Загаженные парки Москвы
Москва сочетает страшную загаженность городской среды с владением огромными средствами, которые позволяют городу проводить парадную высадку цветов в городских скверах. Среди этих цветов гуляют стаи бродячих собак, которых перестали отлавливать, потому что кто-то решил, что проще их стерилизовать. Собакам не объяснишь, что гулять в местах массового отдыха граждан запрещено. Им не втолкуешь, что кусать граждан нельзя. Чиновники по своим умственным способностям сильно превосходят собак. Но почему-то им тоже невозможно втолковать, что средства на стерилизацию заведомо расхищаются, потому что нельзя проконтролировать эффективность их расходования. Столь же невменяемыми оказываются и собаководы, которые с щенячьей наивностью округляют глаза, когда им говорят, что выгул собак в парках запрещен, и что они разгуливают здесь, не взирая на запретительные вывески. После этого изумления обычно следует брань, как будто их оскорбили в самых нежных чувствах. Хорошо, что эти собакообразные еще не кусают нормальных людей. Впрочем, они не слишком возбраняют своим питомцам попробовать на зуб случайно подвернувшуюся ногу.
Березовая роща вдоль улицы Куусинена. Здесь когда-то я бегал, поддерживая спортивную форму. Перестал, когда в начале 90-х власть отвернулась от граждан. Основательный покус от крупной овчарки завершил опыт постоянного уклонения от любящих здесь побегать без поводков четвероногих. С тех пор граждане с детьми и граждане с собаками вели за парк изматывающую борьбу. Собаки выиграли кусок территории парка под специализированный выгул, дети - детскую площадку. Но только собаководы предпочли выгуливать своих питомцев на детской площадке и во всей роще, не собираясь тесниться на своей.
Мемориальный парк в районе «Сокол». Здесь замечательные газоны, на которых с весны до осени прекрасные цветы. Но эти газоны предназначены для собак. Особенно в утренние и вечерние часы, когда случайному прохожему надо бдительно следить, чтобы его не цапнула какая-нибудь игривая псина. Я многократно обращался в разные инстанции по поводу осквернения мемориалов парка и загаживания газонов, даже выступал в местной прессе. Ни местные, ни городские власти не сделали ничего. Кроме единственного: убрали запретительные таблички, препятствующие выгулу собак в парке. Поскольку парк уникален своими мемориалами, то «собачье дело» здесь совсем особенного характера. Оно связано с нашей памятью и историей. Но чиновникам и местным милиционерам не это было чхать с высокой колокольни.
К чему ведет убежденность в том, что собаке всюду место? К вытеснению из городской среды, прежде всего, детей. Детям негде гулять. Там, где они могли играть, бегают бродячие или беспривязные собаки. Мне приходилось обратиться в мэрию по поводу выгула собак в парке микрорайона Марьино, где запрет на выгул присутствует наряду с толпами собаководов. Молодые мамы со своими детьми здесь могут гулять только с риском для своего здоровья. Не только потому, что любой может быть беспардонно покусан, но и потому, что газоны превращены в отхожее место для собак. Детям выходить на газон уже никак невозможно. Собакам в Москве - бесспорный приоритет. Спасибо за все мэру Лужкову.
Парк Покровское-Стрешнево на другом конце города находится в таком же состоянии. В начале 90-х здесь купались в прудах, не опасаясь заразы. В середине «нулевых» годов для вида были острижены газоны только на входе в парк. В остальном царило полное запустение. Лесная опушка обезображена кострищами и засыпана слоем окурков. Несмотря на запретительные плакаты, люди с собаками на поводках и без оных бродят во все стороны и по всем аллеям и дорожкам. Парк запущен, загажен, заплеван. А потому собаководы считают, что сюда им путь открыт. Власти нет, значит, человек с собакой явно сильнее, чем человек без собаки. А человек с ребенком еще более уязвим и беззащитен, чем взрослый любитель погулять по аллеям. Без власти действует право силы.
Об этом парке - особая история.
9 января 1991 г. Ленинградским исполкомом г. Москвы была зарегистрирована Ассоциация «Экология. Технология. Образование» с целью освоения участка Покровско-Стрешневского леса по адресу: Ленинградское шоссе, владение 25. Согласно постановлению Правительства г. Москвы под строительство Центра Деловых Контактов тогда было отдано 14 га Покровско-Стрешневского леса. Совет муниципального округа «Войковский» обратился к тогдашнему Генеральному прокурору РФ В.Г.Степанкову, жители написали открытое письмо президенту Ельцину, и председателю Верховного Совета Хасбулатову. Природоохранными структурами при участии жителей была составлена опись 1725 деревьев, находящихся по адресу Ленинградское шоссе, вл. 25. Было собрано 12 тысяч подписей граждан против застройки, после чего Московский городской суд принял дело к рассмотрению. Однако в 1998 г. постановлением Правительства Москвы при участии чиновников Генплана удалось ввести в особо охраняемую природную территорию (ООПТ) Природно-исторический парк «Покровское-Стрешнево», не расторгнув при этом сомнительный договор об аренде с «Ассоциацией «Экология. Технология. Образование».
В августе 2000 г. Правительством г. Москвы было вынесено постановление, в котором было указано: «принять в порядке исключения предложение общества с ограниченной ответственностью Ассоциация “Экология. Технология. Образование” и Департамента внебюджетной политики строительства города Москвы о проектировании и строительстве в 2000-2003 гг. жилого комплекса ориентировочной площадью 40 тыс. кв. м по адресу: Ленинградское шоссе, вл. 25». Однако при этом не было мотивировано, в порядке какого «исключения» на особо-охраняемой природной территории Природно-исторического парка «Покровское-Стрешнево» предполагается воздвигнуть три многоэтажных здания и торгово-развлекательное заведение. Основания для данного «исключения» не были предусмотрены действующим законодательством, а потому в постановлении московских чиновников не было соответствующей мотивировки.
Поскольку противозаконное решение могло быть опротестовано, в сентябре 2004 года Правительство Москвы приняло постановление, которым спорная территория была выведена из состава ООПТ. Территория парка фактически была уменьшена на 3.8 га. По границе парка было запланировано провести 4-е транспортное кольцо, которое должно было уменьшить территории парка еще на 5 га и сократить его зелёный массив на 900 деревьев. Несмотря на это под давлением инвестора инспекцией государственного архитектурно-строительного надзора был выдан ордер на проведение работ. Бесконечная переписка граждан с различными инстанциями всегда натыкалась на произвольно примененную московскими чиновниками формулировку «в виде исключения». Строительная площадка бурлила. Было развернуто грандиозное строительство многофункционального жилого и торгового комплекса «Северный парк» с 40-, 30-, 20- и 4-х этажными зданиями. Под строительство было вырублено порядка 500 деревьев, в том числе, и ценных пород. Под угрозу был поставлен уникально-чистый источник питьевой воды «Лебедь». Летом 2005 года специалист Московского государственного университета леса оценил ситуацию: все зеленые насаждения ценных и неценных пород как на самой площадке строительства, так и на десятки метров вокруг нее, погибнут.
В феврале 2005 года на встрече с противниками строительства главным прокурором межрайонной природоохранной прокуратуры было заявлено, что совершается экологическое преступление, но запрос прокурора в Московскую прокуратуру с требованием признать недействительным постановление Правительства г. Москвы № 615, на основании которого ведется строительство, был отклонен.
По этой информации я обратился к мэру Москвы с требованием обосновать исключительность данного объекта и причину, по которой очередной развлекательный центр милее московским чиновникам, чем уникальный парк.
Также я обратился во ВНИИ Природы с просьбой дать оценку ситуации. Ответ был таков: мы готовы подписать договор с заинтересованной организацией. Охрана природы, как я понял, была полностью коммерциализирована. Никакой инициативы сверх инициатив чиновников в столице быть не могло. Если бы Лужков разрешил, если бы он выделил деньги из городского бюджета (которым, правда, должны распоряжаться народные представители), то заключение могло бы появиться на свет. И было бы оно таким, какое необходимо чиновникам, а вовсе не исходящим из реального положения дел.
От московской власти мне поступило длинное письмо от первого зампреда мэра В.Ресина. Здесь любопытна была удивительная откровенность, которая возникает только от безнаказанности. Ресин сообщал, каким образом усечение уникального парка было обосновано. Во-первых, данный участок был сдан в аренду еще в 1993 году и сразу на 49 лет. Во-вторых, в 2000 году Правительство Москвы постановило разместить здесь многофункциональный жилой комплекс. В-третьих, в следующем году это постановление учтено в Градостроительном плане. В-четвертых, есть положительное заключение Государственной экологической экспертизы от 2003 года.
Собственно, три первые основания - вовсе не основания, а заявления: мы так решили, и все тут. А четвертое «основание» разоблачает всю схему. Потому что заключение констатировало результаты деятельности московских чиновников и проходимцев из захватчиков парковой земли. В заключении экспертов сказано, что отторгнутый участок «фактически является неблагоустроенной территорией строительной площадки» и «не обладает природными биотомическими характеристиками и в состав территории городских лесов не входит». Иными словами, часть уникального парка была просто разорена. И это самое основательное основание для того, чтобы ее исключить из охраняемой территории и признать строительство целесообразным. Процедура, таким образом, московскими чиновниками еще с 1993 года была поставлена с ног на голову. Они сначала сдали площадку, потом приняли решение о строительстве, а через много лет провели экспертизу уже изуродованного пространства. Люди, рачительно относящиеся к городской среде, сделали бы прямо наоборот: сначала экспертиза, потом принятие решения о переводе территории под застройку (если нет противопоказаний), и только после - договор аренды с заказчиками строительства.
И все же знает кошка, чье мясо съела. Если бы московские власти были уверены, что здесь «все чисто», они бы не стали сообщать мне, что в территорию охранной зоны включены в порядке компенсации другие соседствующие территории, находящиеся в более приличном состоянии, чем стройплощадка. Если бы не было нарушений, не стали бы депутаты района «Войковский» протестовать против варварского строительства.
Увы, что-либо сделать с данной проблемой можно было только в 1996 году, когда Лужков баллотировался в мэры столицы, зацепившись за избирательную кампанию Ельцина. Если бы он тогда не стал мэром, а столицей начал бы управлять более культурный и ответственный человек, парк не был бы разорен. А в конце 2005 года над парком уже возвышались остовы трех громадных корпусов. Убийство города, который москвичи любили меньше, чем Лужкова, продолжалось.
Продолжение следует
Березовая роща вдоль улицы Куусинена. Здесь когда-то я бегал, поддерживая спортивную форму. Перестал, когда в начале 90-х власть отвернулась от граждан. Основательный покус от крупной овчарки завершил опыт постоянного уклонения от любящих здесь побегать без поводков четвероногих. С тех пор граждане с детьми и граждане с собаками вели за парк изматывающую борьбу. Собаки выиграли кусок территории парка под специализированный выгул, дети - детскую площадку. Но только собаководы предпочли выгуливать своих питомцев на детской площадке и во всей роще, не собираясь тесниться на своей.
Мемориальный парк в районе «Сокол». Здесь замечательные газоны, на которых с весны до осени прекрасные цветы. Но эти газоны предназначены для собак. Особенно в утренние и вечерние часы, когда случайному прохожему надо бдительно следить, чтобы его не цапнула какая-нибудь игривая псина. Я многократно обращался в разные инстанции по поводу осквернения мемориалов парка и загаживания газонов, даже выступал в местной прессе. Ни местные, ни городские власти не сделали ничего. Кроме единственного: убрали запретительные таблички, препятствующие выгулу собак в парке. Поскольку парк уникален своими мемориалами, то «собачье дело» здесь совсем особенного характера. Оно связано с нашей памятью и историей. Но чиновникам и местным милиционерам не это было чхать с высокой колокольни.
К чему ведет убежденность в том, что собаке всюду место? К вытеснению из городской среды, прежде всего, детей. Детям негде гулять. Там, где они могли играть, бегают бродячие или беспривязные собаки. Мне приходилось обратиться в мэрию по поводу выгула собак в парке микрорайона Марьино, где запрет на выгул присутствует наряду с толпами собаководов. Молодые мамы со своими детьми здесь могут гулять только с риском для своего здоровья. Не только потому, что любой может быть беспардонно покусан, но и потому, что газоны превращены в отхожее место для собак. Детям выходить на газон уже никак невозможно. Собакам в Москве - бесспорный приоритет. Спасибо за все мэру Лужкову.
Парк Покровское-Стрешнево на другом конце города находится в таком же состоянии. В начале 90-х здесь купались в прудах, не опасаясь заразы. В середине «нулевых» годов для вида были острижены газоны только на входе в парк. В остальном царило полное запустение. Лесная опушка обезображена кострищами и засыпана слоем окурков. Несмотря на запретительные плакаты, люди с собаками на поводках и без оных бродят во все стороны и по всем аллеям и дорожкам. Парк запущен, загажен, заплеван. А потому собаководы считают, что сюда им путь открыт. Власти нет, значит, человек с собакой явно сильнее, чем человек без собаки. А человек с ребенком еще более уязвим и беззащитен, чем взрослый любитель погулять по аллеям. Без власти действует право силы.
Об этом парке - особая история.
9 января 1991 г. Ленинградским исполкомом г. Москвы была зарегистрирована Ассоциация «Экология. Технология. Образование» с целью освоения участка Покровско-Стрешневского леса по адресу: Ленинградское шоссе, владение 25. Согласно постановлению Правительства г. Москвы под строительство Центра Деловых Контактов тогда было отдано 14 га Покровско-Стрешневского леса. Совет муниципального округа «Войковский» обратился к тогдашнему Генеральному прокурору РФ В.Г.Степанкову, жители написали открытое письмо президенту Ельцину, и председателю Верховного Совета Хасбулатову. Природоохранными структурами при участии жителей была составлена опись 1725 деревьев, находящихся по адресу Ленинградское шоссе, вл. 25. Было собрано 12 тысяч подписей граждан против застройки, после чего Московский городской суд принял дело к рассмотрению. Однако в 1998 г. постановлением Правительства Москвы при участии чиновников Генплана удалось ввести в особо охраняемую природную территорию (ООПТ) Природно-исторический парк «Покровское-Стрешнево», не расторгнув при этом сомнительный договор об аренде с «Ассоциацией «Экология. Технология. Образование».
В августе 2000 г. Правительством г. Москвы было вынесено постановление, в котором было указано: «принять в порядке исключения предложение общества с ограниченной ответственностью Ассоциация “Экология. Технология. Образование” и Департамента внебюджетной политики строительства города Москвы о проектировании и строительстве в 2000-2003 гг. жилого комплекса ориентировочной площадью 40 тыс. кв. м по адресу: Ленинградское шоссе, вл. 25». Однако при этом не было мотивировано, в порядке какого «исключения» на особо-охраняемой природной территории Природно-исторического парка «Покровское-Стрешнево» предполагается воздвигнуть три многоэтажных здания и торгово-развлекательное заведение. Основания для данного «исключения» не были предусмотрены действующим законодательством, а потому в постановлении московских чиновников не было соответствующей мотивировки.
Поскольку противозаконное решение могло быть опротестовано, в сентябре 2004 года Правительство Москвы приняло постановление, которым спорная территория была выведена из состава ООПТ. Территория парка фактически была уменьшена на 3.8 га. По границе парка было запланировано провести 4-е транспортное кольцо, которое должно было уменьшить территории парка еще на 5 га и сократить его зелёный массив на 900 деревьев. Несмотря на это под давлением инвестора инспекцией государственного архитектурно-строительного надзора был выдан ордер на проведение работ. Бесконечная переписка граждан с различными инстанциями всегда натыкалась на произвольно примененную московскими чиновниками формулировку «в виде исключения». Строительная площадка бурлила. Было развернуто грандиозное строительство многофункционального жилого и торгового комплекса «Северный парк» с 40-, 30-, 20- и 4-х этажными зданиями. Под строительство было вырублено порядка 500 деревьев, в том числе, и ценных пород. Под угрозу был поставлен уникально-чистый источник питьевой воды «Лебедь». Летом 2005 года специалист Московского государственного университета леса оценил ситуацию: все зеленые насаждения ценных и неценных пород как на самой площадке строительства, так и на десятки метров вокруг нее, погибнут.
В феврале 2005 года на встрече с противниками строительства главным прокурором межрайонной природоохранной прокуратуры было заявлено, что совершается экологическое преступление, но запрос прокурора в Московскую прокуратуру с требованием признать недействительным постановление Правительства г. Москвы № 615, на основании которого ведется строительство, был отклонен.
По этой информации я обратился к мэру Москвы с требованием обосновать исключительность данного объекта и причину, по которой очередной развлекательный центр милее московским чиновникам, чем уникальный парк.
Также я обратился во ВНИИ Природы с просьбой дать оценку ситуации. Ответ был таков: мы готовы подписать договор с заинтересованной организацией. Охрана природы, как я понял, была полностью коммерциализирована. Никакой инициативы сверх инициатив чиновников в столице быть не могло. Если бы Лужков разрешил, если бы он выделил деньги из городского бюджета (которым, правда, должны распоряжаться народные представители), то заключение могло бы появиться на свет. И было бы оно таким, какое необходимо чиновникам, а вовсе не исходящим из реального положения дел.
От московской власти мне поступило длинное письмо от первого зампреда мэра В.Ресина. Здесь любопытна была удивительная откровенность, которая возникает только от безнаказанности. Ресин сообщал, каким образом усечение уникального парка было обосновано. Во-первых, данный участок был сдан в аренду еще в 1993 году и сразу на 49 лет. Во-вторых, в 2000 году Правительство Москвы постановило разместить здесь многофункциональный жилой комплекс. В-третьих, в следующем году это постановление учтено в Градостроительном плане. В-четвертых, есть положительное заключение Государственной экологической экспертизы от 2003 года.
Собственно, три первые основания - вовсе не основания, а заявления: мы так решили, и все тут. А четвертое «основание» разоблачает всю схему. Потому что заключение констатировало результаты деятельности московских чиновников и проходимцев из захватчиков парковой земли. В заключении экспертов сказано, что отторгнутый участок «фактически является неблагоустроенной территорией строительной площадки» и «не обладает природными биотомическими характеристиками и в состав территории городских лесов не входит». Иными словами, часть уникального парка была просто разорена. И это самое основательное основание для того, чтобы ее исключить из охраняемой территории и признать строительство целесообразным. Процедура, таким образом, московскими чиновниками еще с 1993 года была поставлена с ног на голову. Они сначала сдали площадку, потом приняли решение о строительстве, а через много лет провели экспертизу уже изуродованного пространства. Люди, рачительно относящиеся к городской среде, сделали бы прямо наоборот: сначала экспертиза, потом принятие решения о переводе территории под застройку (если нет противопоказаний), и только после - договор аренды с заказчиками строительства.
И все же знает кошка, чье мясо съела. Если бы московские власти были уверены, что здесь «все чисто», они бы не стали сообщать мне, что в территорию охранной зоны включены в порядке компенсации другие соседствующие территории, находящиеся в более приличном состоянии, чем стройплощадка. Если бы не было нарушений, не стали бы депутаты района «Войковский» протестовать против варварского строительства.
Увы, что-либо сделать с данной проблемой можно было только в 1996 году, когда Лужков баллотировался в мэры столицы, зацепившись за избирательную кампанию Ельцина. Если бы он тогда не стал мэром, а столицей начал бы управлять более культурный и ответственный человек, парк не был бы разорен. А в конце 2005 года над парком уже возвышались остовы трех громадных корпусов. Убийство города, который москвичи любили меньше, чем Лужкова, продолжалось.
Продолжение следует