Крах России и что можно ему противопоставить
Очень оперативно редакция ФинаFM расшифровала запись беседы со мной по поводу книги Томаса Читтама "Крах США, 20202" и по поводу аналогичных проблем, которые грозят крахом России.
Из передачи:
Мнимая политкорректность тему отодвигает куда-то в сторону, не позволяет ее ни продумать с точки зрения аналитики, ни сделать достоянием общественности, которая тоже должна была бы реагировать на столь острые проблемы. Поэтому то, о чем говорит Томас Читтам, действительно, для Америки - один из самых острых факторов, один из самых опасных. Конечно, есть и другие, они взаимодействуют между собой, и если бы Читтам был в состоянии уложить в свою книгу еще какой-то экономический анализ, я думаю, что он подкрепил бы его выводы: экономический кризис может подхлестнуть все эти процессы расово-этнического, культурного размежевания.
Мы повторяем полностью государственную структуру Советского Союза, у нас точно такие же этнократические кланы находятся на нашей территории, за ними закреплены административные единицы. Это первый момент.
Второй момент: ровно так же, как в Америке, открыты двери для легальной и нелегальной иммиграции, совершенно безбрежной. При том, что последнее время пытаются как-то регулировать нелегальную иммиграцию, все больше нелегалов превращать в легалов, но в целом баланс полностью разрушен. То есть, даже если посмотреть по Читтаму - он там приводит списки стран, и где иноэтническое население переваливает 10%, считает, что гражданская война, оккупация, нестабильность всюду. Везде правило, и социологи тоже знают: 15% просто даже необязательно иноэтнического населения, а просто переселенцев, 15% - уже нестабильность.
Когда мы говорим о международном терроризме, на самом деле, надо говорить не об этом - не о международном терроризме, а о международных силах, которые заинтересованы в России как в слабом партнере. Ну, и Россия - ядерная держава, хотелось бы другим ядерным державам ее стереть, потому что это опасность.
Первое, чем надо пользоваться, - это своей головой, которая должна осознать, что мы живем в чрезвычайной ситуации, чрезвычайно опасной для нашей государственности. Не менее опасной, а более опасной, чем та, которая была в тот момент, когда к власти пришел Путин, и потом он несколько раз рассказывал, как мы стояли на грани краха государственности, и как он разрулил эту ситуацию.
Если осознать, что мы действуем в условиях чрезвычайного положения, то политическая теория говорит: ради того, чтобы спасти конституцию в целом, некоторыми частями на какое-то время можно поступиться. Это и есть режим чрезвычайного положения. Он должен вводиться. Он должен вводиться с определенной целью на определенный срок. Эти цели могут быть прописаны в декларации, которая определяет, каким образом этнические кланы должны быть подавлены. Подавляться, безусловно, они должны одновременно и с государственной именной, и с криминальными группировками, которые у нас сейчас въелись в ткань экономики, и должны быть оттуда вычищены. И еще один момент - это крайне необходимая нам дебюрократизация страны. Потому что бюрократизация определяет все - собственно, она и допускает эту этнократию.
В начале 90-х годов средства массовой информации перешли в руки определенных лиц с определенным менталитетом, и этот менталитет сейчас изливается через телевидение в основном, но часто встречается и в радиоэфире, и в газетах. Это люди, которые наносят ущерб нашей государственности. Иногда они просто оскорбляют традиционную мораль.Это чрезвычайным законом ломается - национализацией ведущих телеканалов. И отстранение тех людей, которые все эти годы определяли информационную политику.
Может быть, этот процесс, о котором Читтам пишет, у нас-то он происходит, как я сказал, на наших глазах - то есть, все, федеральная власть не влияет на ситуацию в стране в целом. То есть, не регулирует ни внешние миграционные потоки, ни внутренние миграционные потоки. Общекультурная политика исчезла, общего образования у нас, равного для всех, нет, общих стандартов нет...
Поэтому либо власть будет предпринимать какие-то действия, либо мы будем своими глазами наблюдать прямо тот сценарий, который у Читтама описан, но с поправками на нашу собственную действительность. Но беда-то не в том, что только в России это происходит - это затрагивает всю общность, которую я называю европейское человечество, то есть старые европейские нации подвержены тому же самому, тем же самым процессам, которые идут и у нас, и в Соединенных Штатах. И это означает, что целый 2000-летний культурный пласт отправляется в мусорную корзину.
Если мы не собираемся делать, то пусть тогда каждый пеняет сам на себя - спасается в одиночку, заводит дом-крепость, вооружается и ждет, когда на него будут нападать вооруженные банды. Которые не обязательно будут иноэтническими. Если у вас что-то есть, если есть, что отнять - в условиях хаоса у вас отнимут, вас убьют, ваших ближних тоже. Если мы готовы к такому сценарию - можем по-прежнему сидеть, как некоторые грубо говорят, сидеть и ковыряться в носу. Если мы хотим выживать, то мы должны предъявить власти претензию, что мы с точки зрения аналитической уже это видим, в своем бытовом окружении мы видим неустройство, мы видим, что все эти процессы идут в определенном направлении. Следовательно, конечная точка нам видна, причем она видна не через годы, не в следующих поколениях, а вот прямо сейчас, то есть 5-10 лет. Ну, может быть, 20 лет. Посмотрим демографическую динамику - мы видим, посмотрим динамику миграционных процессов - мы видим, что происходит; посмотрим динамику изменения производства основных продуктов потребления - продовольствия, тракторов, обуви, и так далее - полный крах. Полный крах. Где власть?
Когда говорили 20 лет назад, что демографический кризис грядет - так это никому не было интересно. Теперь это интересно, но уже поздно в некотором смысле. Не будет ли поздно, если еще пройдет десяток лет, будем мы вспоминать о нашей беседе и об упущенных возможностях?
Последний шанс остается, мы держим его кончиками пальцев. Пока еще держим. Стоит чуть-чуть еще ослабить хватку - и он выпадет: вся наша история разобьется вдребезги, и народы будущего станут изучать нашу страну по музейным экспонатам.
Из передачи:
Мнимая политкорректность тему отодвигает куда-то в сторону, не позволяет ее ни продумать с точки зрения аналитики, ни сделать достоянием общественности, которая тоже должна была бы реагировать на столь острые проблемы. Поэтому то, о чем говорит Томас Читтам, действительно, для Америки - один из самых острых факторов, один из самых опасных. Конечно, есть и другие, они взаимодействуют между собой, и если бы Читтам был в состоянии уложить в свою книгу еще какой-то экономический анализ, я думаю, что он подкрепил бы его выводы: экономический кризис может подхлестнуть все эти процессы расово-этнического, культурного размежевания.
Мы повторяем полностью государственную структуру Советского Союза, у нас точно такие же этнократические кланы находятся на нашей территории, за ними закреплены административные единицы. Это первый момент.
Второй момент: ровно так же, как в Америке, открыты двери для легальной и нелегальной иммиграции, совершенно безбрежной. При том, что последнее время пытаются как-то регулировать нелегальную иммиграцию, все больше нелегалов превращать в легалов, но в целом баланс полностью разрушен. То есть, даже если посмотреть по Читтаму - он там приводит списки стран, и где иноэтническое население переваливает 10%, считает, что гражданская война, оккупация, нестабильность всюду. Везде правило, и социологи тоже знают: 15% просто даже необязательно иноэтнического населения, а просто переселенцев, 15% - уже нестабильность.
Когда мы говорим о международном терроризме, на самом деле, надо говорить не об этом - не о международном терроризме, а о международных силах, которые заинтересованы в России как в слабом партнере. Ну, и Россия - ядерная держава, хотелось бы другим ядерным державам ее стереть, потому что это опасность.
Первое, чем надо пользоваться, - это своей головой, которая должна осознать, что мы живем в чрезвычайной ситуации, чрезвычайно опасной для нашей государственности. Не менее опасной, а более опасной, чем та, которая была в тот момент, когда к власти пришел Путин, и потом он несколько раз рассказывал, как мы стояли на грани краха государственности, и как он разрулил эту ситуацию.
Если осознать, что мы действуем в условиях чрезвычайного положения, то политическая теория говорит: ради того, чтобы спасти конституцию в целом, некоторыми частями на какое-то время можно поступиться. Это и есть режим чрезвычайного положения. Он должен вводиться. Он должен вводиться с определенной целью на определенный срок. Эти цели могут быть прописаны в декларации, которая определяет, каким образом этнические кланы должны быть подавлены. Подавляться, безусловно, они должны одновременно и с государственной именной, и с криминальными группировками, которые у нас сейчас въелись в ткань экономики, и должны быть оттуда вычищены. И еще один момент - это крайне необходимая нам дебюрократизация страны. Потому что бюрократизация определяет все - собственно, она и допускает эту этнократию.
В начале 90-х годов средства массовой информации перешли в руки определенных лиц с определенным менталитетом, и этот менталитет сейчас изливается через телевидение в основном, но часто встречается и в радиоэфире, и в газетах. Это люди, которые наносят ущерб нашей государственности. Иногда они просто оскорбляют традиционную мораль.Это чрезвычайным законом ломается - национализацией ведущих телеканалов. И отстранение тех людей, которые все эти годы определяли информационную политику.
Может быть, этот процесс, о котором Читтам пишет, у нас-то он происходит, как я сказал, на наших глазах - то есть, все, федеральная власть не влияет на ситуацию в стране в целом. То есть, не регулирует ни внешние миграционные потоки, ни внутренние миграционные потоки. Общекультурная политика исчезла, общего образования у нас, равного для всех, нет, общих стандартов нет...
Поэтому либо власть будет предпринимать какие-то действия, либо мы будем своими глазами наблюдать прямо тот сценарий, который у Читтама описан, но с поправками на нашу собственную действительность. Но беда-то не в том, что только в России это происходит - это затрагивает всю общность, которую я называю европейское человечество, то есть старые европейские нации подвержены тому же самому, тем же самым процессам, которые идут и у нас, и в Соединенных Штатах. И это означает, что целый 2000-летний культурный пласт отправляется в мусорную корзину.
Если мы не собираемся делать, то пусть тогда каждый пеняет сам на себя - спасается в одиночку, заводит дом-крепость, вооружается и ждет, когда на него будут нападать вооруженные банды. Которые не обязательно будут иноэтническими. Если у вас что-то есть, если есть, что отнять - в условиях хаоса у вас отнимут, вас убьют, ваших ближних тоже. Если мы готовы к такому сценарию - можем по-прежнему сидеть, как некоторые грубо говорят, сидеть и ковыряться в носу. Если мы хотим выживать, то мы должны предъявить власти претензию, что мы с точки зрения аналитической уже это видим, в своем бытовом окружении мы видим неустройство, мы видим, что все эти процессы идут в определенном направлении. Следовательно, конечная точка нам видна, причем она видна не через годы, не в следующих поколениях, а вот прямо сейчас, то есть 5-10 лет. Ну, может быть, 20 лет. Посмотрим демографическую динамику - мы видим, посмотрим динамику миграционных процессов - мы видим, что происходит; посмотрим динамику изменения производства основных продуктов потребления - продовольствия, тракторов, обуви, и так далее - полный крах. Полный крах. Где власть?
Когда говорили 20 лет назад, что демографический кризис грядет - так это никому не было интересно. Теперь это интересно, но уже поздно в некотором смысле. Не будет ли поздно, если еще пройдет десяток лет, будем мы вспоминать о нашей беседе и об упущенных возможностях?
Последний шанс остается, мы держим его кончиками пальцев. Пока еще держим. Стоит чуть-чуть еще ослабить хватку - и он выпадет: вся наша история разобьется вдребезги, и народы будущего станут изучать нашу страну по музейным экспонатам.