(no subject)
Меня не стало чуть больше трех месяцев назад.
Я исчезла, но при этом есть тысячи людей, мечтающих быть на моем месте.
Ошо пишет об этом: "К вам идет большой гость. Встретьте его достойно". Мой гость выбрал меня и вручил свою судьбу по крайней мере до тех пор, пока он помещается поперек кроватки.
Ушедший год принес много событий и оставил не меньше подарков. Это все вперемешку мелькало, мелькало, не давало опомниться, неслось дальше. Потом резко оборвалось и стало "до" и "после".
Когда рождается ребенок, вместе с ним рождаются родители. Они такие же беспомощные на своем месте, как он - на своем. Все, что было "до" - другая жизнь. О ней остались фотографии. В общем-то, теперь мои фотки годичной давности вполне могут встать в ряд с фотками моей мамы, когда еще не было меня. Они теперь равны.
Детство стало совсем рядом - не просто абстрактное детство, а именно мое, пережитое. Сами по себе откуда-то появляются забытые песенки и голоса, которые мне их пели, и мои в тот момент ассоциации; и вот я уже трехлетняя, в своей желтой шубке и валенках с калошами, и сквозь слезы фрагменты пути в детский сад.
У меня нет зеркала, и, что странно мне самой, меня это даже не волнует. Личная жизнь внешне состоит из стремления выспаться.
Какой эгоистичный пост.
Что до этих маленьких божков... Наверное, они еще помнят, откуда пришли. Постепенно выучат наш грубый язык и забудут.
Я исчезла, но при этом есть тысячи людей, мечтающих быть на моем месте.
Ошо пишет об этом: "К вам идет большой гость. Встретьте его достойно". Мой гость выбрал меня и вручил свою судьбу по крайней мере до тех пор, пока он помещается поперек кроватки.
Ушедший год принес много событий и оставил не меньше подарков. Это все вперемешку мелькало, мелькало, не давало опомниться, неслось дальше. Потом резко оборвалось и стало "до" и "после".
Когда рождается ребенок, вместе с ним рождаются родители. Они такие же беспомощные на своем месте, как он - на своем. Все, что было "до" - другая жизнь. О ней остались фотографии. В общем-то, теперь мои фотки годичной давности вполне могут встать в ряд с фотками моей мамы, когда еще не было меня. Они теперь равны.
Детство стало совсем рядом - не просто абстрактное детство, а именно мое, пережитое. Сами по себе откуда-то появляются забытые песенки и голоса, которые мне их пели, и мои в тот момент ассоциации; и вот я уже трехлетняя, в своей желтой шубке и валенках с калошами, и сквозь слезы фрагменты пути в детский сад.
У меня нет зеркала, и, что странно мне самой, меня это даже не волнует. Личная жизнь внешне состоит из стремления выспаться.
Какой эгоистичный пост.
Что до этих маленьких божков... Наверное, они еще помнят, откуда пришли. Постепенно выучат наш грубый язык и забудут.