(no subject)
Помнишь, совсем недавно мы бежали вниз по мостовой с первыми талыми ручьями, с озорными мальчишками, которые гомоном своим возвещали о приходе весны? И необычайно яркие лучи умытого первыми дождями солнца смывали прочь последние островки снега в низинах, выгоняли промозглую сырость из-под переплетенным корней деревьев, призывали травы на свет - выше, к ослепительно-голубому небосводу. И перевернутая бездна неба отражалась в лужах, улыбалась нам бликами на воде, и всё было такое приветливо-родное - куда бы мы ни шли, где бы ни оказывались. И вся Земля была нам домом.
А потом пришло лето и загнало нас под свод покосившегося сарая - там нас застал в пути удушающий полуденный зной, который принес с собой стрёкот кузнечиков и пыльный запах расплавленного асфальта. Мы лениво жмурились на солнце, прячась от его навязчивого преследования, больше не жгли костров, чтобы согреться и всё чаще смотрели вверх: не собираются ли тучи? А потом - небесный оркестр возвещал о скором приходе прохлады, сыпал минорные ноты градом на наши головы, а мы и не думали прятаться, ведь какое удовольствие подставить лицо под упругие струи дождя, дышать этой пронизывающей влагой, перекрикивать гром и размахивать руками, подражая перелетным птицам, которые уже лениво потянулись к горизонту. Этот момент никогда не замечаешь.
Просто вдруг наступает осень. Она приходит легкой поступью, тихо и ласково обнимает прохладными руками, пахнущими прелой листвой и сладким ароматом последних увядающих цветов. Мы повторяем невольно ее шаги, идем следом тихо, немного тревожно оглядываясь по сторонам, переговариваясь шепотом опавших листьев, наталкиваясь каждый раз на васильковые глаза Леса и, испугавшись вдруг, спрятаться до поры робким колокольчиком в тени раскидистых папоротников.
Становится холоднее: самое время вернуться домой, поставить плетенную корзину у ног, рассыпаться по полу малиновой нежностью, разметаться только набравшими силу бусинками рябины, выдохнуть, остановиться, замереть. Потом можно только добираться до опушки ставшего вдруг прозрачным леса, кусать чьи-нибудь красные губы свежим морозным инеем, забираться безнаказанно пальцами под одежду с одной лишь целью - обжечь. И, обжегшись самим, стремглав побежать по первому снегу домой, выдохнуть белым облачком пара ускользающее тепло, растопить печку и сесть возле неё, глядя друг на друга и греясь улыбками, ожидая весны, чтобы потом вновь повториться по кругу.
А потом пришло лето и загнало нас под свод покосившегося сарая - там нас застал в пути удушающий полуденный зной, который принес с собой стрёкот кузнечиков и пыльный запах расплавленного асфальта. Мы лениво жмурились на солнце, прячась от его навязчивого преследования, больше не жгли костров, чтобы согреться и всё чаще смотрели вверх: не собираются ли тучи? А потом - небесный оркестр возвещал о скором приходе прохлады, сыпал минорные ноты градом на наши головы, а мы и не думали прятаться, ведь какое удовольствие подставить лицо под упругие струи дождя, дышать этой пронизывающей влагой, перекрикивать гром и размахивать руками, подражая перелетным птицам, которые уже лениво потянулись к горизонту. Этот момент никогда не замечаешь.
Просто вдруг наступает осень. Она приходит легкой поступью, тихо и ласково обнимает прохладными руками, пахнущими прелой листвой и сладким ароматом последних увядающих цветов. Мы повторяем невольно ее шаги, идем следом тихо, немного тревожно оглядываясь по сторонам, переговариваясь шепотом опавших листьев, наталкиваясь каждый раз на васильковые глаза Леса и, испугавшись вдруг, спрятаться до поры робким колокольчиком в тени раскидистых папоротников.
Становится холоднее: самое время вернуться домой, поставить плетенную корзину у ног, рассыпаться по полу малиновой нежностью, разметаться только набравшими силу бусинками рябины, выдохнуть, остановиться, замереть. Потом можно только добираться до опушки ставшего вдруг прозрачным леса, кусать чьи-нибудь красные губы свежим морозным инеем, забираться безнаказанно пальцами под одежду с одной лишь целью - обжечь. И, обжегшись самим, стремглав побежать по первому снегу домой, выдохнуть белым облачком пара ускользающее тепло, растопить печку и сесть возле неё, глядя друг на друга и греясь улыбками, ожидая весны, чтобы потом вновь повториться по кругу.