Я конечно же умирала, как хотела увидеть Венецию, город карнавала и Казановы. Ах, кто сказал, что Казанова не знает любви, тот не понял вопроса. Но нет, при всем моем воображении не увидела.
Город, по крайней мере, центральная часть, где вроде бы все-все-все, выглядит мертвым. Половина домов имеет нежилой вид, грязные, обшарпанные стены. Бутик Прады в каких-то руинах. Вообще вся центральная часть Венеции похожа на один большой торговый центр с дикими ценами. Говорят, кофе дороже можно найти только в Москве.
И толпы туристов. Даже в проливной дождь. А у меня-то были тряпочные балеточки.
Внутри Дворца Дожей все в золоте, вензелях и позднем Возрождении. Фреска «Рай» Тинторетто, на которой изображены какие-то перекошенные люди общим числом пицот человек, больше похожа то ли на Страшный Суд, то ли на последний день Помпеи.
Мост Вздохов, к моему удивлению, мост последних вздохов, и никакой романтики. По нему проводили заключенных на смертную казнь, он соединяет дворец с тюрьмой.
Единственный, кому из этой тюрьмы удалось бежать, был Казанова.
Базилика Сан-Марко - это какое-то адское смешение стилей, и ни одного голубя на площади из-за ливня. Внутри тоже есть мощи Святого Марка, их когда-то вывезли из Египта, спрятав в свином мясе. Обманули арабов, зная их отношение к свинине.
Розовые фонарики из муранского стекла по всему городу.
И гондолы. Кривые. Нет, правда, лодка кривая, чтобы одним веслом можно было управлять. Катались на них зачем-то под дождем, зонтика не было. Если в гондоле красивые девушки и у гондольера хорошее настроение, то он поет песни, баркаролы. Красивых девушек не было, были мокрые кошки, которые выли пели сами.
На набережной негры продают сумки. Раскладывают их прямо на простынях и чуть что убегают. Хорошие копии D&G, но за такую покупку штраф три тысячи евро за поддержку нелегальных эмигрантов. Вот он, загнивающий капитализм.
Вечером возле отеля, посреди кукурузного поля нашелся супермаркет. Ах, зачем же делать у бутылок с этим лимонным ликером одноразовые крышки.
А на фотках все равно красиво, потому что не переданы мокрые насквозь балеточки, которые потом пришлось сушить аж феном.