По поводу одного письма.
Открытое письмо «утекших умов» президенту России (http://www.hep.phys.soton.ac.uk/~belyaev/open_letter/) , несомненно, заставляет задуматься.
Но задуматься стоит не только о том, в каком состоянии находится наша фундаментальная наука. Она (если брать по большому кругу) точно в таком же состоянии, как и наше отечественное автомобилестроение.
Есть и другие темы для размышлений.
Мне довелось поработать в Дубне, в ОИЯИ, занимаясь вопросами экономики и организации научно исследовательских работ. По этому поводу общался с Флеровым, Джелеповым, Франком, Лапидусом, Понтекорво и еще очень со многими сотрудниками Института.
Тогда многое узнал и, кажется, кое-что понял.
Запомнился один эпизод.
В компании с Евгением Дмитриевичем Воробьевым, заместителем Г.Н. Флерова по науке и с молодыми ребятами из группы Юрия Оганесяна мы ехали в электричке Дубна-Москва. Все, кто был в этой компании, кроме меня, участвовали в работах по синтезу трансуранов в ЛЯРе - Лаборатории ядерных реакций. К этому времени были получены реальные результаты по 102 элементу, который хотели назвать «жолиотий» в честь Фредерика Жолио-Кюри, а назвали в конце концов «нобелием», в честь Альфреда Нобеля.
Так вот, в электричке возник вопрос: «Зачем?» Зачем заниматься синтезом трансуранов?
- Затем - сказал Е.Д.Воробьев - что в районе 114-118 элементов находится «островок стабильности», элементы живут не доли секунд, а многие годы, а то и столетия.
- Ну и что это даст? - спросил я.
- Интересно! - был мне ответ.
Потом были интересные работы. В поисках стабильных трансуранов ученые спускались в самые глубокие шахты. Была организована экспедиция в район Марианской впадины в Тихом океане (самое глубокое место на Земле - более 11 км.!) , привезли, поднятые из нее железо-марганцевые конкреции - такие симпатичные комочки ржавчины, похожие на яблоки, внутри каждой из которых находился зуб доисторической акулы.
Стабильных трансуранов не обнаружили.
Сегодня синтез продолжается. 118 элемент синтезирован. Но вопрос «Зачем?» остался, и ответа на него, кроме, как «Интересно!» - нет.
Не помню кто (наверное акад. Арцимович), назвал фундаментальную науку способом удовлетворять свое личное любопытство за государственный счет.
Надо ли заниматься фундаментальной наукой?
Надо.
Вопрос в ином - можем ли мы сегодня себе это позволить?
Что порекомендуют нам авторы открытого письма президенту, предложившие себя в качестве консультантов?
Я это знаю - они порекомендуют дать больше денег на развитие фундаментальных исследований.
Насколько больше?
Тут начнутся разночтения.
Есть уровень затрат, который сложился в Европе или в Америке. Он оценивается в процентах от национального дохода.
Можно понять до такого же уровня? Наверное, можно. Трудно. Что то, очень нужное придется «урезать».
А что это даст? Что произойдет в том случае, если затраты будут увеличены кратно?
В принципе - ничего.
Лучшие лаборатории, как и лучшие условия, будут все равно за рубежом. Отток умов не уменьшится, а увеличится. Наши академические НИИ за счет финансовых вливаний несколько поднимут уровень квалификации молодых ученых. Интерес западных лабораторий к ним возрастет. Что их может удержать в России? Ничего.
Подписанты открытого письма президенту уехали в свое время, и новая поросль рванет туда же.
Это - правда.
Понимаю, это - очень горькая правда.
Мы находимся в состоянии, когда наших ресурсов может хватить только на то, что бы обеспечить научный задел в наиболее чувствительных областях. В первую очередь это относится к оборонной тематике.
Мы должны принимать участие в международных проектах, но по мере своих сил.
Привлекать ли тех, кто написал письмо президенту в качестве консультантов?
Это решит президент. Я бы не стал. Ими двигает очень простой интерес. Они достигли своего научного «потолка», затем, как это было уже не раз, взоры их обращаются к управлению наукой. Умеют они это? Нет. Есть ли у них некое уникальное знание в этой области? Тоже нет.
Предложения абсолютно аналогичной содержательности, могут представить и те, кто сегодня живет и работает в России.
Но задуматься стоит не только о том, в каком состоянии находится наша фундаментальная наука. Она (если брать по большому кругу) точно в таком же состоянии, как и наше отечественное автомобилестроение.
Есть и другие темы для размышлений.
Мне довелось поработать в Дубне, в ОИЯИ, занимаясь вопросами экономики и организации научно исследовательских работ. По этому поводу общался с Флеровым, Джелеповым, Франком, Лапидусом, Понтекорво и еще очень со многими сотрудниками Института.
Тогда многое узнал и, кажется, кое-что понял.
Запомнился один эпизод.
В компании с Евгением Дмитриевичем Воробьевым, заместителем Г.Н. Флерова по науке и с молодыми ребятами из группы Юрия Оганесяна мы ехали в электричке Дубна-Москва. Все, кто был в этой компании, кроме меня, участвовали в работах по синтезу трансуранов в ЛЯРе - Лаборатории ядерных реакций. К этому времени были получены реальные результаты по 102 элементу, который хотели назвать «жолиотий» в честь Фредерика Жолио-Кюри, а назвали в конце концов «нобелием», в честь Альфреда Нобеля.
Так вот, в электричке возник вопрос: «Зачем?» Зачем заниматься синтезом трансуранов?
- Затем - сказал Е.Д.Воробьев - что в районе 114-118 элементов находится «островок стабильности», элементы живут не доли секунд, а многие годы, а то и столетия.
- Ну и что это даст? - спросил я.
- Интересно! - был мне ответ.
Потом были интересные работы. В поисках стабильных трансуранов ученые спускались в самые глубокие шахты. Была организована экспедиция в район Марианской впадины в Тихом океане (самое глубокое место на Земле - более 11 км.!) , привезли, поднятые из нее железо-марганцевые конкреции - такие симпатичные комочки ржавчины, похожие на яблоки, внутри каждой из которых находился зуб доисторической акулы.
Стабильных трансуранов не обнаружили.
Сегодня синтез продолжается. 118 элемент синтезирован. Но вопрос «Зачем?» остался, и ответа на него, кроме, как «Интересно!» - нет.
Не помню кто (наверное акад. Арцимович), назвал фундаментальную науку способом удовлетворять свое личное любопытство за государственный счет.
Надо ли заниматься фундаментальной наукой?
Надо.
Вопрос в ином - можем ли мы сегодня себе это позволить?
Что порекомендуют нам авторы открытого письма президенту, предложившие себя в качестве консультантов?
Я это знаю - они порекомендуют дать больше денег на развитие фундаментальных исследований.
Насколько больше?
Тут начнутся разночтения.
Есть уровень затрат, который сложился в Европе или в Америке. Он оценивается в процентах от национального дохода.
Можно понять до такого же уровня? Наверное, можно. Трудно. Что то, очень нужное придется «урезать».
А что это даст? Что произойдет в том случае, если затраты будут увеличены кратно?
В принципе - ничего.
Лучшие лаборатории, как и лучшие условия, будут все равно за рубежом. Отток умов не уменьшится, а увеличится. Наши академические НИИ за счет финансовых вливаний несколько поднимут уровень квалификации молодых ученых. Интерес западных лабораторий к ним возрастет. Что их может удержать в России? Ничего.
Подписанты открытого письма президенту уехали в свое время, и новая поросль рванет туда же.
Это - правда.
Понимаю, это - очень горькая правда.
Мы находимся в состоянии, когда наших ресурсов может хватить только на то, что бы обеспечить научный задел в наиболее чувствительных областях. В первую очередь это относится к оборонной тематике.
Мы должны принимать участие в международных проектах, но по мере своих сил.
Привлекать ли тех, кто написал письмо президенту в качестве консультантов?
Это решит президент. Я бы не стал. Ими двигает очень простой интерес. Они достигли своего научного «потолка», затем, как это было уже не раз, взоры их обращаются к управлению наукой. Умеют они это? Нет. Есть ли у них некое уникальное знание в этой области? Тоже нет.
Предложения абсолютно аналогичной содержательности, могут представить и те, кто сегодня живет и работает в России.