(no subject)
Какое-то странное состояние преследует меня последние дни...
Возможно, это давит затянувшаяся осень, а может... Нет, я не знаю... Промозглое серое небо, мешаясь с зябким туманом подкрадывается к самому сердцу, заставляет день за днем забиваться в угол дивана и, свернувшись по-кошачьи клубком, лежать и думать...
Кто я? Зачем я есть?... Я не знаю.
Тонкая ниточка связи с миром обледеневает и со звоном бьется на тысячи осколков. Они подобно ярким вспышкам света озаряют сонную хмарь моего бытия, и я мечусь в ней от одного огонька к другому, стараясь согреться, не скатиться вновь в былую пучину одиночества...
Кто Я? Что я делаю?...
С трудом удерживаю себя от страстного желания стереть все, ведь я никогда не говорю о своих желаниях и чувствах. Но нет. Нельзя! Надо написать. Надо освободится. Надо жить дальше....
Зачем?... Я не знаю.
Возможно, это давит затянувшаяся осень, а может... Нет, я не знаю... Промозглое серое небо, мешаясь с зябким туманом подкрадывается к самому сердцу, заставляет день за днем забиваться в угол дивана и, свернувшись по-кошачьи клубком, лежать и думать...
Кто я? Зачем я есть?... Я не знаю.
Тонкая ниточка связи с миром обледеневает и со звоном бьется на тысячи осколков. Они подобно ярким вспышкам света озаряют сонную хмарь моего бытия, и я мечусь в ней от одного огонька к другому, стараясь согреться, не скатиться вновь в былую пучину одиночества...
Кто Я? Что я делаю?...
С трудом удерживаю себя от страстного желания стереть все, ведь я никогда не говорю о своих желаниях и чувствах. Но нет. Нельзя! Надо написать. Надо освободится. Надо жить дальше....
Зачем?... Я не знаю.