Аркадию Бабченко. ...Нельзя заглядывать в бездну...
Это, наверное, почетно, а возможно и даже весело - изображать трагически павшего в бою солдата, честно исполнившего свой долг, когда даже самые близкие тебе люди сходят с ума от обрушившейся на них невосполнимой потери.
Однако потеря оказалась вполне восполнимой. Убиенный восстал из гроба, объяснил случившееся "производственной необходимостью", сердечно извинился перед родными за "вынужденное представление" и теперь со смущенной улыбкой вслед за Марком Твеном имеет все основания повторить: "Слухи о моей смерти несколько преувеличены".
Но есть одна деталь: нельзя заглядывать в Бездну, потому что тогда Бездна начинает смотреть на тебя.
С Бездной нельзя быть на "ты". Даже короли, во власти которых были судьбы миллионов людей - только пыль на Ее краю.
Хуже только если ты уже давно мертв, а тебе приходится изображать живого. Если Она тебе разрешит.
...Многие мертвы, но не знают об этом. Хуже всего, когда об этом знаешь...
Однако потеря оказалась вполне восполнимой. Убиенный восстал из гроба, объяснил случившееся "производственной необходимостью", сердечно извинился перед родными за "вынужденное представление" и теперь со смущенной улыбкой вслед за Марком Твеном имеет все основания повторить: "Слухи о моей смерти несколько преувеличены".
Но есть одна деталь: нельзя заглядывать в Бездну, потому что тогда Бездна начинает смотреть на тебя.
С Бездной нельзя быть на "ты". Даже короли, во власти которых были судьбы миллионов людей - только пыль на Ее краю.
Хуже только если ты уже давно мертв, а тебе приходится изображать живого. Если Она тебе разрешит.
...Многие мертвы, но не знают об этом. Хуже всего, когда об этом знаешь...