ИТАЛЬЯНСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НА ПЕТЕРБУРЖСКИЙ МАНЕР
Ко дню рождения одного литератора
Поехал я в Италию с Лёшей Смирновым, несмотря на то, что билеты у него были в Израиль (если только это не очередная мистификация). Так или иначе, он сопровождал меня из самого Йоэнсуу и вернулся я туда же с ним дней через десять. Хотя, по правде говоря, очень боялся потерять где-нибудь по дороге.
Лучшего попутчика не найдешь. Рассказчик он превосходный. Есть перебор в смысле изыска слога, но с нарративом все в порядке: хватает тебя и тащит куда-то в потайные места своего родного Петербурга. Вот там затрепещешь! Совсем недавно он, по-дирижерски взмахивая руками, вёл меня мимо Кировского завода, показывая те самые места, сменив обычную словоохотливость на вербальный пунктир полунамеков - типа no comments. При этом ноги его выделывали неожиданные и не вполне скоординированные pas в духе современной хореографии, чем-то напоминавшие его стиль письма. Способны ли высокомерные новоделы додуматься, что именно этот странный человечек делает их значимыми? Способны ли завсегдатаи "Шайбы" понять, кто перед ними, вслушиваясь в невнятную речь и рассматривая свежие царапины на лице? Вряд ли. Боюсь, что лишь черному коту Пиле, любимцу жильца и днем и ночью темной квартиры, ведомо откуда у хозяина берутся его инфернальные истории.
Где-то до станции Тиккурила мы ехали в компании одного странного типа. Звать его Свирид, и родился он в семье видного советского военного мореплавателя 1930-х годов. Потом вдруг превратился в мастера стрижки и бритья, а заодно первопроходца коллатералей. Это неизбежно привело еще к одной трансформации и, пожалуй, уже в аэропорту Вантаа, перед нами предстал во всей красе отпетый убийца Шунт. Быть свидетелями следующего мерзкого деяния мы не захотели, сели в маленький самолетик и рванули от греха в город Таллинн.
Но с уходом Шунта-Свирида в очередную колларатель, фантасмагории не закончились. С Лёшей всегда так. Не успели оглянуться, появляется некий Антон Белогорский, и за какие-то считанные часы, проведенные сперва в аэропорту славного балтийского города, а потом и в большом лайнере все той же компании "Эстониан Эйр", он успел из недоверчивого к разным проходимцам субъекта превратиться в преданного пaртайгеноссе общества "Ужас", и из вполне здорового юноши в предположительно мертвого и от того более деятельного звеньевого вышеупомянутого общества. Выходя из аэропорта Marco Polo и увидев хорошо знакомую по прошлым путешествиям униформу итальянских полицейских, я даже вздрогнул. Лёша прошмыгнул мимо них, лишь понимающе усмехнувшись.
А потом вдруг замолчал. Даже пресловутое сходство Венеции с его родным городом не вдохновило на очередной ужастик. Фантасмагории, да, видно, не те-с. То же продолжалось в Триесте, Милане и Флоренции. Не Лёшина это стихия. Вот в гоголевский Рим бы! Сколько еще Николаю Васильевичу ждать своего литературного правопреемника, известно кому известно. Мысль о том, чтобы побеседовать с мастером хоррора на обратном пути, ночью, лежа на скамейке стокгольмского аэропорта Арланда, ожидая на этот раз аэроплан компании “SAS”, мне показалась вульгарной.
Истории полились из моего спутника вновь лишь после посадки во все тот же поезд на станции Тиккурила, но идущий в обратном направлении. Не знаю, Италия ли так на него подействовала или что другое, но на этот раз вместо внятного рассказа пошел сплошной поток сознания. Хоть Лёша, рассеянно глядя на скромный, совсем не итальянский пейзаж за окном, и сообщил мне доверительно, что выбранный стиль "диктует тему автоматически", ее-то я как-то и не смог уловить. Замысловатая фактура прозы не вязалась со стремительностью несущегося поезда. Время от времени, туманными фразами выплывало более или менее осмысленное повествование про некоего Брона Познобшина, которому вроде бы весь этот бред и принадлежал, и про его знакомую Ши, дочь инопланетян. Утомились мы, видно, оба от итальянских красот и погод. Вот отдохну немного, выну Лёшу из дорожной сумки и может въеду наконец в тему.
К замечаниям умудренных литературных работников добавлю от себя, что проза Лёши дисциплинирует. Становится немного стыдно за все, написанное тобой, начиная со школьных сочинений. Читать его можно и в поездах и самолетах, но лучше неспешно, потягивая и смакуя каждую строчку как хороший ликер.
С Днем рождения, Лёша!
ВОТ