И. Сталин: «Марксизм и вопросы языкознания».
Читали?
Конечно, нет. А зачем?
Но «Камасутру» же читали, хотя тоже, не совсем понятно - зачем?
Вообще-то, сегодня, когда уровень эксплуатации бренда «Сталин» так высок, не лишним было бы и полюбопытствовать: зачем отцу народов вдруг понадобилось влезать в такую, достаточно специальную область знания, как лингвистика?
Прочтите этот сталинский текст, написанный им во время дискуссии по вопросам языкознания, развернутой в газете «Правда» в 1950 году:
«Дискуссия выяснила прежде всего, что … в центре, так и в республиках господствовал режим, не свойственный науке и людям науки. Малейшая критика … даже самые робкие попытки критики … преследовались и пресекались... За критическое отношение …, за малейшее неодобрение … снимались с должностей или снижались по должности ценные работники и исследователи .... Деятели …выдвигались на ответственные должности не по деловому признаку, а по признаку безоговорочного признания ...
Общепризнано, что никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики. Но это общепризнанное правило игнорировалось и попиралось самым бесцеремонным образом. Создалась замкнутая группа непогрешимых руководителей, которая, обезопасив себя от всякой возможной критики, стала самовольничать и бесчинствовать».
Ну и как, для выступления на Болотной сгодится?
Пустые слова?
Да, похоже на то. Особенно с учетом «опытов» философской дискуссии (1947 г.), дискуссии о генетике (1948 г.) «павловской» дискуссии о физиологии (1950г.), с их памятными прискорбными результатами.
Хотя и здесь не все так просто.
Если вникнуть в содержание полемики по языкознанию в «Правде», то выясняются совершенно невероятные для той поры факты.
По ходу дискуссии Сталин взял под защиту… противников учения ортодоксального марксиста Н. Я. Марра. При этом Сталин договорился до ереси: язык не является надстройкой над базисом и не носит классового характера.
Невероятно!
До того момента, в соответствии с нетленным учением Маркса - Ленина - Сталина, классовый характер был абсолютно у ВСЕГО, а кроме базиса и надстройки в обществе не могло существовать НИЧЕГО.
Эту историю мы, в подавляющем своем большинстве, знаем в сатирическом изложении Юза Алешковского:
«Товарищ Сталин, Вы большой ученый,
В языкознаньи знаете Вы толк…»
Не знал Сталин толка в языкознании, он с этого признания и начал свою работу. И «Марксизм и вопросы языкознания» не про лингвистику, а про марксизм. Возникла какая-никакая, но новая мысль!
Большой тогда он организовал переполох среди жрецов, обслуживавших капище этого бессмертного учения.
Несомненно - Сталин что-то искал.
Возможно, что до него именно в это время - на пике его могущества - дошло то, что очень образно сформулировали исследователи ЦАГИ: «Где нет люфта, там есть туфта».
Хотел ли он при этом что-либо изменять в созданной при его управлении гигантской железобетонной машине подавления инакомыслия?
Не знаю.
Знаю одно: жизнь много сложнее любых тупоугольных и прямолинейных схем. Она их с неизбежностью ломает, как трава, прорастающая через асфальт.
Зачем все это нам, сегодняшним?
А для того, что бы не забывать, что история развития общественной мысли это непрекращающийся процесс замены старых заблуждений новыми.
И в этом мы - не исключение.
Конечно, нет. А зачем?
Но «Камасутру» же читали, хотя тоже, не совсем понятно - зачем?
Вообще-то, сегодня, когда уровень эксплуатации бренда «Сталин» так высок, не лишним было бы и полюбопытствовать: зачем отцу народов вдруг понадобилось влезать в такую, достаточно специальную область знания, как лингвистика?
Прочтите этот сталинский текст, написанный им во время дискуссии по вопросам языкознания, развернутой в газете «Правда» в 1950 году:
«Дискуссия выяснила прежде всего, что … в центре, так и в республиках господствовал режим, не свойственный науке и людям науки. Малейшая критика … даже самые робкие попытки критики … преследовались и пресекались... За критическое отношение …, за малейшее неодобрение … снимались с должностей или снижались по должности ценные работники и исследователи .... Деятели …выдвигались на ответственные должности не по деловому признаку, а по признаку безоговорочного признания ...
Общепризнано, что никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики. Но это общепризнанное правило игнорировалось и попиралось самым бесцеремонным образом. Создалась замкнутая группа непогрешимых руководителей, которая, обезопасив себя от всякой возможной критики, стала самовольничать и бесчинствовать».
Ну и как, для выступления на Болотной сгодится?
Пустые слова?
Да, похоже на то. Особенно с учетом «опытов» философской дискуссии (1947 г.), дискуссии о генетике (1948 г.) «павловской» дискуссии о физиологии (1950г.), с их памятными прискорбными результатами.
Хотя и здесь не все так просто.
Если вникнуть в содержание полемики по языкознанию в «Правде», то выясняются совершенно невероятные для той поры факты.
По ходу дискуссии Сталин взял под защиту… противников учения ортодоксального марксиста Н. Я. Марра. При этом Сталин договорился до ереси: язык не является надстройкой над базисом и не носит классового характера.
Невероятно!
До того момента, в соответствии с нетленным учением Маркса - Ленина - Сталина, классовый характер был абсолютно у ВСЕГО, а кроме базиса и надстройки в обществе не могло существовать НИЧЕГО.
Эту историю мы, в подавляющем своем большинстве, знаем в сатирическом изложении Юза Алешковского:
«Товарищ Сталин, Вы большой ученый,
В языкознаньи знаете Вы толк…»
Не знал Сталин толка в языкознании, он с этого признания и начал свою работу. И «Марксизм и вопросы языкознания» не про лингвистику, а про марксизм. Возникла какая-никакая, но новая мысль!
Большой тогда он организовал переполох среди жрецов, обслуживавших капище этого бессмертного учения.
Несомненно - Сталин что-то искал.
Возможно, что до него именно в это время - на пике его могущества - дошло то, что очень образно сформулировали исследователи ЦАГИ: «Где нет люфта, там есть туфта».
Хотел ли он при этом что-либо изменять в созданной при его управлении гигантской железобетонной машине подавления инакомыслия?
Не знаю.
Знаю одно: жизнь много сложнее любых тупоугольных и прямолинейных схем. Она их с неизбежностью ломает, как трава, прорастающая через асфальт.
Зачем все это нам, сегодняшним?
А для того, что бы не забывать, что история развития общественной мысли это непрекращающийся процесс замены старых заблуждений новыми.
И в этом мы - не исключение.