Свидание
Студент. Ночь перед экзаменом, сдать который поможет только чудо. На полу начерчена мелом пентаграмма - чтобы запереть в ней демона и заставить выполнить желание.
У меня проблемы с геометрией,- дрожащим голосом сказал студент появивщемуся демону.
-Оно и видно,- сказал демон,- и шагнул за пределы начерченого на полу шестиугольника
Позвал ее в театр. Так и сказал: "спектакль "Белая овца". Именно тебя я и хочу на него пригласить.."
Я догадался, что она энтомолог с нетрадиционным подходом к хранению экспонатов. К ушам пришпилены блестящие бабочки. Сережки. На груди цепочка с посаженной на неё стрекозой. Она сияла разноцветными камешками, только черные глаза были мрачными, их я по привычке поковырял ногтем, а стрекозой поиграл в самолетика.
На пальце перстень с готовой взлететь божьей коровкой. Створки божьего плащика асинхронно распахнуты, интимно глядит поверхность потрошков. Я считал точки на крыльях, пока спектакль не настал.
Она любит насекомых. Значит, я был кузнечиком или богомолом. Притворился мертвым, чтобы она положила свою голову мне на псевдоподию. Я богомолился на нее и стрекотал о ее прелестях. Длинные волосы, умное молчание, теплое ухо. С этого момента мы играли в пьесе друг друга, как актеры. Каждые 10 минут я менял поворот сюжетной линии, как спятивший водитель, неловко гадающий, куда давить. И она всегда была там, куда я заезжал. Если мы играли на выйгрыш, то я проиграл, когда после всего отказался с ней ехать.
В антракте где мы не гуляли, всегда было безлюдно. Даже в "посторонним вход воспрещен". "Сюда нельзя, вдруг кто-то увидит" - Да ради Бога, подумал я, кому, к дьяволу, еще, кроме меня, придет в голову трогать вот здесь. - "Ой", - ответила она.
По окончании спектакля мы чем-то занимались и когда я очнулся, заметил - внизу сгрудились школьники, ожидая исполнителей, а контролеры коварно закрывали выход. Она хотела остаться и познакомиться с актерами, а я вспомнил фразу из спектакля "что хуже, дети или покойники? дети.." Так мы вовремя успели увернуться от облавы и остались живыми.
Пол был покрыт плиткой с рисунком из многоугольников. Она встала внутрь одного и потребовала разбить заклятие и вырвать ее из "пентаграммы". Я оторвал ее от опоры и на руках понес по ступеням. Внизу несколько змей с телами из людей, утыкались головами каждая в свой гардеробный проем. Некоторое количество хвостов обернулось глянуть: каким причудливым образом я к ним просоединяюсь. Гардеробщица сочла нас тронутыми, потому что одевала нас с родительской лаской. Пока мы облачались в кольчужки, театр опустел. После этого я никого не замечал даже на улице.
На обратном пути я мерз, а со второго места беспокоила мысль "какое же зло я выпустил в мир?".
У меня проблемы с геометрией,- дрожащим голосом сказал студент появивщемуся демону.
-Оно и видно,- сказал демон,- и шагнул за пределы начерченого на полу шестиугольника
Позвал ее в театр. Так и сказал: "спектакль "Белая овца". Именно тебя я и хочу на него пригласить.."
Я догадался, что она энтомолог с нетрадиционным подходом к хранению экспонатов. К ушам пришпилены блестящие бабочки. Сережки. На груди цепочка с посаженной на неё стрекозой. Она сияла разноцветными камешками, только черные глаза были мрачными, их я по привычке поковырял ногтем, а стрекозой поиграл в самолетика.
На пальце перстень с готовой взлететь божьей коровкой. Створки божьего плащика асинхронно распахнуты, интимно глядит поверхность потрошков. Я считал точки на крыльях, пока спектакль не настал.
Она любит насекомых. Значит, я был кузнечиком или богомолом. Притворился мертвым, чтобы она положила свою голову мне на псевдоподию. Я богомолился на нее и стрекотал о ее прелестях. Длинные волосы, умное молчание, теплое ухо. С этого момента мы играли в пьесе друг друга, как актеры. Каждые 10 минут я менял поворот сюжетной линии, как спятивший водитель, неловко гадающий, куда давить. И она всегда была там, куда я заезжал. Если мы играли на выйгрыш, то я проиграл, когда после всего отказался с ней ехать.
В антракте где мы не гуляли, всегда было безлюдно. Даже в "посторонним вход воспрещен". "Сюда нельзя, вдруг кто-то увидит" - Да ради Бога, подумал я, кому, к дьяволу, еще, кроме меня, придет в голову трогать вот здесь. - "Ой", - ответила она.
По окончании спектакля мы чем-то занимались и когда я очнулся, заметил - внизу сгрудились школьники, ожидая исполнителей, а контролеры коварно закрывали выход. Она хотела остаться и познакомиться с актерами, а я вспомнил фразу из спектакля "что хуже, дети или покойники? дети.." Так мы вовремя успели увернуться от облавы и остались живыми.
Пол был покрыт плиткой с рисунком из многоугольников. Она встала внутрь одного и потребовала разбить заклятие и вырвать ее из "пентаграммы". Я оторвал ее от опоры и на руках понес по ступеням. Внизу несколько змей с телами из людей, утыкались головами каждая в свой гардеробный проем. Некоторое количество хвостов обернулось глянуть: каким причудливым образом я к ним просоединяюсь. Гардеробщица сочла нас тронутыми, потому что одевала нас с родительской лаской. Пока мы облачались в кольчужки, театр опустел. После этого я никого не замечал даже на улице.
На обратном пути я мерз, а со второго места беспокоила мысль "какое же зло я выпустил в мир?".