(no subject)
20.04.2013
Иннокентий Сергеевич Федюнин - мой друг со времён детского сада. С небольшими перерывами уже 40 лет мы смотрим друг на друга изумлёнными глазами. Завтра у Иннокентия Сергеевича невыразимо прекрасное событие - исполняется ему 44 годика. Половина моих комплексов имеют истоками наше совместное с Иннокентием сидение на горшках в детсаду "Солнышко" на Волжском проспекте. Половина моей известной всем мудроты - от общения с Кешей. Вспомним и ещё один случай нашего фестиваля.
"Рано или поздно в каждой мужской компании период кризисов сменяется этапом катастроф. Приезжает сестра Б-ча, Алина Б-ч. "Она идёт по наши души!", - сказал я, играя желваками под загорелой кожей.
Если есть на свете идеальная пара для Иннокентия, то это Алина Б-ч - сестра Антона Б-ча. Фактически, Алина Б-ч - это женская разновидность Федюнина.
Однажды мы в расширенном Алиной составе отдыхали на океанском побережье.
Весёлое путешествие началось уже в самолёте. 31 декабря.
За иллюминаторами бесится злая вьюга, а в салоне аэробуса стонут изнывающие от страсти струны. Вылет задержали на три часа, все сидят в праздничном и новом: шубы на гавайских рубашках и белые штаны, криво заправленные в забрызганные солевой смесью сапоги. Кондиционер не работает, запах по салону самый гвардейский. Из трезвых на борту я и, вероятно, некоторые члены экипажа. Коньяк и запах бот, аромат духов и пенящейся на ковролине кока-колы. Где-то у туалетов режут на мелкие кусочки ребёнка. Что называется, театр полон...
Федюнин и Алина Б-ч рвали занавес моих тревожных ожиданий в клочья. Когда самолёт вырулил на взлётную, Федюнина и Алину было различать уже не очень просто. Крутощёкая краснодарская смесь из веселья, алкоголя и желания со всеми дружить и всем нравится.
В полёте пара проявила себя с блеском. Пели. Знакомились. Хохотали смехом хорошо питающихся людей. Угощали новых лучших друзей спиртными напитками. Рассказы сменялись тостами, а тосты - анекдотами. Федюнин показывал стюардессе как он умеет делать реверанс. Алина демонстрировала умение доставать одним пальцем из банки оливки, вызывая у меня целый ряд неприятных ассоциаций. Б-ч тоже пытался что-то там такое показать, кто-то там закрякал, но я укрыл его пледом и случайно задел локтем.
Посадка, паспортный контроль и довольно случайная раздача багажа прошли, в сравнении с полётом, почти без приключений. Единственное, что заставило меня меланхолично улыбнуться - это наблюдение за тем, как красна-девица Алина уснула от понятного изнеможения на ленте транспортёра.
Понятно, что уснула она немного раньше, но на транспортёре её сон стал более заметен.
При виде скрипящего тропического транспортёра, на котором, разметавшись в некотором жарком телесном беспорядке, каталась женщина-друг, хотелось проснуться под Мурманском, в цепях, на гранитной скале, в окружении рыжего мха и серых чаек.
Мы совсем было поймали Алину, до тех пор, пока её не утащило в неизвестность в виде чёрной дыры с резиновыми лентами. Я успел ухватить друга Алину за ноги, но самое красивое дыра ужа утянула в себя. Транспортёр и трущиеся об него алинины полновесности мешали вытащить красоту обратно. Тропические труженики аэропорта по ту сторону дыры тоже пребывали в замешательстве. С одной сторону, на ленту сыпались чемоданы и гекконы, с другой стороны, не каждый день на острове случается такое: роскошная блондинка, въехавшая на всю ширину транспортёрного окна к ним в гости. Любой продавец шаурмы меня поймёт, если представит заглянувшую к нему в будку певицу Семенович. Которая не просто заглянет по пояс к нему в логово, но ещё и будет при этом призывно спать с открытым ртом. Крики индийских грузчиков были полны ликования. Думаю, что все они немедленно пустились в пляс, кружась и выразительно играя бровями.
Мы тоже не были обделены зрелищем Алины в самых смелых ракурсах: транспортёр двигался против направления её девичьего сарафана и дух захватывало не только у меня. Я стоял у алининых истоков и потел от волнения, прочим участникам экспедиции тоже досталось по эротическому нокауту. Подбежавшие Федюнин и Б-ч кинулись мне помогать. Б-ч закрывал своим сутуловатым станом естественности сестрёнки, а Федюнин сунулся с советом ко мне. "Ей, вероятно, надо отпустить. Тогда она сможет проехать вокруг и мы её перехватим вон там...", - возбуждённо дыша, сообщил мне опытный зверолов. "Есть шанс, что если я её отпущу, то мы её больше не увидим!", - серьёзно ответил я, - "Она очнётся уже женой пяти или семи грузчиков, второй раз беременной, в хижине из коробок и с татуировкой бога Ганеши меж нецелованных нами грудей... С фамилией Виджраяма по старшему мужу. Давай, тащи её назад, упырь!" Вероятно, что индийские грузчики пытались нам помешать и хотели втащить подарок судьбы к себе - уж больно туго Алина вынималась из чёрной дыры с лентами. Борьба с транспортёром и туземными грузчиками закончилась в нашу пользу и мир европейской цивилизации получил Алину обратно. Нас во время спасательной экспедиции фотографировали и снимали на крошечные камеры какие-то японцы в панамках. Я японскую мультипликацию не смотрю, но уверен, что сцена принятия родов у транспортёра уже заняла в ней достойное место, уже нарисовали японцы, как блондинок из чёрных дыр с резиновыми щупальцами вынимают.
"Сделай им красиво реверанс, Кеша!", - попросил я друга опытным голосом хозяина небольшого шапито, кланяясь зрителям в пояс,- "может, полицию тогда и не вызовут..." Улыбаясь публике со всей мощью, отпущенной нам матушкой-природой, стали выносить жертву на воздух. У меня от улыбки уши сошлись на затылке, новые зубы кандидата юриспруденции отражали под равными углами вспышки камер. Алина Б-ч- проснулась на наших руках под вспышки фотоаппаратов и иноземный гул восторга. Первое, что я от неё услышал, была мелодичная фраза: "Я не пОняла, вылетаем-то мы когда?!" Замыкавший шествие Б-ч катил четыре чемодана, один из которых ( мой) оказался нам совсем чужим.
В дни отдыха я мог себе позволить каждый день менять платья, а для придания себе веса и значительности вывешивал ежедневно у своего бунгало по три пары женских трусов. Каждое утро новые, понятное дело". (с)
Иннокентий Сергеевич Федюнин - мой друг со времён детского сада. С небольшими перерывами уже 40 лет мы смотрим друг на друга изумлёнными глазами. Завтра у Иннокентия Сергеевича невыразимо прекрасное событие - исполняется ему 44 годика. Половина моих комплексов имеют истоками наше совместное с Иннокентием сидение на горшках в детсаду "Солнышко" на Волжском проспекте. Половина моей известной всем мудроты - от общения с Кешей. Вспомним и ещё один случай нашего фестиваля.
"Рано или поздно в каждой мужской компании период кризисов сменяется этапом катастроф. Приезжает сестра Б-ча, Алина Б-ч. "Она идёт по наши души!", - сказал я, играя желваками под загорелой кожей.
Если есть на свете идеальная пара для Иннокентия, то это Алина Б-ч - сестра Антона Б-ча. Фактически, Алина Б-ч - это женская разновидность Федюнина.
Однажды мы в расширенном Алиной составе отдыхали на океанском побережье.
Весёлое путешествие началось уже в самолёте. 31 декабря.
За иллюминаторами бесится злая вьюга, а в салоне аэробуса стонут изнывающие от страсти струны. Вылет задержали на три часа, все сидят в праздничном и новом: шубы на гавайских рубашках и белые штаны, криво заправленные в забрызганные солевой смесью сапоги. Кондиционер не работает, запах по салону самый гвардейский. Из трезвых на борту я и, вероятно, некоторые члены экипажа. Коньяк и запах бот, аромат духов и пенящейся на ковролине кока-колы. Где-то у туалетов режут на мелкие кусочки ребёнка. Что называется, театр полон...
Федюнин и Алина Б-ч рвали занавес моих тревожных ожиданий в клочья. Когда самолёт вырулил на взлётную, Федюнина и Алину было различать уже не очень просто. Крутощёкая краснодарская смесь из веселья, алкоголя и желания со всеми дружить и всем нравится.
В полёте пара проявила себя с блеском. Пели. Знакомились. Хохотали смехом хорошо питающихся людей. Угощали новых лучших друзей спиртными напитками. Рассказы сменялись тостами, а тосты - анекдотами. Федюнин показывал стюардессе как он умеет делать реверанс. Алина демонстрировала умение доставать одним пальцем из банки оливки, вызывая у меня целый ряд неприятных ассоциаций. Б-ч тоже пытался что-то там такое показать, кто-то там закрякал, но я укрыл его пледом и случайно задел локтем.
Посадка, паспортный контроль и довольно случайная раздача багажа прошли, в сравнении с полётом, почти без приключений. Единственное, что заставило меня меланхолично улыбнуться - это наблюдение за тем, как красна-девица Алина уснула от понятного изнеможения на ленте транспортёра.
Понятно, что уснула она немного раньше, но на транспортёре её сон стал более заметен.
При виде скрипящего тропического транспортёра, на котором, разметавшись в некотором жарком телесном беспорядке, каталась женщина-друг, хотелось проснуться под Мурманском, в цепях, на гранитной скале, в окружении рыжего мха и серых чаек.
Мы совсем было поймали Алину, до тех пор, пока её не утащило в неизвестность в виде чёрной дыры с резиновыми лентами. Я успел ухватить друга Алину за ноги, но самое красивое дыра ужа утянула в себя. Транспортёр и трущиеся об него алинины полновесности мешали вытащить красоту обратно. Тропические труженики аэропорта по ту сторону дыры тоже пребывали в замешательстве. С одной сторону, на ленту сыпались чемоданы и гекконы, с другой стороны, не каждый день на острове случается такое: роскошная блондинка, въехавшая на всю ширину транспортёрного окна к ним в гости. Любой продавец шаурмы меня поймёт, если представит заглянувшую к нему в будку певицу Семенович. Которая не просто заглянет по пояс к нему в логово, но ещё и будет при этом призывно спать с открытым ртом. Крики индийских грузчиков были полны ликования. Думаю, что все они немедленно пустились в пляс, кружась и выразительно играя бровями.
Мы тоже не были обделены зрелищем Алины в самых смелых ракурсах: транспортёр двигался против направления её девичьего сарафана и дух захватывало не только у меня. Я стоял у алининых истоков и потел от волнения, прочим участникам экспедиции тоже досталось по эротическому нокауту. Подбежавшие Федюнин и Б-ч кинулись мне помогать. Б-ч закрывал своим сутуловатым станом естественности сестрёнки, а Федюнин сунулся с советом ко мне. "Ей, вероятно, надо отпустить. Тогда она сможет проехать вокруг и мы её перехватим вон там...", - возбуждённо дыша, сообщил мне опытный зверолов. "Есть шанс, что если я её отпущу, то мы её больше не увидим!", - серьёзно ответил я, - "Она очнётся уже женой пяти или семи грузчиков, второй раз беременной, в хижине из коробок и с татуировкой бога Ганеши меж нецелованных нами грудей... С фамилией Виджраяма по старшему мужу. Давай, тащи её назад, упырь!" Вероятно, что индийские грузчики пытались нам помешать и хотели втащить подарок судьбы к себе - уж больно туго Алина вынималась из чёрной дыры с лентами. Борьба с транспортёром и туземными грузчиками закончилась в нашу пользу и мир европейской цивилизации получил Алину обратно. Нас во время спасательной экспедиции фотографировали и снимали на крошечные камеры какие-то японцы в панамках. Я японскую мультипликацию не смотрю, но уверен, что сцена принятия родов у транспортёра уже заняла в ней достойное место, уже нарисовали японцы, как блондинок из чёрных дыр с резиновыми щупальцами вынимают.
"Сделай им красиво реверанс, Кеша!", - попросил я друга опытным голосом хозяина небольшого шапито, кланяясь зрителям в пояс,- "может, полицию тогда и не вызовут..." Улыбаясь публике со всей мощью, отпущенной нам матушкой-природой, стали выносить жертву на воздух. У меня от улыбки уши сошлись на затылке, новые зубы кандидата юриспруденции отражали под равными углами вспышки камер. Алина Б-ч- проснулась на наших руках под вспышки фотоаппаратов и иноземный гул восторга. Первое, что я от неё услышал, была мелодичная фраза: "Я не пОняла, вылетаем-то мы когда?!" Замыкавший шествие Б-ч катил четыре чемодана, один из которых ( мой) оказался нам совсем чужим.
В дни отдыха я мог себе позволить каждый день менять платья, а для придания себе веса и значительности вывешивал ежедневно у своего бунгало по три пары женских трусов. Каждое утро новые, понятное дело". (с)