Березовский.
23 апреля 2013 года покончил с собой (?) Борис Абрамович Березовский.
Я встречал этого человека.
Дело было в Бостоне, в 1996 году на российско-американском симпозиуме по инвестированию
Это была та самая посиделка, в которой Сорос нападал на Чубайса, а Березовский его защищал.
Именно тогда, в кругу моих друзей, собравшихся на этом симпозиуме, возникла шальная мысль направить, выступающему на пленарном заседании Березовскому, вопрос: "Борис Абрамович! За что вы убили Сергея Тимофеева (если кто забыл - Сильвестр)?" и подпись : "Сергей Тимофеев".
Тогда я записку не написал, но позднее, в 2000 году написал этот текст.
Прочитайте. Возможно, что есть необходимость освежить память
05 сентября 2000 года
Активная деятельность г-на Березовского за последний год столь многопланова и разнообразна, так насыщена обращениями к высшим государственным органам и лицам, к представителям СМИ, что заслуживает специального анализа, призванного помочь понять цели этой титанической деятельности.
Фигура Березовского стоит особняком в ряду нуворишей посткоммунистической России. Самое главное отличие заключается в том, что по отношению к Борису Абрамовичу невозможно выделить сферу его профессиональной деятельности. Если мы точно знаем, что Потанин промышленник и банкир, Гусинский - медио-магнат, Аликперов - нефтяник, то профессию Березовского назвать не возьмется, пожалуй, никто.
Но чем-то он все же занимается. И область этой многотрудной деятельности можно определить, как организация финансово-политических интриг. Но это не профессия, это - состояние.
Звездным часом Бориса Абрамовича явилась его Давосская интрига, когда ему удалось собрать картель из олигархов, вложившихся в избирательную компанию Б.Ельцина 1996 года в обмен на собственность по бросовым ценам, передаваемую сбросившимся спонсорам через залоговые аукционы. Одни приватизировали собственность, а Березовский не удовлетворился только благами материальными, он поставил перед собой цель, несомненно, более высокую - приватизировать государственную власть. Нет, конечно, не всю, только часть, именно ту, которая стабильна, как скала и не зависит от переменчивой фортуны выборов. Имя этой части - аппарат.
Почувствовав себя коктейлем из Ришелье и Мазарини при слабеющем день ото дня Ельцине, Борис Абрамович начал выстраивать высшие эшелоны государственной власти, влияя на назначения и освобождения от должности тех, кого принято называть первыми лицами государства. Было бы крайне примитивно интерпретировать деятельность Березовского периода 1996-98 годов, как исключительно погоню за личным обогащением. В это время он, как мог, как получалось, строил власть такую, которая ему представлялось правильной, доводя олигополию до самого высшего уровня. Суть этого процесса заключалась в приручении государственной бюрократии, подчинении её конгломерату сильнейших финансовых структур, путем вымывания экономической основы, питающей бюрократию - государственной собственности.
В этот период Березовский был безусловным лидером партии больших денег, которую можно было бы воспринимать, как предтечу сильных демократических политических образований. Но есть одна особенность: в качестве главного источника дохода члены этой партии рассматривают исключительно государственный бюджет. Эксплуатировать средства бюджетов всех уровней они любят и умеют, чего не скажешь об их способностях руководить реальным производством. Если в период первоначального накопления общество поглотило капиталы флибустьеров, переплавив их в действующие бизнесы, и воспитало их потомков до сегодняшней узнаваемости, то в России все происходит с точностью наоборот. Действующие производства разваливаются их капитанами для извлечения оборотных средств, превращаемых в капитал сомнительного свойства.
Нельзя сказать, что состояние ощущения себя умным, богатым и очень влиятельным у Бориса Абрамовича продолжалось не очень долго, но настал август 98-го. Для многих этот период создал сложнейшие проблемы. Березовскому он подарил Примакова. Но эту проблему Борис Абрамович преодолел, более того вышел из борьбы почти без потерь, расстреляв по дороге из орудия «Доренко» мэра Лужкова со всем его «Отечеством».
И в этот момент, когда полная победа казалось находится как никогда близко: в администрации президента на высших постах сидели «свои люди», была сформирована и триумфально приведена в парламент новая партия власти, а на пост приемника выдвинут кандидат, из которого надо еще долго и дорого делать президента и никто, кроме его, Березовского, эту проблему не мог решить , произошло нечто невероятное - его не позвали. Не позвали, не предложили, не вспомнили - президента избрали без его героических усилий.
Это был знак. Знак того, что Березовского немного обыграли, и теперь ему предстоит бороться не за власть, а за личное выживание.
Разлагающее влияние олигархической формы правления, которая была навязана посткоммунистической России, с которой решил бороться президент, призывая общество в союзники, проявляется и в том, что на поверхность выходят самовлюбленные нарциссы, кичащиеся своим доморощенным аристократизмом, презирающие собственный народ. Зарабатывая неплохие деньги на публичной торговле компроматом, они называют этот бизнес «свободой слова», тем самым провоцируя ограничение властью реальной гласности и плюрализма. И именно в этом заключается очень непростая проблема, стоящая перед российским обществом.
Я встречал этого человека.
Дело было в Бостоне, в 1996 году на российско-американском симпозиуме по инвестированию
Это была та самая посиделка, в которой Сорос нападал на Чубайса, а Березовский его защищал.
Именно тогда, в кругу моих друзей, собравшихся на этом симпозиуме, возникла шальная мысль направить, выступающему на пленарном заседании Березовскому, вопрос: "Борис Абрамович! За что вы убили Сергея Тимофеева (если кто забыл - Сильвестр)?" и подпись : "Сергей Тимофеев".
Тогда я записку не написал, но позднее, в 2000 году написал этот текст.
Прочитайте. Возможно, что есть необходимость освежить память
05 сентября 2000 года
Активная деятельность г-на Березовского за последний год столь многопланова и разнообразна, так насыщена обращениями к высшим государственным органам и лицам, к представителям СМИ, что заслуживает специального анализа, призванного помочь понять цели этой титанической деятельности.
Фигура Березовского стоит особняком в ряду нуворишей посткоммунистической России. Самое главное отличие заключается в том, что по отношению к Борису Абрамовичу невозможно выделить сферу его профессиональной деятельности. Если мы точно знаем, что Потанин промышленник и банкир, Гусинский - медио-магнат, Аликперов - нефтяник, то профессию Березовского назвать не возьмется, пожалуй, никто.
Но чем-то он все же занимается. И область этой многотрудной деятельности можно определить, как организация финансово-политических интриг. Но это не профессия, это - состояние.
Звездным часом Бориса Абрамовича явилась его Давосская интрига, когда ему удалось собрать картель из олигархов, вложившихся в избирательную компанию Б.Ельцина 1996 года в обмен на собственность по бросовым ценам, передаваемую сбросившимся спонсорам через залоговые аукционы. Одни приватизировали собственность, а Березовский не удовлетворился только благами материальными, он поставил перед собой цель, несомненно, более высокую - приватизировать государственную власть. Нет, конечно, не всю, только часть, именно ту, которая стабильна, как скала и не зависит от переменчивой фортуны выборов. Имя этой части - аппарат.
Почувствовав себя коктейлем из Ришелье и Мазарини при слабеющем день ото дня Ельцине, Борис Абрамович начал выстраивать высшие эшелоны государственной власти, влияя на назначения и освобождения от должности тех, кого принято называть первыми лицами государства. Было бы крайне примитивно интерпретировать деятельность Березовского периода 1996-98 годов, как исключительно погоню за личным обогащением. В это время он, как мог, как получалось, строил власть такую, которая ему представлялось правильной, доводя олигополию до самого высшего уровня. Суть этого процесса заключалась в приручении государственной бюрократии, подчинении её конгломерату сильнейших финансовых структур, путем вымывания экономической основы, питающей бюрократию - государственной собственности.
В этот период Березовский был безусловным лидером партии больших денег, которую можно было бы воспринимать, как предтечу сильных демократических политических образований. Но есть одна особенность: в качестве главного источника дохода члены этой партии рассматривают исключительно государственный бюджет. Эксплуатировать средства бюджетов всех уровней они любят и умеют, чего не скажешь об их способностях руководить реальным производством. Если в период первоначального накопления общество поглотило капиталы флибустьеров, переплавив их в действующие бизнесы, и воспитало их потомков до сегодняшней узнаваемости, то в России все происходит с точностью наоборот. Действующие производства разваливаются их капитанами для извлечения оборотных средств, превращаемых в капитал сомнительного свойства.
Нельзя сказать, что состояние ощущения себя умным, богатым и очень влиятельным у Бориса Абрамовича продолжалось не очень долго, но настал август 98-го. Для многих этот период создал сложнейшие проблемы. Березовскому он подарил Примакова. Но эту проблему Борис Абрамович преодолел, более того вышел из борьбы почти без потерь, расстреляв по дороге из орудия «Доренко» мэра Лужкова со всем его «Отечеством».
И в этот момент, когда полная победа казалось находится как никогда близко: в администрации президента на высших постах сидели «свои люди», была сформирована и триумфально приведена в парламент новая партия власти, а на пост приемника выдвинут кандидат, из которого надо еще долго и дорого делать президента и никто, кроме его, Березовского, эту проблему не мог решить , произошло нечто невероятное - его не позвали. Не позвали, не предложили, не вспомнили - президента избрали без его героических усилий.
Это был знак. Знак того, что Березовского немного обыграли, и теперь ему предстоит бороться не за власть, а за личное выживание.
Разлагающее влияние олигархической формы правления, которая была навязана посткоммунистической России, с которой решил бороться президент, призывая общество в союзники, проявляется и в том, что на поверхность выходят самовлюбленные нарциссы, кичащиеся своим доморощенным аристократизмом, презирающие собственный народ. Зарабатывая неплохие деньги на публичной торговле компроматом, они называют этот бизнес «свободой слова», тем самым провоцируя ограничение властью реальной гласности и плюрализма. И именно в этом заключается очень непростая проблема, стоящая перед российским обществом.