.
Меня представляют одновременно маргиналом, никому неизвестным человеком, эксцентричным фантазером, не имеющим никаких выходов на серьезные инстанции и высказывающим экстравагантные никому не понятные гротескные идеи, но эта «маргинальная», «ничтожная» личность почему-то влияет на большую геополитику - на стратегические решения Кремля, на европейский и американский популизм, на антиимпериализм Латинской Америки, на Иран, Турцию, арабский регион и т. д. Что показательно, они произносят взаимоисключающие оценки на одном дыхании. И отчаянно пытаются встроить меня в какой-то понятный для них карикатурный образ - «экстремиста», «сталиниста», «националиста», «империалиста» и еще похуже.
Однако моя философия будет посложнее, чем эти пустые штампы.
Глашатай 5 королей
Я заметил в этом отношении следующее. В стане либералов, кичащихся своим интеллектуализмом, на самое деле умов-то и нет. Не знаю, чем это объяснить - то ли от лени, то ли от мнимой тотальности их победы, но либералы просто не могут найти в своем лагере интеллектуалов, способных вести достойный диалог.
Вот либеральный think tank Nexus год назад в Амстердаме устроил «дебаты века» между мной и ультралиберальным философом, убежденным и открытым глобалистом и атлантистом Бернаром-Анри Леви. Но ничего осмысленного из этого не получилось. Оказалось, Бернар-Анри Леви не только толком моих книг (а на французский переведено немало моих произведений), но даже своей собственной книги - «Империя и пять королей», не читал. Я могу допустить, что он её не писал, он слишком крупный общественный деятель и состоятельный человек для этого, мог и нанять кого-то, но уж читать-то он её должен был бы… Книга, кстати, в целом неплохая, там есть ряд вполне верных замечаний - хотя и с позиции глобальной гегемонии. Самое важное - автор (Леви или не совсем Леви) замечает, что «Империя» (так в книге называется глобальный либеральный миропорядок, тотальная доминация глобалистов, модернистский и постмодернистский Запада в целом) в последние годы - начиная уже с Обамы (=Горбачев) и особенно при Трампе (=Ельцин) стремительно разваливается, сокращает свое присутствие в мире и эффективность контроля. Параллельно этому «испарению либеральной Империи» происходит подъем пяти альтернативных центров - цивилизаций-полюсов - России, Китая, Ирана, Турции и Саудовский Аравии. Это и есть 5 королей или 5 бывших Империй - Российской/Советской, Китайский, Персидской, Османской и арабского Халифата. Так бывшие Империи стремятся возродиться и вернуться в историю за счет распада настоящей Империи. Автор сожалеет об этом и призывает «Империю» собраться с силами и уничтожить Россию, Китай, Иран, Турция и арабский мир, либо стравив их между собой, либо подорвав изнутри, либо нанеся по ним прямой удар. В принципе это и есть программа действий администрации Джо Байдена. Интересно, что там же в Амстердаме на том же круглом столе я познакомился с Энтони Блинкеном, который был мне представлен как высокопоставленный чиновник администрации Обамы. Сегодня, как мы знаем, он занимает должность Госсекретаря США. Блинкен и Бернар-Анри Леви единомышленники и на дебатах Nexus’а выступали единым фронтом - против России и Китая, а также против … Трампа. Напомню это происходило, когда Трамп был президентом США. Поэтому проект «Империи и пяти королей» отражает основу стратегии новой администрации Белого Дома.
На радио-языке Сванидзе
Возвращаюсь к дебатам. Когда я начал говорить о книге Леви, оказалось, что Леви на это может ответить только каким-то заготовленным набором общих фраз. «Немцов. Политковская. Новичок. Скрипаль. Путин плохой. Крым - не ваш. Самый великий человек России был Солженицын». Когда я иронично поинтересовался сказал: «И его антилиберализм, и его критика Запада и Модерна, и его «Двести лет вместе» тоже вы считаете правильно?» Он недоумевал: «А это что такое?» Явно его знания о Солженицыне ограничивались Википедией, каким-то условным обобщенным представлением об антисоветизме в целом. И это называется «интеллектуал»? Это называется «теоретик нового мирового порядка»? Ему лень читать, лень думать, лень искать аргументы, лень даже поинтересоваться тем, что выходит под его авторством…
Я думаю, это от безнаказанности и полной, искусственно созданной либеральной диктатурой, пустоты вокруг. Сторонники «открытого общества» полностью упразднили критику - любой, кто ставит под сомнение их принципы, подвергается демонизации, остракизму, маргинализации, становится объектом cancel culture и деплатформируется. Никто не имеет возможности открыть рот и ничего возразить либералам. От этого они совершенно обнаглели и считают нас, всё человечество, которое отвергает глобализм, «недоумками», «унтерменшами,» «обезьянами», «неандертальцами», «пещерными жителями». Так что и не удосуживаются даже подготовиться к дебатам. Это, конечно, всем сразу бросилось в глаза. Тем не менее, сами дебаты очень многие посмотрели. Они не стали дебатами века, так как либерал Леви высокомерно и снисходительно повторял набор банальностей, которые мы и так каждый день слышим и всех каналов и социальных сетей, контролируемых глобалистами. Мои же попытки перевести дискуссию на уровень философских оснований Леви парировал потоком оскорблений и нападок, переводя всё в плоскость очередного телешоу.
Хотя Леви приписал себе победу, потому что он громче кричал, ярче становился в картинные позы и провозглашал как актёр очень плохого провинциального театра: «Путин, верни Крым». Но при этом он не ответил вообще ни на один вопрос по существу. Это был разговор на двух параллельных уровнях. Я пытался говорить с ним как с философом, а он говорил со мной как визжащий журналист на телешоу.
Я знаю этот стиль. Однажды я был приглашен на Радио Россия в разгар истории с Pussy Riot вместе с оппонентом - либералом Сванидзе. Сванидзе, конечно, не философ, он и не претендует. Так вот, Сванидзе сел в кресло, откашлялся и стал благим матом, не обращая внимания ни на ведущую, ни на меня, орать в микрофон: «Отпустите девочек, они не виноваты!» Я говорю: «Сванидзе, мы с вами разговариваем?» А он: «Молчите, вы нацист, вы радикал, вы там оправдываете страшного преступника Владимира Путина, который посадил этих несчастных девочек» - и так далее. И он орал так 45 минут. Без перерыва. Это была либеральная машина, работающая по принципу стиральной. Её включили и она работала.
Я в начале я слушал, потом попытался что-то возразить. А потом, увидев, что Сванидзе ни на меня, ни на ведущую никакого внимания вообще не обращает, и просто орёт, я тоже решил вступить в роль машины, только патриотической, евразийской. Евразийский Искусственный Интеллект. Так, забыв про Сванидзе, я также громким голосом стал говорить в микрофон обо всём, что думаю - о жизни, о либерализме, о пятой колонне, о шестой колонне, о Соросе, о предателях и т.д. Фактически я просто читал лекцию на повышенных тонах. И так мы вдвоём со Сванидзе одновременно говорили - громко и отчетливо - где-то 45 минут. Каждый своё.
Кажется, программу после этого закрыли. Налицо было демонстративное нежелание, и даже неспособность ни слышать оппонента, ни говорить с ним. Ведущая, которая не смогла кричать так же громко и не догадалась просто отключить микрофоны, растерялась и была не в счёт.
Конечно, с Бернар-Анри Леви было не совсем так. Сванидзе, конечно, просто человек невоспитанный, а Леви - воспитанный. Но тем не менее, сухой остаток этих дебатов, «самого опасного философа» в моём лице и самого либерального глобалиста (едва ли можно назвать его «самым безопасным философом», так как он как раз напрямую участвовал в убийстве Каддафи, натравливал курдов на турок, аплодировал бомбёжкам Белграда, призывал Саакашвили нанести ракетный удар по Цхинвалу и вдохновлял украинских неонацистов на Майдане), был близок к нулю. Да, Леви в очередной раз подтвердил свою репутацию, как последовательного апологета однополярного мира, глобализации и западной гегемонии, прямого защитника западно-американской и вообще - Натовской Империи. Он осудил 5 королей (Россию, Китай, Турцию, Иран и Саудовскую Аравию), посетовал на пассивность США и призвал сплотиться вокруг Израиля. Но это он делал и раньше тысячи раз. В чем же состояли дебаты, диалог, обмен мнениями или защита полярных позиций?
Разговор в общем сводился к тому, что каждый высказал свою позицию. При этом я высказал её на философском уровне, то есть так, как говорят философы, не повышая голос, не стремясь кого-то убедить в аудитории. Это, кстати, проходило в роскошной Амстердамской Опере, в присутствии нескольких тысяч зрителей, представлявших в целом либеральную политическую и экономическую элиту Голландии. Конечно, они были заведомо на стороне Леви. То есть, попробовал бы он тоже самое говорить это в Ираке, Ливане, в Сербии или в Иране - я бы посмотрел, что бы от него осталось.
Тем не менее какая-то часть людей, конечно - меньшее количество - были и за меня. Я привёл свои аргументы, выразил мысли философским языком. А Леви «дал Сванидзе»: «ничего и никого не слушаю, ничего не знаю, отдайте Крым, Путин - фашист, крупнейшими философами России являются Ходорковский, Навальный, Политковская и Немцов, они и есть Россия, а Достоевский - антисемит и черносотенец, и т.д.» - всё, больше у него никаких аргументов не было. По Леви, даже не столько я, и не только русские, сколько все вообще вокруг - фашисты, вплоть до американцев, поддерживающих Трампа. Кроме него самого.
Все просто, кого он вспомнил, он перечислил: Хайдеггер - фашист, Ницше - фашист, Трамп - фашист, Хантингтон - фашист и так в периоде. Строго по Попперу - «Открытое общество и его враги». В этой книге Карла Поппера в «фашисты» или в «коммунисты» попадают все: от Платона, Аристотеля до Шеллинга и Гегеля, вообще - все. Кроме Поппера. С такими людьми - с либеральными маньяками - говорить невозможно.
На мой взгляд, говорить на «языке Сванидзе» в стиле «Эха Москвы» и принятого там автореферентного язвительного монолога, недостойно.
Не Распутин
Фёдор Шиманский. А я вот, кстати, проверил. У нас всё точно. Вот заголовок: «Meet the most dangerous man in the world: Paul Knott on Putin’s fascist philosopher». И ещё: «The most dangerous replication of Rasputin». Всё-таки называют. И самым опасным человеком в мире и даже Распутиным.
Александр Дугин. Да, «репликант Распутина». Ну, хорошо. К фигуре Распутина я отношусь с большим интересом. Он был голосом глубинного народа при последнем Императоре. Многие вещи - и даже в политике - своим глубоким мужицким земляным умом он понимал правильно. Его образ дискредитирован противниками, и показательно, что в его убийстве - как и в убийстве Императора Павла - принимали непосредственно участие англичане.
Но всё же сравнение явно нелепое. Я философ, и если мои идеи и влияют на политику Путина, но никак не через индивидуальный гипноз и не через прямую суггестию. Я оперирую с парадигмами, с семантическими полями. Это практика совсем другого рода.
Генон против Эволы
Фёдор Шиманский. Я хотел задать вопрос по поводу традиционализма. Существует такое мнение, что есть великие учителя традиционализма - Генон и Шуон, а есть Эвола, который вообще даже не настоящий традиционалист. И очень плохое дело делает Александр Гельевич, что пропагандирует Эволу. Что вы об этом думаете?
Александр Дугин. Высказанное вами мнение свидетельствует о довольно поверхностном знакомстве с традиционализмом. Хотя и среди самих традиционалистов есть те, кто так думает. Я традиционализм знаю довольно неплохо.
К Шуону, например, я отношусь без большого восторга. В принципе, его случай показывает, насколько тонка грань между метафизически обоснованной позицией Генона и попыткой упростить его дискурс и применить его на практике. Как легко это приводит в свою очередь к New Age, неоспиритуализму и аберрациям. Когда Фритьоф Шуон, традиционалист, вслед за Геноном принявший ислам, ставший суфием, от действительно глубокого понимания метафизического единства Традиции перешёл к поверхностному синкретизму, к практикам в стиле New Age и даже к сектантству, включая в свои придуманные ритуалы и культы странные разнородные элементы из культуры североамериканских индейцев, это выглядит как дискредитация. Для мусульманина - даже самого открытого - это неприемлемо. Но именно последователи Шуона более всего борются с Эволой и его линией.
Сам Генон великий мыслитель. Он первичен в отношении всех остальных традиционалистов, в том числе в отношении Юлиуса Эволы. Но с прямыми, а тем более с непрямыми последователями Генона, начинаются проблемы. Дело в том, что повторять Генона - не значит быть вместе с Геноном. Генона надо сделать внутренним - его надо понять, усвоить. А вот как мы это будем - это процесс очень тонкий.
На мой взгляд, Эвола - именно и есть самый последовательный традиционалист вслед за Геноном. Да, он вторичен по отношению к Генону, но он совершенно уникален по отношению ко всем остальным, потому что он сделал Генона своим внутренним стержнем. А уж как он его применил, развил, как он его воплотил, зависело от его мужества, творческой мысли, от его интеллектуальных стратегий. Вот это как раз, на мой взгляд, и составляет подлинный традиционализм. Ты берёшь то, что является безусловной истиной, и дальше пропускаешь сквозь себя - сквозь свой жизненный опыт, сквозь свою экзистенциальную позицию, сквозь свои предпочтения, сквозь свой анализ. Ты не повторяешь, что сказал великий мэтр, а живёшь жизнью этого великого мэтра в самом себе.
И хотя я не во всём согласен с Эволой, я вижу его как живого и полноценного традиционалиста. Генонисты - репликанты Генона, его тихие и ворчливые последователи. Они создали то, что сам Эвола называл «генонистской схоластикой». Мне это совершенно чуждо. Эвола же совершенно живой человек. Даже его ошибки, его страсти, его ангажированность в войны мира, в культуру, в политику, в геополитику - всё это свидетельствует о полноценном живом человеке, который превращает тезис о кризисе современного мира в восстание против него. Так и следует поступать всем. Каждый живой человек, пойдя за Геноном, так и должен действовать - либо он становится пустым и бессильным демагогом, «куротрупом», как Мамлеев говорил, учёной курицей, кудахчащей вокруг геноновских воззрений.
Активный традиционализм
Генон - это драма, это разрыв сознания. Как писал французский традиционалист Рене Алло, Рене Генон это самый революционный философ, более революционный, чем Маркс. И как раз Юлиус Эвола свидетельствует, что если это семя генонизма падает на хорошую, здоровую, живую почву, то оно даёт колоссальные последствия. В каком-то смысле, Эвола более жив, чем Генон сейчас.
Труды Генона заняли место на полках рядом с оккультистской литературой; они стоят вместе с «Великими посвящёнными» Шюрэ, с Папюсом, с Элифасом Леви и т.д. Его умудрились в каком-то смысле нейтрализовать. А вот Эвола, по крайней мере в Италии (и не только в Италии), по-настоящему жив и действенен. Эвола - the most dangerous traditionalist thinker. Хотя на самом деле the most dangerous traditionalist традиционалист - это сам Генон. Другое дело, что самую «опасную», «революционную» сторону генонизма современная смогла отчасти нейтрализовать, а Эвола остается эксплозивной точкой, моментом разрывом сознания. Эвола утверждал: если ты традиционалист, тогда иди и воюй против современного мира, причём не когда-то там и не где-то там, а прямо здесь и прямо сейчас. Что у тебя есть под рукой, с тем и воюй. Есть перо - воюй с пером, есть компьютер - воюй с компьютером, есть микрофон - воюй с микрофоном, есть гитара - давай, реви на этой гитаре, есть всё остальное (не будем уточнять, чтобы не дразнить определенные инстанции), вот и используйте всё, что у вас есть - для борьбы с современным миром. Любое средство - руку, голову, ногу, и всё что под ногу или под руку попадётся - хорошо в восстании против «тёмного века», «кали-юги». Идите и боритесь с ним, если вы традиционалисты! Блестящий подход! Я исповедую именно такой эволаизм. И это можно назвать «активным традиционализмом».
Эта позиция не столько зависит от касты. Не в кшатрии или брахмане дело. Хотя, конечно, Эвола - традиционалист кшатрийского типа, Генон - брахманического. Но я считаю, что между ними нет никакой принципиальной оппозиции. Нет лучшего друга у брахмана, чем кшатрий, и нет лучшего друга у кшатрия, чем брахман. Вот все остальные касты другие - они меньше интересуют. Главное решается в диалоге воина и философа. Ведь что это за воин без ума, а что такое ум без активности? Они неразрывно связаны между собой - брахман и кшатрий, Генон и Эвола. Из их сочетания складывается интегральный, всеобъемлющий, синтетический традиционализм, живой, бросающий вызов тёмному веку. Если идём «против современного мира», значит - так, давай, или, и никаких оговорок. А после этого - посмотрим, кто дальше зашел, кто лучше думал и лучше делал. И когда тебя, традиционалиста, будут хватать, пытать, арестовывать, демонизировать, репрессировать, уничтожать, не спрашивай: «За что?» Есть за что. И одно это уже, в каком-то смысле, успокаивает.
Значит было за что
Я всегда думал, что самое страшное, когда за тобой приходят, а ты не виноват; тебя судят, а ты этого не совершал… И ты думаешь: «Как же так? За что?» А когда есть «за что», ну тогда и нормально.
Если ты против современного мира, пойди и сделай что-нибудь этому современному миру, чтобы было больно, чтобы он завыл. Вот тогда, когда он на тебя обрушится в ярости, ты и скажешь себе и другим: «Ну и ладно, всё правильно, я только этого и хотел». Поэтому «No Remorse». И Эвола - это «No Remorse!» Это совершенно правильно, значит, было «за что». И отлично.
А вот когда не за что (или почти не за что), когда ты пытаешься отсидеться, когда ты пытаешься угрожающее дьявольское царство количества эвфемизировать, намекая: «я, конечно, традиционалист, но пустите меня в ваше общество», а всё равно тебя разоблачили - книжку какую-то запрещённую и неполиткорректную нашли или неосторожное высказывание в соцсетях заметили, вот это, действительно, обидно. За тобой придут, а ты «не при чём», ты «не это имел в виду». Ну и хорошо - будешь ни за что сидеть. Лучше бы было за что, так спокойнее и достойнее, стройнее на душе.
Русские это хорошо понимают - «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Попадание в тюрьму в нашей культуре вообще никак не связано с законопослушным поведением. Поэтому «не зарекайся от тюрьмы». Просто за тобой могут прийти, а могут и не прийти Ты можешь оказаться в местах не столь отдалённых, а можешь и не оказаться. Как ты себя при этом ведёшь - законопослушно или нет - не принципиально. Одно с другим не связано. Или связано, но каким-то очень сложным образом, непостижимым образом. Не крал, не убивал, не насиловал, не грабил, и раз - в тюрьме. Или наоборот, крал, насиловал, убивал, и раз - в Государственной думе или в министерстве. И как тут одно с другим связано? - Проследить это очень трудно.
Есть такая формула: «не пойман - не вор». Украл, но не поймали, значит - «не украл». Поэтому русские очень тонко к этому относятся к самой стихии судьбы. Это Суд Божий. У нас особое правовое сознание. Оно связано с правдой, скорее, чем с правом. И жить надо по правде, кем бы ты ни был. Депутатом, полковником или бандитом. Везде есть правда и везде есть ложь. Потому что таков человек, таково его сердце. И никакая правовая система этого исчерпать или изменить не может. Поэтому путь от убийцы в святые и из губернаторов на нары всегда открыт.
Я это к тому, что Эвола был открыт и последователен в своей борьбе против современного мира. Он встал и вызвал огонь на себя. Ну, и правильно сделал, на мой взгляд! Я считаю, что традиционалисты должны «вызывать огонь на себя». Да, мы dangerous. Да, мы не совместимы с властителями мира сего и с их послушными безотказными рабами. Да, мы в принципе, не заинтересованы в продолжении существования человечества, современной культуры и цивилизации - в том состоянии, в каком они находятся сейчас. Мы - вестники великого возвращения; мы говорим о необходимости духовного спасения человечества, каких бы радикальных средств это ни потребовало. Звучит угрожающе? Наверное. Ну, как есть…
https://www.geopolitika.ru/article/filosof-eto-tot-kto-zhivyot-opasno
Часть 3 : https://sbitnevsv.livejournal.com/1767166.html
Часть 4 : https://sbitnevsv.livejournal.com/1767399.html
Геополитика как судьба
Неоевразийство является переходом от метафизики и философии, которые были далеко не чужды основателям евразийства, к практическим вопросам геополитики, внешней политики, стратегии и обороны.
Почему собственно Запад так взвился в свое время от «Основ Геополитики»? Напомню контекст. В начале девяностых годов, когда идеологическое (то есть коммунистическое) обоснование субъектности СССР исчезло, и реформаторы во главе с Ельциным и его шпионским окружением (либералами, продажными агентами влияния Запада, коррупционерами) стали воспринимать РФ как часть единого глобального мира, наши военные круги, наши силовики оказались совершенно растерянными. Они понимали, что идти на поводу Запада никак нельзя, видели, что НАТО продолжает расширяться, чувствовали, что надо что-то этому натиску противопоставить, а идеологии не было. И тут геополитика, прежде всего мои лекции и выступления в Академии Генерального штаба, мои беседы с силовиками, мои тексты и статьи, сыграли очень важную роль. Они заполнили стратегический пробел в сознании. С этого момента геополитика стала своего ода «параллельной идеологией» российского Deep State - военных, силовых, патриотических кругов. Противостояние Land Power/Sea Power, Суша/Море, евразийство/атлантизм прекрасно и наглядно объясняло существующее положение дел - при чём по ту сторону какой бы то ни было идеологии.
В конечном итоге с приходом Путина это параллельное - геополитическое, евразийское - оборонное сознание было легализовано. Пусть частично, половинчато, но легализировано. И далее «вечер совсем перестал быть томным», потому что 4ПТ, традиционализм и Консервативная Революция, сомкнулись в евразийской геополитике - пусть даже по вполне прагматическим соображениям (необходимость иметь непротиворечивую стратегическую модель в ответ на непрекращающееся давление Запада) - с практической политикой.
Когда я выступал в Вашингтоне в 2005 году в институте Хопкинса, представляя меня, известный специалист по Центральной Азии и Ближнему Востоку профессор Фредерик Старр, (он, кстати, сказал, что когда-то играл на саксофоне в «Поп-Механике» Сергея Курёхина!) сказал: «Давайте посмотрим, что писал Дугин в девяностые или даже ещё в конце восьмидесятых, и что делает Путин в двухтысячные». И список был настолько впечатляющим, что все присутствующие в зале - а зал был полон, включая представителей Госдепа, Конгресса и разных силовиков - широко разинули рот. «После этого не будем спрашивать, какое влияние Дугин имеет на Кремль, потому что сам он никогда не отвечает на этот вопрос. И так все понятно. Просто сравним два столбца - теоретические («империалистические» и «реваншистские») тезисы Дугина с конца 80-х и реальные шаги Путина в 2000-е. В левой колонке Дугин, в правой колонке Путин. Найдите различия…»
Это был 2005 год.
Я сейчас под санкциями после Крыма и Русской весны, в Америку мне въезд закрыт. За мою «опасную» философскую жизнь, я плачу вполне конкретную цену. Но представим себе фантастический сценарий, что меня пригласили снова в 2021 году в Вашингтон читать лекцию в том же институте Хопкинса. Представляете, насколько список совпадений в обоих колонках существенно расширился бы. Уже 15 лет назад он был очень длинный. Теперь же туда надо ясно описанные в «Основах Геополитики» события августа 2008 года на Южном Кавказе, Крымский сценарий, отделение Новороссии, появление право-левого популизма в Европе и многое другое - наше сближение с Ираном, возвращение на Ближний Восток, нашу политику в отношении Турции, Ливии, Сирии и т.д. Вообще-то, осталось бы меня только задержать в Вашингтоне на как можно долгий срок, чтобы остановить рост этих соответствий и как-то предотвратить движение по ещё пока нереализованным пунктам «What to do». А в программе конец глобализации, уничтожение либеральной идеологии, падение гегемонии Запала, выход Турции из НАТО, а затем и полный роспуск этой организации, всемирная победа Консервативной Революции и 4ПТ, установление многополярного мира, возрождение великого Евразийского Союза и других полностью независимых от Запада «больших пространств», планетарный триумф цивилизации Суши. «Stop it! Now!» возопил бы зал Института Хопкинса в 2021 году.
Но этого не произойдёт. И в каком-то смысле уже поздно. «Основы геополитики» написаны - причём ещё в начале 90-х годов.
Конечно, я многое пересмотрел и скорректировал с того времени. У меня существенно изменилось отношение к Турции, к Китаю, отчасти к Азербайджану - после того, как я более внимательно изучил трансформации их политики в последние десятилетия.
Но «опасность» евразийской геополитики и «евразийских геополитиков» для Запада не сокращается, напротив возрастает. Моё участие в разного рода геополитических процессах, мои встречи, консультации, обмен мнений с руководством различных государств, с интеллектуальными элитами, стратегическими экспертами разных стран - всё это продолжается.
Планетарное влияние неизвестного маргинала
При этом интересно, что у людей, которые на Западе (и не только на Западе) меня ненавидят, считают меня «врагом человечества» (а я, на самом деле, являюсь врагом человечества - но не всего, а только либерального и, шире, современного, - ведь в Новом времени меня вообще ничего не устраивает), уживаются на мой счет два взаимоисключающих мнения: «Это очень влиятельный человек, он предельно опасен, он связан со множеством центров принятия решений» и одновременно: «Он полный маргинал, он никому не известен, он вообще ни на что не влияет». И такое раздвоение не у разных людей, а часто у одних и тех же. Почти в каждой фразе, описывающей меня и мои идеи, если внимательно присмотреться, мы найдём логическое противоречие.
Меня представляют одновременно маргиналом, никому неизвестным человеком, эксцентричным фантазером, не имеющим никаких выходов на серьезные инстанции и высказывающим экстравагантные никому не понятные гротескные идеи, но эта «маргинальная», «ничтожная» личность почему-то влияет на большую геополитику - на стратегические решения Кремля, на европейский и американский популизм, на антиимпериализм Латинской Америки, на Иран, Турцию, арабский регион и т. д. Что показательно, они произносят взаимоисключающие оценки на одном дыхании. И отчаянно пытаются встроить меня в какой-то понятный для них карикатурный образ - «экстремиста», «сталиниста», «националиста», «империалиста» и еще похуже.
Однако моя философия будет посложнее, чем эти пустые штампы.
Глашатай 5 королей
Я заметил в этом отношении следующее. В стане либералов, кичащихся своим интеллектуализмом, на самое деле умов-то и нет. Не знаю, чем это объяснить - то ли от лени, то ли от мнимой тотальности их победы, но либералы просто не могут найти в своем лагере интеллектуалов, способных вести достойный диалог.
Вот либеральный think tank Nexus год назад в Амстердаме устроил «дебаты века» между мной и ультралиберальным философом, убежденным и открытым глобалистом и атлантистом Бернаром-Анри Леви. Но ничего осмысленного из этого не получилось. Оказалось, Бернар-Анри Леви не только толком моих книг (а на французский переведено немало моих произведений), но даже своей собственной книги - «Империя и пять королей», не читал. Я могу допустить, что он её не писал, он слишком крупный общественный деятель и состоятельный человек для этого, мог и нанять кого-то, но уж читать-то он её должен был бы… Книга, кстати, в целом неплохая, там есть ряд вполне верных замечаний - хотя и с позиции глобальной гегемонии. Самое важное - автор (Леви или не совсем Леви) замечает, что «Империя» (так в книге называется глобальный либеральный миропорядок, тотальная доминация глобалистов, модернистский и постмодернистский Запада в целом) в последние годы - начиная уже с Обамы (=Горбачев) и особенно при Трампе (=Ельцин) стремительно разваливается, сокращает свое присутствие в мире и эффективность контроля. Параллельно этому «испарению либеральной Империи» происходит подъем пяти альтернативных центров - цивилизаций-полюсов - России, Китая, Ирана, Турции и Саудовский Аравии. Это и есть 5 королей или 5 бывших Империй - Российской/Советской, Китайский, Персидской, Османской и арабского Халифата. Так бывшие Империи стремятся возродиться и вернуться в историю за счет распада настоящей Империи. Автор сожалеет об этом и призывает «Империю» собраться с силами и уничтожить Россию, Китай, Иран, Турция и арабский мир, либо стравив их между собой, либо подорвав изнутри, либо нанеся по ним прямой удар. В принципе это и есть программа действий администрации Джо Байдена. Интересно, что там же в Амстердаме на том же круглом столе я познакомился с Энтони Блинкеном, который был мне представлен как высокопоставленный чиновник администрации Обамы. Сегодня, как мы знаем, он занимает должность Госсекретаря США. Блинкен и Бернар-Анри Леви единомышленники и на дебатах Nexus’а выступали единым фронтом - против России и Китая, а также против … Трампа. Напомню это происходило, когда Трамп был президентом США. Поэтому проект «Империи и пяти королей» отражает основу стратегии новой администрации Белого Дома.
На радио-языке Сванидзе
Возвращаюсь к дебатам. Когда я начал говорить о книге Леви, оказалось, что Леви на это может ответить только каким-то заготовленным набором общих фраз. «Немцов. Политковская. Новичок. Скрипаль. Путин плохой. Крым - не ваш. Самый великий человек России был Солженицын». Когда я иронично поинтересовался сказал: «И его антилиберализм, и его критика Запада и Модерна, и его «Двести лет вместе» тоже вы считаете правильно?» Он недоумевал: «А это что такое?» Явно его знания о Солженицыне ограничивались Википедией, каким-то условным обобщенным представлением об антисоветизме в целом. И это называется «интеллектуал»? Это называется «теоретик нового мирового порядка»? Ему лень читать, лень думать, лень искать аргументы, лень даже поинтересоваться тем, что выходит под его авторством…
Я думаю, это от безнаказанности и полной, искусственно созданной либеральной диктатурой, пустоты вокруг. Сторонники «открытого общества» полностью упразднили критику - любой, кто ставит под сомнение их принципы, подвергается демонизации, остракизму, маргинализации, становится объектом cancel culture и деплатформируется. Никто не имеет возможности открыть рот и ничего возразить либералам. От этого они совершенно обнаглели и считают нас, всё человечество, которое отвергает глобализм, «недоумками», «унтерменшами,» «обезьянами», «неандертальцами», «пещерными жителями». Так что и не удосуживаются даже подготовиться к дебатам. Это, конечно, всем сразу бросилось в глаза. Тем не менее, сами дебаты очень многие посмотрели. Они не стали дебатами века, так как либерал Леви высокомерно и снисходительно повторял набор банальностей, которые мы и так каждый день слышим и всех каналов и социальных сетей, контролируемых глобалистами. Мои же попытки перевести дискуссию на уровень философских оснований Леви парировал потоком оскорблений и нападок, переводя всё в плоскость очередного телешоу.
Хотя Леви приписал себе победу, потому что он громче кричал, ярче становился в картинные позы и провозглашал как актёр очень плохого провинциального театра: «Путин, верни Крым». Но при этом он не ответил вообще ни на один вопрос по существу. Это был разговор на двух параллельных уровнях. Я пытался говорить с ним как с философом, а он говорил со мной как визжащий журналист на телешоу.
Я знаю этот стиль. Однажды я был приглашен на Радио Россия в разгар истории с Pussy Riot вместе с оппонентом - либералом Сванидзе. Сванидзе, конечно, не философ, он и не претендует. Так вот, Сванидзе сел в кресло, откашлялся и стал благим матом, не обращая внимания ни на ведущую, ни на меня, орать в микрофон: «Отпустите девочек, они не виноваты!» Я говорю: «Сванидзе, мы с вами разговариваем?» А он: «Молчите, вы нацист, вы радикал, вы там оправдываете страшного преступника Владимира Путина, который посадил этих несчастных девочек» - и так далее. И он орал так 45 минут. Без перерыва. Это была либеральная машина, работающая по принципу стиральной. Её включили и она работала.
Я в начале я слушал, потом попытался что-то возразить. А потом, увидев, что Сванидзе ни на меня, ни на ведущую никакого внимания вообще не обращает, и просто орёт, я тоже решил вступить в роль машины, только патриотической, евразийской. Евразийский Искусственный Интеллект. Так, забыв про Сванидзе, я также громким голосом стал говорить в микрофон обо всём, что думаю - о жизни, о либерализме, о пятой колонне, о шестой колонне, о Соросе, о предателях и т.д. Фактически я просто читал лекцию на повышенных тонах. И так мы вдвоём со Сванидзе одновременно говорили - громко и отчетливо - где-то 45 минут. Каждый своё.
Кажется, программу после этого закрыли. Налицо было демонстративное нежелание, и даже неспособность ни слышать оппонента, ни говорить с ним. Ведущая, которая не смогла кричать так же громко и не догадалась просто отключить микрофоны, растерялась и была не в счёт.
Конечно, с Бернар-Анри Леви было не совсем так. Сванидзе, конечно, просто человек невоспитанный, а Леви - воспитанный. Но тем не менее, сухой остаток этих дебатов, «самого опасного философа» в моём лице и самого либерального глобалиста (едва ли можно назвать его «самым безопасным философом», так как он как раз напрямую участвовал в убийстве Каддафи, натравливал курдов на турок, аплодировал бомбёжкам Белграда, призывал Саакашвили нанести ракетный удар по Цхинвалу и вдохновлял украинских неонацистов на Майдане), был близок к нулю. Да, Леви в очередной раз подтвердил свою репутацию, как последовательного апологета однополярного мира, глобализации и западной гегемонии, прямого защитника западно-американской и вообще - Натовской Империи. Он осудил 5 королей (Россию, Китай, Турцию, Иран и Саудовскую Аравию), посетовал на пассивность США и призвал сплотиться вокруг Израиля. Но это он делал и раньше тысячи раз. В чем же состояли дебаты, диалог, обмен мнениями или защита полярных позиций?
Разговор в общем сводился к тому, что каждый высказал свою позицию. При этом я высказал её на философском уровне, то есть так, как говорят философы, не повышая голос, не стремясь кого-то убедить в аудитории. Это, кстати, проходило в роскошной Амстердамской Опере, в присутствии нескольких тысяч зрителей, представлявших в целом либеральную политическую и экономическую элиту Голландии. Конечно, они были заведомо на стороне Леви. То есть, попробовал бы он тоже самое говорить это в Ираке, Ливане, в Сербии или в Иране - я бы посмотрел, что бы от него осталось.
Тем не менее какая-то часть людей, конечно - меньшее количество - были и за меня. Я привёл свои аргументы, выразил мысли философским языком. А Леви «дал Сванидзе»: «ничего и никого не слушаю, ничего не знаю, отдайте Крым, Путин - фашист, крупнейшими философами России являются Ходорковский, Навальный, Политковская и Немцов, они и есть Россия, а Достоевский - антисемит и черносотенец, и т.д.» - всё, больше у него никаких аргументов не было. По Леви, даже не столько я, и не только русские, сколько все вообще вокруг - фашисты, вплоть до американцев, поддерживающих Трампа. Кроме него самого.
Все просто, кого он вспомнил, он перечислил: Хайдеггер - фашист, Ницше - фашист, Трамп - фашист, Хантингтон - фашист и так в периоде. Строго по Попперу - «Открытое общество и его враги». В этой книге Карла Поппера в «фашисты» или в «коммунисты» попадают все: от Платона, Аристотеля до Шеллинга и Гегеля, вообще - все. Кроме Поппера. С такими людьми - с либеральными маньяками - говорить невозможно.
На мой взгляд, говорить на «языке Сванидзе» в стиле «Эха Москвы» и принятого там автореферентного язвительного монолога, недостойно.
Не Распутин
Фёдор Шиманский. А я вот, кстати, проверил. У нас всё точно. Вот заголовок: «Meet the most dangerous man in the world: Paul Knott on Putin’s fascist philosopher». И ещё: «The most dangerous replication of Rasputin». Всё-таки называют. И самым опасным человеком в мире и даже Распутиным.
Александр Дугин. Да, «репликант Распутина». Ну, хорошо. К фигуре Распутина я отношусь с большим интересом. Он был голосом глубинного народа при последнем Императоре. Многие вещи - и даже в политике - своим глубоким мужицким земляным умом он понимал правильно. Его образ дискредитирован противниками, и показательно, что в его убийстве - как и в убийстве Императора Павла - принимали непосредственно участие англичане.
Но всё же сравнение явно нелепое. Я философ, и если мои идеи и влияют на политику Путина, но никак не через индивидуальный гипноз и не через прямую суггестию. Я оперирую с парадигмами, с семантическими полями. Это практика совсем другого рода.
Генон против Эволы
Фёдор Шиманский. Я хотел задать вопрос по поводу традиционализма. Существует такое мнение, что есть великие учителя традиционализма - Генон и Шуон, а есть Эвола, который вообще даже не настоящий традиционалист. И очень плохое дело делает Александр Гельевич, что пропагандирует Эволу. Что вы об этом думаете?
Александр Дугин. Высказанное вами мнение свидетельствует о довольно поверхностном знакомстве с традиционализмом. Хотя и среди самих традиционалистов есть те, кто так думает. Я традиционализм знаю довольно неплохо.
К Шуону, например, я отношусь без большого восторга. В принципе, его случай показывает, насколько тонка грань между метафизически обоснованной позицией Генона и попыткой упростить его дискурс и применить его на практике. Как легко это приводит в свою очередь к New Age, неоспиритуализму и аберрациям. Когда Фритьоф Шуон, традиционалист, вслед за Геноном принявший ислам, ставший суфием, от действительно глубокого понимания метафизического единства Традиции перешёл к поверхностному синкретизму, к практикам в стиле New Age и даже к сектантству, включая в свои придуманные ритуалы и культы странные разнородные элементы из культуры североамериканских индейцев, это выглядит как дискредитация. Для мусульманина - даже самого открытого - это неприемлемо. Но именно последователи Шуона более всего борются с Эволой и его линией.
Сам Генон великий мыслитель. Он первичен в отношении всех остальных традиционалистов, в том числе в отношении Юлиуса Эволы. Но с прямыми, а тем более с непрямыми последователями Генона, начинаются проблемы. Дело в том, что повторять Генона - не значит быть вместе с Геноном. Генона надо сделать внутренним - его надо понять, усвоить. А вот как мы это будем - это процесс очень тонкий.
На мой взгляд, Эвола - именно и есть самый последовательный традиционалист вслед за Геноном. Да, он вторичен по отношению к Генону, но он совершенно уникален по отношению ко всем остальным, потому что он сделал Генона своим внутренним стержнем. А уж как он его применил, развил, как он его воплотил, зависело от его мужества, творческой мысли, от его интеллектуальных стратегий. Вот это как раз, на мой взгляд, и составляет подлинный традиционализм. Ты берёшь то, что является безусловной истиной, и дальше пропускаешь сквозь себя - сквозь свой жизненный опыт, сквозь свою экзистенциальную позицию, сквозь свои предпочтения, сквозь свой анализ. Ты не повторяешь, что сказал великий мэтр, а живёшь жизнью этого великого мэтра в самом себе.
И хотя я не во всём согласен с Эволой, я вижу его как живого и полноценного традиционалиста. Генонисты - репликанты Генона, его тихие и ворчливые последователи. Они создали то, что сам Эвола называл «генонистской схоластикой». Мне это совершенно чуждо. Эвола же совершенно живой человек. Даже его ошибки, его страсти, его ангажированность в войны мира, в культуру, в политику, в геополитику - всё это свидетельствует о полноценном живом человеке, который превращает тезис о кризисе современного мира в восстание против него. Так и следует поступать всем. Каждый живой человек, пойдя за Геноном, так и должен действовать - либо он становится пустым и бессильным демагогом, «куротрупом», как Мамлеев говорил, учёной курицей, кудахчащей вокруг геноновских воззрений.
Активный традиционализм
Генон - это драма, это разрыв сознания. Как писал французский традиционалист Рене Алло, Рене Генон это самый революционный философ, более революционный, чем Маркс. И как раз Юлиус Эвола свидетельствует, что если это семя генонизма падает на хорошую, здоровую, живую почву, то оно даёт колоссальные последствия. В каком-то смысле, Эвола более жив, чем Генон сейчас.
Труды Генона заняли место на полках рядом с оккультистской литературой; они стоят вместе с «Великими посвящёнными» Шюрэ, с Папюсом, с Элифасом Леви и т.д. Его умудрились в каком-то смысле нейтрализовать. А вот Эвола, по крайней мере в Италии (и не только в Италии), по-настоящему жив и действенен. Эвола - the most dangerous traditionalist thinker. Хотя на самом деле the most dangerous traditionalist традиционалист - это сам Генон. Другое дело, что самую «опасную», «революционную» сторону генонизма современная смогла отчасти нейтрализовать, а Эвола остается эксплозивной точкой, моментом разрывом сознания. Эвола утверждал: если ты традиционалист, тогда иди и воюй против современного мира, причём не когда-то там и не где-то там, а прямо здесь и прямо сейчас. Что у тебя есть под рукой, с тем и воюй. Есть перо - воюй с пером, есть компьютер - воюй с компьютером, есть микрофон - воюй с микрофоном, есть гитара - давай, реви на этой гитаре, есть всё остальное (не будем уточнять, чтобы не дразнить определенные инстанции), вот и используйте всё, что у вас есть - для борьбы с современным миром. Любое средство - руку, голову, ногу, и всё что под ногу или под руку попадётся - хорошо в восстании против «тёмного века», «кали-юги». Идите и боритесь с ним, если вы традиционалисты! Блестящий подход! Я исповедую именно такой эволаизм. И это можно назвать «активным традиционализмом».
Эта позиция не столько зависит от касты. Не в кшатрии или брахмане дело. Хотя, конечно, Эвола - традиционалист кшатрийского типа, Генон - брахманического. Но я считаю, что между ними нет никакой принципиальной оппозиции. Нет лучшего друга у брахмана, чем кшатрий, и нет лучшего друга у кшатрия, чем брахман. Вот все остальные касты другие - они меньше интересуют. Главное решается в диалоге воина и философа. Ведь что это за воин без ума, а что такое ум без активности? Они неразрывно связаны между собой - брахман и кшатрий, Генон и Эвола. Из их сочетания складывается интегральный, всеобъемлющий, синтетический традиционализм, живой, бросающий вызов тёмному веку. Если идём «против современного мира», значит - так, давай, или, и никаких оговорок. А после этого - посмотрим, кто дальше зашел, кто лучше думал и лучше делал. И когда тебя, традиционалиста, будут хватать, пытать, арестовывать, демонизировать, репрессировать, уничтожать, не спрашивай: «За что?» Есть за что. И одно это уже, в каком-то смысле, успокаивает.
Значит было за что
Я всегда думал, что самое страшное, когда за тобой приходят, а ты не виноват; тебя судят, а ты этого не совершал… И ты думаешь: «Как же так? За что?» А когда есть «за что», ну тогда и нормально.
Если ты против современного мира, пойди и сделай что-нибудь этому современному миру, чтобы было больно, чтобы он завыл. Вот тогда, когда он на тебя обрушится в ярости, ты и скажешь себе и другим: «Ну и ладно, всё правильно, я только этого и хотел». Поэтому «No Remorse». И Эвола - это «No Remorse!» Это совершенно правильно, значит, было «за что». И отлично.
А вот когда не за что (или почти не за что), когда ты пытаешься отсидеться, когда ты пытаешься угрожающее дьявольское царство количества эвфемизировать, намекая: «я, конечно, традиционалист, но пустите меня в ваше общество», а всё равно тебя разоблачили - книжку какую-то запрещённую и неполиткорректную нашли или неосторожное высказывание в соцсетях заметили, вот это, действительно, обидно. За тобой придут, а ты «не при чём», ты «не это имел в виду». Ну и хорошо - будешь ни за что сидеть. Лучше бы было за что, так спокойнее и достойнее, стройнее на душе.
Русские это хорошо понимают - «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Попадание в тюрьму в нашей культуре вообще никак не связано с законопослушным поведением. Поэтому «не зарекайся от тюрьмы». Просто за тобой могут прийти, а могут и не прийти Ты можешь оказаться в местах не столь отдалённых, а можешь и не оказаться. Как ты себя при этом ведёшь - законопослушно или нет - не принципиально. Одно с другим не связано. Или связано, но каким-то очень сложным образом, непостижимым образом. Не крал, не убивал, не насиловал, не грабил, и раз - в тюрьме. Или наоборот, крал, насиловал, убивал, и раз - в Государственной думе или в министерстве. И как тут одно с другим связано? - Проследить это очень трудно.
Есть такая формула: «не пойман - не вор». Украл, но не поймали, значит - «не украл». Поэтому русские очень тонко к этому относятся к самой стихии судьбы. Это Суд Божий. У нас особое правовое сознание. Оно связано с правдой, скорее, чем с правом. И жить надо по правде, кем бы ты ни был. Депутатом, полковником или бандитом. Везде есть правда и везде есть ложь. Потому что таков человек, таково его сердце. И никакая правовая система этого исчерпать или изменить не может. Поэтому путь от убийцы в святые и из губернаторов на нары всегда открыт.
Я это к тому, что Эвола был открыт и последователен в своей борьбе против современного мира. Он встал и вызвал огонь на себя. Ну, и правильно сделал, на мой взгляд! Я считаю, что традиционалисты должны «вызывать огонь на себя». Да, мы dangerous. Да, мы не совместимы с властителями мира сего и с их послушными безотказными рабами. Да, мы в принципе, не заинтересованы в продолжении существования человечества, современной культуры и цивилизации - в том состоянии, в каком они находятся сейчас. Мы - вестники великого возвращения; мы говорим о необходимости духовного спасения человечества, каких бы радикальных средств это ни потребовало. Звучит угрожающе? Наверное. Ну, как есть…
https://www.geopolitika.ru/article/filosof-eto-tot-kto-zhivyot-opasno