Реконструкция Троянской войны (33)
По крупицам мы можем собрать информацию о том, как готовилась Троянская война и чем были заняты будущие ее герои.
Уже в начале «Одиссеи» мы получаем информацию от Ментеса, что накануне Троянской войны Одиссей оказался в далекой стране в городе Эфире и обратился к Илу, сыну Мермера смертельного яда для своих стрел. Но Ил, скорее всего, был как-то связан родством с Илионом-Троей (Ил - эпоним Илиона, рядом с Троей курган - «могила Ила»), и поэтому дать яд отказался, опасаясь раздражение «всезрящих богов». Зато яд дал Одиссею отец Ментеса.
Мы знаем Мермера лишь связанного с Ясоном и Медеей. Если это их сын (по одной из версий), то он был убит в младенчестве вместе с братом самой Медеей. Впрочем, это версия недостоверная, отдающая позднейшими трагедийными передержками в духе Еврипида и морализаторства Сенеки. Скорее всего, Мермер внук Ясона, сын Ферета. Был Мермер, сын Ясона, но он погиб - по разным версиям, либо на охоте, либо был убит коринфянами после бегства Медеи. По имени брата Ферет назвал своего сына. А его внук Ил знал тайну изготовления яда.
Ферет и Мермер локализуются исходно в Коринфе, но после безобразий Медеи (измены и заговоры ) ей пришлось бежать в Фивы, а затем в Афины, бросив Ясона и своих детей. Медея всюду подчиняла себе властителей и героев (в Коринфе - Сизифа, в Фивах - Геракла, в Афинах - уже престарелого Эгея). Судьба Ясона несяна - по одной версии он с Медеей вернулся к колхам, по другой - ретировался в родной Йолк (Фессалия, впоследствии город назван Фтией, где правил Пелей, отец Ахилла), по третьей - покончил с собой в Коринфе (или был убит коринфянами), по четвертой - жил в забвении рядом со своим кораблем «Арго», где и умер. Ясно лишь одно: сын Ясона Ферет мог оказаться где угодно - в мире, доступном Древним грекам. Но вряд ли дальше Малой Азии, которая была «далекой страной» только потому, что путь туда мог быть осложнен морской непогодой. И три дня пути при хорошей погоде могли закончиться многомесячным ожиданием попутного ветра в какой-нибудь недружелюбной стране. Поэтому Троада для Одиссея могла быть «далекой страной», и предположение о том, что Ил - это имя сына Ферета, данное по месту пребывания, вполне логично. Как логичен и отказ Одиссею в его просьбе дать яд (или рецепт яда) для стрел его воинов. Может быть, яд позднее получил Филоктет, который им и воспользовался при осаде Трои в заключительной фазе войны.
Попутно отметим, что Ментес прибыл на Итаку для обмена железа на медь. Из далекой страны тафиев. Что дает нам информацию о том, что микенские греки еще не умели добывать железо, а обрабатывали его очень примитивно. Изделия из железа упоминаются у троянцев, когда пленники ахейцев предлагают их для выкуап. Но Гомеру явно неизвестно, что это за «изделия». В «Илиаде» и в «Одиссее» дважды поминается набор топоров. Они служат вовсе не для работы, а в качестве богатства. Именно поэтому они ценны именно в наборе. Сначала Ахилл выставляет топоры в качестве приза на погребальных играх в память Патрокла. Затем топоры в наборе появляются во время испытания Одиссея после возвращения на Итаку. Ни слова не говорится о том, для чего они нужны.
Из этого мы можем заключить, что «железный век» для тафиев уже наступил, а для ахейцев и троянцев - еще нет. Именно поэтому они сражаются «острой медью», не имея железного оружия. А более прочные бронзовые изделия кажутся им божественными - как щит и доспехи Ахилла.
Возвращаясь к беседе Телемаха с Ментесом, зададимся вопросом: зачем Одиссею нужны были ядовитые стрелы, если он не взял свой лук на Троянскую войну и воспользовался им только по возвращении на Итаку через два десятка лет? Кроме того, мы знаем лишь единственный факт применения ядовитой стрелы под Троей - такой стрелой был поражен насмерть Парис.
Лук подарил Одиссею герой Ифит, сын Еврита, во время их встречи в Лакедемоне - задолго до Троянской войны. Еврит был искусным стрелком и правил в Эхалии, локализация которой неточна - на Эвбее, в Мессении, в Фессалии, в Аркадии. Следов Эхалии не осталось - она была разорена Гераклом, а Еврит и его сыновья убиты. Что свидетельствует о том, что лук Одиссею достался еще в ранней юности.
Так почему же знаменитый лук не попал под Трою, а остался дома? Это может объясняться тем, что лучники в ахейском войске не пользовались почетом. В «Илиаде» несколько раз герои пренебрежительно высказывались о лучниках. Это была легкая пехота, которая сражалась, не сближаясь с противником на дистанцию броска копья. И это считалось позорным - избегать рукопашной схватки. Поэтому вождь и герой не мог брать в руки лук. Хотя Парис пользуется луком очень успешно. И остановить его может только другой лучник - ахейский вождь Филоктет. Причем именно Филоктет применил отравленную стрелу (о чем сказано в «Малой Илиаде»), выпустив ее из лука Геракла. Прослеживается параллель: Геракл убил Еврита и его сына Ифита, а лук знаменитого стрелка оказался у Одиссея; свой же лук Геракл подарил Филоктету. Причем, в «Одиссее» главный герой упоминает между делом: «Луком один Филоктет меня побеждал неизменно».
Филоктет появляется в ахейском войске именно потому, что никто не может одолеть Париса, разящего противника с дистанции. Парис становится главным героем троянцев после гибели Гектора от рук Ахилла. Остановить Париса может только лучник. Лучшего лучника приходится поискать: Филоктет не принимает участия в Троянской войне, поскольку по пути к Троаде на корабельной стоянке его укусила змея. За десять лет войны Филоктет не вылечился. Или не захотел участвовать в походе, удобно устроившись на Лемносе. Пока его чуть ли не насильно не доставили в ахейский лагерь.
Уже в начале «Одиссеи» мы получаем информацию от Ментеса, что накануне Троянской войны Одиссей оказался в далекой стране в городе Эфире и обратился к Илу, сыну Мермера смертельного яда для своих стрел. Но Ил, скорее всего, был как-то связан родством с Илионом-Троей (Ил - эпоним Илиона, рядом с Троей курган - «могила Ила»), и поэтому дать яд отказался, опасаясь раздражение «всезрящих богов». Зато яд дал Одиссею отец Ментеса.
Мы знаем Мермера лишь связанного с Ясоном и Медеей. Если это их сын (по одной из версий), то он был убит в младенчестве вместе с братом самой Медеей. Впрочем, это версия недостоверная, отдающая позднейшими трагедийными передержками в духе Еврипида и морализаторства Сенеки. Скорее всего, Мермер внук Ясона, сын Ферета. Был Мермер, сын Ясона, но он погиб - по разным версиям, либо на охоте, либо был убит коринфянами после бегства Медеи. По имени брата Ферет назвал своего сына. А его внук Ил знал тайну изготовления яда.
Ферет и Мермер локализуются исходно в Коринфе, но после безобразий Медеи (измены и заговоры ) ей пришлось бежать в Фивы, а затем в Афины, бросив Ясона и своих детей. Медея всюду подчиняла себе властителей и героев (в Коринфе - Сизифа, в Фивах - Геракла, в Афинах - уже престарелого Эгея). Судьба Ясона несяна - по одной версии он с Медеей вернулся к колхам, по другой - ретировался в родной Йолк (Фессалия, впоследствии город назван Фтией, где правил Пелей, отец Ахилла), по третьей - покончил с собой в Коринфе (или был убит коринфянами), по четвертой - жил в забвении рядом со своим кораблем «Арго», где и умер. Ясно лишь одно: сын Ясона Ферет мог оказаться где угодно - в мире, доступном Древним грекам. Но вряд ли дальше Малой Азии, которая была «далекой страной» только потому, что путь туда мог быть осложнен морской непогодой. И три дня пути при хорошей погоде могли закончиться многомесячным ожиданием попутного ветра в какой-нибудь недружелюбной стране. Поэтому Троада для Одиссея могла быть «далекой страной», и предположение о том, что Ил - это имя сына Ферета, данное по месту пребывания, вполне логично. Как логичен и отказ Одиссею в его просьбе дать яд (или рецепт яда) для стрел его воинов. Может быть, яд позднее получил Филоктет, который им и воспользовался при осаде Трои в заключительной фазе войны.
Попутно отметим, что Ментес прибыл на Итаку для обмена железа на медь. Из далекой страны тафиев. Что дает нам информацию о том, что микенские греки еще не умели добывать железо, а обрабатывали его очень примитивно. Изделия из железа упоминаются у троянцев, когда пленники ахейцев предлагают их для выкуап. Но Гомеру явно неизвестно, что это за «изделия». В «Илиаде» и в «Одиссее» дважды поминается набор топоров. Они служат вовсе не для работы, а в качестве богатства. Именно поэтому они ценны именно в наборе. Сначала Ахилл выставляет топоры в качестве приза на погребальных играх в память Патрокла. Затем топоры в наборе появляются во время испытания Одиссея после возвращения на Итаку. Ни слова не говорится о том, для чего они нужны.
Из этого мы можем заключить, что «железный век» для тафиев уже наступил, а для ахейцев и троянцев - еще нет. Именно поэтому они сражаются «острой медью», не имея железного оружия. А более прочные бронзовые изделия кажутся им божественными - как щит и доспехи Ахилла.
Возвращаясь к беседе Телемаха с Ментесом, зададимся вопросом: зачем Одиссею нужны были ядовитые стрелы, если он не взял свой лук на Троянскую войну и воспользовался им только по возвращении на Итаку через два десятка лет? Кроме того, мы знаем лишь единственный факт применения ядовитой стрелы под Троей - такой стрелой был поражен насмерть Парис.
Лук подарил Одиссею герой Ифит, сын Еврита, во время их встречи в Лакедемоне - задолго до Троянской войны. Еврит был искусным стрелком и правил в Эхалии, локализация которой неточна - на Эвбее, в Мессении, в Фессалии, в Аркадии. Следов Эхалии не осталось - она была разорена Гераклом, а Еврит и его сыновья убиты. Что свидетельствует о том, что лук Одиссею достался еще в ранней юности.
Так почему же знаменитый лук не попал под Трою, а остался дома? Это может объясняться тем, что лучники в ахейском войске не пользовались почетом. В «Илиаде» несколько раз герои пренебрежительно высказывались о лучниках. Это была легкая пехота, которая сражалась, не сближаясь с противником на дистанцию броска копья. И это считалось позорным - избегать рукопашной схватки. Поэтому вождь и герой не мог брать в руки лук. Хотя Парис пользуется луком очень успешно. И остановить его может только другой лучник - ахейский вождь Филоктет. Причем именно Филоктет применил отравленную стрелу (о чем сказано в «Малой Илиаде»), выпустив ее из лука Геракла. Прослеживается параллель: Геракл убил Еврита и его сына Ифита, а лук знаменитого стрелка оказался у Одиссея; свой же лук Геракл подарил Филоктету. Причем, в «Одиссее» главный герой упоминает между делом: «Луком один Филоктет меня побеждал неизменно».
Филоктет появляется в ахейском войске именно потому, что никто не может одолеть Париса, разящего противника с дистанции. Парис становится главным героем троянцев после гибели Гектора от рук Ахилла. Остановить Париса может только лучник. Лучшего лучника приходится поискать: Филоктет не принимает участия в Троянской войне, поскольку по пути к Троаде на корабельной стоянке его укусила змея. За десять лет войны Филоктет не вылечился. Или не захотел участвовать в походе, удобно устроившись на Лемносе. Пока его чуть ли не насильно не доставили в ахейский лагерь.