紀貫之 Ки-но Цураюки
«Песни Ямато суть тысячи тысяч листьев-слов, возрастающих из единого семени - человеческого сердца». Ки-но Цураюки
Ки-но Цураюки (яп.
) жил в эпоху Хэйан. Он по праву может считаться одним из основателей японской литературы. Замечательный поэт, писавший по большей части в жанре вака.
Ки-но Цураюки родился в 866 г. Выходец из старинного аристократического рода Ки, прославившегося своими воинами, музыкантами, учеными и поэтами. К концу IX в. литературная деятельность стала фамильным занятием рода Ки.
В соответствии со статусом семьи, в возрасте 20 лет посвятил себя изучению ханьско-танской стилистики и китайской книги в элитном учебном заведении при Ведомстве церемоний императорского двора. Через девять лет сдал экзамен на первый чин, что позволяло выполнять обязанности младшего чиновника в любом из восьми придворных ведомств.
В 905 году по указу императора Дайго он возглавил комитет по составлению поэтической антологии "Кокинвакасю" ("Собрание древних и новых песен Ямато"), в предисловии к которой впервые изложил принципы японской поэтики. В "Собрание" вошли стихотворения лучших поэтов VIII-IX вв.; оно надолго определило пути развития поэзии, да и всей японской классической литературы. Около одной пятой части 1111 произведений "Кокинвакасю" 古今和歌集
принадлежит кисти поэтов, в жилах которых текла кровь рода Ки.
Основная форма японской поэзии тех времен - танка-пятистишие, стихотворение в тридцать один слог. Пятистишие было истинным воплощением понятия "прекрасного" в японской средневековой культуре. Предметом поэзии была жизнь человеческого сердца в тесной связи с миром природы. Поэтика пятистишия испытала сильное влияние буддизма с его идеей бренности, с его интересом ко всему сущему, будь то высокое или низкое; отсюда и тонкое чувство смешного, любовь к гротеску. Мир пятистишия включал в себя всю гамму человеческих чувств, причем в особенности зыбкие, прихотливые переходы от серьезного к забавному, от величественно-прекрасного к живой прелести, открывшейся на миг.
К 36 годам Ки-но Цураюки получил назначение на пост главного хранителя придворной библиотеки. Затем был переведен на службу в Ведомство внутренних служб на должность младшего, а с 913 г. - старшего секретаря. Служебная деятельность, связанная с подготовкой официальных документов, требовала отличного знания китайской стилистики и конфуцианской классики.
В дальнейшем он занимал разные должности при дворе императора. В 930-935 гг. был наместником провинции Тоса. Он был послан туда правителем, видимо, в знак опалы. Находясь в Тоса, занимался составлением антологии «Синсэнвакасю» 新撰和歌, им же написано одно из предисловий к ней, в котором есть такие слова:
"Старые песни… Их душа глубока, и слова просты. Новые песни… Их слова - плод изощрённого ума, а душа - неглубока. И потому отобрал я лишь песни тех поэтов, что жили во времена, начиная с правления государя Конин и кончая правлением государя Энтё: песни, в которых есть и цветы, и плоды. Эти песни - лучшие из лучших. Про них не скажешь, что там лишь цветистые образы купаются в фонтанах слов, когда воспевают они, певцы, весеннюю дымку и осеннюю луну, что лишь легкомысленные украшения высвечиваются словесной росою, когда обращаются они к красе цветов и голосам птиц. Все они, эти песни, могут двигать небом и землёю, волновать богов и духов умерших, побуждать к надлежащему поведению, вдохновлять к сыновней почтительности.
С ними высшие могут учить низших, а низшие высмеивать высших. Поистине, хоть литература и выбирает красивые слова, но душа её предназначена наставлять. В своём собрании сочетал я вместе песни весны и осени, а песни лета поместил рядом с песнями зимы, попарно, чередуя их между собой. Так же и поздравительные песни с песнями скорби, песни разлуки с песнями странствий, песни любви с разными песнями".
В его "Дневнике путешествия из Тоса в столицу" (предположительно 935г.) отражены два месяца жизни поэта, возвращающегося в столицу после пребывания правителем в далекой земле Тоса на юго-западе Нанкайдо (ныне остров Сикоку). Разумеется, это не дневник в полном смысле этого слова, это повесть со скрытым лирическим сюжетом в форме дневника. Начинается она с литературной мистификации. Автор объявляет себя женщиной и пишет свой дневник не "мужскими знаками", то есть иероглифами, а японским слоговым письмом, которое было тогда в ходу именно у дам. Видимо, большинство,- если не все, - стихи написаны самим Цураюки. "Дневник" состоит главным образом из описаний природы и лирических стихов. Ки-Но Цураюки считается родоначальником жанра литературного дневника (Тоса-никки).
Поэту X в. в 1905 г. посмертно присвоили 2-й придворный ранг, хотя скончался он, имея лишь 5-й. Надо полагать, это была последняя милость, оказанная ему двором.
Цураюки прожил долгую жизнь, сведений о которой сохранилось немного.
Японской традицией он причисляется к тридцати шести «гениям японской поэзии».
"Мирская слава - словно утренний туман",- любили повторять обитатели Хэйана. Ки-Но Цураюки был одним из них, и его судьба - прижизненная и посмертная - полновесно подтверждает излюбленную метафору.
Цураюки еще при жизни почитался знаменитейшим поэтом своего времени, и вряд ли кто мог подумать, что слава его когда-нибудь пойдет на убыль. Антологии составлялись согласно придуманному им плану, и говорили даже, что поэзия Цураюки превосходит творения Хитомаро. Участвовал во всех основных поэтических состязаниях при дворе, его приглашали на самые значительные церемонии, имевшие место в императорском семействе и в семействах высшей знати. Его усилиями поэзия вака приобрела значение высокого искусства, равного китайской поэзии. Авторитет Ки-Но Цураюки в оценке поэзии был непререкаем почти тысячу лет. Но в XI в. оценки его произведений становятся скромнее, а само имя Цураюки исчезает из поэтических антологий. Цураюки продолжали любить, но пик почитания уже остался в прошлом.
Сохранилось около 440 его стихотворений. Самое известное:
В день начала весны
растопит ли все-таки ветер
тот покров ледяной
на ручье, где берем мы воду,
рукава одежд увлажняя?..
Не знаю, как люди -
сердца их не ведомы мне,
но слива весною,
как прежде, благоухает
в знакомом милом селенье…
Я пришел собирать
на лугу весенние травы,
а теперь не могу
отыскать дороги обратной -
занесло ее лепестками…
В эту летнюю ночь
прилечь я под утро собрался,
но кукушка во тьме
лишь однажды подала голос -
и уже рассвет наступает…
Вот кукушка поет
на Сосновой горе - Мацуяма.
Песней заворожен,
ожидаю свидания с милой,
и любовью полнится сердце…
Свежий ветер с реки
дохнул, навевая прохладу, -
за волною волна
набегают чредой на берег
и с собою осень приносят…
С того первого дня,
как ветер осенний повеял,
на Отова-горе,
от подножья и до вершины,
вся листва сменила окраску…
И могучим богам
не под силу осень отсрочить -
вот уж зелень лиан,
что увили ограду храма,
в свой черед желтеет и блекнет…
Сердце моё
Унеслось от меня и скиталось
По вешним горам,
Долгий-долгий день
Оно прожило сегодня.
Я полон грусти, расстаюсь с тобой,
Слезинки светлые дрожат на рукаве,
Как яшма белая…
Я их возьму с собой,
Пусть это будет память о тебе…
Где-то в горной глуши,
недоступные взорам прохожих,
облетают с дерев
мириады листьев багряных,
став парчовым нарядом ночи...
Да, сном, и только сном, должны его назвать!
И в этом мне пришлось сегодня убедиться:
Мир - только сон...
А я-то думал - явь,
Я думал - это жизнь, а это снится...
Я слов любви
Не говорил
Лишь в сердце глубоко
Течет, не иссякая,
Река любви.
Стихи Ки-но Цураюки в переводе А. А. Долина